Глава 11

Когда Джаг ступил на подъемный мост Западных ворот города, он был облачен в накидку из органсина, вытканную золотой и серебряной нитью.

По совету Проводника он переоделся в обычную форму Старшин Кратера. Эта корпорация, по словам Крысы, пользовалась почетом и уважением, потому что именно они и занимались производством и торговлей лавовым вином. Этот густой ликер производили из маленьких черных дынь, которые росли только на большой высоте, причем, лишь на склонах вулканов, засыпанных пеплом.

Стражи встретили Джага очень холодно: они были затянуты в черные униформы, на головах носили полицейские шлемы с плексигласовой защитой для лица, а их вооружение состояло из крупнокалиберных охотничьих браунингов и револьверов. Одним словом, они не выказали ни малейшего признака гостеприимства.

Правда, они весьма любезно обратились к Джагу, чему, действительно, способствовала форма его корпорации. Хотя Старшины Кратера и относились ко временной клиентуре Эдема, но, тем не менее, их ценили не только Стражи, но и все остальные обитатели города. У Старшин была устоявшаяся репутация гуляк с веселым характером, которые тратили деньги, не считая, и, при определенных обстоятельствах, были очень щедры.

В Эдеме к их услугам, кроме широкого выбора различных удовольствий, были еще и самые красивые девушки со всей планеты, которых собирали в этом месте для того, чтобы навеки сохранить столь ненадежный капитал, как красота.

Кем бы эти женщины не были – женами Владык или простыми проститутками, – все они каждую ночь страстно желали продать кому-нибудь свое тело, для сохранения которого были готовы на что угодно.

К услугам жителей города было все: спиртные напитки, наркотики всех видов, шлюхи и целая толпа покорных и на все готовых юношей, красавцев или уродов, на любой вкус. В борделях города можно было удовлетворить любое, самое извращенное желание. В целом, жизнь Эдема походила на нескончаемую оргию, и те, у кого имелись деньги, могли неограниченно распоряжаться судьбой тех, у кого ничего не оставалось. Вот почему люди смертельно боялись, что им не хватит денег заплатить за порошок этерны к следующему Красному Часу и соглашались на любые условия, чтобы заработать.

Стражи прервали игру в кости, поприветствовали Джага, взглянули, есть ли у него с собой деньги, сказали, где он может найти человека, которого ему рекомендовал Крыса, и снова погрузились в игру. Разумеется, Джага обыскали, потому что в город было запрещено входить с оружием: жители Эдема страшно боялись смерти, ведь приобрести бессмертие – вовсе не означало застраховать себя от несчастного случая или нападения.

Джаг пересек коридор, который вел к куполу города, вошел в раздевалку для Стражей и там увидел Корту.

За столом, заставленным грязной посудой, сидел страшно неопрятный человек и жадно поедал шашлык из змеи. Джаг никогда в жизни не видел, чтобы кто-нибудь столь быстро заглатывал пищу. Мужчина, сидевший перед ним, глотал куски, не разжевывая их, и запивал каждый кусок большим глотком тростникового пива, которое он наливал себе в кружку из железного бочонка с краном.

– Ну в чем там еще дело? Пожрать спокойно не дадут! – буркнул Страж, вытирая рукой блестевшие от жира губы.

Он вылез из-за стола и внимательно уставился на Джага злыми глазами.

– Если ты, – сказал он, ткнув в сторону Джага концом пустого шампура, – так вот, если ты – один из этих проклятых виноделов, то я больше не Корта.

Он подошел почти вплотную к Джагу, заглянул ему в лицо, отошел немного назад, чтобы обозреть гостя в полный рост, и сердито буркнул:

– Ты одет так, как одеваются торговцы лавовым вином, но ты не из них! Я знаю в лицо всех Старшин Кратера, ясно тебе?

– Меня прислал Крыса, – спокойно ответил Джаг.

В глазах полупьяного Стража мелькнул алчный огонек, и он полуприкрыл их опухшими ресницами, словно утаивая что-то.

– А, так ты пришел, чтобы продать это маленькое чудовище! – вдруг закричал он, словно речь шла о чем-то само собой разумеющемся, и показал на Энджела. – С такой рожей, как у него, тебе легко будет это сделать! Правда, у него есть рот, как и у всех... но, в конце концов, это даже хорошо: он прекрасно сможет отсасывать! А это как раз то, что надо клиентам, а то они уже и не знают, чем бы развлечься! Да, в этот раз им крупно повезло, я еще ни разу не видел такую жертву аборта!

Джаг побледнел от ярости и едва сдержался, чтобы не разбить кулаком голову этой свиньи, а он с удовольствием сделал бы это, даже своей больной рукой. Сейчас он очень жалел о том, что с ним рядом нет Кавендиша, который был более дипломатичен и умел вести переговоры. К тому же, Кавендиш, казалось, знал почти все о жителях этого города, их нравах и обычаях, а также о том, как лучше договориться с ними.

– Мне необходимо добраться до квартала Орла, – произнес Джаг в ответ. – Крыса сказал, что я могу рассчитывать на вашу помощь, и я готов заплатить вам столько, сколько нужно.

Корта надолго задумался. Казалось, что слова Джага с трудом доходят до сознания полупьяного Стража. Его кожа с красными и синими прожилками, толстый отечный нос, глаза с покрасневшими белками – все свидетельствовало о том, что перед Джагом стоял настоящий пьяница.

– У меня достаточно золота, чтобы заплатить вам, – еще раз повторил Джаг.

Корта махнул рукой, показывая, что это его не интересует.

– Это мне ни к чему! Золото слишком быстро уходит! Я хочу, чтобы ты дал продать мне твоего придурка!

– Об этом не может быть и речи! – резко ответил Джаг.

– Я отдам тебе все деньги. Все, что мне нужно, так это, чтобы я был посредником, и эту сделку записали на мой счет. Сколько ты за него хочешь? Во всяком случае, мне дадут больше, чем тебе!

– У меня много золота! – стараясь быть спокойным, произнес Джаг.

– Оставь его себе! Для меня очень важно продать твою жертву аборта: я за нее смогу получить постоянный пропуск во все заведения Шона, а это означает, что я буду пить и трахаться бесплатно до конца моей жизни! Не говоря уж о благодарности Шона, а он самый влиятельный человек в Эдеме и напрямую связан с Владельцами Бессмертия. Продав Шону твоего уродца, я доставлю ему огромное удовольствие, а то его бардакам для извращенцев становится все труднее угодить клиентам.

Левая рука Джага непроизвольно дернулась вперед, но напрасно: хотя Корта и был пьян, у него была великолепная реакция. Он отскочил в сторону и мгновенно выхватил крупнокалиберный револьвер, который тут же нацелил на ребенка.

– Если ты пошевельнешься, то я пристрелю вас обоих! – заржал он. – Знаешь, что я тебе скажу – ты ведь один из тех двоих, которых Проводникам приказали столкнуть в болото. Мне наплевать на то, что тебе надо, но если разрешишь мне продать твоего придурка, то ты пройдешь, а если нет, то пойдешь на обед Белым Гигантам!

Джаг лихорадочно искал выход из создавшегося положения. Ситуация зашла в тупик, и он не знал, как действовать дальше. Ему уже давно надо было убить Корту. Страж легко мог поднять тревогу, и Джага схватили бы. Если ему удастся скрыться, вбежав в город, то далеко он все равно не уйдет: его слишком легко обнаружить из-за ребенка. Вернуться назад тоже невозможно – он будет спешить и не сумеет выбрать нужные для перехода балки, да, к тому же, Стражи начнут стрелять, а ведь самый худший из них легко попадет в крысу с тридцати метров. Значит, Джаг будет очень легкой мишенью для них. Остается только одно: убрать Корту, но в данный момент у того на руках все козыри.

– На твоем месте я и не раздумывал бы, – сказал Корта. – Если ты чуть-чуть поломаешь голову, то поймешь, что я прошу тебя об очень маленькой услуге – я просто вместо тебя продам твоего монстра, вот и все!

– А как будет с деньгами? – спросил Джаг.

– Я отдам их тебе! Я ведь уже говорил, что они мне не нужны. Ну так как?

– Не знаю...

– Кроме того, я буду твоим гидом и охранником, – сказал Корта. – Все торговцы, которые приходят поразвлечься в наш город, нанимают телохранителей. Так они чувствуют себя в большей безопасности, ведь золото может привлечь чье-то внимание. Если же торговец отправляется на прогулку один, его запросто могут найти мертвым с ножом в спине.

– А я думал, что под куполом, в закрытой части города, запрещено носить оружие.

Страж расхохотался.

– Ну хорошо, это может быть не нож, а вилка или какое-нибудь другое оружие. Его очень просто сделать из того, что у тебя под рукой. Да на тебя могут просто напасть с голыми руками.

– Я умею защищаться, – возразил Джаг.

– Не сомневаюсь, но нельзя же все время быть в состоянии напряжения. Такие попытки нападения у нас, поверь мне, происходят почти каждый день. Ты хочешь остаться жить в городе или только провести здесь ночь?

– Я пока еще не решил... Это будет зависеть от тех денег, которые я... которые вы получите от продажи ребенка, – ответил Джаг.

– Ладно, – удовлетворенно хмыкнул Корта, по-прежнему держа Джага под прицелом. – Теперь я вижу, что ты избрал верный путь! Я переоденусь и проведу тебя. Подожди меня за дверью.

Скрипя сердцем, Джаг согласился.

Прошло уже полчаса, как Джаг исчез за дверью ворот, и вот Кавендиш сам очутился на подъемном мосту.

На разведчике была черная тога Моралистов, поэтому его встретили весьма сдержанно: корпорация Моралистов не пользовалась особой симпатией. Моралисты самим своим появлением в городе пробуждали у многих обитателей угрызения совести. Они напоминали тем, кто выбрал бессмертие, о том, что их поступок противоречит устоявшейся логике вещей, о том, что смерть и несовершенство извечно присущи человечеству, да и о том, что, укрывшись под куполом города, они действуют против воли Всевышнего. У тех, кто выбрал для себя бессмертие, иногда пробуждалась совесть, а Моралисты, произнося свои торжественные речи, пробуждали многих из них спасти свои души, взойдя на костер.

Конечно же, у них было очень мало последователей, а их новообращенные чаще всего были людьми, решавшимися на самоубийство в состоянии депрессии или сильного стресса, нежели из чувства покаяния или желания спасти свою душу.

Моралисты не принадлежали к какому-нибудь церковному ордену: каждый из них принимал обет, когда чувствован тягу к проповедям, и покидал корпорацию, как только его вера ослабевала. Они жили на средства от благотворительных взносов и подачек, и в Эдеме на них смотрели, как на нищих, потому что они не увеличивали богатства города.

– Крыса! – засмеялся один из Стражей, увидев Проводника, которого нес Кавендиш. – Вы только посмотрите, парни, кто к нам пришел! Да ведь это Крыса, собственной персоной!

– Только пикни, и я швырну тебя в болото, – прошептал Кавендиш. – Молчи, словно онемел! Один звук, и Белые Гиганты докончат то, что они начали!

Он обратился к Стражам и торжественно произнес:

– Приветствую вас, братья мои! Перед вами – новообращенная душа Крысы. Того, которого вы знали прежде, теперь уже нет. Осталась лишь его тленная оболочка, но по внешности не следует судить о главном! Его оболочка гниет, но душа чиста! Крыса достиг высшего блаженства и хочет, чтобы душа его вознеслась на небеса через костер Эдема. Он оказал мне великую честь, избрав меня своим провожатым. Правда, прежде чем принести себя в жертву и вознестись, он захотел в последний раз побывать под куполом города.

Стражи дружно прыснули со смеху.

– Он хочет побывать в объятиях какой-нибудь шлюхи, – с ухмылкой сказал один из них.

– Так это правда, Крыса? – спросил другой. – Ты, действительно, хочешь взойти на костер?

Проводник, которого разведчик крепко держал под мышкой, согласно закивал головой.

– И когда же ты думаешь превратиться в дым? – спросил третий.

– Завтра, во время Красного Часа, как и сказано об этом в Великой книге, – убежденно ответил Кавендиш.

Последняя фраза вызвала всеобщее ликование: Стражи смогут присутствовать на этой торжественной церемонии. Во время Красного Часа они продолжали исполнять свои обязанности и, подняв мосты, сидели за решетками входных ворот. Стражи не относились к Бессмертным; они обеспечивали безопасность Эдема, пока длился цикл возрождения, во время которого на город вполне могли напасть.

Стражи были довольны тем, что увидят этот волнующий спектакль, и пропустили в город любопытную парочку, не забыв, однако, обыскать разведчика. Его золото слегка удивило их: во-первых, его было слишком много, а во-вторых, уж слишком необычен был вид золотых предметов.

– Это все – состояние Крысы, – объяснил Кавендиш. – Материальные блага ему больше не нужны, и он решил оставить все, что имеет, тому, кто покажется ему достойным. Мы с ним всю ночь будем бродить по улицам Эдема и отыщем самого нуждающегося...

– Или самую нуждающуюся, – перебил один из Стражей. – В Эдеме все знают, как заботливо Крыса относился к женщинам... он и теперь сможет позаботиться о них!

Это замечание вызвало новый взрыв хохота.

– Проходите, – сказал один из Стражей. – Только следите за ним внимательно и не потеряйте его в городе. Я не хочу пропустить такого зрелища!

Увидеть Крысу на костре Эдема! Такого развлечения у нас уже давно не было: Крыса на кос...

Не закончив фразу, он затрясся от хохота так, что из глаз его брызнули слезы. Все его приятели весело закудахтали, похлопывая себя по ляжкам.

Кавендиш воспользовался этим мгновением, чтобы расстаться с ними и пойти по длинному коридору, ведущему к Эдему.

Архитектура Западного квартала Эдема представляла собой странную смесь зданий готического стиля с огромным количеством электронных установок различного вида.

Соседство миниатюрных костелов и пирамидальных построек из стекла создавало странную дисгармонию, особенно, если учесть, что между ними вились ленты движущихся тротуаров, по которым ехали бескровные люди, похожие на зомби с застывшими фарфоровыми масками вместо лиц.

Жителей Эдема можно было разделить на три категории. Властелины, с туго набитыми кошельками, презрительно относящиеся ко всем остальным и ставшие совершенными декадентами. Этим женщинам и мужчинам было примерно лет под сорок. Они остановили свое старение на этом рубеже и разрушали свое здоровье ежедневными оргиями. Вторыми были молодые люди обоего пола с прекрасными лицами и фигурами и, наконец, третьими следовало назвать тех, кто приходил сюда всего на одну ночь и был готов на все, чтобы получить за минимальное время максимум удовольствий.

Две первые категории жителей города были чем-то похожи. На их лицах явно читалась грусть, говорящая о том, что им очень скучно жить.

По крайней мере, у Джага возникло именно такое ощущение, когда он шел по городу, разглядывая бредовую архитектуру и странные создания с бледными лицами и разноцветными прическами, которые заторможенно шастали туда-сюда, хлопая треугольными дверями в фасадах зданий.

Корта шел в нескольких метрах позади, держа в руке пятизарядное ружье 12-го калибра, лишь слегка опустив ствол.

– Скоро мы подойдем к центру по продаже, – вдруг сказал он, подойдя почти вплотную к Джагу. – Только не забудь, что все переговоры буду вести я.

Джаг обернулся и спросил:

– А не могли бы мы сначала зайти к врачу?

Корта мгновенно остановился и приподнял ствол ружья.

– Что ты еще выдумал? – обеспокоенно спросил он. – Зачем тебе нужен врач? Давай-ка быстрее вперед!

Джаг показал свою руку и сказал:

– Она сломана. И кроме того, ребенок тоже болен.

Глаза стража за плексигласовым козырьком округлились от удивления.

– А что с ребенком?

– Он не двигается. Его тело совсем холодное.

– Как же, болен! Он страшно болен! Если ты забыл, я тебе напомню, он урод, а уроды устроены не так, как мы с тобой, и реагируют на все совсем иначе! А ты хотел бы, чтобы его тело было теплым и он веселился? Да ведь уроды всегда грустные – это свойство их натуры.

– Он может умереть, – упрямо повторил Джаг.

– Значит, нам нельзя терять ни минуты! Давай-ка побыстрее, за голубым клубом нам нужно будет повернуть направо. Иди вперед!

– Я хочу, чтобы сначала вылечили ребенка, – упрямо твердил Джаг.

Люди, идущие мимо, стати бросать в их сторону обеспокоенные взгляды и даже расступаться. Через несколько секунд рядом никого не было.

Резко тряхнув головой назад, Корта откинул вверх плексигласовый козырек каски. Его лицо дышало гневом, а веко правого глаза подрагивало от нервного тика.

– Мы продадим его сейчас же, – отчетливо выговаривая каждое слово, произнес он. – А поскольку у тебя такой воинственный вид и ты так хорошо сложен, то я решил продать и тебя вместе с твоим уродцем. Здешние жители любят острые ощущения и хорошо платят, чтобы увидеть, как таких типов, как ты, разрывают на части Сумасшедшие с плато.

Увидев, что Джаг готов броситься на него, Страж добавил:

– На твоем месте я бы дважды подумал, прежде чем что-либо предпринять. Запомни на всякий случай, что я тут же выстрелю в тебя, а заодно уясни себе, что мое ружье заряжено специальными патронами 12-го калибра, и я могу продырявить железную плиту толщиной в сантиметр! Представь, что с тобой будет! Ведь твой уродец вряд ли защитит тебя.

Прищурившись, он вдруг спросил:

– А куда делся твой напарник?

– Умер, – ответил Джаг. – Золота не хватило бы на нас двоих, вот мне и пришлось от него избавиться.

Этот ответ привел Корта в отличное настроение, и он с улыбкой сказал:

– Золото для того и существует, чтобы обманывать. Его находит кто-то один, но пользуется им другой. А пока неси-ка его сам – в моем возрасте нужно беречь силы. Пошел вперед!

Ствол ружья ткнулся Джагу в живот, и Джаг был вынужден подчиниться. Если бы он был один, то немедленно предпринял бы что-нибудь, но с Энджелом на груди это было невозможно. Ему вспомнились слова Кавендиша, которые прекрасно подходили к данной ситуации. Разведчик говорил, что во время военных действий, если хочешь остаться в живых, то нужно быть одному, а не обременять себя женой или детьми. Время показало, что Кавендиш был прав.

– Слушай, давай шагай побыстрее, – произнес Корта.

Джаг ускорил шаг. Судьба сыграла с ним очередную злую шутку: его собрались продать еще раз.