Дорогой дневник!

Ты не поверишь! Я и сама поверить не могу. Я и правда прячусь в кладовке «Хелло Гиглз», чтобы все записать. Я себя даже ущипнула, но мне все равно кажется, что это сон.

Наконец-то, наконец-то у меня появился шанс чего-то добиться!

Проснувшись сегодня утром, я думала только о том, как странно будет встречать День независимости вдали от друзей, от семьи… от Ривердейла. В хорошем смысле странно, но все же.

Я планировала встретиться сегодня с Брэдом, но в остальном – времени вагон. Одно большое приключение, как я и надеялась. Сходить утром на пробежку. Принять душ у тети Гертруды в гостевой ванной, где коробочка с салфетками украшена чудно́й кружевной юбочкой. Раскопать в шкафу узкие джинсы и майку – самые лос-анджелесские вещи в моем гардеробе. Проторчать полчаса в пробке, просто чтобы преодолеть три мили по автомагистрали 405… Все, как обычно.

Но, добравшись до офиса, я обнаружила, что там все совсем не так, как обычно. Во-первых, тихо. За белоснежной, сияющей чистотой стойкой администратора – ни души. Все телефоны молчат.

– Есть кто-нибудь? – позвала я, ступая на цыпочках, будто опасалась застать кого-то врасплох.

В холле, где всегда толпится народ, пусто.

Как правило, там обретается не менее двух авторов – сидят, развалившись в винтажных переливчато-синих креслах или разгуливают вдоль ярко-желтых полок. Но на этот раз я увидела только айпад, позабытый кем-то на столе, – владельца в комнате не было.

Я озадаченно двинулась к нашему отделу.

– О, привет!

Клео, одна из редакторов, сидела за своим столом, покусывая кончик розового карандаша.

– А… где все?

Клео бросила украшенный блестками карандаш на стол и посмотрела на меня. Ее глаза за стеклами очков в массивной красной оправе казались огромными.

– Праздник. – Она пожала плечами. – Все разъехались. Я вот еду в Палм-Спрингс… – Она глянула на экран «Эппл воч» у себя на запястье. – Через час.

– Вот как. – Я обвела взглядом отдел. Никаких признаков жизни. – А кто-то еще есть?

Честно говоря, остаться в офисе одной было весьма заманчиво. Работы всегда полно – рассортировать по папкам бумаги, ответить на письма, – и можно было бы тихо-мирно заняться этим, не опасаясь, что в любой момент через плечо заглянет Ребекка.

Клео воззрилась на меня с таким удивлением, словно я сморозила очередную глупость.

– Ребекка в конференц-зале просматривает образцы обоев и обивки для статьи о лучших идеях ремонта гостиной.

– А, ну да, конечно.

Крошечный огонек надежды погас. Ясное дело, Ребекка не из тех, кто пропускает работу из-за какого-то праздника.

Я отправилась в конференц-зал отнести ей обед. Дверь была распахнута, но я тихонько постучала, чтобы не показалось, будто я вламываюсь без спроса.

– Войдите.

Я робко вошла. Почему-то одного присутствия Ребекки было достаточно, чтобы я начинала бегать на цыпочках.

– Я принесла обед.

Бумажный пакет с оглушительным шуршанием опустился на стол.

Ребекка стояла у стены, поочередно рассматривая образцы обоев: с голубым цветочным узором, фиолетовым цветочным узором, зеленым цветочным узором и цветочным узором оттенка «металлик». Цветы всех форм и размеров, от поп-арта до ажурных завитушек от Лоры Эшли. Очевидно, образцы были объединены какой-то темой.

– Даже не знаю… – Ребекка вздохнула. – Тебе не кажется, что это… уж слишком?

До сих пор начальница ни разу не интересовалась моим мнением о чем бы то ни было, во всяком случае вот так, напрямую.

– Что? Мне? – Я закашлялась. – В смысле, обои?

Ребекка беззлобно закатила глаза.

– Да. В смысле… с цветочками не перебор?

– Мне так не кажется, – честно ответила я.

Она мельком глянула на мою кофточку.

– Ну понятно. Но… металлик. С одной стороны, узор самый интересный из всех. Но с другой…

Кажется, она ожидала от меня каких-то слов…

– Режет глаз?

Мы в «Хелло Гиглз» стараемся избегать негатива, поэтому критиковать, даже конструктивно, нужно с умом.

– Точно! Режет глаз! – с облегчением воскликнула Ребекка. – Кроме того, я только что прочла в «Тенденциях дизайна», что на смену обоям пришла деревянная обшивка стен, и… – Она опять вздохнула. – Не знаю, мне просто все это не нравится. Как-то это уныло и скучно.

Вид у нее действительно был разочарованный. Вряд ли она стала бы со мной что-то обсуждать, если бы не праздник, из-за которого офис практически вымер. Но мне-то что? Главное, что Ребекка наконец-то со мной заговорила! Спросила мое мнение!

Она устало уселась за большой стол посреди конференц-зала и зашуршала пакетом, доставая свой заказ. Я смущенно стояла рядом, не зная, что мне делать.

– А себе ты что заказала? – спросила Ребекка. – Что-то ты ведь взяла? Должна же ты чем-то питаться. Хотя, не знаю, может, ты мечтаешь стать актрисой и потому вообще не ешь. В этом городе и не такие странности случаются.

– Да нет, я ем, – заверила я.

Я робко вынула из пакета свою еду. В Ривердейле не так много ресторанов с суши (точнее, их там вообще нет), и очень скоро после приезда я поняла, что острый ролл с тунцом и соевые бобы – это то, что мне больше всего нравится в Лос-Анджелесе.

Конечно, Ребекка не пригласила меня пообедать с ней прямым текстом, но типа того. Тем более что другой такой возможности могло бы и не быть. И я решительно выдвинула стул и уселась напротив. Лос-анджелесская Бетти, которая кокетничала с парнями и вела себя гораздо решительнее, чем скромная ривердейлская Бетти, обедала со своей начальницей.

Во время еды Ребекка то и дело вздыхала и принималась барабанить пальцами по столу. Воздух в комнате сгустился, как грозовое облако. Повисла неловкая тишина. И дерзкая лос-анджелесская Бетти снова решилась: а почему бы и нет, в такой-то день?

– Значит, на смену обоям пришла деревянная обшивка?

«Да уж, ну ты и блеснула умом, Купер!» – Я внутренне застонала. Хотелось немедленно забиться под стол и просидеть там до конца рабочего дня. Но лосанджелесская Бетти была не из таких. Она молчать не собиралась.

– Это вроде… деревянных панелей? Или… досок взакрой? – Мой мозг вскипал от попытки вспомнить, что говорили о дизайне интерьеров в передачах, которые Полли любила смотреть по выходным, валяясь на диване. – Но мне казалось, что обшивка стен взакрой – это как-то слишком?

Примерно как-то так заявила ведущая передачи «Все для дома» – такая рыженькая, с идеально уложенными локонами. Честно говоря, я даже не знала, что значит «взакрой».

– Так и есть! – Ребекка вскинула голову. – Да мы с тобой на одной волне!

Спасибо, «Все для дома». Спасибо, Полли, что вечно смотришь по телику всякую чушь.

– Судя по опросам, нашим читателям нравятся временные обои, которые легко поменять, не пререкаясь с родителями, комендантом общежития и хозяином съемной квартиры. Поэтому… – Она махнула рукой в сторону стенда с образцами, – одни цветочки.

– Да, но… – Из какого-то дальнего уголка памяти вынырнула очередная идея из передач о дизайне. – Бывают же временные обои, стилизованные под доски, кирпич и даже бетон, если кому-то захочется оформить свою комнату в индустриальном стиле. – Я улыбнулась. – Наверняка в этом мире существуют обои под доски взакрой.

– Гениально! – восхитилась Ребекка. – Круто. С тебя статья.

Я чуть не подавилась соевым бобом.

– Что? В смысле, супер! Спасибо! Я вас не подведу! Меня несло, и это было так же неловко, как вечная робость. Когда же я найду золотую середину?

Но Ребекка лишь рассмеялась:

– Всего двести слов про обои. Не сомневаюсь, что ты справишься.

– Супер, – выдохнула я.

Спокойнее, лос-анджелесская Бетти. Ты в деле.

– Вообще-то, раз уж ты здесь, можешь еще кое с чем помочь, а то я тут, можно сказать, зашиваюсь. Сегодня никто не пришел. И до сотрудников, которые работают удаленно, я тоже не могу дозвониться. Видимо, все чрезвычайно заняты «удаленной работой» над своим праздничным загаром.

Какое счастье, что я ненавижу загорать!

– Конечно все сделаю.

– Нужна статья для раздела «Образ жизни». Только что из отдела моды подкинули идею. До них дошли слухи, что Грейс Коддингтон в «Вог» взяла на лето стажером какую-то юную красотку из высшего общества. Казалось бы, кому это интересно? Светских девиц у нас пруд пруди. Но девчонка стоит внимания, она еще может стать новой Оливией Палермо. В Нью-Йорке ни одна модница моложе двадцати одного года не чихнет – и не купит новую помаду, если это не одобрено стажеркой из «Вог».

Уф, кошмар какой. – Написать о ней?

– Сделать с ней интервью. Причем срочно, материал нужен сегодня к вечеру, никак не позже полуночи. Ее семья каждый год устраивает прием в честь Дня независимости, и это настоящая сенсация. Туда аж из Монтока гости приезжают! Из Нью-Йорка к нам добраться и то проще!

Для меня все эти разговоры звучали все равно что на иностранном языке, но я кивала с умным видом.

– Вот об этом и надо написать. В прошлом году сайт «БаззФид» просто завалил нас снимками американского флага из пончиков на вечеринке Келли Кляйн. Но мы переплюнем «БаззФид». – Ее глаза сузились. – Обязаны переплюнуть.

Кто бы мог подумать, что среди средств массовой информации, освещающих жизнь светского общества, царит такая конкуренция. (Слава богу, что мне не надо писать об этой катастрофе с флагом из пончиков, что бы она там из себя ни представляла.) Но кажется, я попала в струю. Ну да, это не тот прорыв в журналистской карьере, о котором я мечтала, но тоже неплохо. И, раз уж дверь приоткрылась, лос-анджелесская Бетти ломанется в нее со всех ног.

(Да, и я вечно путаюсь в метафорах. Надо поработать над этим до того, как я опубликую свою первую статью в «Хелло Гиглз»!)

– Переплюнем. Конечно. Я успею до полуночи, без проблем. – Тут я подумала про Чумового Брэда. Ничего, как-нибудь. И статью напишу, и с ним встречусь. Не упущу ни то ни другое. – А кто эта новая светская львица, которую мне нужно разыскать?

– Вот. – Ребекка что-то написала на бумажке и протянула мне. – Это номер ее личного мобильного. Если кто-то спросит, мы его получили от… В общем, если кто-то спросит, как мы его получили, просто уходи от ответа.

– Понятно.

Я посмотрела на бумажку. Буквы словно кричали: «Это твой шанс, лос-анджелесская Бетти! Не упусти его!»

Даже в имени этой девушки было что-то властное, высокомерное. «В Нью-Йорке ни одна модница не чихнет без ее одобрения». А мне предстояло взять у нее интервью.

«ВЕРОНИКА ЛОДЖ».