Глава 23. Проверка
Я никогда не хотел быть следующим Брюсом Ли. Я просто хотел быть первым Джеки Чаном.
Джеки Чан
Утро началось с нового системного сообщения: навык ускоренного сна поднялся до третьего уровня. При этом Хаген не чувствовал себя невыспавшимся. Из дебафов только неугомонная заниженная самооценка, все остальное на терпимом уровне. Правда, показатели метаболизма и бодрости ниже восьмидесяти процентов, но это, как предупреждал Деметриус, издержки Ускоренного сна. Так будет, пока он не прокачает этот навык до пятого уровня.
Сегодня Хаген самостоятельно добирался до офиса Денниса Сазера. Ходьба и поездки на автобусе не столько утомляли, сколько раздражали тратой времени.
– Дем… – начал было Хаген.
Но виртуальный помощник был наготове:
– Готово, босс. Задача приобретения автомобиля помечена как важная. Кроме того, обращаю внимание на то, что не выполнена вторая важная задача: ты так ничего и не выяснил о Романе Каменеве.
Хаген раскрыл карту и попробовал найти Романа, но метка не отображала четкого местоположения – не хватало уровня социальной значимости, чтобы его увидеть. Пришлось пользоваться обычным интернетом. В результатах поиска оказалось на удивление много Романов Каменевых, но довольно быстро в какой-то русской соцсети Хаген обнаружил страницу, на которой вместо фотографии пользователя стояла картинка с персонажем из League of Legend. Хаген вспомнил, что его сокамерник раньше много в нее играл. Это был он, без сомнений.
Хаген зарегистрировался и отправил Роману сообщение, в котором кратко извинился за молчание и признался, что был слишком занят собой. Сообщение Майк отправил, но задача не была выполнена, видимо, требовалось, чтобы Роман ответил.
На входе в офис Майк встретил Марата. Начался второй день их работы трюкачами, и если вчерашний казался выматывающим, то сегодня выяснилось, что это были цветочки. Сегодня Деннис заставлял их бегать и прыгать намного больше.
Они должны были с разбегу заскакивать на стены, перебираться через них и спрыгивать, причем делать это красиво. Как выяснилось, «красиво» и «правильно» – это совершенно противоположные вещи. При падении, например, надо было не группироваться, чтобы минимизировать урон или опасность растяжения, как учили все тренеры, а красиво прокатиться по полу и встать на ноги, занимая немыслимую боевую стойку.
Кроме того, они перепрыгивали воображаемые ямы, полные огня и кипящей лавы, карабкались по веревкам, которые в игре должны стать лианами – по сюжету герой попадал в локацию «Джунгли», где должен был биться с обезьянами-каратистами, роли которых им тоже пришлось отыгрывать.
– Серьезно? – шепнул Марат Хагену. – В его игре будут обезьяны, которые знают карате?
– И что же тебя смущает? – среагировал Деннис. – Черепашки-ниндзя, кунг-фу панда, обезьяны-каратисты – нормальный ассоциативный ряд.
Мистер Сазер включил на большом телевизоре несколько видеороликов с драками обезьян и попросил посмотреть и повторить эти движения, привнеся в них приемы карате и бокса.
Парни старательно падали, кувыркались, но, поднимаясь на ноги, привычно занимали боксерскую стойку, отчего Деннис злился, теряя всякую вежливость:
– Не так, вашу мать, не так! Что вы раскорячились как пауки? Ваша поза должна быть красивой с любого ракурса. И неважно, что вы раскрыты и уязвимы. Геймерам плевать на реализм, им нужна эффектность образа. Забудьте о правде, играйте миф!
И Хаген старательно пытался играть миф, добавляя отсебятины, увиденной в движениях персонажей некоторых игр.
– Вот так, да! – восторженно завопил Сазер. – Именно это и нужно, Майк! Больше бессмысленности и красоты, меньше этого вашего так называемого реализма! Поверь мне, если бы в играх делали все, как в жизни, в них невозможно было бы играть!
Через пару часов падений Хаген повысил навык прыжка до второго уровня, а заодно открыл Лазание по канату. Система же как бы опровергла слова Денниса об играх и жизни:
Поздравляем, ты открыл навык каскадера!
Твой текущий уровень навыка – 1.
Получено очков опыта за открытие навыка: 500.
До следующего уровня (10): 9245/10000.
Оставалось немного до десятого уровня, на котором должны открыться новые особенности интерфейса. Майк горел в нетерпении и умирал от любопытства, что же ему подкинет система.
В конце рабочего дня Деннис восторженно пожал парням руки:
– Майк! Марат! Это было прекрасно, вы молодцы! Вы стоите каждого вложенного в вас пенни! Прошу прощения за некоторую резкость на съемочной площадке, иногда я забываюсь. Завтра у нас финальная битва, и на этом все – ваша работа будет закончена!
В ответ Марат ударил себя кулаками в грудь, как сделали бы это обезьяны-каратисты, и на полусогнутых ногах пошел к своей машине.
– Я бы обиделся, будь я черным, – пробормотал Сазер. – Это какой-то чертов расизм!
* * *
Чтобы не раздражать старого Очоа, Хаген пришел в спортзал, совладельцем которого являлся, поздно вечером, когда все уже расходились. Он не обижался, что вынужден так делать, ведь тренер был прав: нельзя подвергать опасности клиентов.
Тем не менее вынужденная мера принесла плоды: громилы Эстебана перестали посещать их зал. Послание Хагена дошло до адресатов.
После целого дня прыжков в костюме с датчиками сил тренироваться не было, и поэтому Хаген ограничился отработкой ударов руками и ногами.
Полночь он встретил в одиночестве, в пустом зале, молотя по груше. После того как выскочило сообщение о том, что навык бокового удара повысился до второго уровня, Майк остановился.
Еще утром он отыскал и купил на Амазоне несколько книг по гейм-дизайну. Чтение первой же открыло ему много деталей в создании игр, и Майк тут же понял свои ошибки. Поэтому сейчас, после тренировки, решил внести кое-какие правки в дизайн-документ.
Приняв душ и переодевшись, он направился к компьютеру. Ему не нравилось сидеть в тесном офисе, поэтому он вернулся в спортзал, потушил все лампы, оставив только одну над скамейкой, разложил на скамейке и полу бумаги с ноутбуком и принялся за работу.
– Сначала ты побил мальчика, потом разбил стекло автомобиля слабой женщины, теперь избил дохлого наркомана, – послышался знакомый голос. – Твои успехи растут, как на допинге!
Это была Фернанда в черной кожаной куртке и такого же цвета спортивных штанах с белыми полосками по бокам.
– Как ты вошла? – поинтересовался Майк. – Дверь же была закрыта.
Девушка покрутила на пальце связку ключей:
– У нас давно есть ключи от всех твоих дверок, Майк Хаген.
– Я же просил оставить это место. Мои друзья ничего вам не должны.
Фернанда проигнорировала его слова. Прошла мимо, ударила по груше. Потом остановила ее раскачивание и повернулась:
– Я думала, что на меня этот запрет не распространяется.
– И чем же ты лучше?
– Чем я лучше беззубого наркомана? – усмехнулась она. – Например, у меня нет пистолета. Он в машине.
– Что тебе надо? Я же сказал, что согласен участвовать в боях. Но пока что я не готов.
– Ты говорил, что не готов, но через несколько дней грохнул одного из наших людей.
– Мне просто не понравилась его улыбка.
– У тебя улыбка еще хуже, не обольщайся!
С этими словами Фернанда расстегнула и сняла куртку, отбросила ее, скинула обувь и вышла на татами:
– Я хочу проверить, насколько ты готов.
Сжав кулаки, она заняла расслабленную стойку, похожую на ту, что одно время применял Веймин, когда руки располагались низко. Впрочем, тот скоро понял, что привычки из карате мало помогали в боях на ринге UFC, некоторые опытные бойцы пользовались его открытой головой и валили Веймина в нокдаун. Хаген именно так и вырубил приятеля на соревнованиях.
– Ну? – поманила Фернанда. – Будешь драться, ты, победитель женщин, детей и наркоманов?
Майк проверил свои статы. За день он изрядно вымотался: ресурсов духа осталось на четверть. Но он чувствовал, что отказаться от драки – значит упасть в ее глазах еще ниже. Кроме того… он вряд ли вышел бы из поединка победителем.
– Что, сразу драться?
– А ты чего хотел? Ужин при свечах и долгую прелюдию?
Хаген помнил, как эта женщина скрутила его в доме у Эстебана, а поэтому не особо удивился, прочитав ее статы в боевом режиме.
Оценка боевых возможностей соперника…
Фернанда «Эджи» Тодд.
Вес: 64 кг.
Рост: 171 см.
Сила (15).
Ловкость (16).
Интеллект (15).
Выносливость (16).
Восприятие (22).
Харизма (27).
Удача (7).
Очков здоровья: 16000.
Специальные умения: неожиданные и грязные приемы.
Вооружение: пистолет (неактивен).
Любимый прием: удар ногой, бросок, Де Ла Рива гард.
Твой шанс на победу: 28–32 %.
Внимание, противник сильнее тебя!
Рекомендуется отступление.
Ага, насчет пистолета она соврала. Он вовсе не в машине.
Хаген стянул с шеи полотенце, снял кроссовки и вышел на татами. Он знал, что интерфейс никогда не ошибается, но…
Хаген дал бы харизме Фернанды все сто уровней или даже больше. Дем зафиксировал гормональный всплеск, но Майк просто отмахнулся.
* * *
Статы Фернанды свидетельствовали о том, что она не такой опасный соперник, какой казалась Хагену при первой встрече. Но все равно она превосходила его по всем характеристикам. В чем Майк довольно быстро убедился на практике – Фернанда гоняла его по всему татами, награждая точными ударами, которые он не успевал блокировать.
Впрочем, от некоторых получалось уклоняться, за что он получил три дополнительные секунды активной фазы боевого режима.
Двигалась девушка намного быстрее Хагена: ее босые ступни ритмично шлепали по татами, тогда как он переставлял ноги примерно как тюлень ласты. Пропустив удар пяткой в плечо, он понял, что Фернанда не использовала всю свою силу, ведь вполне могла нацелиться прямо в лицо, завершая бой.
Сообщения об уроне вспыхивали с пугающей периодичностью. Но цифры были небольшими, свидетельствуя, что бьет девушка вполсилы.
«Так уверена в своем превосходстве? – подумал Майк. – Самое время за это наказать».
Он запустил активную фазу боевого режима. Скорость передвижения Фернанды слегка замедлилась, она занесла ногу для длинного удара, который снова должен был прийти в плечо Хагену. Но он успел перехватить ногу и сделал подсечку, которая, в отличие от боя с Маратом, получилась успешной!
Фернанда завалилась на спину, но тут же выставила вперед ноги, отталкивая Хагена. А он на секунду замешкался, не понимая, что делать дальше: то ли пнуть ее в открытый живот, то ли добить Счастливым ударом, который подсвечивал сразу две части тела Фернанды, то ли навалиться сверху и начать борьбу в партере.
В любом случае было уже поздно, оттолкнувшись от Хагена, Фернанда перекувыркнулась через спину и встала.
– Однако! – сказала она, тяжело дыша. – Это было неожиданно.
Хаген ухмыльнулся, собираясь ответить как-нибудь очень остроумно, но Фернанда сделала резкий подскок, выбрасывая вперед правую руку. Хаген инстинктивно прикрыл голову… но в ту же минуту низ его живота охватила адская боль. Он взревел как раненный Годзилла и повалился на татами.
Получен урон: 5620 (удар ногой в паховую область).
Тестикулярная контузия! Требуется немедл…
Часть спортзала, застеленная татами, была почти вся в темноте, и лишь с одной стороны освещалась единственной лампой на потолке – почти интимная обстановка. Но сейчас было не до романтики – Хаген лежал, скрючившись, и ему казалось, что кто-то устроил празднование Дня независимости и запустил фейерверки. Белые вспышки застилали зрение, перекрывая даже сообщения интерфейса. В ушах что-то взрывалось и пищало. Сквозь этот шум он услышал голос Фернанды:
– Ладно, убедил. Яйца у тебя есть.
А ведь боевой режим предупреждал, что девушка любит неожиданные приемы. Острая боль прошла, Хаген доковылял до скамейки и сел. Фернанда сходила в офис и принесла из холодильника пакет со льдом:
– Приложи, легче станет.
Хаген взял пакет.
– Больше не надо проверять, готов ли я. По крайней мере, не таким способом. Можно же просто спросить.
Фернанда смягчилась:
– Прости, я не должна была тебя так сильно бить. Но и ты меня удивил, честно скажу, я… я запаниковала.
Хаген едва выдавил из себя улыбку:
– Угу…
Девушка обулась и, подняв брошенную на татами куртку, направилась к выходу.
– Я передам Эстебану, что ты не только согласен, но и почти готов. Хотя я до сих пор не понимаю, как можно измениться за несколько недель. Чертовщина какая-то…
– Подожди! – Хаген поднялся со скамейки, но выпрямиться полностью не мог из-за боли. Так и стоял, как злой карлик-горбун из какого-то мультика. – Это… мне очень трудно без машины. Не мог бы Эстебан вернуть мою тачку?
Фернанда покачала головой:
– Ты же сам понимаешь, что он не будет отменять свое решение. Даже если оно глупо. Для него это означает показать слабость.
Хаген вернулся на скамейку.
– Ладно, начну ездить на велосипеде.
