Пробираясь к молодой колдунье по заболоченной земле через густую траву и заросли камыша, Ричард напомнил себе, что надо сдерживать гнев. Саманта нанесла удар Кэлен в сердце, а не было более надежного способа распалить его гнев, чем причинить вред Кэлен. Но он понимал, что не следует сосредоточиваться на этом, игнорируя прочие обстоятельства.

Праведный гнев бывает ценным инструментом, но для этого он должен быть рассудочным. Гнев против зла. Гнев против заблуждений. Им нужно уметь пользоваться – любым оружием нужно уметь владеть. Его следует применять с рассудительной мудростью, смягченной зрелостью. К нему следовало относиться с уважением из-за ущерба, который он способен причинить не только злу, но и невинному. Ричард знал, что иногда способности растут быстрее, чем понимание, когда их применять, а когда нет – так молодой человек старается накачать мышцы раньше, чем достаточно поумнеет, чтобы его стало трудно спровоцировать использовать их.

Хотя Саманта видела в Ричарде друга и несколько раз помогла, даже применяла свой гнев ради спасения его жизни и жизней множества хороших людей, ее действиями не всегда управлял разум. Определенно, иногда это выставляло ее в лучшем свете. Но, когда ее гнев становился неуправляемым, она могла натворить что угодно, причинить вред кому угодно, даже кому-то столь невинному, как Кэлен.

Безусловно, ее разозлило, что Ричард убил ее мать, но она не знала всех обстоятельств. Она знала Ричарда и должна была знать, что никому, особенно ее матери, он не причинил бы вреда без очень важной на то причины. Он надеялся, что, поговорив с нею, убедит ее действовать разумно.

Пробираясь через высокий камыш, среди которого попадались заросли синей вербены и болотного молочая, он видел ждущую впереди Саманту. Копна ее темных кудрей была спрятана от неутихающего дождя под капюшон плаща. Худые руки под плащом были обнажены. Он решил, что в такую сырую погоду ей должно быть холодно. Но он знал, что гнев способен согреть человека и заставить забыть о холоде. Пока он пробирался через густую траву, клонящуюся под тяжестью осевшего каплями тумана, она стояла неподвижно, как статуя, ожидая его, не сводя с него темных глаз.

Топкую почву покрывала густая сеть спутанной мертвой травы. Кое-где, когда он наступал, она проваливалась, и вода закрывала носки его сапог. Он напомнил, что следует быть осторожным и стараться не терять опоры. Не хотелось бы упасть и оказаться на земле, когда рядом стоит Саманта. Она уже доказала, что для нее не существует никаких границ.

– Саманта, – стараясь сохранять дружеский тон, который она наверняка помнила, окликнул он через камыши, когда был еще на приличном расстоянии от нее. – Нам нужно поговорить.

Когда он вышел из густой высокой травы, она сказала ему хрипло, почти прорычала:

– Меня зовут Сэмми. Вы стали называть меня Саманта. Мать назвала меня Сэмми. Люди Стройзы все звали меня Сэмми. Мое имя – Сэмми. Мне не нужно имя, которое вы мне дали.

– Прекрасно. Пусть будет Сэмми, – сказал он, пробираясь к ней через камыши и густую низкую траву. – Но поговорить все же нужно.

– Нам не о чем говорить. Вы убили мою мать.

– Не все так просто.

– Все очень просто. Она мертва. Вы – тот, кто ее убил. Я видела, как вы сделали это.

Ему почудилось в девушке нечто странное, некое мерцание вокруг, что-то в ее больших темных глазах, но при тусклом свете он не мог сказать наверняка, что это и не привиделось ли ему. Он часто видел ауру могущества колдуний, когда те применяли свою магию. Однако он мог видеть это, лишь когда действовала его собственная магия. Поскольку в нем по-прежнему оставалось отравляющее прикосновение смерти, его магия не проявлялась. Однако он определенно заметил нечто, хотя и не мог сказать, что именно.

Он остановился достаточно близко к ней, чтобы не кричать. Подходить ближе без необходимости он не хотел. Он знал ее нрав и, в конце концов, действительно убил ее мать.

– Саманта, ты не понимаешь. Ты должна выслушать меня.

– Сэмми.

– Ты пронзила кинжалом сердце Кэлен.

– Потому что вы убили мою мать. Вы это заслужили. Я хочу, чтобы вы терпели такую же боль, какую терплю я. Я хочу лишить вас всего, что для вас важно, – в точности так, как вы поступили со мной.

Ричард напомнил себе, что нельзя орать и надо говорить по возможности с ней так же, как прежде. Он сорвал нераспустившийся бутон нивяника и катал его между пальцами, обдумывая свои слова.

– Твоя мать, Сэмми, была не таким человеком, как ты думаешь. Она была не на нашей стороне, не на стороне добрых людей вашего поселения Стройза, и делала совсем не то, что мы думали.

– Она защищала людей нашего поселения.

– Она убила твоих родственников. Убила Зедда.

Саманта на мгновение выгнула бровь, но тут же ее свирепый взгляд помрачнел.

– Вы лжете.

– Это правда. – Ричард выкинул бутон нивяника, достал из кармана штанов маленький черный дневник и поднял его так, чтобы Саманта видела. – Вот путевой дневник твоей матери. Путевые дневники связаны между собой древней магией, позволяющей им пересылать сообщения между собой.

– И что?

– Близнец путевого дневника твоей матери мы нашли у Людвига Дрейера. Вероятно, это он дал ей тот дневник, который она носила с собой. Дрейер и она сговорились. И сотрудничали долгие годы.

Ей было известно, что барьер пал, но она притворялась, что это не так. Она не собиралась никого предупреждать. Они с Дрейером держали это в тайне, потому что хотели, чтобы зло вырвалось на волю. Они хотели править повсеместно. Хотели обрести власть. Они собирались использовать падение барьера в собственных целях.

Саманта качала головой, отвергая то, что он говорил ей, едва он произносил это.

– Моя мать была колдуньей и отвечала за Стройзу. Ей вовсе не нравилась такая большая власть. Она не хотела ничем управлять.

– Это была маска. Людвиг Дрейер скрывал так свои способности, пока не пришло время действовать. Все это входило в их замысел. Никому не была известна их тайна.

– Вы все это придумали. Я знаю свою мать так, как вам бы ее никогда не удалось узнать.

Ричард вновь протянул девушке раскрытый путевой дневник, чтобы она увидела записи в нем.

– Все это здесь. Все ее беседы с Дрейером сохранились. Путевые дневники – точные копии друг друга. Если записать что-то в одном, это тут же появляется в другом. Вот этот дневник был у твоей матери, а другой у Дрейера. В ее путевом дневнике сохранились все их беседы и замыслы за последние несколько лет.

Здесь есть сообщения от Людвига Дрейера, содержащие подробные указания для Айрин касательно того, что она должна для него сделать… и обещания награды за ее преданность и службу.

– Он ее обманывал?

Ричард покачал головой.

– Я не собираюсь лгать тебе, Саманта. Она вполне понимала, что делает, и делала это по своей воле. Он не водил ее за нос. Она была равноправным партнером в их заговоре с целью захвата власти.

Саманта подцепила большим пальцем локон вьющихся темных волос и убрала его с лица.

– Это вы так говорите.

– Она сама сказала это, вот ее собственные слова.

Саманта мельком глянула в дневник в его руках, но промолчала. Он продолжил:

– Людвиг Дрейер советовал ей, как следует противодействовать людям, что говорить и как вести себя. Он указывал ей, что она должна вызнать для него. Она передавала ему все это. С готовностью помогала ему, чтобы их план удался. Она подстроила так, чтобы Ханнис Арк захватил ее, стремясь оказаться ближе к нему и доносить о том, что он делает для возвращения Владыки мертвых из подземного мира. Она сообщала Дрейеру о достижениях Ханниса Арка и о том, что происходит в Третьем царстве.

Он наставлял ее никому не сообщать о своем оккультном могуществе, особенно остерегаться этого. Ты ведь не знала о том, что у нее были темные способности? Потому что она не хотела, чтобы ты знала.

Она регулярно писала аббату, пока шла с нами сюда, сообщая о нашем продвижении. Она рассказывала Дрейеру, какую пользу приносит нам, для того, чтобы мы думали, будто она с нами заодно.

Твоя мать предала нас, Саманта. Она сообщила Дрейеру, что нам с Кэлен для исцеления нужно сдерживающее поле. Она солгала нам, Саманта, сказав, что здесь есть такое поле и что она его видела. Ты сама слышала это. Здесь не оказалось никакого сдерживающего поля – как же она могла его видеть?

С помощью этой лжи она заманила нас сюда, в крепость, где Дрейер устроил ловушку, желая взять нас в плен. Он сообщил ей, где в крепости, по ее словам, должно быть сдерживающее поле, как добраться туда и провести нас к темницам так, чтобы он мог застать нас врасплох. Он устроил ловушку, и твоя мать вела нас прямиком в нее.

– Ложь. Она не могла сделать такое.

Ричард снова протянул ей раскрытый дневник.

– Все это здесь, Саманта, изложено ее собственными словами, записано ее собственной рукой. Твоя мать с Дрейером обсуждали, как нельзя рисковать тем, что кто-нибудь из волшебников и колдуний Стройзы обнаружит – барьер пал. Она сообщила Дрейеру, что убила свою сестру Марту и ее мужа, которые отправились проверить, верны ли вести о Джит. Она написала, что сбросила их тела в болото, создав видимость, будто они погибли по дороге к логову Джит. Дрейер ответил, что отправит воинов забрать в аббатство другую ее сестру, Миллисенту, и ее мужа, Джайлза, и позаботится о том, чтобы они тоже не смогли вмешаться. Они погибли там от его рук, и случилось это в соответствии с замыслом твоей матери.

Саманта, ты должна выслушать правду, даже если это причиняет боль. Правда такова: твоя мать сообщила Дрейеру, что твой отец начал задавать слишком много вопросов. Никакого нападения полулюдей не было. Они не убивали твоего отца и не брали ее в плен. Твоя мать сама убила твоего отца.

Саманта опустила руки и сжала кулаки.

– Ложь! Все ложь!

– Это – правда. Именно она убила Зедда. Она записала в этом дневнике: «старый волшебник начал подозревать». Описала Дрейеру, как обманула Зедда, а затем убила его. Назвала его докучливым стариком. Ты знала Зедда. Ты знаешь, каким он был хорошим человеком. Она казнила его исключительно по той причине, что он был добрым.

Все это здесь, Саманта. Изложено ее собственными словами. Можешь забрать ее путевой дневник и прочесть сама.

Саманта сложила руки на груди.

– Я сказала вам: меня зовут Сэмми.

– Думаю, ты переросла это имя, когда взяла на себя защиту своего поселения и решила предупреждать людей о том, что барьер пал. Ты помогла мне спасти всех их. – Он ткнул большим пальцем за плечо. – Ты помогла мне, Саманта. Ты совершала правильные поступки – поступки, которыми люди Стройзы будут восхищаться. Ты выросла из девочки в молодую женщину и все делала верно. Ты стала Самантой.

Сейчас тебе предстоит сделать выбор. Ты можешь или взглянуть в лицо суровой правде, в лицо фактам, или остаться ребенком. Сейчас ты можешь выбрать Сэмми, быть ребенком, отворачивающимся от истины, или стать Самантой, храброй молодой женщиной, которой я восхищался.