«Эксперты отвратительны»
Когда в 2016 году широко обсуждался выход Великобритании из Европейского союза, известный также как Brexit, сторонники выхода назвали экспертов – большинство из которых высказывалось против этой меры – врагами простого избирателя. Лидер движения в поддержку Brexit, Майкл Гоув, настаивал на том, что не так важны факты, как чувства британского избирателя. «Думаю, что людям в этой стране уже надоели эксперты», – фыркнул он.
А вот как отреагировал на это едкое замечание Гоува американский журналист и эксперт в области внешней политики Джеймс Трауб:
«Слово «эксперт» – это, конечно же, уничижительный термин для того, кто знает, о чем он или она говорит – как, я думаю, и для Гоува, который окончил Оксфорд и долгие годы работал министром в правительстве консерваторов.
На самом деле Гоув хотел сказать, что «людям следует предоставить свободу строить свои отрадные фантазии независимо от неприятных фактов».
Найджел Фараж, лидер националистической Партии независимости Соединенного Королевства (UKIP), предположил даже, что «эксперты» на самом деле берут взятки, работая на британское правительство, либо наняты самим Европейским союзом. В июле 2016 года на прошедшем в стране национальном референдуме большинство людей проголосовало за выход с перевесом почти в 52 процента голосов.
Нападки на экспертов были частью стратегии с целью нажиться на политической безграмотности значительного количества британских избирателей и их инстинктивном недоверии к интеллектуальным элитам, которые в подавляющем большинстве были против Brexit. Спустя несколько дней – когда уже голоса были подсчитаны – сторонники Brexit признались, что многие из их заявлений были либо преувеличены, либо даже неверны. «Честно говоря, – заявил британский политик и сторонник выхода из Евросоюза Дэниел Хэннен в интервью британскому телеканалу, – если наши зрители думают, что они проголосовали, и теперь иммиграция из ЕС прекратится, то они будут разочарованы». Комментарии Хэннена спровоцировали негативную реакцию со стороны избирателей, которые, очевидно, считали, что именно за такую политику они и голосовали. «На самом деле некоторым людям невозможно угодить», – сказал Хэннен, а потом заявил, что он «в ближайший месяц не будет заходить в Twitter».
Реальный выход Великобритании из ЕС состоится только через несколько лет. Но вернемся в Америку. Антиинтеллектуализм и связанное с ним недоверие к экспертам сыграло самую непосредственную и ключевую роль в США в ходе президентской кампании 2016 года. Во время своего выступления в Висконсине в начале 2016 года кандидат от республиканцев Дональд Трамп разразился гневной речью в адрес экспертов. В предыдущих дебатах оппоненты Трампа часто демонстрировали, что он не способен был высказаться по основным вопросам политики государства, и теперь он наносил контрудар. «Они говорят: «О, у Трампа нет экспертов», – обращался он к собравшимся. «Знаете, я всегда хотел сказать это… Эксперты отвратительны. Они говорят: «Дональду Трампу нужен советник по вопросам внешней политики»… Заранее предполагая, что у меня его нет. Разве это не ужасно?»
Глумясь над экспертами, Трамп обращается к давнему убеждению американцев, что эксперты и интеллектуалы не только распоряжаются жизнями простых людей, но к тому же делают это плохо. Популярность Трампа в 2016 году стала результатом множества факторов, часть которых можно отнести к чистой игре случая. Однако итоговая победа Трампа стала, бесспорно, одним из самых последних – и самых громких – сигналов, извещающих о неминуемой гибели экспертного знания.
Рассмотрим те способы, с помощью которых кампания в поддержку Трампа стала кампанией человека, в одиночку противостоящего традиционной системе знаний. Он был одним из первых сторонников теории, согласно которой Барак Обама родился за пределами США и не имел права занимать пост президента, требуя, чтобы тот подтвердил свое американское гражданство. В качестве источника новостей он называл National Enquirer. Трамп поддерживал активистов, выступающих против вакцинации. Он признавался, что черпает бо́льшую часть информации по внешней политике из воскресных утренних телешоу. Он также высказал предположение, что член Верховного Суда Антонин Скалиа, умерший своей смертью в начале 2016 года, мог быть убит. А еще обвинил отца одного из своих оппонентов (Теда Круза) в том, что тот был участником убийства Джона Ф. Кеннеди, альтернативные версии которого не зря называют «главной теорией заговора всех времен».
Грубые ошибки, допущенные в предвыборных речах – профессиональный риск, грозящий всем будущим кандидатам. Так, например, бывший тогда еще сенатором Барак Обама утверждал, что посетил все пятьдесят семь штатов. Но невежество Трампа, продемонстрированное им в ходе его избирательной кампании, было намеренным и упорным. Он понятия не имел, как отвечать даже на самые элементарные вопросы о политике. И вместо того, чтобы смущаться своего незнания, ликовал. Когда ему задали вопрос о ядерной триаде, том обширном ядерном арсенале, который будет в его распоряжении в случае избрания его президентом Соединенных Штатов, Трамп сказал: «Нам следует быть крайне бдительными и осторожными, когда дело касается ядерного оружия. Ядерное оружие способно изменить всю игру». Когда его попросили уточнить, что он имел в виду, Трамп добавил: «Я думаю… я думаю, для меня ядерное оружие это всего лишь сила, а разрушение очень важно для меня».
И это нельзя определить, как неверные шаги. Когда позднее одного из представителей Трампа попросили разъяснить его комментарии, тот лишь отмахнулся, посчитав всю эту тему несущественной. Трамп, как заявила Катрина Пирсон в интервью Fox News был жестким, и это было главным. «Что хорошего в том, чтобы иметь надежную ядерную триаду, когда ты боишься ее применить?» – задавалась она вопросом. Гостем Пирсон был адвокат и политический комментатор Курт Шлихтер, полковник в отставке, чья военная специализация включала, в том числе, вопросы использования химического и ядерного оружия, и который к тому же был ультраконсерватором. Шлихтер был явно озадачен. «Цель ядерной триады – бояться даже мысли о том, чтобы применить ее», – сказал он категоричным тоном.
Однако Трамп пережил все это, стал кандидатом от республиканцев и выиграл выборы. Потому что в конечном итоге он смог достучаться до избирателей, убежденных, что знать о таких вещах, как американские ядерные силы сдерживания – удел болтающих чепуху умников.
Но что самое печальное, избирателей не только не волновали невежество или неправота Трампа, они, похоже, не могли распознать его невежества или ошибок. Психолог Дэвид Даннинг – который совместно со своим коллегой Джастином Крюгером открыл эффект Даннинга – Крюгера, состоящий в неспособности неинформированных или некомпетентных людей осознать своей собственной некомпетентности или отсутствия у них знаний, – верит, что именно описанный ими фактор действовал среди электората и, возможно, даже является ключевым для понимания необычной природы выборов 2016 года.
«Многие комментаторы указывали на сознательные промахи Трампа, как продукт якобы свойственного Трампу нарциссизма и эгоизма. Мое мнение, что все как раз наоборот. Неспособность заметить ошибки, каковы бы они ни были, приводит к бесконтрольному росту потенциального нарциссизма и эгоизма.
Для избирателей отсутствие экспертных знаний было бы досадным моментом, но, возможно, не таким тревожным, если бы люди хоть немного осознавали, насколько далеки от идеала их знания об обществе и политике. Если бы они понимали это, то восполнили бы их. Но эффект Даннинга – Крюгера предполагает нечто иное. А именно, что некоторым избирателям, в особенности тем, кто сталкивается с серьезными проблемами в своей жизни, может понравиться часть того, что говорит Трамп, но у них нет достаточных знаний, чтобы призвать его к ответу за те грубые оплошности, которые он совершает».
Другими словами, нельзя сказать, что сторонники Трампа прощают его, когда он выдаст какую-то откровенную глупость, скорее, говорит Даннинг, «они не осознают ее в качестве ошибки».
Неудивительно, что самую сильную поддержку Трампу в 2016 году оказали в основном люди с низким уровнем образования. «Я обожаю плохо образованных людей», – ликовал Трамп на митинге после победы в штате Невада, и эта любовь была явно взаимной. В Трампе те американцы, которые верят, что какие-то темные силы разрушают их жизни и что любые заметные интеллектуальные способности сами по себе подозрительны у главы государства, нашли своего защитника. Но где люди берут такие идеи, например, веру в то, что политическая элита и ее интеллектуальные союзники замышляют заговор против них?
Частично эти идеи появляются, когда они наблюдают за поведением политической элиты и их интеллектуальных союзников. Так, например, спустя месяц после того, как Трамп открыто объявил о бесполезности экспертов, один из ключевых советников президента Обамы по вопросам внешней политики подтвердил подозрения, провоцировавшие нападки на участие экспертов в национальной политике. Описывая давление администрации Обамы на Конгресс и американскую общественность, с целью заставить их принять сделку с Ираном по его ядерной программе, заместитель советника президента по вопросам национальной безопасности, Бен Роудс, сообщил в интервью журналу New York Times Magazine, что администрация знала, что придется «опять заниматься этой [бранное слово] риторикой».
Роудс дал интервью репортеру журнала Дэвиду Сэмюэльсу, чья собственная объективность (в вопросе об иранской сделке, а также в отношении некоторых людей, упомянутых в статье) была поставлена под сомнение, когда материал появился в печати. И все равно признания Роудса были поразительно откровенны: он с гордостью назвал тех аналитиков, экспертов и журналистов, которые, по его словам, тоже работали на эту сделку, следуя указаниям администрации президента.
Тайная дипломатия и кампании, призванные развернуть общественное мнение в нужную сторону – неотъемлемая часть истории любого демократического правительства, включая Соединенные Штаты.
«Мы породили эхо-камеру», – признался он, когда я попросил его объяснить стремительный напор свежеиспеченных экспертов, поддерживающих сделку. «Они говорили вещи, которые подкрепляли то, что мы велели им говорить».
«Когда я спросил, пугает ли его перспектива того, что подобную далеко идущую пиар-кампанию будет проводить другая администрация, он признался, что пугает. «Я бы сказал, что предпочел бы более сдержанные, разумные публичные дебаты, после которых члены Конгресса подумали бы и провели голосование, – сказал он, пожав плечами. – Но это невозможно».
Нет ничего необычного в том, что занимающие руководящие посты правительственные чиновники утверждают, что некоторые вопросы, особенно в сфере национальной безопасности, слишком важны и сложны, чтобы выносить их на обсуждение широкой публики. Тайная дипломатия и кампании, призванные развернуть общественное мнение в нужную сторону – неотъемлемая часть истории любого демократического правительства, включая Соединенные Штаты.
Однако Роудс говорил о другом, что гораздо опаснее для отношений экспертов и публичных политиков. По существу, он хвастался тем, что сделка с Ираном состоялась благодаря тому, что все свелось к обсуждениям внутри экспертного сообщества, а еще помогло то, что представители новых медиа, особенно молодые журналисты, которые теперь в основном освещают главные события в стране, оказались совершенно беспомощны. «Средний возраст репортера сейчас 27 лет, и весь их профессиональный опыт состоит в том, чтобы находиться там, где проходят политические кампании, – сказал Роудс. – Все поменялось самым кардинальным образом. Они в буквальном смысле не знают ничего».
Мысль Роудса ясна. Он не только убежден в том, что публика слишком глупа, чтобы понять суть сделки, что совсем не страшно, хотя Роудс не сделал ничего, чтобы сделать их умнее, но также считает, что все, включая членов Конгресса, слишком глупы, чтобы понять ее. По мнению Роудса, распространять дезинформацию в ходе дебатов было необходимым злом.
Трамп и Роудс разными способами использовали невежество публики в угоду своим собственным интересам. Они отличались только тактикой: Трамп искал поддержки в ходе избирательной кампании 2016 года, мобилизуя самых обозленных и невежественных представителей электората. А Роудс закулисно руководил сделкой с Ираном, вбросив в общество вымышленный нарратив и полностью проигнорировав мнение электората, в то время как он и другие втайне поступали так, как считали нужным.
Обе эти ситуации неприемлемы. Сейчас слышится масса упреков в отношении той роли, которую играют эксперты в жизни американцев, и в этой книге рассмотрена большая их часть. Сами эксперты, так же, как и педагоги, журналисты, корпорации, работающие в индустрии развлечений – все они получили свою порцию горьких пилюль. Но в конечном итоге остается лишь одна группа людей, которые должны нести всю полноту ответственности за текущее положение дел, и только они способны изменить ситуацию: это граждане Соединенных Штатов Америки.
