Глава 8
Темный-темный лес. Кис летит у правого плеча. Подмигивает.
— Не бойся, я с тобой!
Проводники разве говорят? Да он вроде и не говорит, пищит только:
— И-и-и-и-и-и!
Но я его понимаю. Он торопит, потому что кисы в замке бабушки очень проголодались — надо скорее напоить их сладким соком аввы. Черная шляпа сползает на лоб, полями закрывает глаза. Поправляю и останавливаюсь. Из-за черных деревьев выглядывает огромный Серый Мышь. Полосатая шерсть дыбом, алые искорки в черных глазах!
— Мур-р-р… Здр-р-р-равствуй, Чер-р-рная Шапочка… Какая ты кр-р-расивая, ма-а-аленькая девочка! А куда ты, девочка, путь держишь? А? Мя-я-яу-у-у…
Какая шерстка у него. Мягкая. Чешу кису-мышу за ухом.
— Мур-р-р, мур-р-р…
Мурчишь, серенький! Рука спускается к белому пятнышку на груди. Тепло. Мягко. Сердце зверя стучит. Тук-тук, тук-тук, тук-тук…
Спокойный, размеренный ритм. Уютно. И кажется, что все хорошо. И совсем не страшно…
— Чудовище! — Мышь улыбается, целует в макушку.
Как приятно! И нос у него такой теплый. Обняла за шею, потянулась к…
— Спи, Чудовище! Рано еще, — слышу знакомый голос…
— Что?! Ой! А?! А-а-а-а-а-а-а… Ты?! — скатываюсь с кровати, кутаясь в незнакомый халат. — Вы?!
Кровать с балдахином. Камин. Некромант. Что он здесь делает? Почему я не у себя, в комнатке на чердаке? Что происходит? Что? Что было вчера? Страшно! Не могу проснуться, не понимаю, где сон, где явь, сознание мечется раненым зверем, серым мышем в темном-претемном лесу…
— Мама! — беспомощно смотрю на некроманта, пытаясь найти ответ в черных глазах.
— Успокойся, Чудовище.
— Что?
— Все хорошо, говорю! Успокойся. Скоро будем завтракать.
— Что было ночью?!
— А ты не помнишь? — улыбается.
Отрицательно качаю головой.
— Ага… Любопытно…
Ну ничего себе ответ! Любопытно ему… Гад!
— Что было ночью?! — кричу.
Тихий смех. Некромант развернулся спиной. Встал. Какой же он… Огромный! Точь-в-точь как тот культурист, любитель протеиновых батончиков…
— Вальдар ап Морт, маг Смерти, Страж преисподней, хозяин Рардин — одеваться!
Ветер от хлопанья перепончатых крыльев растрепал волосы. Челка упала на глаза. Я зло дунула, чтоб не мешала, и повторила вопрос, обращаясь к уже одетому по последней местной моде хозяину замка:
— Что. Было. Ночью?!
Жаль, зеркало далеко — не вижу себя со стороны. Наверное, глаза кровью налились, как у вампира, челка посинела — трупная язва от злости началась. Это я шутить пытаюсь. Не обращайте внимания. На самом деле мне страшно. Очень. Страшно ничего не помнить. Я мыла кубок. Потом пошла в библиотеку, а потом…
Пустота…
— Ничего не помнишь? Так это же замечательно! — поправил манжету, улыбнулся.
— Как ты это сделал? Напоил меня? Чем? Околдовал? Зачем? За что?!
— И-и-и-и-и! — доносится сверху.
Кис! Удивительно, но душераздирающий писк Проводника больше не был раздражающим звуком, который хотелось выключить как можно скорее. В его возмущенном вопле отчетливо читалось: «Молчи, дура, пока он тебя не развеял!»
Черные глаза некроманта вспыхнули гневом. Значит, он тоже понимает киса! Но это-то как раз не удивительно. Он же маг Смерти и кто-то там еще из Преисподней, а я? Я-то тут при чем? Что это? Побочный эффект от отравы, которой меня опоили, чтобы затащить в постель?
Кис, делая вид, что нам обоим послышалось, завернулся в крылышки и демонстративно отвернулся, балансируя на каминной полке.
Внутри похолодело: не жилось тебе спокойно, Виталина Зеленская. Все мечтала девственности лишиться. Да не с кем-нибудь, а непременно с некромантом! Ну что, сбылась мечта идиотки? Довольна теперь? Вот он, некромант. Настоящий! Всамделишный, взаправдашний! Некромант, некромант, некромантище! Улыбается, ухмыляется… А ты, Виталина, даже ничего и не помнишь!
Комок подступает к горлу. Да как он смел?! Я что ему, игрушка из другого мира? От обиды закусила до крови губу и бросилась на мужчину с кулаками:
— Убью!
— Снять заклинание! — щелчок пальцами.
Удавка — вспоминаю я про заклинание. Но… ничего не происходит. Дышу. Значит, успел. Он не даст мне умереть. Даже умереть не даст! Я теперь его рабыня. Его…
— Тихо, тихо, Вита! — ловит, держит руки, прижимает к себе. — Успокойся.
— Ты…
— Что ты себе выдумала, глупая?
В низком голосе — странная, незнакомая нежность. Хочется верить. Очаровываться сильными ласковыми руками, тонуть в черных глазах. Хочется… Хочется, но нельзя! Нельзя потерять себя, позволить…
Слезы катились по щекам, перекрывая кислород сильнее, чем какие-то там заклинания! Не надо магии! Я… я… сама…
— Элла! Элла!
— Да, господин.
— Где вас носит?!
Вот тут он не прав. Экономка, как всегда, появилась мгновенно. Бесшумно, словно призрак. На строгом лице не дрогнул ни один мускул. Ни тени удивления! А ведь картина маслом, между прочим. Спальня, тщательно одетый хозяин и я в халате и слезах уткнулась в выглаженную жилетку…
Элла — железная леди. Я тоже хочу быть такой! Невозмутимой. Бесшумной. Безукоризненной! Невозможно представить, чтобы эта женщина попала в щекотливую ситуацию и не знала, как себя вести. Научи меня, Элла! Пожалуйста…
— Одежду моей гостье, — прервал мои мысли строгий голос хозяина, — живет она в этой комнате, у служанок и на чердаке больше не появляется.
— Слушаюсь. Что-нибудь еще?
— Да. Приготовьте завтрак.
— Пойдем, — некромант аккуратно взял меня двумя пальцами за подбородок, осторожно заглянул в глаза. — Поговорим за завтраком.
Ответить я не смогла. Все еще не хватало воздуха.
— Вита, — мужчина погладил меня по щеке. — Да что с тобой?!
Я закрыла глаза.
— И-и-и-и-и-и! И-и-и-и-и-и!
«Срочно! Дорогу слуге Владыки!» — прозвучало в голове. Что это с моим Проводником? Умом он тронулся, что ли? Какой еще Владыка?!
Открыла глаза. Потом рот. Посреди комнаты бил мощными крыльями кис. Незнакомый и… Совсем другой! У моего Проводника и кисов, живущих в замке, были маленькие, кругленькие, аккуратные ушки и крошечные миловидные мордочки. Этот же был крупнее раза в полтора, с огромными ушами, устрашающим прикусом и золотой цепочкой вокруг шеи, на которой красовался кулон в форме черепа.
— И-и-и-и-и-и… — пискнул мой Проводник.
«Больно много воображаешь! Подумаешь, — Вестник Владыки! Летун на побегушках!»
— И-и-и-и-и-и! И-и-и-и-и-и!
«Да как ты смеешь? Ты кто такой?!»
— Молчать оба! Развею! Испепелю! — Вальдар ап Морт протянул руку, и перепончатая тварь с золотой цепочкой на шее, ловко изобразив в воздухе изящный поклон, стряхнула с лапки сверток с алой печатью.
Послание медленно опустилось в раскрытую ладонь некроманта, и кис исчез, оставив после себя крошечное черное облачко и легкий, еле уловимый запах серы.
— Можешь пока переодеться, — бросил мне некромант, щелкнув пальцами и углубившись в чтение.
Посреди комнаты появилась ширма с замысловатым орнаментом. Я вздохнула, сгребла принесенный Эллой увесистый сверток и удалилась. Видимо, на этот раз одевать меня с помощью зеркала времени не было. Ну и ладно, мы не гордые. Так. Что тут у нас…
Ширму я недооценила. Только собралась посмотреть, что же мне принесли, как рисунок ожил, превратился в стаю уже знакомых помощников, и меньше чем через минуту я уже стояла у зеркала.
Стало намного легче. Увереннее. Черное платье с серебряной вышивкой — длинное, с широким поясом и рукавами до середины пальцев, — закрыло меня с ног до головы, и, казалось, не было этой странной ночи. Или все-таки была?
— Нравится?
Некромант на секунду отвлекся. Черные глаза смотрели внимательно и серьезно. Мужчина больше не улыбался, как будто хотел сказать: «Вот видишь? Никто не хочет ничего плохого! Никто тебя не тронет. Успокойся, наконец!»
Да я бы и рада! Вот только не помню, понимаешь? Не помню я ничего! Я проснулась в твоей постели и ничего не помню! Что? Что я должна думать?!
— Чудовище… Я должен уйти. Элла приготовит тебе завтрак. Я вернусь, и мы поговорим.
Стайка кисов, черное облако, горьковатый запах полыни.
Все.
Исчез…
Я замерла как околдованная. Смятая постель. Алые простыни. Было или не было? Почему я ничего не помню?
Обошла комнату — большая. Светлая штукатурка на стенах, камин. Это хорошо, потому что еще одной порции покорных девственниц и неистовых вампиров моя нервная система просто-напросто не выдержит.
Я выглянула в коридор. Дверь библиотеки рядом! Уж ее-то, родную, я узнаю из тысячи. Справа — лестница вниз. В подземелья.
Не знаю, зачем я пошла туда. Просто… потянуло. Наверное, стресс. Надо куда-то идти. Что-то делать. Иначе просто сойду с ума! А может, по привычке? Время чистить Кубок…
Вот она. Дверь. Там Кубок. А вот другая, рядом. Там это… Как его… Око. Око Преисподней. Вспомнила, как некромант показал мне родителей. Вот бы еще раз их увидеть!
Шаг за шагом, босыми пятками касаясь ледяных ступеней, я приближалась к Тьме. Об обуви Элла почему-то не позаботилась, а мои туфли, видимо, промокли…
Промокли? Почему промокли? Дождь… Я помню дождь! И ветер. А больше… Больше ничего.
Темно. Сыро. Страшно…
Зажурчала вода в стенах, кто-то тихонько застонал, потом засмеялся, как будто хотел напугать. А потом раздался топот, словно кошка пустилась наутек.
Что это? Привидение? Я, оказывается, тоже могу напугать, не все же меня.
Мама-а-а-а! Чья-то огромная тень налетела, напугав до полусмерти!
— Кыш!
Проводник! Фу, мерзкий кис, я ж чуть… Псих!
И-и-и-и-и-и!
«Нельзя! Нельзя! К Оку нельзя подходить! Никому нельзя, кроме Хозяина! Развеет, испепелит!»
Понятно. Интересно, если я теперь понимаю Проводника, значит, и он меня тоже? Надо попробовать.
— Не смей мне мешать! Понял?!
Кис завис на мгновение и, равнодушно похлопав крыльями возле моего носа, беззвучно исчез. Оказывается, я еще и мысли его читаю: «Как знаешь! Я тебя предупредил. Всё, умываю крылья!»
Котел поблескивал во тьме зеленоватыми искорками. Можно было, конечно, приказать зажечь свет, как я делала всякий раз, когда чистила кубок, но… не хотелось.
— Привет.
Нет, так не годится. Ничего не получится.
— Приветствую тебя, Око Преисподней! — я подхватила длинную юбку, сделала, как могла, реверанс.
Может, на колени надо встать? Порезать руку, чтоб пошла кровь? Подношение какое-нибудь… Жертва! Вспомнила! Некромант туда кидал какую-то тухлую рыбу. И заклинания бормотал.
Пока я думала — совсем замерзла. Уселась на пол, замотала в ткань платья окоченевшие ноги. И вдруг стала говорить. Как-то вылилось из меня все, что накопилось за последнее время. Око умело слушать. На особо душещипательных моментах вспыхивало зеленым светом. Иногда вздыхало. Иногда хихикало. Понимающе молчало. В общем, мне с ним было хорошо, даже если все это мои фантазии. Я сидела в темном подвале и вслух проговаривала историю своей жизни. Про Влада-некроманта, «любовь» к которому сейчас выглядела настолько нелепо, что было ужасно стыдно. Про мое увлечение гот-культурой и попытку влиться в их компанию. Про папу и маму.
— Знаешь… Они у меня… очень хорошие. Папа — мастер по спецэффектам, а мама — гример. Они работают в кино. Отец может все! Взрывы, фейерверки. А мама… Она только готовить не умеет. Зато такие уши эльфа в кастрюлях варит — как настоящие! Она кого угодно в дракона превратит — не отличишь. Поэтому дома готовлю я. Ничего сложного. Гугл в помощь…
Око уже не мигало, оно ровно светилось, становясь все ярче, но я так увлеклась, что даже не заметила.
— Предки… Настоящие друзья, понимаешь? Ты знаешь, что значит настоящий друг? Это когда тебя понимают. Принимают таким, какой есть. Поддерживают, несмотря ни на что. Они…
Око вспыхнуло! Котел стал прозрачным.
Это… Это… Отец! Смотрит в одну точку и что-то сжимает в кулаке. Медленно подносит к лицу что-то маленькое. Кольцо! Бабушкино кольцо! Зеленый листочек горит изумрудным огнем.
Мама сидит на кухне с полотенцем в руках. Форточка открыта. Дым. Наверное, опять что-то сожгла. Синяки под глазами. Седая прядь у виска. Мама. Мамочка!
Вдруг все исчезло. Нет! Нет, Око, пожалуйста! Не разлучай меня с ними! Не надо!
Зеленый свет. Снова топот кошачьих лапок где-то в глубине, но уже не так страшно. Я обхватила руками колени и вновь уставилась перед собой.
— Покажи мне… Покажи!
Библиотека. Это… Это я! Вскочила, подбежала к окну, рванула портьеры, распахнула ставни! Откуда у меня столько сил? Они же тяжелые! Картинка исчезла, но лишь на мгновение. Вот еще одна. Башня. Я танцую под дождем, сливаясь со стихией всем своим существом. Мужчина. Поцелуй.
Вспомнила! Все вспомнила, до мельчайших подробностей! Так, будто это было вчера! Собственно, это и было вчера.
— Спасибо, Око! Ты настоящий друг! Ты… ты… Ты круче, чем Гугл, честное слово!
Встала. Мышцы затекли, ноги окоченели. Надо идти наверх. Попросить у Эллы обувь. Да и от завтрака я бы не отказалась. А потом…
Потом придется извиняться. Я сама. Сама его поцеловала! И ничего, скорее всего, этот бодибилдер мне не сделал. Просто боялся, что я снова что-нибудь выкину.
И все-таки два вопроса остаются открытыми. Первый — что это на меня вчера нашло? Гроза, в конце концов, не полнолуние! И второй — если ничего не было и маг Смерти как порядочный человек просто проявил заботу, то… С чего это я с сегодняшнего дня стала его гостьей? Подозрительно. Очень. Но извиниться все равно нужно.
Он
Вальдар ап Морт прибыл в замок тринадцатилетнего Владыки, и ждать чего-то приятного от этого приглашения не приходилось. Хорошо, если удастся уйти живым.
Мальчишке может прийти в голову что угодно! Его опекун ненавидит бывшего Главного дознавателя лютой некромантской ненавистью, так что…
Шаги гулким эхом раздавались над головой, растворяясь в дыхании Крон-Морра — старинного замка в столице.
Славься, Крон-Морр! Обитель Смерти, душа некроманта, дыхание Владыки Вимории! Да хранит тебя Око Преисподней, да стоят у ворот твоих Стражи, охраняя покой твоих снов. Славься, Крон-Морр!
Поклоны кисов над головой. Научить, что ли, и своих так кланяться? С другой стороны, зачем? Мысли о собственном жилище вернули к последним событиям. Слуги получили распоряжения — и о Чудовище позаботятся. Надо же… Кроме как о подкинутой девице, которую ему подсунули, чтобы погубить, — и позаботиться больше не о ком.
Не о ком… Кроме, пожалуй, юного Владыки Владиса Третьего. Сына друзей их рода, практически племянника, ребенка, выросшего под его неусыпным оком…
Он ли не пестовал? Он ли не наставлял? Не просил саму Смерть о милости? Не шептал на пороге Преисподней: «Не оставь в трудный час его душу…»? И вот теперь, после того как трупная язва забрала их отцов, глупый подросток взбунтовался против его опеки!
Плохо. Очень плохо. Нехорошо…
Конечно, мальчишка попал под дурное влияние, вовремя и грамотно оказанное родственниками покойной Владычицы. Двоюродный брат Катарины — слабый некромант, но ловкий вельможа — от одного лишь имени Вальдара ап Морта впадал в ярость. Несчастный всю жизнь грезил таким же влиянием, каким был облечен Главный дознаватель, друг и правая рука покойного Владыки.
Однако сказать, что во всем виноват лишь род Мортимерров, было бы неправильно. Он, Вальдар ап Морт, маг Смерти, Страж Преисподней, в прошлом — Главный дознаватель Вимории, тоже приложил немало сил! И, как ни прискорбно это осознавать, во многом он обязан себе самому.
Молодой наследник не стал терпеть поучения папиного друга. Но самое главное — ребенок не простил разочарования в глазах самого сильного некроманта Вимории. В юном Владисе дар так и не открылся. Надо было сдержаться. Не показывать своих эмоций! Но маг Смерти не смог.
Подумать только! За несколько тысячелетий наследник, Владыка — не некромант…
Куда мир катится. И к чему это приведет Виморию…
Хозяин Рардин вздохнул и кивнул Привратнику тронного зала, разрешая объявить о том, что он прибыл.
— Вальдар ап Морт, маг Смерти, Страж Преисподней!
— Владыка, — низкий поклон в сторону трона. Мальчишка на нем кажется чем-то чужеродным, не сказать неправильным…
В умных, живых черных глазах — зависть и ненависть. Подрос. Вытянулся. Черты лица чуть заострились, стали взрослее. Мягкие кудри чернее ночей Вимории оттеняют бледность лица.
Хорош! Однако необходимо больше заниматься физическими упражнениями. Развивать мускулатуру. Данные от природы великолепные! В отца. Фехтование обязательно, минимум два часа в день. Надо улучшать реакцию. Плавание. Вряд ли опекун заботится об этом! Жаль. Погубит мальчишку.
— Подойдите, хозяин Рардин.
Звонкий молодой голос.
— Мне доложили, что вы начали расследование?
— Да. Мертвые потревожены, Владыка.
— И это недопустимо!
А голос злой. Видно, что наследника задел тот факт, что кто-то осмелился беспокоить мертвых. И это хорошо! Значит, не все уроки мага Смерти пропали даром. Кое-что осталось в душе юного Владиса.
— Каковы бы ни были наши разногласия, ап Морт, это не отменяет очевидного. Вы — лучший дознаватель и сильнейший некромант Вимории. Мы желаем, чтобы вы встали на след недостойных, осмелившихся нарушить закон! И не сходили с него до тех пор, пока все виновные не будут уничтожены или не предстанут перед нашим правосудием. Такова моя воля!
