Глава 2: Выигрывать по-крупному

Дональд Трамп говорил о процессе отбора, как они с «Марк Бёрнетт Продакшн» отобрали шестнадцать кандидатов для первого сезона «Ученика». Он утверждал, что было 215’000 претендентов, потрясающих людей, из Лиги Плюща, все они «отличные», лучшие, умнейшие и так далее. Моя первая встреча с кастинг-директорами «Ученика» состоялась в Вашингтоне, округ Колумбия. Команда кастинга прочёсывала страну в поисках идеальных кандидатов для шоу. Я решила надеть один из своих деловых костюмов со времён в Белом доме, направляясь в отель в даунтауне, где они устроились. После того как я отправила ролик для кастинга, через пару недель мне позвонили, сказав, что мне будет назначено конкретное время для собеседования, и что мне необходимо быть там заранее. Когда я прибыла в отель, то была удивлена, увидев очередь вокруг квартала с тысячами полных надежд явившихся без вызова людей, все тоже в костюмах.

Я направилась в шумный холл, чтобы отыскать стол для регистрации, и с облегчением увидела табличку для регистрации тех, кому было назначено время собеседования. Я назвала своё имя, и меня проводили в другую комнату ожидания дожидаться назначенного времени. Когда я вошла в комнату, выглядевший гиком парень в очках представился. «Привет, я — Роб Лаплант», — сказал он.

— Привет. Я — Омароса.

— Омароса кто? — спросил он.

— Просто Омароса! — Чётко и дерзко произнесла я.

Во время собеседования (которое предполагалось, что будет длиться лишь десять минут) я говорила обо всём, от работы в Белом доме до шрамов и колотых ран на голове и руках, полученных в драках, которые я пережила, пока росла в своём районе. Команда кастинга выглядела очарованной. Когда я почти через час вышла с собеседования, девушка проводила меня к выходу и сказала: «Точно жди приглашения на повторное собеседование!».

Звонок раздался на следующей неделе. Команда кастинга пригласила меня в Лос-Анджелес на дополнительный просмотр. Я пошла отбор.

Трамп сказал Опре на её шоу, что из-за огромного числа его команде отчасти пришлось полагаться на везение. Опра описала, что она искала, когда просматривала ролики для кастинга. «Есть энергия, есть искра, есть суть, есть жизнь, которые проникают в считанные секунды», — сказала она. — «И за пять секунд они решают, стоит ли вас вообще слушать… есть смутный «фактор этого» которому, знаете, не думаю, что вы сможете научить. Этому не учат в Уортонской школе бизнеса».

Очевидно, у меня было то, что Опра называла «этим».

Сто отобранных человек летели в Лос-Анджелес на раунд собеседований.

Первым этапом была крайне изнурительная проверка на криминальное прошлое, что была ничуть не проще той, что выполняла ФБР для моей работы в Белом доме! Затем нас подвергли медосмотру, включавшему унизительный вагинальный осмотр и мазок, наряду с проверкой на болезни, передаваемые половым путём. Затем мы прошли череду психологических тестов, включавших тест IQ и оценку личности.

Я спросила доктора по поводу всего этого тестирования, и она заявила, что они ищут красные флажки вроде депрессии или уязвимости, как кто может реагировать в экстремальных условиях, и как они справятся с нагрузкой и требованиями круглосуточного двадцатичетырёхчасового напряжённого графика съёмок. Во время одного из сеансов психолог задала мне несколько дополнительных вопросов из-за противоречий в результатах нескольких тестов. Я попросила её уточнить. Она пояснила, что у меня необычное соотношение женственности и мужественности во взглядах на рабочее место. Я была очень женственной в своём стиле, но результаты тестов показали, что я вырабатывала стратегию как мужчины, и что мой состязательный характер больше соответствовал традиционным мужским взглядам. Мыслю как мужчина, действую как женщина!

Они часами держали нас запертыми в номерах отеля без телефонов, компьютеров или контакта с внешним миром. Я приветствовала это время в Лос-Анджелесе как столь необходимый перерыв. Пока я была там на всех тех собеседованиях, я планировала оценить конкуренцию, но продюсеры позаботились, чтобы никто из кандидатов вообще не увидели друг друга. Вокруг всего процесса была завеса тайны, которая, как я поняла, являлась частью выигрышной формулы реалити-шоу.

Спустя несколько недель, киностудия позвонила сказать, что я прошла отбор, но взяла с меня слово хранить в тайне моё участие. Они снабдили меня логистической информацией — датами, упаковочным листом — но я слушала вполуха. Я была слишком взволнована; я считала этот момент началом чего-то грандиозного в своей жизни. Это мог быть мой билет в нью-йоркский бизнес и мир развлечений. Дональда Трампа 2003 года представляли как бунтаря рынка недвижимости, магната. Я считала, что могу многому у него научиться. Конечно, если я выиграю, был также тот приз в 250’000$. В любом случае, появление в первом сезоне «Ученика» станет возможностью, меняющей жизнь. Тогда мне и в голову не могло прийти, что участие в реалити-шоу приведёт меня к тому, чтобы стать высокопоставленным афроамериканским старшим советником в Белом доме президента Дональда Трампа, ещё одного коллеги, звезды реалити-шоу. Не думаю, чтобы кто-нибудь мог такое представить.

У меня было короткое время на подготовку до начала записи шоу в Нью-Йорке. Кевин c Эрвином были так за меня рады! Они стали двумя моими сержантами-инструкторами и помогли подготовиться к состязанию, покупая мне книги и изучая всё, что могли найти о Дональде Трампе. Я несколько раз прочла Трамповы «Искусство заключать сделки» и «Искусство возвращения». Я прочла все биографии Трампа в журналах и интервью. Я просмотрела видеозаписи его телеинтервью. Победителем станет тот, кто поймёт деловой стиль Трампа, его манеру вести переговоры, его мужское начало, его предприимчивость, его дерзость. Для этого мне понадобится стать зеркалом, и отражать его женскую версию. В конце концов, подражание — это искренняя форма лести.

Один мой друг, работавший в постановке нескольких реалити-шоу, перед началом съёмок дал мне несколько потрясающих советов. Во-первых, он сказал: «Ты можешь победить, не одержав победу, просто позаботившись о том, чтобы никто не забыл твоё имя». Мой отец оказал мне услугу, дав уникальное нигерийское имя Омаросаони (в школе я сократила его до Омароса), что значит «моё прекрасное детское желание». Конечно, произносить его было не так легко, как Джил или Бекки, но оно было запоминающимся.

Во-вторых, мой друг сказал: «Реалити-шоу строится на конфликте и напряжённости». Он предложил, чтобы я либо: (1) начала драться, (2) спровоцировала драку, (3) разняла драку. «Что бы ты ни делала, находись там, где что-то происходит».

Последнее, и самое важное, он посоветовал мне создать телевизионную личность и владеть ею. Я собиралась быть уверенной и решительной, как сам Трамп, но я буду хорошо представлять своё сообщество как сильная чернокожая женщина, гордящаяся своим происхождением. Я буду достойной и уверенной в себе, и воплощу своё видение успеха.

Рекламная кампания «Ученика» был впечатляющей и началась вскоре после окончания съёмок. Производство и сеть не пожалели расходов, чтобы быть уверенными, что каждый американец знает о шоу — и о нас шестнадцати. Так как моей стратегией было подражать Трампу, то когда они снимали промо-ролик обо мне и спросили: «Как думаете, вы победите?», я ответила: «Конечно! Я собираюсь уничтожить всякую конкуренцию!». Моя трансформация в дамскую версию Трампа шла полным ходом.

По правде говоря, я знала, что победителем самого первого «Ученика» не станет чернокожая женщина. Не то, чтобы мне не хватало уверенности в победе; я просто понимала, как всё работает. Но пусть даже все шансы были против меня, я по-прежнему хотела победить. Вопрос заключался в том, могла ли я победить в шоу, не став реальным победителем?

Нам сказали взять с собой лишь ограниченное число чемоданов с одеждой для сорока дней съёмок. Я всю свою жизнь участвовала в конкурсах и знала, что этого будет недостаточно. Так как большинство людей прибывали в Нью-Йорк на самолёте, у них не было выбора, кроме как обойтись лимитом в две сумки. Я прибывала из Вашингтона на Амтраке, поезде без ограничения по багажу. Я появилась с семью раздутыми чемоданами. Никто не сказал ни слова по поводу этого. Они просто отвезли мои вещи в отель и положили в мой номер.

Все женщины-участницы были молодыми, стройными, привлекательными, с длинными волосами и/или блондинками. Конечно, я среди них была единственной афроамериканкой. Мужчины были многообразнее в смысле телосложения, но не расы. Квэйм Джексон был единственным афроамериканцем, тоже с африканским именем. При первом знакомстве, как только люди неправильно произносили моё имя, я драматично говорила: «Оно звучит О-ма-ро-са», вдалбливая его зрителям в головы.

Я могла воспроизвести подход Трампа, но я не могла скопировать его личную эстетику. Как я полагала, моими основными конкурентами были Эми Генри и Билл Ранчич, потому что они были слеплены из того же теста, что и Трамп, всегда пользовавшийся термином «основной состав». Эми была его типом женщины, а Билл являлся его типом красивого мужчины.

У меня было много известных строк, вышедших из первого сезона. Например, я первая, кто сказал на реалити-шоу знаменитую теперь фразу: «Я здесь не для того, чтобы заводить друзей». Моей целью было методично устранять всех соперников, одного за другим, так что зачем бы мне нужна была эмоциональная привязанность к любому из них? Как бы вы смогли на глазах у миллионов людей по национальному телевидению лоббировать Трампа уволить своего «друга»?

В начале конкурса у меня был загадочный разговор с Катриной Кэмпинс, соседкой по комнате, когда та продолжала настаивать, что собирается добиться успеха, заставив людей полюбить её, и тем, что будет хорошим человеком. Я просто глядела на неё и думала: «Удачи в этом». Но обучить её лучшей стратегии было не моей работой.

Я умышлено находилась в центре большинства конфликтов на шоу, но никогда не повышала голос и не обзывала людей. Я никогда не применяла силу и не была агрессивной, в отличие от некоторых, которые как только не обзывали меня. Я сохраняла выдержку, спокойствие и собранность. И всё же, остальные женщины ощущали со стороны меня угрозу. Когда мужчина уверен в себе и способен постоять за себя, его называют крутым и сильным человеком. Он хороший бизнесмен. Когда женщина играет на победу, ей навешивают ярлык злодея, или того хуже. Я играла на победу. Я хотела работу по управлению компанией Трампа (в действительности, победители никогда не будут управлять компанией Трампа; они станут просто руководителями ерундовых проектов), и я хотела похвал, что приходят вместе с ней. Мне нужно было победить, и я не стыжусь сказать этого.

Многие другие кандидаты вели себя, словно были на «Ученике» в миссионерской поездке. Я была откровенна в своей установке, и это пугало людей.

Вести себя вызывающе, было хорошо для шоу, и приводило к огромным рейтингам для сети. Многие газеты и журналы назвали меня «восходящей звездой» шоу. Трампу нравилось то, что я делала. Мы каждую неделю выигрывали своё эфирное время! Крупно выигрывали! В частных телефонных разговорах со мной и во многих интервью СМИ он приписывал эту победу мне.

Победа является предпосылкой для попадания на орбиту Трампа, практически полностью населённую людьми вроде него, артистами, говорившими разные вещи, чтобы увидеть реакцию или привлечь внимание. Он культивировал этих людей и поощрял их гиперболизировать свою уникальность и жить в хайпе. Он видел ценность в драматизме, эстетике, конфликте и театральности, а также в том, чтобы обладать личным брэндом. Причиной того, что он часто говорил о себе в третьем лице, было укрепить название своего брэнда. Я тоже начала так делать.

«Ученик» для Трампа являлся возможностью для брэндинга, и почти каждое задание было саморекламой. Основное действие, конечно, происходило в «Башне Трампа»; там размещались кандидаты и проходили совещания шоу. Прямо за столом секретаря находилась гигантская вывеска «Трамп Организейшн». Победившей команде была обещана воздушная экскурсия над Манхэттеном на личном вертолёте Трампа, который также появлялся в первых сценах. Мы собирались в каком-либо месте Нью-Йорка, чтобы получить задание от Трампа. Он говорил что-нибудь типа: «Сегодня вы стоите перед моим изумительным “Трамп Сохо”. Это величайший в мире отель Трампа. Вы будете продавать квартиры в этом здании, величайшем здании в мире», и т. д. Или мы собирались у фургона доставки, и он поднимал боковую панель, показывая коробки с «Трамп Айс», бутилированной водой под его брэндом, которую мы должны были продавать.

Мы все старались произвести положительное впечатление в дни «постановки задачи», но это редко получалось. Единственный шанс на диалог с Трампом был в комнате совещаний. Все остальные старались держаться подальше от комнаты совещаний, чтобы их не уволили. Я пошла по другому пути и старалась попасть в комнату совещаний. Если бы я смогла достаточно часто говорить с ним напрямую, то он бы увидел меня в действии, увидел мои достоинства и оценил мои сильные стороны. Остальные женщины постоянно выдвигали меня в комнату совещаний, что позволяло мне проводить больше времени с Дональдом Д. Трампом. Это был большой риск, который окупился.

Находясь в комнате совещаний, я продолжала учиться у Трампа. Я обращала внимание на его невербальные сигналы. К примеру, во время разногласий или споров его глаза загорались. Он любил конфликты, хаос и беспорядок; он любил наблюдать, как люди спорят или дерутся. Он ещё сильнее оживлялся, когда люди приводили веские аргументы в свою защиту. Я соответствующим образом адаптировала свою стратегию в комнате совещаний. Иногда я отпускала сомнительные комплименты своим соперникам, привлекая внимание Трампа. Если бы я открыто их критиковала, он бы улыбнулся.

У меня было преимущество перед другими участниками, потому что меня нелегко было запугать авторитетом. Входить в комнату совещаний с Трампом было плёвым делом в сравнении с работой с приходившими в Белый дом спонсорами кампании, правоохранителями, министрами, членами Конгресса и главами штатов. Я привыкла иметь дело с эго, личностями и капризами очень сильных, влиятельных людей, и не опасаться их. Влиятельным людям нравятся индивиды, не выглядящие подавленными или нервными рядом с ними. Трамп требовал уважения и почтения, но если вы выказывали страх, то не могли рассчитывать на ответное уважение. Моя выдержка помогала мне в комнате совещаний.

Съёмки в комнате совещаний являлись жестокими марафонами. Мы проводили там часы без перерывов на туалет или приём пищи. Это напоминало допрос. Я в особенности запомнила, как однажды соперница попросилась в туалет. Ей сказали «просто держать всё в себе». Мы все приучились ходить в туалет до комнаты совещаний и никогда не просить перерыва в процессе.

Пять часов — это долгое время. Все тормозили, за исключением одного человека — самого Трампа. У него было полно энергии, а внимание было пристальным. Он работал на высоком уровне и имел полное представление о правилах и параметрах каждого задания. Он знал все наши имена и результаты, шоу за шоу. Он говорил с широким словарным запасом, смотрел в глаза и сидел неподвижно. Он на лету анализировал наши действия и доводы. Он одновременно держал все эти мячи в воздухе, не выказывая ни малейших признаков усталости или стресса. Трамп редко делал перерывы на приём пищи или туалет. Он не болтал чепуху и не терялся. Конечно, он хвастался, но его истории имели отношение к ведшейся дискуссии. Эти разговоры были продуктивными, и этот человек не мог быть более впечатляющим. Дональд Трамп образца 2003 года был настолько умным и проницательным, насколько сам утверждал.

Задачей четвёртого эпизода было заняться обеденной суетой в «Планете Голливуд». Женщины из команды управляли баром и флиртовали с клиентами, чтобы побудить их заказать больше напитков. Во время дискуссии в комнате совещаний основное внимание уделялось прибыльности использования женщинами своей сексуальности в продажах. По телевидению показали облагороженную версию, но купюры и то, что осталось за кадром, было не для семейного шоу. Трамп задавал участницам личные вопросы, вроде: «Как думаете, какова она в постели?», или: «Вам она кажется сексуальной?». Затем он поворачивался к участникам-мужчинам и спрашивал: «Как считаете, кто из них двоих лучше в постели?», или: «Оцените, какова она, по вашему мнению, в постели?».

В то время я не особо задумывалась об этом обмене. Разговор шёл о товарности сексуальности, и он спрашивал о потенциале каждого кандидата с этой точке зрения. Я считала провокационность Трампа просто частью телевизионной программы. Теперь всё стало понятно.

В шестом эпизоде заданием было привлечь знаменитостей к благотворительному аукциону «Сотбис». Меня выбрали руководителем проекта, и наша команда провалила это задание. Я стремилась отправиться в комнату совещаний, чтобы оправдаться перед Трампом и советниками. Будучи руководителем проигравшей команды, я должна была выбрать, кого взять с собой в комнату совещаний, и я остановилась на Хайди Бресслер и Джесси Коннерс. Дональд спросил меня: «Как справлялась Хайди?»

«Хайди была великолепна», — ответила я. — «Скажу вам, я не всегда была фанаткой Хайди. Я не всегда считала её профессионалом, или что ей хватает шарма или утончённости».

«Это худший из комплиментов, что я когда-либо слышал», — сказал Дональд. У Хайди он спросил: «Ты считаешь, у Омаросы есть шарм?»

— Знаете, сначала я не думала, что у неё много шарма, — ответила Хайди.

— Теперь она тебе нравится?

— Мне она нравится.

«Ты хочешь сказать, что после того последнего заявления она тебе нравится?» — провоцировал Трамп. — «Если бы кто-то так сказал обо мне, она бы мне не нравилась. Мне всё равно, что они делают. И прямо сейчас она … она валит тебя, а ты говоришь, как сильно она тебе нравится. Здесь что-то не так».

Затем он переключился на Джесси и спросил, нравлюсь ли я ей, несмотря на то, как я с ней разговаривала. Как и Хайди, Джесси сказала, что я ей «нравлюсь».

«Как она может тебе нравиться, когда так с тобой разговаривает?». Повернувшись обратно к Хайди, он сказал: «Она одним комплиментом уничтожила тебя». Снова Джесси: «Она валит тебя, а ты говоришь, как сильно она тебе нравится… либо ты не говоришь правду, либо не слишком умная».

Он был в шоке, что они не защищались. В его глазах избегать конфликта было хуже низких показателей задания. Я оскорбляла их, и Трамп назвал меня «очень резкой». Он уволил Джесси.

Его похвала много значила для меня. Я начала чувствовать, что мои усилия продемонстрировать ему свою ценность и крутость работали. Казалось, он выделял меня вопросами и комплиментами, и я наслаждалась этим.

* * *

Мы закончили съёмки в начале ноября 2003 года. NBC начала крутить в эфире наши промо-ролики на День благодарения, когда я навещала свою семью в Янгстауне. Все были в восторге. Я впервые виделась с ними с момента окончания съёмок. Моим слоганом было что-то вроде: «Омароса из беспощадного мира политики». Они уже оформляли нас и представляли наших персонажей американским зрителям. Я была крутым политическим консультантом с бандитским настроем. Все, кого я знала, были очарованы, увидев меня по телевизору с миллиардером Дональдом Трампом. Мне звонили и писали многие старые друзья со словами вроде: «Знаю, ты будешь звездой», или: «Знаю, тебя ждут великие дела». Я всегда была амбициозной, и все те годы тяжёлой работы давали свои результаты.

Шоу вышло в эфир в конце января 2004 года, и на утро я из неизвестной стала знаменитой. «Ученик» был мегахитом, который посмотрели более двадцати миллионов зрителей, и творческий монтаж сгустил мою роль суперзлодейки, человека, которого вам нравится ненавидеть. Меня это немного обеспокоило. Я собиралась быть сильной чернокожей женщиной, а не злой чернокожей женщиной. В этом большая разница. Один мой бывший коллега по CNN сказал не волноваться по поводу изображения. Быть злодеем сработает ещё лучше. Он сказал мне: «Я большой фанат рестлинга, и тебе нужно запомнить, что всегда есть герой, и есть мерзавец — и мерзавец популярнее всех и лучше всего продаётся. Мерзавец также получает самые большие рейтинги и всё внимание».

Я отправилась на Таймс-сквер, чтобы взглянуть на промо-ролики, которые на огромных экранах крутила NBC. Куда бы вы не повернулись в Большом Яблоке, «Ученик» был повсюду: на боках автобусов, билбордах, крышах такси, в подземке, в печатной рекламе в газетах и журналах. Это было сюрреалистично. Я всю свою жизнь жаждала успеха и прожекторов, и не было более яркого, более крупного прожектора, чем оказаться в открывающем сезоне реалити-шоу Дональда Трампа, продюсируемом Бёрнеттом, королём реалити, в сети номер один в то время, NBC.

В девятом эпизоде команды собрались у Музея искусств Метрополитен, чтобы получить новое задание: выбрать «из группы молодых начинающих талантливых художников» и продать работу этого художника в одну из частных галерей города. Побеждает команда, заработавшая больше денег; трудное задание, учитывая, что искусство субъективно, и нет установленной рыночной цены. В конце мы продали лишь одну работу за 869$, в то время как другая команда продала восемь работ на несколько тысяч долларов. Трамп сказал, что на моих плечах лежала большая ответственность, что я всегда оправдывалась, и что у меня была «ужасная репутация». В конце того эпизода меня уволили, но вернули в финал между Биллом Ранчичем и Квэймом Джексоном. Я помогала Квэйму в организации концерта Джессики Симпсон. Как я и предсказывала, Билла Ранчича наняли в качестве первого ученика.

Около 27,6 миллионов зрителей были настроены увидеть, как Трамп в финале сезона скажет Ранчичу: «Ты уволен!». Возможно он и был победителем, но, по словам «Тудей», я заслужила «высший салют поп-культуры»: меня изобразили в «Субботним вечером в прямом эфире». Моё имя стало синонимом с брэндом Трампа и франшизой «Ученика». Вскоре после выхода в эфир финала шоу, NBC предложила мне договор по развитию таланта на создание ток-шоу и участие в мыльных операх и ситкомах.

Быть мерзавцем сработало довольно хорошо.

В интервью Трамп продолжал отдавать мне должное за успех шоу. Он был очень щедр в своих похвалах, и я отвечала взаимностью. Я была признательна за всё, что он для меня сделал. Это чувство усиливалось каждый раз, когда он отдавал мне должное за успех своего шоу.

Первый сезон «Ученика» открыл для меня целый новый мир, карьеру в индустрии развлечений. В 2004 году я переехала из округа Колумбия в Лос-Анджелес, чтобы посвятить этому всё время.

Мы с Трампом поддерживали отношения через NBC. Сеть использовала меня в кампании по выдвижению «Ученика» на премию «Эмми». Я появилась на обложках «Вэрайети», «Телегида» и «Голливудского репортёра», в своих первых опытах участия в программах, публичных выступлениях в интересах людей или организаций.

Для той обложки «Телегида» мы с Эрикой Ветрини сидели на подлокотниках позолоченного кресла, а между нами сидел Трамп. На нас были короткие юбки и галстуки от «Бриони», а рубашки расстёгнуты. Трамп, как всегда, был в костюме. Во время той съёмки он особое внимание уделял одной из сотрудниц журнала. К тому времени он был помолвлен с моделью Меланьей Кнаусс.

Трамп рассказывал той сотруднице «Телегида», как она привлекательна, и улыбался ей так, что это нельзя было неверно истолковать. Тогда я в первый раз увидела у него такой тип поведения, но не в последний. Всё же, я решила это проигнорировать. Его личная жизнь была не моим делом. Женщина из «Телегида» вела себя так, словно была польщена.

Продолжая делать с Трампом дюжины промо-роликов и мероприятий в пользу франшизы, я отметила складывающуюся картину. Трамп не делал секрета из своей высокой оценки красивых женщин. И, похоже, женщины ценили его попытки завести знакомство.

«Ученик» был номинирован на «Эмми», и меня пригласили на шоу. Я блистала на красной дорожке в оранжевом платье от «Фуша» гаитянского дизайнера Мари Клодинетт Пьер Жан, жены музыканта Вайклефа Жана. Мы были в категории реалити, и нам противостояли «Удивительная гонка», «Американский идол», «Последний герой», «Худший комик». Мы проиграли «Удивительной гонке». Трамп был с Меланьей среди зрителей. Я увидела его мельком, когда он шёл по проходу, чтобы покинуть зрительный зал, и он был в ярости. «Нас ограбили! Они обманули нас!» — в полный голос сказал он. — «Я так зол, Омароса. Они обманули нас!». И затем он ушёл. Этот проигрыш и ещё два в 2005 и 2006 годах, а затем провал попытки вновь выдвинуться на номинацию, до сегодняшнего дня продолжают выводить его из себя.

Я не была расстроена. Я была огромным фанатом реалити-шоу. Я знала, что «Удивительная гонка» выиграла годом ранее. И хотя это звучит лицемерно, на самом деле номинироваться и находиться в том зале — уже было честью.

Я сорвала джекпот с «Учеником». Мы с Трампом оба сорвали. Наша связь с шоу и друг с другом была скреплена печатью.