Глава 3. Запрет на погружение
Письмо от «Сноусторма» пришло, когда я ещё проводил время с «дементорами» у Эда. Как бы я не затуманил себе мозги крепким алкоголем, мне хватило ума не читать письмо сразу.
Приоткрыв ладонь, я глянул уведомление в коммуникаторе: из плывущего текста я вычленил название корпорации и тут же сжал кулак, пока не вчиталась любопытствующая Тисса. Она сидела между мной и Эдом, периодически касаясь меня то плечом, то волосами, а пару раз клала руку мне на колено. Справедливости ради, другая рука в то же время лежала на колене Эда — как будто наши ноги заменили ей отсутствующие ручки кресла.
Почувствовав, что поплыл, и у меня вот-вот окончательно развяжется язык, и даже не сколько от непривычного алкоголя, сколько от душевности посиделок и чувства дружелюбного тепла от окружавших ребят, я скомкано распрощался, но они не дали мне уйти одному. Вышли всей компанией проводить до флаера, потом Ханг убедился, что я назвал точку назначения верно, потом они долго обнимали меня, хлопая по спине, а Эд заплетающимся языком говорил, что они проведут ревизию налутанного в данже и начнут неспешно распродавать всё ненужное, и я обязательно получу свою долю за весь инст, а не только за последнего босса, и только потом они меня отпустили…
Дорогу до дома я продремал, и не знаю, сколько проспал, сидя в приземлившемся на крыше нашего дома флаере — может, минуту, а может час. Потом я, врезаясь плечами в косяки и протирая стены, доковылял до дома, дотащил себя до кровати и провалился в густой дремучий сон.
Проснулся я от раздирающей нутро жажды только под утро, причем раздетый и накрытый одеялом — кто-то из родителей позаботился о своем впервые в жизни напившемся сыне. Свидетельствуя об этом, на прикроватной тумбочке стояли бутылка воды и стакан, а рядом белел диск шипучей таблетки, хорошо знакомый мне по отцовским похмельям.
Утолив жажду пузырящейся жидкостью с анальгетиком, я поднялся с кровати. Эйты лежал рядом, опустив голову на лапы. Заметив мое пробуждение, он поднял ухо, но считав моё настроение, подходить не стал.
С раскалывающейся башкой я бесцельно побродил по комнате, собираясь с мыслями. До школы было еще много времени, и начать я решил с самого простого — забрался в душевую кабину и долго стоял под оживляющими тело и разум потоками. Боюсь даже представить, сколько денег скрутил счетчик потребления воды.
Но мне стало легче. Решив проверить реальность угроз Грега, я залез в капсулу, но ожидаемо услышал сообщение о временном запрете на погружение во все игровые миры. Тогда-то я и вспомнил о письме от корпорации. Короткое письмо от Марианны, всё той же сотрудницы «Сноусторма»:
Дорогой Алекс!
Настоящим письмом я хочу сообщить вам, что мы уведомлены о поступившем на ваше имя школьном запрете на двухнедельное посещение Дисгардиума.
Принимая во внимание ваш особенный статус в мире и ваши обязательства по обязательному времени в игре, я решила написать вам лично, чтобы успокоить. Все мы здесь, в «Сноусторме», когда-то учились в школе. :-) Так что мы прекрасно вас понимаем и готовы войти в ваше положение.
На время школьного запрета мы снимаем с вас все обязательства по присутствию в мире Дисгардиума.
Желаю как можно скорее решить все вопросы, препятствующие вашему погружению! Пусть небо Дисгардиума будет всегда чистым над вами!
С дружеским приветом,
Марианна Да Силва, специалист отдела по работе с клиентами,
«Сноусторм Инкорпорейтед».
Удовлетворённо хмыкнув, я собрался в школу и выбрался из своей комнаты. Под сочувственным взглядом отца я выслушал мамины нотации, позавтракал и полетел на учёбу.
Уроки пролетели незаметно. Впервые за последнее время я почти не думал о Дисе, внимательно слушая преподавателей и добросовестно выполняя задания. На переменах мы болтали с «дементорами». Они предвкушали, как доберутся до Тристада и сдадут квест первому советнику Уайтекеру — всем нам выпал скорпионий глаз с финального босса, ставший квест-стартером.
В честь грядущего Дня благодарения Грег не стал настаивать на моих дополнительных уроках, но я их всё равно отсидел, изучая пропущенные уроки.
Четыре выходных праздничных дня пронеслись как один. В четверг к нам пришли гости и смели со стола всё, что наготовила мама. Хотя, «наготовила» звучит слишком громко, это заняло у неё не больше часа: она просто «развернула» в кухонном комбайне премиальный кулинарный набор «День благодарения» на восемь-десять человек стоимостью всего девяносто девять фениксов. Стол украсили запечённая индейка, картофельное пюре, сырная запеканка с кукурузой и тыквенный пирог, не считая прочего.
В пятницу по гостям пошли уже мы. Родители тщательно скрывали свой будущий развод и искусно разыгрывали счастливую семью. Подыгрывать им было легко, тем более они почти обманули и меня, и я бы поверил, не признай мама до этого, что больше не любит отца.
В субботу и воскресенье я занимался своими обычными делами — учился, смотрел кино и видеоматериалы марсианской экспедиции Лемана, а ещё безуспешно пытался вытащить на свиданиеТиссу. Она долго не отвечала, зависая в Дисе, но когда ответила, её сообщение прозвучало сухо: «Не
могу. Не до этого». Я ещё подумал, стоит ли обижаться, но решил, что абсолютно точно — нет.
Со скуки я даже пытался связаться с Евой, но вместо неё ответила её мать, сказав, что процесс восстановления затягивается, так как «дочка вошла во вкус».
В общем, за выходные я успел подустать от отдыха, а в понедельник полетел в школу с радостью.
Там-то всё и выяснилось.
***
Убитые горем. Мрачные. Опустошённые и сокрушённые. Именно такими я нашёл «дементоров» в школьном дворе. И хотя с безоблачного неба ослепительно светило солнце, вокруг ребят царили холод и уныние, будто «дементоры» стали именно теми, в честь кого и назвали клан.
На первом уроке их не было, на второй они явились с опозданием, на перемене меня задержал Грег, и только после мне удалось найти их. Они сидели на скамейке, нахохлившись, как замерзшие воробьи.
— Привет… — осторожно протянул я. — Как дела?
— Привет, — хмуро ответила Тисса и отвернулась, но я успел заметить, что у неё глаза на мокром месте.
Остальные промолчали. Их ощутимо напрягало моё присутствие: похоже, я прервал их разговор, а продолжать при мне они не хотели.
— К чёрту, — выплюнул Ханг. — Его это тоже касается.
Эд смерил меня пустым взглядом и опустил голову, закрывшись руками.
— Что случилось? Кто-то умер?
— Да мы все умерли! — нервно рассмеялся Малик. — И очень много раз!
— Ладно… — пробормотал Эд, что-то решив для себя. Он поднял голову и воскликнул: — Алекс, мы в полной заднице!
— Это я уже понял, — я сел рядом, распихав Ханга и Малика. — А подробнее?
— Аксиома… — начал было пояснить Малик, но Эд его остановил и заговорил сам.
— В прошлый четверг Большой По занёс нас всех в КОС-лист и объявил награду: пятьдесят золотых за каждое убийство любого из нас.
— И меня?
— Насчёт тебя мы не в уверены, но можешь посмотреть форумы, — ответил Эд. — Там пока только четыре имени: я, Тисса, Бомбовоз и Инфект. Что касается тебя, то у них есть к тебе вопросы, но если что, мы сказали, что тебя с нами не было.
— Вы хоть лут донесли?
— Ни черта мы не донесли! — неожиданно взорвался Ханг. — Никто из нас до города не дошёл!
Перехватили каждого!
— Где вы сейчас?
— Всё там же, — буркнул Эд. — На точке возрождения в Олтонских каменоломнях. Всех опустилидо десятого уровня. Раздели полностью! Выйти не дают, там постоянно пасутся хедхантеры, чередуют киллы, чтобы не сработал диминишинг на убийство.
— Это что такое?
— Нельзя одному и тому же игроку или его группе убивать другого в течение суток более трёх раз подряд, — пояснила Тисса. — После третьего их атаки перестают наносить урон. Вот они и меняются.
— А телепорт?
— Он же кастуется не сразу, — пожаловался Ханг. — Контролят, не дают свалить. Эд, вон, успел разок — попал к нагам, те его быстро сложили.
— А что я мог сделать? — фыркнул Эд. — Голый, на десятом уровне!
— И долго это будет продолжаться? — спросил я.
— Пока не покинем песочницу. Мы вместе с Хангом слетали к Большому По сегодня утром. Хотели договориться… — Эд сплюнул. — Он только посмеялся! Заявил, что оценивает моральную и материальную компенсацию в сто тысяч золотых. У нас никогда не было таких денег, так что…
— Что?
— Не знаем, Алекс! — простонала Тисса. — Не знаем! Подождем несколько дней, может все утихнет.
Нам, главное, добраться до города и одеться. Оттуда мы уйдем куда-нибудь в безлюдные края, в ту же Болотину, и будем качаться там. Другого выхода у нас нет.
— Если это не сработает, тогда бросим Дис до выхода в большой мир, — отрезал Эд и спохватился:
— Слушай, а ты можешь пойти с нами? Если найдём новый инст, можно спокойно только там и качаться! Алекс!
— Не получится, Эд. На мне больше нет того проклятия.
— Как нет? — всполошился Родригез. — Почему?
— Я выполнил квест Патрика. Сразу после проклятие снялось.
— Бездна! — «дементоры» выругались одновременно…
— Значит, всё… — выдавил Эд.
Всё… Так прервалась моя короткая дружба с «дементорами». Явно об этом никто не говорил, но это чувствовалось. Нас связывал Дисгардиум, но когда он исчез из наших жизней, общаться стало не о чем. Они молча отсиживали уроки, сухо отвечали на мои приветствия, не выказывая желания
общаться, а на переменах где-то пропадали. Впрочем, я не навязывался, да и времени совсем не было.
Единственное, что удалось узнать через неделю после — им всё-таки удалось прорваться в Тристад, забиндиться там, и теперь они готовятся к задуманному побегу в Болотину. Грег, обрадовавшись моему вновь вспыхнувшему интересу к учёбе, грузил меня не только на дополнительных уроках, но и в домашних заданиях, не ограничиваясь рамками обязательной школьной программы. Я же старался уйти по ней вперёд, максимально полезно используя время перед возвращением в игру.
Дома родители заключили пакт о ненападении, и в этом шатком перемирии и отец, и мать были особенно осторожны в словах и поступках. Отец бросил пить, мама перестала его пилить — оба погрузились в новый проект, решив не налажать и заработать как можно больше денег до развода. Не знаю, как там мамин хахаль, но она за все две недели моего бана ни разу не покидала дом без отца.
Всё как будто стало по-прежнему, и даже лучше, но это была лишь иллюзия благополучия.
Ева, едва выписалась из клиники, улетела на юг восстанавливаться.
Миссис О’Салливан, видимо, договорилась в школе о дистанционном обучении на это время.
Встретиться со старой подругой мне так и не удалось, она улетела сразу из клиники, но мы пообщались по комму. Она очень изменилась — ничего, кроме лица, мне разглядеть не удалось, но и того, что я увидел, хватило, чтобы впечатлиться. Ева стала совершенной. Идеальной. Но всё так же не в моём вкусе.
Вечером последних суток бана мне снова пришло письмо от Марианны. Она поздравляла меня с окончанием срока запрета на погружение и напоминала о возобновлении обязательного времени в Дисе. Это был вторник.
А в среду, сразу после школы, я пообедал и полез в капсулу.
Добро пожаловать в «Дисгардиум», Скиф
