10
Ночные ястребы
Вода с грохотом обрушивалась вниз по горному склону.
Джеймс, Горат и Оуин на лошадях подъехали к водопаду. Им надо было чем-то заполнить дни между встречей с Юджиной и предстоящим обедом в субботу у ее отца, и Джеймс решил осмотреть окрестности. Он сделал так, чтобы разговорчивый Питер Грэй узнал, что они отправились куда-то по делам, но, выехав за пределы Кейвелла, они сразу же свернули с дороги, чтобы исследовать Кейвеллские туннели.
Ветер переменился, и в лицо Джеймсу полетели брызги.
— Это здесь вы играли когда-то? — спросил он Оуина.
— Не совсем, — юный чародей показал чуть повыше на гору. — Вон там, у водоема, возле отверстия на склоне.
— У нас детям не разрешают играть без присмотра. — В голосе Гората слышалось презрение. — Хотя вы, люди, плодитесь, как полевые мыши, и если один ребенок умирает, вы просто рожаете другого.
— Это не так просто, — Джеймс бросил мрачный взгляд в сторону темного эльфа.
— Так зачем мы сюда приехали? — сменил тему Горат.
— Если бы ты хотел использовать старые туннели в качестве секретного убежища, барон и его семья здесь, наверху, были бы тебе не нужны? — поинтересовался Джеймс.
— Ты думаешь, что пожар устроили ночные ястребы? — Глаза Оуина расширились.
— Не знаю, — пожал плечами Джеймс. — Но это логично. А продолжая пугать его, они не дают барону начать ремонт.
Они ехали по берегу реки к утесам.
— Я дрался с ночными ястребами вместе с тобой, и ты упоминал их раньше, но я по-прежнему не понимаю, какова их роль во всем этом, — признался Горат.
— Это просто, — начал объяснять Джеймс. — Ночные ястребы — братство наемных убийц, которые работают на тех, кто им платит. Наемники. Впервые я встретил одного из них на крышах Крондора, когда был мальчиком, и потом не раз с ними встречался. Одно время они были под властью Мурмандрамаса и служили ему вместе с черными убийцами.
— Черные убийцы! — почти прорычал Горат. — Люди без чести, которые продали свою жизнь и души Мурмандрамасу в обмен на обещания вечной власти и славы. Хранители знаний говорят, что они никогда не присоединятся к Матерям и Отцам в другой жизни.
— Должен признаться, Горат, — сказал Джеймс, объезжая маленький холмик, — что я очень мало знаю о вас и ваших эльфийских сородичах, хотя сражался с моррелами и провел некоторое время с гламрелами и эльфами.
— Мы не выносим друг друга до такой степени, что стараемся друг о друге не говорить, — Горат помрачнел. — Я не сомневаюсь, что ты слышал мало хорошего о нас от эльфов. Гламрелы — безумцы, они живут без цели и не владеют магией. Они жили особняком в Эддерском лесу в Северных землях, пока на них не устроили охоту и не уничтожили.
— Уничтожили? — Джеймс удивленно покачал головой. — Они ушли в Эльвандар и теперь живут там.
— Делехан! — Горат даже придержал свою лошадь.
— Что? — Джеймс обернулся и посмотрел на темного эльфа.
— Он распространил слух, что уничтожил Эрнона и его племя в Эддере.
— Ну, старый король Редтри жив и здоров, живет в Эльвандаре. Последнее, что я слышал, — они обсуждали, кто среди них главный.
— Кто главный? — Горат наклонил свою голову, как будто прислушиваясь. — Я не понимаю.
— На самом деле я тоже, — продолжал Джеймс, в то время как они приблизились к водопаду. — Герцог Мартин часто ездит в Эльвандар и шлет в Крондор отчеты. Как я понял, Редтри и его люди решают, будут ли они частью людей Агларанны или останутся независимыми и просто будут там жить. Что-то в этом роде.
— Очень странно, — удивился Горат. — Я бы предположил, что Агларанна поработит их, если они придут, умоляя об убежище.
Джеймс рассмеялся.
— Ты находишь это смешным?
— Я встречался с Редтри, и он не произвел на меня впечатление человека, который может умолять или согласиться на рабство, не поубивав сначала сотню-другую.
— Он великий воин, — согласился Горат.
Они снова почувствовали брызги водопада.
— Оуин, а где вход? — спросил Джеймс.
— Нам придется привязать лошадей и дальше идти пешком, — ответил Оуин.
Они так и сделали, и когда достигли места за водопадом, где брызги от потока были так сильны, что в секунду могли замочить их, Джеймс спросил:
— Сколько людей знало об этом входе?
— Моя семья и несколько слуг. Юджина и я, вместе с Невиллем, играли здесь. Нас выпороли, когда поймали, но я не думаю, что барон догадался, что мы разведали дорогу от замка до этого входа, — он указал на камень в нескольких футах над головой. — Вот почему никто в деревне не знает об этом пути в замок. Мне нужна опора.
Джеймс сцепил руки в замок, и с его помощью Оуин подтянулся и залез на выступ.
— Дай мой посох, пожалуйста, — попросил он. — А теперь отойдите.
Его спутники отошли в сторону, и Оуин с помощью своего посоха сдвинул камень. Рокот заставил Джеймса отступить еще на шаг. Камень отодвинулся в сторону, и Оуин спрыгнул вниз.
— Выйти легко. Внутри есть рычаг. А вот войти почти невозможно, если не знаешь, в чем фокус.
Джеймс осторожно сделал шаг внутрь.
— Но кто-то догадался об этом фокусе. Смотрите! — воскликнул он.
Пыль покрывала пол туннеля, и на ней, прямо посредине, были видны отчетливые следы.
— Когда мы пройдем вглубь, шум водопада уже не будет заглушать наши шаги, — заметил Горат. — Идите тихо.
— Нам нужен факел, — сообразил Джеймс.
— Нет, — заявил Оуин. — Я смогу наколдовать немного света.
Он закрыл глаза и вытянул вперед руку. Мягкий свет окружил ее — меньше, чем от факела, но достаточно для того, чтобы они могли видеть путь.
— Вот это удобно, — похвалил юношу Джеймс.
— До недавнего времени я и не знал, что буду пользоваться этим трюком для чего-то более важного, чем найти дорогу до уборной посреди ночи, — шутливо заметил Оуин.
— Пошли, — улыбнулся Джеймс.
Он вытащил меч, Горат тоже, и они молча двинулись по туннелю.
Мягкого шелеста кожаных башмаков по камню для Гората было достаточно, чтобы насторожиться. Он поднял руку и прислушался, его более чуткое, чем у человека, ухо уловило чье-то приближение. Он повернулся и поднял два пальца. Джеймс кивнул и знаком приказал Оуину отойти назад, пока они с Горатом встретят того, кто к ним приближается. Через минуту в глубине туннеля показался свет и послышались голоса, отдававшиеся эхом от стен.
— Не нравится мне это.
— Тебе и не должно нравиться. Ты лишь выполняешь приказ.
— Если помнишь, раньше нас было больше.
— Помню. Но чем нас меньше, тем больше золота…
Двое мужчин свернули за угол, Горат с Джеймсом прыгнули на них и, воспользовавшись эффектом неожиданности, повалили их быстрее, чем те поняли, что на них напали. Однако неожиданность не означала немедленную победу. Двое наемников дрались, как загнанные в угол звери, что вынудило Оуина выбежать вперед с поднятым посохом и уложить одного сильным ударом по голове.
Второй умер от собственного ножа, на который напоролся, когда Джеймс навалился на него.
— Проклятье. Я хотел взять одного в плен, — проворчал Джеймс, поднимаясь.
— Мы в их логове, — покачал головой Горат. — Разумнее будет сейчас уйти отсюда и вернуться с солдатами.
— Разумно, может быть, но опыт моего общения с этими «птичками» показывает, что они разлетятся к тому времени, как мы вернемся. Они никогда не собираются большими группами, к тому же за последнее время многие из них погибли. Думаю, осталось не более полудюжины во всем Королевстве, отсюда, — Джеймс указал на туннель, из которого пришли эти двое, — и до Зубов Мира. Но если мы вычислим и поймаем их предводителя, то сможем покончить с этими ублюдками. Я думал, что все они погибли десять лет назад, но, очевидно, ошибался. По крайней мере, одному или двум удалось бежать, и они снова возродили это братство убийц. Я должен выяснить, просто ли они наемники, которые работают на того, кто больше платит, или они добровольные союзники Делехана.
— Какое это имеет значение, когда в Королевстве перерезают глотки? — спросил Горат.
— Люди, которые работают за золото, — это одно. Люди, посвятившие себя темным силам, — другое. Если эти люди просто жаждут денег, разобраться с ними не составит труда, потому что они знают только, где забирать золото и кого убить. Но если они участвуют в темных замыслах, нам, возможно, удастся что-нибудь выяснить, — он показал в глубь туннеля, — там.
Горат и Оуин обменялись взглядами.
— Мне будет скучно ждать, пока вы вернетесь, — сказал Оуин и протянул руку с мерцающим кольцом. К тому же у меня есть свет.
Горат в ответ издал звук, который мог бы сойти за смешок.
Они шли по длинному туннелю примерно полчаса, и вдруг Оуин сообразил:
— Впереди должна быть кладовая, если я правильно помню.
Они действительно обнаружили большую деревянную дверь, нетронутую и хорошо смазанную, за которой помещалось что-то вроде казармы. Там стояли кровати — по десять у каждой стены, — а в дальнем конце комнаты виднелась оружейная стойка. На большинстве кроватей явно никто не спал, но на четырех были видны следы недавнего присутствия.
— У тех двоих, что мы убили, должны быть поблизости друзья, — прошептал Оуин.
— Они могли уже уйти отсюда, — тихо проговорил в ответ Джеймс.
Подойдя к стойке, они убедились, что оружие начищено и готово к использованию. Тут были аккуратно расставлены самые разнообразные смертоносные клинки — мечи, кинжалы, метательные ножи, а рядом разложены дротики и шнурки для удушения. Над стойкой на полочке теснились заполненные чем-то баночки.
— Готов поспорить, что это яд. — Джеймс повернулся к Оуину. — Эти туннели очень протяженны?
— Тянутся на много миль, если учитывать все уровни. Это нижняя галерея, между ней и подвалом старой крепости есть еще три. Только мы вряд ли сможем туда попасть из-за обвала в винном погребе, — юноша указал на дверь в противоположном конце комнаты. — Там еще одна кладовая, такая же, как эта, а потом лестница наверх.
Джеймс подошел к дальней двери и прислушался. Не услышав ни звука, он открыл ее и увидел еще одну казарму с двадцатью пустыми кроватями.
— Здесь давно никого не было, — заметил он.
— Не совсем так, — Горат показал на пол. — Следы. Ведут туда, — он указал на противоположный конец комнаты.
Там, как и говорил Оуин, начиналась каменная лестница, которая уходила в отверстие на потолке. Рядом с лестницей стояла кровать, а около нее — огромный шкаф, совершенно неподходящий к этой обстановке, сделанный из полированного дерева с позолотой. Джеймс открыл его и увидел дорогую одежду и сапоги из тонкой кожи.
— Могу поспорить, что франт, который тут спит, — предводитель этой банды головорезов, — он осмотрелся. — Поищите вокруг, может, что-нибудь подскажет нам, кто этот модник. А я проверю следующий этаж.
Он поднялся по лестнице и обнаружил большую деревянную дверь, крепившуюся к камням с помощью тяжелых петель и засова с замком. Обычно замки не представляли для бывшего вора препятствий, но этот был необычным, а Джеймс уже отвык путешествовать с отмычками.
— Оуин, что там наверху?
Юноша задумался, пытаясь вспомнить.
— Еще один склад. Похож на этот, но поменьше. Еще там есть длинный туннель, который ведет обратно к горе.
— Либо этот вожак прячет там что-то от своих людей, либо боится кого-то, кто может ворваться в его логово сверху, — заключил Джеймс, спускаясь.
— Насчет второго я сомневаюсь, — покачал головой Оуин. — Этот «кто-то» должен был бы пробраться в старую крепость и узнать, как открыть дверь из оружейной, которая ведет в первый туннель. К тому же большинство верхних проходов были засыпаны во время обвала в старом винном погребе.
— Значит, он что-то прячет под замком.
— Наверное, золото, — предположил Горат. — Работа наемных убийц неплохо оплачивается.
— Скорее всего, — согласился Джеймс. — Ну а вы нашли что-нибудь?
— Только это, — Оуин протянул ему книгу.
Джеймс взял ее и посмотрел на обложку.
— «Дневник аббата», — прочел он вслух и пролистал несколько страниц. — Похоже, это сборник рассказов о семье твоего дяди, — он отдал книгу Оуину. — Как она здесь оказалась?
— Понятия не имею, — недоуменно откликнулся Оуин. — Может быть, потерялась, когда дядя уезжал из крепости после пожара, а кто-то разгребал золу и щебень и нашел.
— Возьмем ее с собой, — решил Джеймс. — Будет что почитать перед сном.
Они вернулись тем же путем, каким пришли сюда.
Джеймс начал переставлять кровати.
— Это что — людской обычай, о котором я не знаю? — удивился Горат.
— Кое-кто сочтет странным, что двое из его парней отсутствуют, — усмехнулся Джеймс. — Ночные ястребы обычно не исчезают без разрешения. Вполне вероятно, что когда они недосчитаются двоих, то придут проверить, не связаны ли с этим мы трое.
Сдвинув две кровати к двери, Джеймс продолжил:
— Если они будут действовать как обычно, то один или несколько влезут в окно, а остальные войдут через дверь. Они двигаются очень быстро — поднимутся по лестнице прежде, чем Питер Грэй успеет вылезти из кровати, чтобы выяснить, что происходит. Если все будет идти по плану, то к тому моменту, когда старый Питер пройдет через кухню и поднимется к нам в комнату, он найдет здесь три тела и открытое окно.
— Если они придут, — с сомнением произнес Оуин.
— О, они придут! — улыбнулся Джеймс. — Только мы здесь — новые люди, приехали навестить барона, болтаемся по округе и задаем вопросы. Не знаю только, будет ли это сегодня или завтра ночью. — Джеймс притушил лампу так, чтобы можно было читать, сел рядом с ней на пол и открыл книгу, которую они нашли в Кейвеллских туннелях.
Оуин же достал другую книгу.
— Мне тоже не помешает проводить время с пользой. Я слишком долго этим пренебрегал.
— Что это? — поинтересовался Горат.
— Моя магическая книга.
— Ты написал книгу? — удивился темный эльф.
— Нет, такая книга есть у каждого студента. Мы записываем в нее свои мысли, открытия, наблюдения и все новое, что удается узнать, — юный маг достал перо и крошечную чернильницу. — Когда Наго запустил в меня свое заклинание, я что-то почувствовал, и… ну, это трудно объяснить, но, кажется, я догадываюсь, как он это сделал. Думаю, поработав немного, я смогу воспроизвести это заклинание.
— Зачем? — оторвался от своей книги Джеймс.
— Если я прав, то это заклинание лишает человека возможности двигаться, а может быть, и больше.
— Больше? — Джеймс явно заинтересовался.
— Думаю, что оно постепенно убивает жертву.
— Если жертва неподвижна, то какая разница? — заметил Горат. — Ты просто достаешь кинжал, подходишь и перерезаешь ей горло.
— Я просто рассуждаю, — сказал Оуин. — Учителя в Звездной Пристани уделяли мало внимания заклинаниям насилия.
— Очень мудро, — Джеймс зевнул. — Негоже, если группы таких молодцов, как ты, будут шататься по острову и швырять друг в друга огненные шары или энергетические сгустки.
— Возможно, ты прав, — засмеялся Оуин. — Мне двадцать два года, а некоторые студенты были старше меня в два раза. Магии приходится учиться долго.
— Если вообще этому можно научиться, — вставил Джеймс.
— Я слышал, что Паг — настоящий мастер, — возразил Оуин.
— Я видел, как он творил потрясающие вещи, — Джеймс опять зевнул. — Милосердные боги, это ожидание действует на нервы.
— Тогда поспи, — предложил Горат. — Я покараулю.
— А ты хорошо знаешь Пага? — решился спросить Оуин.
— Несколько раз встречались, — ответил Джеймс. — А что? Разве ты не видел его в Звездной Пристани?
— Видел пару раз вместе с семьей, но большую часть времени он проводит в своей башне или вне острова. Преподают в основном другие. Я впервые встретился с ним в Крондоре, когда его дочь пыталась читать мысли Гората.
— Никогда ее не видел, но слышал, что она очень милая, — сказал Джеймс. — Ее брат Уилли — отличный парень, он готовится стать офицером стражи Аруты.
Оуин только хмыкнул. Джеймс взглянул на него и увидел, что молодой человек погрузился в свои заметки.
Джеймс около получаса листал книгу, которую они нашли.
— Это одно из самых невероятных собраний отчетов и… откровенных выдумок, какие я только встречал.
— Что ты имеешь в виду? — поднял голову Оуин.
— Это список рождений и смертей, как будто кто-то сел однажды и рассказал аббату Кафрелю историю семьи Кейвелл за один присест. При этом речь идет об исчезнувших сокровищах, мечах необыкновенной магической силы и проклятиях.
— Звучит любопытно, — сказал Горат, пытаясь быть вежливым.
— Ладно, я согласен, — Джеймс рассмеялся и отложил книгу, — я посплю, а ты посторожишь. Разбуди меня через два часа.
Джеймс заснул, Оуин продолжал свои исследования, а Горат следил за окном, не снимая руки с рукояти меча.
Они пришли на следующую ночь. Джеймс опять читал историю семьи Кейвелл, а Оуин медитировал на кровати закрыв глаза — он пытался понять, как сотворить заклинание, которое применил Наго. Горат спал на полу, на этот раз его очередь караулить была во второй половине ночи.
Только что Джеймс читал, а через секунду уже крался к двери, вытаскивая меч из ножен. Оуин бросился ему на подмогу, когда два тяжелых тела ударили в дверь, а окно разлетелось вдребезги. Один из наемников закрепил веревку на крыше и, спустившись по ней, вломился в комнату ногами вперед, разнеся оконную раму в щепки.
Он прыгнул прямо на Джеймса, и сквайр повалился назад на Гората. Оуин опустился на колени и едва успел уклониться от удара меча. Позади него кто-то по-прежнему ломился в дверь. Оуин уже наполовину сформулировал заклинание, и внезапно огненные буквы как будто загорелись перед его мысленным взором. Он поднял руку и направил ее на наемного убийцу, который снова поднимал меч. Зловещий серо-фиолетовый шар с пляшущими по поверхности черными энергетическими прожилками сорвался с его руки и угодил наемнику в лицо. Тот замер, будто превратился в фиолетовый камень. Вокруг него плясали голубые искры. Слабый стон сорвался с губ.
Джеймс поднялся на ноги и, подбежав к окну, вонзил меч во второго человека, пытавшегося влезть внутрь. Ночной ястреб упал вниз, во двор, громко шмякнувшись о камни.
Горат навалился на дверь.
— Мне держать ее? — крикнул он.
— Когда я скажу, — ответил Джеймс, — отпрыгивай в сторону и оттаскивай одну кровать.
Оуин стоял и, широко раскрыв глаза, смотрел на неподвижного наемника.
— Получилось! — прошептал он.
Джеймс изо всех сил ударил рукоятью меча зачарованного мужчину по голове, и тот упал на землю. Энергетические искры вокруг него исчезли.
— Сможешь повторить? — спросил Джеймс.
— Не знаю.
— Тогда с дороги. Горат, давай!
Горат сделал так, как ему велели, и Оуин тоже схватился за кровать, оттаскивая ее в сторону. Две оставшиеся кровати начали медленно отодвигаться от двери.
— Зная ночных ястребов, — спокойно заметил Джеймс, — я бы посоветовал вам пригнуться… немедленно!
Горат и Оуин мгновенно подчинились, а Джеймс упал на пол. Дверь распахнулась, две арбалетные стрелы влетели в комнату и вылетели в окно. Джеймс тут же вскочил на кровать, которую Горат с Оуином только что передвинули. Оттолкнувшись, он прыгнул на двоих убийц, появившихся в дверях. Неожиданный удар был настолько силен, что они отлетели к перилам, пробили их и упали этажом ниже. Джеймс едва не полетел за ними, но смог зацепиться за сломанный столбик. Его меч упал вниз, звякнув при ударе об пол, и на звук из-за барной стойки вышел изумленный Питер Грэй.
— Что…
Джеймс поднял голову и увидел, что над ним, подняв меч, стоит ночной ястреб. Но тут глаза наемника закатились — Горат пронзил его насквозь. Последний убийца перелетел через Джеймса и упал этажом ниже к ногам Питера.
— О великие боги! — воскликнул хозяин таверны. — Всемогущие боги!
— Если тебя не затруднит… — начал Джеймс, который все еще висел на одной руке.
Сильная рука Гората схватила его за запястье и потянула вверх.
— Спасибо, — Джеймс был рад почувствовать под ногами твердую опору. Он поспешил вниз по лестнице, потирая оцарапанное плечо. — Староват я для таких трюков, — заметил он.
— Что происходит? — вытаращив глаза, спросил Питер.
— Эти люди хотели нас убить, — спокойно объяснил Джеймс, опустившись на колени возле последнего наемника и начав обыскивать тело. — А мы им не позволили.
— Ну… — начал хозяин. — Ну… я… — Помолчав секунду, он снова промямлил: — Ну…
— Прикажи кому-нибудь прибраться здесь, Питер. А то у твоих клиентов может испортиться аппетит.
Хозяин развернулся и поспешил выполнить то, что ему велели. Такие распоряжения он понимал.
— А ты отправляйся к дяде, — велел Джеймс Оуину, — и объясни ему, что мы только что избавились от большинства ночных ястребов, которые его преследовали.
— Думаю, он не рассердится, если я разбужу его посреди ночи с такими новостями, — улыбнулся Оуин.
— Ты сказал «от большинства ночных ястребов, которые его преследовали»? — переспросил Горат, после того, как юный маг ушел.
— Думаю, еще один остался, — сказал Джеймс, закончив осмотр тел и так и не найдя ничего интересного. — По крайней мере, один важный.
— Предводитель?
— Да.
— И как ты собираешься его искать?
— Не знаю. А вообще, думаю, что он сам нас найдет, — ответил Джеймс с удовлетворенной улыбкой. — И мне кажется, это случится в ближайшие выходные, когда некий игрок в шахматы прибудет, чтобы проведать кузину Оуина.
Горат подумал над этим и кивнул.
— На него первого падает подозрение, но как ты это докажешь? Обвинишь его публично?
— В отличие от твоих людей, для которых, как я думаю, ответить на вызов — дело чести, это человек, у которого вообще нет чести. Он из тех, кто скрывается в тени и наносит удар в спину. Он просто отметет все обвинения.
— Как же ты заставишь его признаться? Под пытками?
— Всегда считал пытки сомнительным средством, — поморщился Джеймс. — Фанатик умрет с ложью на устах, а невинный человек возьмет на себя что угодно, лишь бы остановить боль.
— А я не раз убеждался, что пытки, примененные с умом, могут дать весьма интересные результаты.
— Несомненно, — ответил Джеймс и взглянул на Гората с некоторой тревогой.
Питер Грэй вернулся со своим конюхом и двумя рабочими. Сон тут же слетел с них, как только они увидели тела.
— Отнесите их на задний двор и сожгите, — приказал хозяин. Слуги подчинились, а он, взглянув на сломанные лестничные перила, поинтересовался: — Кто за это заплатит?
Джеймс достал золотую монету.
— Я. Если найду человека, который стоит за этими наемниками, я получу с него мое золото. Тебе за все это расплачиваться не придется.
— Спасибо. — В голосе Питера слышалось явное облегчение.
Оуин вернулся вместе со своим дядей, одетым в ночную рубаху — он лишь накинул на плечи плащ, но остался босиком.
— Вы убили ночных ястребов? — тревожно спросил барон.
— Я уверен, что мы уничтожили большую часть из них в округе, — ответил Джеймс.
Барон Корвалис был вне себя от радости. Но потом нахмурился.
— Только большую часть?
— Думаю, мы разберемся со всеми проблемами к субботе, милорд, и тогда вы будете в полной безопасности.
— Оуин, лучшей причины разбудить меня просто нельзя придумать, — сказал барон и повернулся к Джеймсу: — Я отошлю Аруте официальный отчет о твоей прекрасной работе.
— Спасибо, сэр, — улыбнулся Джеймс, — но я сам направлю принцу отчет.
— Не скромничай, мой мальчик, — барон положил тяжелую руку Джеймсу на плечо. — Ты должен научиться принимать заслуженное признание. Возможно, ты не будешь всю жизнь сквайром. Кто знает, имея при дворе друга и такие рекомендации, как моя, ты можешь однажды стать баронетом или даже бароном!
— Все может быть, — снова улыбнулся Джеймс.
— Ну и хорошо. — Барон повернулся к Питеру: — Предоставь этим джентльменам все, что они пожелают. Не могу тебе сказать, как я рад, — теперь он говорил уже с Оуином. — Жду встречи с вами в субботу.
— Что теперь? — спросил Оуин, когда Кейвелл удалился.
— Ляжем спать, — безмятежно ответил Джеймс, окинув взглядом царящий вокруг беспорядок.
Он поднял свой меч и вытер его о тунику одного из мертвых ястребов.
— Мастер Грэй, — сказал он Питеру, — наверху, в нашей комнате, еще одно тело. Уберите его, пожалуйста.
— О, великие боги! — вздохнул хозяин таверны.
— Он здесь, — Оуин вбежал в комнату. Горат и Джеймс лежали на кроватях, пытаясь расслабиться после ночных событий.
— Ты уверен, что это он? — спросил Джеймс.
— Франт, очень хорошо одет, и Юджина едет рядом, положив голову ему на плечо, видимо, чтобы позлить отца.
— Тогда это точно наш парень, — кивнул Джеймс. — Пусть он найдет нас уже полупьяными.
Они поспешили вниз, в пустой обеденный зал, и обнаружили, что все подготовлено, как и просил Джеймс. Шахматная доска установлена, и люди сидят в нужных местах. Пустые пивные кружки стояли на столе, и Джеймс дал Питеру сигнал принести еще три, заполненные наполовину.
— Надеюсь, ты не ждешь от меня комментариев по поводу игры, — сказал Оуин, садясь напротив Джеймса. — Я не имею ни малейшего представления обо всем этом.
— Отлично, — сказал Джеймс, — потому что твоя задача — ничего не делать и выглядеть недоуменным.
Оуин просиял:
— Ну, это я могу изобразить довольно убедительно.
Вскоре дверь распахнулась, и в таверну вошла Юджина, держа за руку молодого человека. Это мог быть только Навон дю Сандо. Он выглядел, как и ожидал Джеймс, — высокий, одет в черное, с белым шарфом на шее. У него была аккуратно постриженная острая бородка, золотая серьга с большим бриллиантом и несколько золотых цепей на груди. Походка была легкой, а левая рука непринужденно лежала на рукояти оружия. Джеймс заметил, что молодой щеголь вооружен рапирой. Из всех, кого знал сквайр, рапирой пользовался только принц Крондорский. Легкая и гибкая, рапира была грозным оружием в руках мастера, но новичка могла подвести и даже стать для него смертельной.
Джеймс не сомневался, что Навон был мастером.
— Оуин, я хотела бы тебя кое с кем познакомить, — сказала подошедшая к ним Юджина.
— Отлично, — посмотрел на них Оуин. — Заодно спасешь меня от унижения.
Юджина представила Оуина, Джеймса и Гората.
— А это мой друг, Навон дю Сандо.
Джеймс кивнул, успешно изображая человека, который начал пить с самого утра, а потом едва заметно подмигнул Оуину.
— Похоже, я должен сдаться, — вздохнул тот.
— Не сдавайся, — улыбнулся дю Сандо. — Твоя позиция трудная, но не безнадежная.
Оуин украдкой посмотрел на Джеймса, который опять подмигнул.
— А ты меня не заменишь? — попросил Оуин. — Я исчерпал все свои возможности.
— Если Джеймс не возражает, — Навон вопросительно посмотрел на сквайра.
— Ничуть! — пожал плечами Джеймс. — Это была дружеская партия, без ставок.
Оуин встал и отошел в сторону, Навон занял его место и посмотрел на доску:
— Мой ход?
— Ход черных, — кивнул Джеймс.
Навон сделал именно тот ход, на который сквайр и рассчитывал. Джеймс знал, что Навон играет в шахматы лучше его, поэтому он расположил фигуры в точности, как они стояли на доске во время игры с кешианским послом, лордом Абдуром Рахманом Хазар-ханом. Тогда на месте Навона был он сам. Посол взял на себя труд объяснить Джеймсу после игры его ошибки, и партия буквально отпечаталась в памяти Джеймса. Навон ходил именно так, как, по словам Хазар-хана, должен был ходить Джеймс в той давней игре.
— Посмотри, что привез мне Навон, — Юджина показала Оуину серебряный медальон с маленьким изумрудом.
Юноша одобрительно кивнул и опять стал следить за игрой. Оба шахматиста подолгу обдумывали каждый ход. После третьего хода Джеймс убедился, что если бы они начали партию сначала, Навон, наверное, выиграл бы. Лишь продолжив игру с позиции преимущества, он мог выглядеть достаточно компетентным, чтобы сохранить интерес Навона.
Горат встал, как будто ему все это наскучило, и двинулся к двери.
— Я скоро вернусь, — сказал он, не обращаясь ни к кому конкретно.
Это был сигнал для Оуина.
— Э… Юджина, — начал он. — Ты помнишь ту странную книгу о семье?
— Какую книгу? — спросила девушка.
— В которой были такие забавные истории. Ты мне ее показывала, когда мы были детьми. Написанную каким-то священником.
— А! — Ее глаза расширились. — Ты имеешь в виду «Журнал аббата»! Конечно, помню. Я дала почитать ее Навону, чтобы он побольше узнал о нашей семье.
— О, а я хотел полистать ее и перечитать то, что мне запомнилось в детстве, — посетовал Оуин.
Джеймс посмотрел на своего противника. Если тот и прислушивался к разговору у себя за спиной, то мастерски это скрывал. Он не сделал ни малейшего движения, ни малейшей попытки оглянуться и посмотреть на Оуина. Казалось, он полностью сосредоточен на шахматной доске.
— Навон, эта книга у тебя с собой? — спросил Оуин.
— Что? — Навон оглянулся. — Книга?
— История семьи, — объяснила Юджина. — Я дала ее тебе примерно месяц назад.
— А, эта! — сказал он безразлично. — Я оставил ее дома. Верну на следующей неделе.
Джеймс кивнул, и Оуин незаметно кивнул ему в ответ. Он взял свой дорожный мешок, который лежал на полу, вытащил оттуда «Журнал» и положил его на стол рядом с доской.
Навон тут же вскочил, перевернул столик и ударил им Джеймса. Локтем он нанес удар Оуину в подбородок, молодой чародей пошатнулся.
— Навон, что ты делаешь?! — взвизгнула Юджина.
Навон схватил ее за кисть и вывернул руку за спину. Он держал девушку перед собой как щит, продвигаясь потихоньку к двери. Джеймс поднялся на ноги с мечом наизготовку и увидел, что Навон пытается скрыться.
— Стой на месте или я ее убью! — крикнул тот, вынимая рапиру.
— Негодяй! — вскрикнула Юджина и наступила изо всех сил ему на ногу. Он подпрыгнул, и ей удалось вывернуться.
Джеймс быстро подтолкнул ее к Оуину. Навон оглянулся.
— Твой приятель-моррел, конечно, караулит за дверью, — сказал он и, отойдя от двери, встал спиной к стене.
— Опусти оружие, и мы просто поговорим. — Джеймс начал наступать. — Есть вопросы, на которые я хочу получить ответы.
— Как только я тебя увидел, я понял: жди неприятностей, — заявил Навон. — Ты похож на этого мерзавца Лессли Риггерса из Малак-Кросса.
— Мне и раньше об этом говорили, — ухмыльнулся Джеймс.
— Я так понимаю, это вы убили моих ребят, — мрачно констатировал Навон.
— Прости, но мы не могли помочь им осуществить свои планы, — откликнулся Джеймс. — Однако моя работа еще не окончена.
Навон прыгнул вперед и сделал выпад. Джеймс парировал удар. Он знал, что перед ним опытный противник. Его утешал лишь тот факт, что он десять лет практиковался с лучшим фехтовальщиком Королевства. Последовал быстрый обмен ударами — выпад, отражение, замах, контрудар. Наконец соперники разошлись.
— Неплохо, — сказал Навон с ноткой искреннего одобрения. — Думаю, ты не собираешься отступить и дать мне добраться до моей лошади.
— Слишком много тайн, Навон. Или лучше сказать «Невилль»?
— Невилль! — взвизгнула Юджина.
Глаза Навона слегка расширились, и лицо вытянулось.
— Говори что хочешь, Джеймс из Крондора. Скоро это не будет иметь никакого значения.
Он провел мощную атаку, однако Джеймс сумел увернуться. Навон изменил линию атаки, и его выпад едва не достиг цели. Но Джеймс отбился и, увидев, что Навон приоткрылся, нанес удар и почти задел противника. После серии яростных атак на лбу обоих мужчин выступил пот. Они ненадолго замерли на месте. Каждый знал, что перед ним опытный противник.
Оуин подтолкнул Юджину в сторону кухни.
— Держись отсюда подальше, — сказал он.
— Но твой друг назвал его Невиллем. Что он хотел сказать?
— Он хотел сказать, дорогая сестра, — произнес противник Джеймса, — что тебя обманули, заставив поверить, что я мертв.
— Сестра?! — воскликнула Юджина, сопротивляясь попыткам Оуина убрать ее с дороги. — Мой брат мертв!
— Я все тебе объясню после того, как убью твоего приятеля.
Поединок продолжился. Каждое движение отражалось, и каждый контрудар парировался. Оба нашли определенный ритм, и каждый ждал, когда другой сделает ошибку. Еще через пару минут Джеймс точно знал, чем все это закончится: тот, кто ошибется, умрет.
В Кейвелле никогда еще не видели такого сражения. Оуин пытался найти возможность помочь Джеймсу при необходимости, но бойцы двигались так точно и быстро, так смертельно опасно, что он заколебался — как бы не стать ненамеренно причиной смерти товарища.
— Ты отлично фехтуешь, — сказал человек, известный как Навон. — Хорошо играешь в шахматы и хорошо фехтуешь. Редкая комбинация.
— У меня были отличные учителя, — сказал Джеймс, пользуясь паузой, чтобы восстановить дыхание. Он следил за каждым движением противника, пытаясь определить, что тот сделает дальше.
Навон стоял неподвижно, тоже переводя дыхание. Джеймс чуть не поддался искушению атаковать, но тут понял, что это тактический ход противника. Словно в подтверждение Навон слегка опустил кончик рапиры, как будто усталость сделала его невнимательным. Джеймс пытался прикинуть свои преимущества.
— Игре в шахматы меня обучал посол Великого Кеша, — сказал он.
— Хазар-хан! — осклабился Навон. — Я бы с удовольствием с ним сыграл. Я слышал, он сильнейший игрок в мире.
— Опусти оружие, и я постараюсь это организовать. Конечно, вам придется играть в темнице в Крондоре, — при этих словах Джеймс намеренно неуклюже атаковал, и, как он и подозревал, реакция Навона была быстрой и смертоносной. Джеймса спасли только его рефлексы.
— Это было опасно, — усмехнулся Навон.
— Бывало и опаснее, — отозвался Джеймс, теперь уже точно зная, на что способен его противник.
— Кто учил тебя фехтовать?
Джеймс начал еще заведомо неудачную атаку — линия рукояти была выше линии острия, казалось, что он пытается ударить сверху вниз. Навон отреагировал в точности, как ожидал Джеймс, и если бы сквайр отскочил назад, как сделало бы большинство людей в подобной позиции, Навон прикончил бы его. Но вместо этого Джеймс прыгнул вперед, коснувшись левой рукой пола и позволив клинку Навона пройти вдоль его спины — точнее, разрезать ткань туники от плеча до середины спины. Потом сквайр вывернул ладонь, опустив острие и тут же резко подняв, и Навон наткнулся прямо на клинок.
Ошеломленный предводитель ночных ястребов замер.
— Фехтованию я учился у принца Аруты, — сказал Джеймс и выдернул меч.
Навон упал на колени. Несколько мгновений он смотрел на Джеймса, и в его взгляде было множество вопросов, потом жизнь покинула его, и он повалился на пол.
Джеймс убрал оружие и встал на колено, чтобы осмотреть тело.
— Он мертв, — констатировал сквайр.
— Что… — дрожащим голосом произнесла Юджина, стоявшая за стойкой бара вместе с Питером.
— Мы все объясним позднее, — Джеймс поднялся, — но сначала Оуин приведет твоего отца. Тайна должна быть раскрыта.
Оуин побежал к двери.
— Поосторожнее, там… — крикнул ему вслед Джеймс.
Но Оуин уже открыл дверь, и Горат нанес ему удар в лицо, от которого молодой маг влетел обратно в комнату.
— …Горат, — закончил Джеймс и, вздохнув, подошел к лежавшему без сознания Оуину. Покачав головой, он повернулся к Юджине: — Не могли бы вы привести своего отца, мисс?
Девушка выбежала за дверь, а Питер Грэй подошел к сквайру:
— Простите, сэр… но… я не знаю, как это лучше сказать: я вынужден просить вас покинуть мою таверну.
Джеймс посмотрел на уравновешенного и воспитанного хозяина таверны и засмеялся:
— Я понимаю.
Бледный барон Корвалис появился в тот момент, когда Джеймс с Горатом оттаскивали в сторону тело человека по имени Навон.
— Милорд, — обратился к нему Джеймс, — мы должны разгадать одну загадку.
— Что все это значит? — спросил барон.
— Он называл Навона «Невилль», отец, — еле выговорила Юджина.
Если барон был бледен, когда пришел, то при этих словах кровь полностью отхлынула от его лица. Казалось, сейчас он упадет без чувств.
— Невилль?
Джеймс поспешно помог барону сесть.
— Милорд, было совершенно убийство, не сейчас, а много лет назад. Расскажите мне о дю Сандо и винном погребе.
Барон закрыл лицо руками и наклонился вперед. На мгновение Джеймс подумал, что тот плачет. Однако когда Корвалис отнял руки, Джеймс увидел в его глазах облегчение.
— Он был твоим братом, Юджина. Поэтому я был против ваших встреч. К тому же он настраивал тебя против меня.
— Не понимаю, — всхлипнула девушка.
— Невилль был твоим братом, — Джеймс взглянул на барона, — но не был сыном твоего отца.
Слабый цвет вернулся на щеки барона, и он кивнул, словно не силах говорить.
— Я навел справки — всегда найдутся любители посплетничать, — объяснил Джеймс девушке. — Оказывается, человек, которого нанял твой отец, — Сандо — был не только каменщиком, но и скульптором. И он пользовался успехом у женщин. По описанию одной из пожилых женщин, с которыми я говорил, он был высоким, красивым, породистым мужчиной — тип, перед которым некоторые женщины не могут устоять.
Барон покраснел.
— Моя мама изменила отцу? — спросила Юджина.
— Судя по всему, так и случилось, — кивнул Джеймс.
— И ты убил Сандо? — Юджина посмотрела на отца так, будто перед ней стоял чужой.
— Я устроил несчастный случай, — тихо произнес барон. — Я не знал, что ситуация выйдет из-под контроля. Обвал лишил жизни полдюжины человек. И, как я думал, Невилля, — в его голосе послышалось раздражение. — Я не знал, что мальчик тоже внизу! — он хлопнул рукой по столу и посмотрел на Юджину: — Я старался относиться к нему справедливо. Я никогда не упрекал твою мать и растил его как собственного сына.
Юджина встала.
— Я не хочу тебя знать! — Она стремглав выбежала из таверны.
— Барон, у нас есть неотложные дела, — сказал Джеймс. — Но я пошлю полный отчет обо всем, что здесь произошло, принцу Крондорскому. А вам следует отправиться к своему сеньору в Ромней и, возможно, к королю. Вы должны признаться в совершенном преступлении. Еще вам не мешает привести свои дела в порядок — сомневаюсь, что король позволит вам вернуться сюда в качестве барона. Посоветовал бы также отправить Юджину на некоторое время в семью Оуина.
— Что случилось? — Оуин наконец пришел в себя.
Горат помог ему подняться.
— Я ждал не тебя, прости, — извинился моррел вполне искренне.
Оуин потер вспухшую челюсть.
— Я в порядке. Так что здесь произошло? — он огляделся.
— Расскажу по дороге, — откликнулся Джеймс.
— По дороге куда? — удивился Оуин.
— В Кейвеллские туннели, — с этими словами Джеймс показал ему ключ, который нашел у Навона.
— Я догадался, что только член семьи может знать, как открыть эту дверь снаружи. Если другие дети в деревне не могли найти ее, то как Навон дю Сандо из Кентинг-Раша сумел наткнуться на нее и отыскать дорогу через туннели? Поэтому я навел справки и получил информацию, которая была мне нужна, — рассказывал Джеймс, пока они продвигались по туннелю, слабо освещенному с помощью магического огонька Оуина. — Вы видели барона — не нужно иметь сильное воображение, чтобы понять, почему баронессу привлек яркий, красивый мужчина, пусть даже простой каменщик. Так появился Невилль. Барон узнал, что это не его сын, но они с баронессой договорились помалкивать об этом. Однако каждый день перед его глазами был мальчик, напоминавший об измене. Поэтому после десяти лет ежедневных унижений он решил заманить предателя в туннели, спровоцировать несчастный случай и отомстить за нанесенное ему оскорбление. Но, к сожалению, когда произошел обвал, за работами наблюдал мальчик.
— Меня не было, а Юджина не могла сама открыть вход снаружи, — сказал Оуин.
— Возможно, барон и сам не знал о внешнем проходе. Если честно, мне все равно. Он убил по крайней мере четырех человек и должен за это ответить.
Они добрались до казармы и направились к лестнице, которая вела к запертой двери.
— Невилль как-то нашел выход из туннелей. Думаю, он был ранен и испуган. Мы никогда не узнаем, благодаря чему, но он выбрался наружу и выжил. Кто-то нашел его и помог. Возможно, это были ночные ястребы, или он присоединился к ним позднее. Естественно, что такой умный и талантливый молодой человек, как Невилль, нашел возможность взять наемников под контроль после того, как Арута выжил их из Крондора десять лет назад. Тем, кто тогда уцелел, не оставалось ничего другого, как искать убежище в укромном месте, подобном этим туннелям. Невиллю пришлось немного изменить внешность, чтобы те, кто помнил мальчика, не смогли его узнать. Могла быть задействована и магия. Как я сказал, мы уже никогда не узнаем. Но мы знаем точно, что Невилль был связующим звеном между ночными ястребами, моррелом и пантатианцами.
— Проклятые змеи и их ядовитая магия, — вспыхнул Горат. — Я их не выношу!
— А Мурмандрамас считал их полезными. — Джеймс никому не рассказывал, что и сам Мурмандрамас на самом деле был пантатианцем, превращенным с помощью магии в моррела.
Сквайр вставил ключ, который нашел у Навона, в замок и повернул. Замок с легкостью открылся.
Все поднялись по ступеням и оказались в личных покоях. Выглянув быстро через другую дверь, Джеймс обнаружил за ней еще одну казарму, которой явно не пользовались многие годы. Но в маленькой комнате перед ней было несколько сундуков с золотом, драгоценными камнями и бумагами. Джеймс проигнорировал драгоценности и углубился в чтение документов.
— Проклятье! — воскликнул он через некоторое время.
— Что такое? — спросил Оуин.
— Северный Форт! Делехан будет атаковать через него.
— С чего ты взял? — не понял Горат.
Джеймс замолчал и поднял руку, предотвращая возможные вопросы. Он размышлял.
— В этом есть смысл. Вот почему повсюду царит неразбериха. Если Делехан захватит Северный Форт, он сможет выйти к реке Восне и пройти через ущелье Мастак. Оттуда рукой подать до реки Ром. А дальше лишь несколько дней до Ромнея. Ромней! — Он посмотрел на Оуина и Гората. — Вот откуда все эти проблемы в Ромнее. Он хочет, чтобы в городе был хаос, тогда он не встретит сопротивления.
— Но почему Ромней? — допытывался Оуин.
— Потому что оттуда он поплывет по Рому до поворота на юго-восток. Там высадится на сушу и маршем отправится к Сетанону. По пути нет ничего, кроме открытых полей и перелесков.
— А спалив крепость в Кейвелле и заняв туннели…
— …он обеспечил бы себе надежный тыл, — закончил Джеймс. Он встал и стал быстро спускаться по лестнице. — Мы должны немедленно идти.
— Куда? — Горат и Оуин поспешили вслед за ним.
— Я отправляюсь в Северный Форт, чтобы предупредить барона Габота об атаке, — ответил Джеймс. — А вы отнесете эти документы Аруте. — Он передал Оуину три свернутых в трубочку листа.
— Каким образом? — Оуин покачал головой. — Без цуранийского шара мы будем добираться до Крондора несколько недель.
— Принц сейчас не в Крондоре, так что шар нам не нужен, — Джеймс направился к выходу из-под водопада. — Он сейчас с большей частью своей армии стоит лагерем у северного края Сумрачного леса, ожидая атаки, так что если он поспешит на помощь, то окажется возле Тайр-Сога, Высокого Замка или Северного Форта через неделю после того, как получит известие.
— То есть ты хочешь, чтобы мы попросили его отправиться в Северный Форт?
— Вот именно, — сказал Джеймс, спускаясь по влажным камням к тому месту, где они привязали лошадей.
— А если он нам не поверит? — засомневался Горат. — Он весьма недоверчиво отнесся к тому, что я рассказывал ему в прошлый раз.
— Гораздо менее недоверчиво, чем это могло показаться, — улыбнулся Джеймс. — Послушай моего совета: если он начнет сомневаться, стоит сказать ему: «У мамы вечеринка», — и он будет уверен, что это сообщение от меня.
— Странно, — пожал плечами Оуин, — но мы так и скажем.
— Джеймс, — нахмурился Горат, — если принц в Сумрачном лесу, значит, где-то там же передовые силы армии Делехана. Если конечная цель — Сетанон, значит, множество моих сородичей просочились вниз по оврагам и ущельям Зубов Мира и готовятся к приходу основных сил весной.
— Догадываюсь, — кивнул Джеймс. — Я помню, как мы эвакуировали Высокий Замок и мчались через Высокие Пределы и вниз через Сумрачный лес.
— А если нас поймают или убьют?
— На это могу ответить лишь одно, — сказал Джеймс, вскакивая в седло.
— Что? — не отступал Оуин.
— Сделайте так, чтобы этого не произошло, — Джеймс развернул лошадь и ускакал прочь.
Оуин также оседлал лошадь.
— Давай сделаем остановку, — попросил он темного эльфа. — Я хочу убедиться, что Юджина благополучно отправилась к моим родителям. Заодно запасемся едой.
— Мудрая мысль, — поддержал его Горат.
— Похоже, это единственная мудрая мысль во всем нашем плане, — вздохнул Оуин.
