Кто бы что ни говорил, но порция кофе на столовую ложку воды, запиваемая чистой водой и та же порция на стакан воды – это всё то же количество ингредиента для организма. Только если в первом случае, в каждом глотке ощущается аромат и вкус напитка, благодаря воде, промывающей рецепторы ротовой полости и готовящей их к восприятию следующего глотка кофе, то во-втором ты пьёшь «люру» (бурду), как выражались во Львове. Правда, стоит заметить, что «умельцы» способны превратить в пойло напиток любой концентрации, поэтому, при возможности, пью кофе не там, где ближе к месту дислокации, а там, где ближе к натуральным, не пережаренным и не разбавленным фусами, сортам.

В этот раз я устроилась на высокий табурет в небольшом специализированном магазинчике на рынке «Кармель», наполненном терпким ароматом, тёкшим двумя аппетитными струйками от жаровни и кофемолки. Мне хотелось попробовать что-то новое, крепкое, но с кислинкой арабики. Из посетителей была только одна дама, которая с интересом разглядывала, уставленные банками, полки. Я предложила ей сделать покупку, но она только отмахнулась: «Ещё нет». Мы долго общались с продавцом, выясняя, что именно я буду пить. Когда он принёс мне капельку кофе, на дне стопочки и воду, дама села на стоявший чуть в отдалении стул и стала с интересом наблюдать, как я чуть потягиваю кофе, запивая его водой.

– Что Вы будете заказывать? – спросил её продавец.

– Мне то же, что и ей! – небрежно кивнула дама в мою сторону.

Получив свою порцию, она с удивлением повертела в руках маленький стаканчик и, сделав глоток не меньше чем наполовину содержимого, возмущённо воскликнула: «Это же невозможно пить! Сделайте мне нормальный кофе в большом стакане!». А затем повернулась ко мне: «Как Вы можете пить такое?! Вы знаете, что это вредно?!». Я засмеялась и попробовала изложить ей свои доводы, приведённые в начале этого повествования. Но разве станет слушать вас человек, который стопроцентно уверен, во-первых, в своей правоте, а во-вторых, что это вы виноваты в том, что она «чуть не умерла» от глотка кофе, она же не могла знать, что он такой горький.