Глава 19: Элви

Переход из Текомы на высоком ускорении и в сознании оказался адской пыткой. Амортизатор превратился в тесный гроб. Перенасыщенный кислородом гель колом стоял в горле. Она твердила себе, что это как во сне, что утонуть нельзя, но раз в пару минут затылок сжимал очередной приступ животной паники. На протяжении большей части эволюции человечества, мутный вид изнутри на трубу без выхода считался последним видением умирающего от боли. И ромбовидный мозг отказывался соглашаться, что теперь всё иначе.

Странное дело, монитор она видела чётче и яснее обычного. Какие-то особенности рассеивания света в жидкости, или очевидный намёк, что пора скорректировать зрение, что тоже возможно. Она наблюдала безумный рывок корабля к кольцу, ведь зонды продолжали передавать данные. Пучки чудесных протонов, похожие на пузырьки в шампанском, фиксировались системой, а вращение звезды Текомы и её магнитные поля уже растянули часть новой материи в светящийся аккреционный диск. Почти прекрасный, если забыть, что он вот-вот станет причиной возникновения черной дыры, и вызовет гамма-всплеск, который убьет их со скоростью нейронного импульса.

В резервуаре с контролируемой плавучестью ускорение ощущалось не как давление, а как сжатие в большом и невидимом кулаке. Красные цифры полётных данных информировали о хрупкости её положения. Выжить в обычном амортизаторе на тяге в тридцать g – тоже самое, что пережить свободное падение с орбиты на груду ножей.

Обычная операция в середине полёта, когда «Сокол» погасил привод, перевернулся, и начал торможение, заняла меньше минуты. Всё, что испытала Элви, – мгновенное головокружение и быстро рассеявшиеся чёрные пятна по полю зрения. Животная паника снова проснулась, и Элви отчаянно пыталась загнать её обратно.

«ЭТОТ ОПЫТ МНЕ СОВСЕМ НЕ НРАВИТСЯ», отправила она Фаизу. Жутко бесило, что она не может говорить и слышать его голос.

Мгновение спустя пришло ответное сообщение:

«Я ЗНАЮ. САМ НЕ ПОНИМАЮ, ЧТО ВЫИГРЫВАЕТ – ПАНИКА И СКУКА, ИЛИ СМУЩЕНИЕ ОТ ЧТЕНИЯ ИНСТРУКЦИИ ПО БЕЗОПАСНОСТИ. ОКАЗЫВАЕТСЯ, МУЖЧИН СПЕЦИАЛЬНО ПРЕДОСТЕРЕГАЮТ ОТ МАСТУРБАЦИИ В ГЕЛЕ И ПОД ТЯГОЙ. ТОЛЬКО ПРЕДСТАВЬ, КАК МОГ ВЫГЛЯДЕТЬ ПРОТОКОЛ ИСПЫТАНИЙ.»

В жидкости очень трудно смеяться. Возможно, её муж не составил бы хорошую партию ни для кого, кроме неё. Но ей он подходил идеально.

Несколько часов спустя они перешли в пространство, которое до сих пор звалось медленной зоной. «Сокол» трясся, пока маневровые двигатели отводили их с математической прямой, образованной вратами и звездой за ними. В идеальных условиях, амортизатор осуществлял три цикла смены геля с постепенным разрежением, прежде чем слить жидкость, но с Элви было достаточно. Она выбрала в системном меню «НЕМЕДЛЕННЫЙ ВЫХОД», подтвердила запрос и услышала глубокое чавканье насоса, что откачивал субстанцию, замещая её обогащённым кислородом воздухом. Может она и будет задыхаться, кашлять и чувствовать, что за пару часов переболела бронхитом, но ей плевать.

Судя по всему, адмирал Сагаль думал так же, потому что первое, что она услышала, когда её амортизатор разблокировал замки и открылся – его флегматичный голос.

– ...для немедленной эвакуации. Мы получили данные, которые дают нам специальные полномочия от высокого консула.

Элви выскользнула наружу. Все мышцы ныли, словно её колотили молотком. Она проплыла на мостик, и ухватившись за поручень, испытала неприятное ощущение, что суставы гнутся как-то неправильно. Сагаль перевел амортизатор в открытую конфигурацию, но остатки жидкости всё ещё блестели на его волосах и руке. Элви так и не удалось определиться с запахом геля. Мозг цеплялся за знакомые сравнения, раз за разом отбрасывая их – виноградное желе, корица, ацетат, мускатный орех... Позади закряхтел Фаиз. Сагаль обернулся к ним и нахмурился.

– Вам не следует покидать амортизатор, майор Окойе, – сказал он, но прежде чем Элви смогла возразить, проснулся канал связи.

Голос знакомый, но Элви никак не могла сообразить, кто собеседник. Видимо, длительные ускорения влияли на неё сильней, чем думалось.

– Ваша просьба принята к сведению. Постараюсь сделать всё возможное.

– Губернатор Сонг, – продолжил Сагаль. – «Сокол» выполняет критически важную для империи научную миссию. Мы неслись сюда, надрывая задницы, не за тем, чтобы помереть, ожидая очереди...

А для Элви сложился паззл. Она много слышала о губернаторе «Медины», Джай-Юн Сонг, хотя они никогда не встречались лично.

– Адмирал Сагаль... – прервала его женщина.

Странно было оказаться так близко к другому кораблю, чтобы световая задержка позволяла перебить собеседника.

– Меня никто об этом не предупреждал. У меня в зоне было шестьдесят четыре корабля, включая «Медину» и «Тайфун». Я сократила количество до двадцати восьми, ещё когда вы орали на меня сквозь врата, и поломали мне всю очередь. Дайте же моей команде хоть минуту, чтобы подбить цифры.

На лице Сагаля застыло нечто среднее между раздражением и злостью, но голос остался профессиональным.

– Принято, губернатор. Не хотел оттоптать вам ноги.

Он отключил микрофон почти ударом.

– Что... – начала Элви, поперхнулась, и выкашляла комок геля. Сбоку возник Фаиз с полотенцем, и она сплюнула. – Что происходит?

Сагаль вывел объёмную карту на главный монитор. Инопланетная станция висела в самом центре сферы, за пределами которой не было ничего, с равномерно распределенными по её поверхности вратами, числом 1373. Иконки отображали положение переоборудованного корабля поколений, ныне старейшей станции в пространстве между мирами, и корабля магнетар-класса, новейшего боевого крейсера Лаконии. Вокруг отметки других судов, рассеянные внутри объёма чуть меньше земного Солнца. Будь значки в масштабе, они были бы размером с пылинку. Меньше ста пузырьков воздуха в шаре диаметром со сто земных.

– Губернатор Сонг пытается эвакуировать корабли из пространства колец в соответствии с моей рекомендацией, – сказал Сагаль. – А заодно отодвинуть «Медину» подальше от вектора гамма-всплеска из врат Текомы. Но с подготовкой станции сложности – надо остановить барабан и запустить движки, которые десятилетиями простаивали. Учитывая это, я запросил приоритетный транзит в Лаконию.

– И? – спросил Фаиз.

– И её команда подбивает цифры, – каждое слово Сагаль выплюнул по отдельности. Он боялся. И не напрасно. Она тоже боялась.

– Где Джен? – спросила Элви. Грудь сдавила острая боль. Вышел ещё один комок геля.

– Остальные спят, – ответил Сагаль. – Не было причин держать их в сознании.

– Она могла бы отслеживать данные с Текомы, – сказал Фаиз. – В смысле, посмотреть и я могу, но Джен в них разбирается.

– Предпочту сосредоточиться на сохранении её жизни, чтобы она смогла разобраться позже, – отрубил Сагаль.

– А ведь выброс Текомы заденет станцию, да? – спросила Элви. – Звезда, врата и инопланетная сфера в пространстве колец на одной линии.

– Да, – подтвердил Сагаль.

Фаиз вытянул над головой руку, как ребенок в классе:

– Ээм. Уточнение? А мы действительно хотим уйти в транзит прямо перед тем, как это произойдет? Если я правильно помню, главная причина присутствия здесь корабля класса «магнетар» как раз в том, что пинок по этому маленькому шарику с приложением достаточно большой энергии приведёт к экспоненциальному гамма-выбросу из всех колец.

– Приведёт, и мы используем этот эффект для охраны всех ворот сразу, – снова подтвердил Сагаль. – Наша стратегия пушек на скалах.

– А разве не лучше находиться по эту сторону пушек, когда они пальнут?

Фаиз разгорячился, и говорил слишком быстро. Элви взяла его за руку, сжала пальцы, пытаясь успокоить.

– Я спрашиваю, потому что ломиться к безопасному укрытию как раз в момент, когда выброс может нас зажарить, не кажется мне здоровой идеей.

– Риск оправдан, – сказал Сагаль. – Нет уверенности, что станция переживёт взрыв. Неизвестно, что будет, если не переживёт.

Элви видела, как в глазах мужа разворачиваются новые перспективы катастрофы. Разрушение станции. Исчезновение медленной зоны. Немыслимо, пока идею не высказали.

– Так, понятно, – выдавил из себя Фаиз. – Справедливо.

На канале связи снова появилась губернатор Сонг:

– Адмирал Сагаль?

– Да? – ответил Сагаль, но вспомнил, что микрофон на работает, и включил его. – Да, губернатор. Я здесь.

– Мы выделили «Соколу» приоритетную очередь на переход через врата Лаконии. Передаю данные транспортного контроля. Только не ломитесь сразу. Мы запланировали вас максимально близко к энергетическому лимиту. И мне не надо, чтобы кто-то тут превращался в летучего голландца.

Голова Сагаля дернулась назад, словно подобная мысль оказалась для него неожиданной. Но ответ прозвучал чисто.

– Понял. Спасибо, Джай-Юн.

– Если переживем это, поставите мне выпивку, – ответила губернатор «Медины». – Перед вами ещё один корабль, называется «Иорданская долина», идёт на Кастилу. Пожалуйста учтите это, и соблюдайте график. Бог в помощь, Мехмет.

Внимание Сагаля переключилось на управление, и мгновением спустя взвыло гравитационное предупреждение, хотя кроме них, никто на корабле не мог его услышать. Элви пришлось подавить иррациональное желание выкрикнуть команду экстренной эвакуации, предоставив другим кораблям разбираться со своей безопасностью самостоятельно.

– Сколько нам осталось? – спросила Элви, и засмеялась. Прозвучало как «сколько нам осталось жить?», и в момент произнесения казалось забавным. Сагаль не поддержал.

– Стартуем в районе четверти часа, если хотите размять ноги, – ответил он. – Но к тому времени все должны вернуться в амортизаторы. Сразу после перехода я резко развернусь перпендикулярно кольцу, и врублю тягу, чтобы поскорее убраться с вектора.

– На случай выхлопа, – сказал Фаиз.

– На всякий случай, – поправил Сагаль. Тыльной стороной руки он потёр глаза, и Элви вдруг поняла, что несмотря на всю свою стойкость, он плачет. Врубился привод, и гравитация опустила её на палубу. Фаиз, отвлекая, положил руку ей на плечо.

– Плохи дела, – сказал он.

– Я знаю.

Он кивнул.

– Просто показалось, что надо сказать это вслух.

Она взяла и поцеловала его руку, которая всё ещё пахла гелем.

– Если это конец... Тогда... Чёрт...

– Мы будем вместе, любимая, – он обнял её. – Всё это изначально было ужасной затеей, да?

– А я проглядела. В смысле, пока не...

Что-то шевельнулось в затылке. Что-то о «магнетарах» и о том, как «Сердце Бури» уничтожило рельсовые пушки на инопланетной станции во время первого вторжения. И об уничтожении станции «Паллада». Об отличиях в реакциях противника.

– К тебе пришла какая-то мысль, – сказал Фаиз. – Слышу скрип шестерёнок.

– Я сама не поняла, какая. Но да. Так и есть.

Новый голос донёсся с мостика. Из канала связи, не закрытого Сагалем:

«Это Иорданская долина, две минуты до перехода. Ждем отмашки в ближайшие десять секунд».

Другой голос ответил: «Транспортный контроль Медины на связи. Начинайте переход».

Сагаль забурчал что-то под нос. Наверное, ругался. Или молился. Объемный дисплей отобразил одинокую красную точку, двинувшуюся сквозь пустоту к белому маркеру ворот.

– Пожалуй, лучше нам забраться обратно в банки, – заключил Фаиз.

– Да, – согласилась Элви, не двигаясь с места. Ещё нет. – Её ведь создали? Систему Текомы. Создали для... для вот такого?

Фаиз погладил её по голове. Гель уже достаточно подсох, чтобы липнуть, но прикосновение всё равно было приятным.

– Элви, ты свет очей моих. Женщина, которую я люблю и знаю лучше, чем кого-либо ещё. Но и дня не проходит, чтобы я абсолютно не ошибся в том, что ты скажешь или пожелаешь. Создатели протомолекулы были чем-то вроде улья квантово запутанных физиков высоких энергий. Я понятия не имею, о чём они думали.

– Нет, – сказала Элви, направляясь к своему амортизатору в мягкой гравитации в четверть g. – Я про то, что её создали, а создание значит намерение.

– А это может помочь? Нет, было бы здорово, но я не вижу, чем это нам поможет.

«Это Иорданская долина, передаём наш статус. Входим в...»

Дисплей запнулся, мигнул, и выкинул сообщение об ошибке. Свет погас, гравитация исчезла.

– Держись! – выкрикнул из темноты Сагаль.

Элви вытянула руку, пытаясь нащупать стену и поручень.

– Что случилось?

Включилось аварийное освещение. Дрожащим голосом Сагаль ответил:

– Сенсорные массивы перегрузило. Они перезапускаются. Я должен остановить корабль, пока мы не сможем....

Он не стал заканчивать. Рукоятка мягко завибрировала, реагируя на запуск маневровых двигателей, и «Сокол» провернулся вокруг Элви, отрывая её ноги от палубы. Фаиз помог переориентироваться, снова завыло гравитационное предупреждение, вернулся верх и низ. По краю дисплея поплыло предупреждение: «НЕТ ВХОДНЫХ ДАННЫХ – ВСЕ ПОЗИЦИИ ПРЕДПОЛОЖИТЕЛЬНЫ». Сагаль на несколько секунд врубил привод, отчего «Сокол» стал похож на скоростной лифт, подъезжающий к верхнему этажу, затем тяга исчезла, и Элви воспарила над палубой.

Все трое надолго умолкли, ожидая подключения резервных сенсоров. Коммуникатор щелкнул, задребезжал от странного свиста статической помехи, и наполнился гомоном панических голосов. Сагаль отключил общий канал, и включил закрытый.

– Станция «Медина», это адмирал Сагаль с «Сокола». Пожалуйста, сообщите статус.

Эльви подтянулась к рабочей станции Тревона. То ли кораблю потребовалось на долю секунды больше, чтобы признать её и вывести данные на монитор, то ли адреналин ускорил её восприятие. Основные сенсорные массивы сдохли. Сгорели за доли секунды. Резервные системы медленно пробуждались – «Сокол» распаковывал камеры и телескопы из запечатанных отсеков и разворачивал их. Повреждений оказалось больше, чем она ожидала. Но умерло не всё. Она открыла окно и вывела данные с обшивки «Сокола». Темнота осветилась.

– «Сокол», здесь губернатор Сонг, – голос женщины дрожал, как скрипка. – Мы понесли некоторый ущерб, пострадал и корабль, и экипаж. Оцениваем потери.

Пространство между кольцами заполнилось белизной. Шар в центре – инопланетный пульт управления, вместе с кольцами казавшийся сердцевиной одуванчика, окружённой семенами, – светился ярче солнца. И что-то вроде туманного облака газа, или пыли, улавливало свет и переливалось повсюду вокруг. Прекрасно. Ужасающе.

– Все будет хорошо, губернатор, – сказал Сагаль, и его тон почти позволял поверить в это утверждение. – Каков статус «Иорданской долины»? Они перешли?

– Мехмет, я не...

– Это очень важно. Корабль прошёл?

Пространство колец, с момента, как она, – и кто-либо вообще, – взглянул на него впервые, было тёмной и безликой сферой. Чёрным пузырем при взгляде изнутри. Теперь на его поверхности плясала извивающаяся радуга энергии или вещества, похожая на масляное пятно на воде. Темнота всегда позволяла Элви думать, что сфера бесконечна. Просто огромное и беззвёздное небо. А теперь оно казалось близким и предельным. Хрупким. Волна тошноты зарегистрировалась сознанием, словно ощущение чужого тела.

– Нет, – ответила Сонг. – Они оказались слишком близко к вратам, и не успели отойти до взрыва. Энергия, которая прошла через врата Текомы... Она... Они не прошли.

– Пожалуйста, подтвердите, «Медина». Вы утверждаете, что «Иорданская долина» стала голландцем?

– Да. Мы их потеряли.

– Благодарю, Медина. Пожалуйста, уведомите транспортный контроль, что все транзиты приостановлены до дальнейших распоряжений. Без моего ведома никто не войдет в это пространство, и не покинет его.

Слева от неё Фаиз, сидя за рабочей станцией Джен, наблюдал те же вещи. Переживал какую-то свою версию того же страха, ужаса и удивления, что испытывала она.

– Поняла, – сказала губернатор Сонг. – Я позабочусь об этом.

– Спасибо, Джай-Юн. Нам предстоит поработать. Собрать отчёты из других систем. Предполагаю, с обратной стороны врат тоже возможен какой-то ущерб. Потребуется время, чтобы…

– Врата сдвинулись, – доложил Фаиз так буднично, словно о повседневных делах. Бельё высохло. Ужин готов. Врата сдвинулись.

– Что? – не понял Сагаль.

– Сдвинулись, – повторил Фаиз. – Не сильно, но заметно. Все сразу. Смотрите сами.

Сагаль переключился на главный экран. Медленная зона расцветала. Координаты скорректировались для всех врат. Все корабли остались на месте, соответствуя расчётным векторам и позициям. Но у каждого из колец появился маленький желтый значок с кодом ошибки, указывая, где оно должно находиться, и где находится теперь. Лицо Сагаля стало пепельным. Элви поняла, что задается вопросом, сколько ещё ударов способен выдержать этот человек. И, если уж на то пошло, она сама.

– Да, и... – сказал Фаиз. – Я кажется понимаю, что происходит. Перераспределение. Колец стало меньше. Равное расстояние между ними сохранилось, но увеличилось. Исчезло кольцо Текомы. И… Ох, нет. Только посмотрите. Врата в Танджавур располагались прямо напротив. Их тоже нет. Мы только что потеряли двое врат, адмирал. И за одними был населённый мир, полный людей.