33

Тед проснулся от скулежа. Поначалу подумалось, что это скулит он сам. Тед сел и задумался, отчего он заскулил, и постепенно осознал, что шум раздается из другой комнаты. Отправился на разведку. Марти лежал боком на диване, фыркал по-собачьи и бежал во сне. Вид у него был несчастный. Тед присел рядом и легонько его потряс.

– Пап? Пап? Проснись, пап. (Марти перестал дергаться и открыл глаза, детские и мутные, едва отвернувшиеся от другого мира.) Что такое, пап?

– Ужасно, Тедди, ужасно.

– Что именно?

– Мне приснилось, что нам все нужно вернуть. Все, что в августе было, в сентябре надо вернуть.

– Что вернуть?

– Все. Ох, все.

– Да о чем речь-то?

– О «Носках». Отдать наше лидерство «Янки». Они все отдали, и мне пришлось умереть. Билли Мартин прибыл забрать мою душу, как в «Клятых Янки».

– Это сон, пап. У «Носков» преимущество в шесть, что ли, игр?

– Шесть с половиной.

– Ложная тревога. У тебя есть подушка безопасности.

– Не допусти этого, Тедди. Не дай им все забрать.

– Не допущу. – Тед потянулся к столу, взял склянку с лекарствами и сунул таблетку Марти в рот. – Спи дальше, пап.

Марти все еще был вял и измучен, но таблетка подействовала, и он вновь начал засыпать.

– Коли что снится, так, ебте, беда. Пообещай, что не дашь мне помереть.

Как Тед мог такое пообещать? Что тут лучше, добрее всего сделать? Тед искренне понятия не имел. Эх, Мариану бы сюда: у нее было бы мнение, она бы знала, взяла бы на себя ответственность. «Мертвые» вновь начали обратный отсчет перед «Сладкой магнолией» и мешали Теду сосредоточиться.

– Тед?

– Обещаю, пап, обещаю.