44
Передай Раевскому, чтобы он писал мне на батюшкин адрес. Тебе следовало бы делать то же самое. (Франц.)
45
Мне ужасно совестно, сударыня, что я так долго не писал вам: я едва осмеливаюсь взяться за перо; и сейчас мне еще придают смелость лишь воспоминание о вашей дружбе, которое вечно будет для меня сладостным, и уверенность в вашей снисходительной доброте. Дельвиг, который покидает свои Цветы ради дипломатических терниев, расскажет вам о нашей жизни в Петербурге. Жизнь эта, признаться, довольно пустая, и я горю желанием так или иначе изменить ее. Не знаю, приеду ли я еще в (Михайловское). Однако мне бы хотелось этого. Признаюсь, сударыня, шум и сутолока Петербурга мне стали совершенно чужды — я с трудом переношу их. Я предпочитаю ваш чудный сад и прелестные берега Сороти. Вы видите, сударыня, что, несмотря на отвратительную прозу нынешнего моего существования, у меня всё же сохранились поэтические вкусы. Правда, мудрено писать вам и не быть поэтом.
Примите, сударыня, уверение в моем уважении и совершенной преданности. От всего сердца приветствую всё ваше милое семейство. Довольна ли м-ль Евпраксия своим пребыванием в Торжке? И много ли она одерживает там побед?
24 января. (Франц.)
А. П.
