Машина подъехала к крыльцу. Автомобильные фары пронзали темноту, образуя широкое безопасное пространство. Матвей хотел было выйти, но Ольга выкрикнула:

– Оставайся там! Будь в машине!

Девушка рванула на себя дверцу и откинула переднее пассажирское сиденье.

– Залезайте, живо! – крикнула она старику.

– Но Диана никак не хочет…

– Не задерживайтесь, я сама о ней позабочусь!

Иван Александрович похромал к машине. Ольга снова бросилась к крыльцу, возле которого все еще оставалась Вера Ивановна. Женщина тащила за собой Диану, но девчонка продолжала упираться.

Луч Ольгиного фонаря осветил коридор за их спинами. Она слышала стук и глухие удары. Пока дверь не поддавалась. Они должны успеть. И успеют!

– Диана, пойдем же! Из-за тебя мы все погибнем! Мертвецы…

– Надо взять с собой маму! – Девочка рванулась с неожиданной силой, отпихнула от себя Ольгу и отступила назад.

Ольга замахала руками, едва не упала, но удержалась на ногах.

«Вот же противная девчонка», – подумала она, снова рванувшись к Диане и Вере Ивановне.

Но так и не смогла сделать ни шагу.

В дверном проеме показалась сгорбленная, скособоченная фигура. Не успев до конца осознать, кто это, Ольга уже кричала:

– Берегитесь! Сзади!

Диана умолкла от неожиданности и начала оборачиваться.

В этот момент существо, при жизни бывшее Светланой, элегантной, образованной и весьма своевольной женщиной, которая любила фильмы Эмира Кустурицы, предпочитала французский маникюр и каждый март садилась на диету, чтобы к лету прийти в форму, бросилось на Диану.

Вера Ивановна сориентировалась моментально. Что-то (а точнее, кто-то – муж Боря, оказавшийся и после смерти не менее рассудительным, чем при жизни) велело ей не тратить время на вопросы и разглядывание того, что творилось за ее спиной. Женщина изо всех сил толкнула Диану, та перелетела через порог и приземлилась на попу возле машины.

Вместо нее отвратительная тварь вцепилась в Веру Ивановну.

Матвей распахнул дверцу, выскочил из машины, схватив топор, который успел положить под сиденье. Надеялся еще, что не понадобится…

Лучи фар освещали все вокруг, но краем глаза Матвей видел темные фигуры, что караулили на стыке тьмы и освещенной территории.

Ольга пыталась оттащить чудовище от Веры.

– Назад! – крикнул Матвей, и девушка не раздумывая отпрянула.

«Как бы Веру не задеть!» – подумал Матвей и изо всех сил всадил свое оружие в спину ожившего мертвеца. Тварь выгнулась дугой, словно собираясь встать на «мостик», немного ослабила хватку, и подскочившая в ту же секунду Ольга вырвала Веру Ивановну из лап монстра.

Матвей вытащил топор и ударил еще раз, раскроив нежити череп. Удостоверяться, встанет ли покойница после этого, он не стал. Хотел было захлопнуть входную дверь, но ключа все равно не было, так что это бесполезно.

Он кинулся к машине. Ольга уже успела устроить Веру Ивановну на заднем сиденье, а Диана так и сидела на земле, похоже, в полной прострации. Вдвоем с Ольгой они втолкнули девочку в машину, рядом с Верой Ивановной.

Когда Матвей запрыгнул на водительское место, Ольга уже сидела рядом.

– Поехали! – выкрикнула она, и через секунду автомобиль рванулся с места.

Фары освещали путь впереди, так что, если смотреть только прямо перед собой, можно было думать, будто автостоянка пуста.

Только это было не так. Навы были повсюду.

– Не могу смотреть на это, – вполголоса сказала Ольга. – Сколько их там, в темноте! Будь осторожен, не гони, пожалуйста. Если с машиной что-то случится, мы обречены.

– Угу, – сказал Матвей. Он и сам это понимал, так что, выбравшись со стоянки, сбавил скорость. До выезда с территории комплекса нужно было преодолеть не такое уж большое расстояние.

Диана тихонько всхлипывала на заднем сиденье. Остальные сидели молча.

– Расслабьтесь, все позади, – нарочито бодро проговорил Матвей, чтобы успокоить своих спутников. – Вера Ивановна, как вы? Скоро будем в больнице, потерпите немного.

– Ее укусили, – ответил за женщину Иван Александрович. – К счастью, до горла эта… сущность не добралась. Только до ключицы. Но кровь идет довольно сильно. В машине есть аптечка?

– В багажнике, наверное, должна быть. Но останавливаться нельзя. Может, попытаетесь так достать?

– Не беспокойтесь, – слабым, но спокойным голосом проговорила Вера Ивановна. – Со мной все хорошо.

– У меня есть платок, – вспомнила Ольга, – и ремень. Можно наложить повязку.

Она передала все Ивану Александровичу.

– Мама спасла меня, – вдруг сказала Диана. – Мы зашли, а зомби… та женщина, была там… Мама запирала дверь, а она напала на меня. Набросилась сзади. От нее так пахло, противно и… Она была холодная, как рыбина. Я закричала, мама тут же подбежала. Зомби оставила меня и вцепилась в маму. Они боролись, а я только стояла и плакала. Не могла ничего сделать… – Голос Дианы прервался.

– Хватит, детка, – мягко проговорила Вера Ивановна. – Твоя мама очень храбрая. Она тебя любила и всегда будет любить.

Машина ехала в полной темноте. Матвею трудно было сориентироваться, понять, где точно они находятся, мимо каких строений проезжают, но он представлял себе общее направление, куда нужно двигаться.

Выезд с территории был уже близко, и он чувствовал, что внутреннее напряжение потихоньку ослабевает. Здесь, в машине, им ничто не угрожало.

«Если, конечно, они не додумаются перегородить дорогу!»

От этой мысли Матвея прошиб холодный пот. Похоже, Ольга подумала примерно о том же, потому что спросила:

– Отсюда только один выезд?

– Да, вроде бы. – Матвей старался говорить невозмутимым тоном, чтобы она не волновалась. – Но дорога хорошая, широкая.

Ольга посмотрела на него и благодарно улыбнулась.

– Навы нас не достанут. Меньше чем через пять минут мы будем спускаться с горы и…

– Матвей, – перебил Иван Александрович, – притормози, пожалуйста.

– Что? – Он посмотрел в зеркало заднего вида. – С какой стати?

– Останови машину. Мне нужно объяснить вам кое-что.

У Матвея заныло под ложечкой. Ясно, что ничего хорошего за этими словами не последует.

– Объясните сейчас. Зачем останавливаться?

– А лучше поговорим обо всем внизу, – поддержала его Ольга.

– Вы вниз поедете без меня. Я остаюсь на горе.

– Вы что, больной? – Диана перестала плакать и воззрилась на Ивана Александровича.

Матвей не стал больше ничего говорить и остановил машину. Отказать старику, проигнорировать его слова он не мог. Во-первых, звучало в его голосе что-то такое – отчаянное.

А во-вторых, Иван Александрович знал о происходящем куда больше их всех. Наверняка то, что он собирался сказать, было важно.

Прямо перед ними был последний поворот, за которым, насколько помнил Матвей, находился выезд с территории комплекса «Плава планина».

«Мы в двух шагах от спасения, – тоскливо подумал он. – Что, черт возьми, опять происходит?»

Он почувствовал, что бесконечно устал – спасаться, бояться, смотреть на смерть, видеть запредельный, не поддающийся никакой логике ужас. Ему показалось, что это все никогда не кончится. Ночь будет длиться вечно: превратится в полярную, а потом – в космическую черную яму. Любая попытка выбраться, вернуться к нормальной жизни неизбежно окончится чем-то вроде вот этого – «останови машину, парень, мы никуда не едем».

– Иван Александрович, – осторожно проговорила Ольга, потому что старик молчал.

– Да, простите, задумался. – Голос старика звучал глухо, как из подвала. – Вера Ивановна, скоро все закончится, вам помогут. Я просто хочу объяснить… И попросить.

– О чем? – резче, чем собирался, спросил Матвей.

– Подвезите меня к одной площадке. Я покажу, куда именно. Тут недалеко. Высадите меня, разворачивайтесь и уезжайте. Вот и вся просьба.

– И только-то! – саркастически отозвался Матвей. – Вы же прекрасно понимаете, что мы не сможем оставить вас тут…

– После всего, что мы вместе пережили, – подхватила Ольга, обернувшись к Ивану Александровичу.

– Поэтому я и попросил остановиться. Понимаю, что без объяснений вы бы меня не повезли.

– Почему вы раньше не сказали, что собираетесь остаться? – сердито спросила Ольга.

– Когда? – хмыкнул он. – Мы постоянно были заняты.

– Да хватит вам! – снова вмешалась Диана. – Он, может, просто с ума сошел. Поезжайте, и все. Он даже не выпрыгнет – двери нет!

– Погоди, детка, – сказала Вера Ивановна. – Нужно же понять.

– Матвей, ты спрашивал, зачем я вернулся сюда, после всего, что пережил… или думал, что пережил, если считать, что мне все привиделось в детстве.

– И зачем же?

– Я должен сделать все, чтобы прекратить это. Никто, кроме меня, не сделает.

– Очень даже сделает! – убежденно проговорил Матвей. – После всей этой жуткой резни, пожара, смертей, думаете, кто-то поедет сюда? Комплекс закроют, и все прекратится. Никто больше не погибнет. Поверьте, я из Эдика душу вытрясу.

– Вы не понимаете! – воскликнул старик. – Я даже не о новых жертвах говорю, хотя и это, конечно, важно. – Он опустил голову. – Но мои родные, односельчане… Господи! Как я могу допустить, чтобы это продолжалось?! Они должны обрести покой. За этим я и приехал. Должен был убедиться, что навы существуют, и помочь им уйти.

– Надо же, почему-то всю жизнь вас это не беспокоило! – язвительно проговорила Диана, и Матвей был вынужден признаться себе, что разделяет ее мнение. Хотя вслух, конечно, ничего не сказал.

Иван Александрович вздохнул.

– Я же говорил, поначалу старался убедить себя, что все это выдумки. Потом… Собирал информацию. – Он помотал головой. – Нет, не так. Я старался жить дальше, только и всего. Забыть. Что было, то прошло, и все такое.

– Что же изменилось? – спросила Ольга.

– Узнал, что помочь своим родным могу только я. То есть, вернее, что их душам вообще можно помочь: сделать так, чтобы они ушли, упокоились с миром. Читал, анализировал и… Я единственный человек на свете, который имеет прямое отношение ко всему произошедшему: был в деревне в тот страшный день, знаю, что случилось, почему умерли все жители. И знаю, как все исправить. По крайней мере, надеюсь, что знаю.

– Хорошо. Пусть так. Но вы можете сделать это позже, днем. Мы привезем вас сюда, обещаю, – сказал Матвей. – Я привезу.

Иван Александрович покачал головой.

– Это нужно сделать сейчас. Я имею в виду, ночью. Когда они выходят из тьмы. Но приехать сюда завтра ночью, боюсь, не получится. Вы же прекрасно понимаете.

– Это ведь опасно! Как вы там, один… – проговорила Вера Ивановна. – Вы можете погибнуть!

– Конечно. Ну и что? Моя смерть не имеет никакого значения.

Повисла тишина.

– Не нужно думать, что я герой. По правде сказать, возможно, никогда не решился бы на это. Нелегко отважиться, чего уж там. Но я одинокий, никому не нужный старик. Жена, единственная женщина, которую я любил, умерла. Детей у меня нет. И сам я тоже скоро умру.

– Вы больны? – спросила Вера Ивановна.

– Рак. Неоперабельный. Я так и так обречен, врачи дают максимум год. Скорее всего, меньше, учитывая преклонный возраст. Так что никакой это не подвиг. Просто искупление, исправление ошибок.

– Мне так жаль, – проговорила Ольга.

– А все те, кого обратили навы… – подала голос Диана. На этот раз она говорила задумчиво, без вызова и капризных ноток. – Они смогут обрести покой?

– Девочка задала хороший вопрос, – сказала Вера Ивановна, – я тоже хочу узнать.

– Понятия не имею, – признался Иван Александрович. – Помните, я ведь даже не помышлял, что те, кого убивают навьи, тоже восстают из мертвых. Могу лишь предположить… Вернее, надеяться. Так у них хотя бы есть шанс.

– Что ж, – сказал Матвей. – Это честный ответ.

– Тогда я тоже останусь и помогу вам, – решительно сказала Вера Ивановна. – Я должна сделать все, чтобы Боря спал спокойно. Правда, он только что сказал мне, чтобы я и думать об этом не смела, он хочет, чтобы я уезжала, спасалась сама. Но в этот раз я его не послушаю.

– Он… сказал вам? – пораженно переспросила Ольга.

«Я был прав, она не в себе», – подумал Матвей.

– Знаю, что вы думаете, – Вера Ивановна улыбнулась. – Но я не сошла с ума. Умирая, мы не исчезаем. Смерть не способна разлучить нас с теми, кого мы любим.

– У вас кровотечение, Вера Ивановна. Нужно в больницу.

– Оно почти прекратилось, – ответила она Ивану Александровичу. – Я себя отлично чувствую.

– Это просто шок. Мы не можем допустить… – начал было он.

– Ольга, ты умеешь водить машину? – спросил Матвей, больше не слушая их разговора.

– Что ты задумал?

– Ты же поняла. – Матвей посмотрел на нее. – Юлиана, моя девушка. Я притащил ее сюда и не уберег от смерти. Значит, повинен в том, что с нею стало. Если есть способ хоть как-то все исправить, я должен помочь.

Она смотрела на него, ничего не отвечая.

– Ты сядешь за руль и отвезешь Диану в безопасное место, а утром…

– Никуда я не поеду, – вдруг сказала девочка. – Мои мама с папой тут.

По правде, никто из них не ожидал от эгоистичной и избалованной Дианы таких слов, и это стало едва ли не самой большой неожиданностью за последние несколько минут.

– Думаю, все ясно, – подвела итог Ольга. – Похоже, мы все остаемся. Иван Александрович, объясните, что нужно делать.