Саманта нервно вышагивала от одной стены к другой. Ричард тем временем читал послание Наджи. Он ощущал переживания этой загадочной женщины из далекого прошлого, которой было так важно, чтобы потомки могли понять причины, стоящие за боязнью ее поколения оказаться в руках такого злодея.

Они знали, что жизнь обитателей Нового мира превратилась бы в непрерывную череду кошмаров, не сумей они остановить или хотя бы сдержать полулюдей. Очевидно, Наджа хотела быть уверенной, что последующие поколения поймут скрытую за барьером опасность.

– Добрые духи, – тихо пробормотал Ричард.

– Что? – переспросила Саманта, услышав его. Ричард не думал, что говорил вслух.

Он глубоко вздохнул, прежде чем приступил к мрачным подробностям.

– Наджа пишет, что, лишившись своих душ, полулюди начали охотиться за людскими душами.

Саманта замерла и повернулась к нему.

– Охотиться за душами? Как это понимать?

Ричард напряженно прищурился, сосредоточиваясь на символах.

– Судя по изложенному здесь, оставшиеся без душ полулюди до того обезумели, что стали охотиться на тех, у кого души были, в надежде забрать их себе.

Ричард замолчал от удивления.

– И?.. – спросила Саманта.

– И… Стремясь обрести душу, они сжирали всякого живого, кого удавалось. Наджа говорит, что всякий раз это оказывалось бесполезным, но они не оставляли попыток.

Саманта подошла ближе.

– Они едят живых? Вы уверены, что там написано именно так?

Ричард кивнул.

– Создание полулюдей принесло неожиданные плоды. Вскоре после того, как их лишили душ и сделали живым оружием Сулакана, ими внезапно овладело неодолимое желание вернуть утраченную душу. Они стали неуправляемы. Несмотря на все усилия создавших их волшебников, полулюди испытывали отчаянную потребность в душе. Движимые безумным, всепоглощающим желанием пожирать людей, они оказались неспособны осознать, что утолить эту жажду невозможно. Наджа говорит, что они охотились и по одному, но чаще объединялись для более успешных нападений.

– То есть они стали охотиться группами? Как стаи волков?

– Выходит, так, – согласился Ричард, продолжая расшифровывать послание. – Выйдя из-под контроля, они сначала напали на своих создателей, затем на войска, в помощь которым их направили, а после прорвались к остальному населению. Уцелевшие волшебники боялись собственных творений. Многие бежали. Некоторое время они не знали, как остановить полулюдей, и тогда ночи принадлежали этим созданиям. Местные жители быстро научились с заходом солнца прятаться в домах. Им оставалось надеяться, что лишенные душ не придут за ними. В слухах, полных ужаса, этих одержимых охотников за душами называли «жуткими полумертвецами».

– Жуткие полумертвецы… по-моему, вполне подходящее описание, – сказала Саманта.

Ричард согласился.

– Наджа сообщает, что Сулакановы творцы в конце концов смогли найти решение. Изменив сотворившее полулюдей заклинание, они обратили их тягу к убийствам против врагов – людей Нового мира.

– Против нас? – испуганно спросила Саманта.

Ричард кивнул.

– Увы, да. Полулюди, пусть они и не сильнее обычного человека и серьезно уступают ожившим мертвецам, более опасны – они проворнее и, главное, сохранили способность мыслить как хищники и охотиться за душами. Хоть и лишенные высшей мыслительной деятельности, они научились собираться и нападать подавляющим большинством. Когда создатели обуздали их и смогли изменить заклинание, дикая натура и умение мыслить наконец-то обратились против врагов Сулакана.

Ричард устал от расшифровки сложных символов, но не мог позволить себе что-нибудь пропустить или остановиться, поэтому потер глаза и продолжил чтение.

Когда он умолк, Саманта несколько минут подождала и подергала его за рукав.

– О чем там говорится? Что вы читаете? Скажите.

Ричард глубоко вздохнул, выпрямляясь, и небрежно указал на стену.

– В этой части нет новых сведений. Лишь подробное описание, как полулюди убивали своих жертв.

– Мне надо знать, – сказала Саманта, когда он замолчал. – Они придут за нашими людьми, за мной. Не пытайтесь защитить меня, держа в неведении. Незнание правды никого не спасает. Я должна знать.

Взглянув на Саманту и увидев решимость в ее глазах, Ричард решил, что девушка права.

– Они разрывают человека, полагая, что столь желанная душа – внутри. Обычно полулюди сперва съедают внутренности своей жертвы, думая, что душа в них, потом выпивают кровь, боясь, как бы и капли души не вытекло. А затем, все еще не удовлетворенные, потому что до сих пор не получили желаемого, обгладывают кости, пожирают каждый кусочек еще теплой плоти в надежде найти душу, скрытую в ней. Некоторые группы борются за останки, надеясь добыть себе душу. Они пожирают все: мышцы, кровь, органы, даже лицо; высасывают мозг или разбивают череп камнем, пытаясь добраться до него. Они оставляют лишь малую часть внутренностей и кости, но иногда, пытаясь найти неуловимую душу, съедают самые крупные из них.

Саманта была ошеломлена.

– С чего они вообще взяли, что смогут заполучить душу, сожрав человека?

– Ими движет безумие. Для нас это бессмыслица, но не для них, ведь они думают, что души спрятаны внутри человека или скрыты в тканях организма. Они ждут момента, когда душа покидает умирающее тело – им мнится, будто в это мгновение можно поглотить ее, втянуть в себя. Поэтому они пожирают все в надежде заполучить душу, пока та еще скрыта в теле и не покинула теплую плоть.

Глаза Саманты наполнились слезами.

– Жуткие чудовища.

– Бездушные чудовища, – согласился Ричард. Он указал на следующие символы. – Неспособность получить желанные души разжигает их безумие и ярость. С каждым очередным убийством они все сильнее одержимы жаждой обладать душой. Полулюди чуют ее, как хищник – кровь.

Саманта притянула Ричарда за рукав.

– Значит, они используют это умение для охоты на людей?

Ричард кивнул.

– Наджа уверяет, что полулюди – это зубастая смерть, которая пришла за живыми.

Он остановился перевести дух. Описание было таким реалистичным, что ему стало не по себе. Саманте он дал лишь поверхностное представление о том, с чем они столкнулись, решив, что и этого будет достаточно.

Саманта, готовая вот-вот расплакаться, в ужасе покачала головой.

– Зубастая смерть, пришедшая за живыми, – сказала она себе. – Так вот что случилось с папой. И, наверное, мамой. Даже если они не съели ее живьем сразу, то наверняка уже сделали это.

– Мы точно не знаем. – Ричард положил руку на хрупкие плечи девушки и обнял ее. – Извини, Саманта, что пришлось прочесть все это при тебе.

Она вытерла глаза рукавом.

– Сладкая ложь едва ли пойдет мне на пользу. Я единственная из оставшихся здесь наделена магическими способностями и должна знать, с чем столкнулся мой народ. Я, может, и слишком молода, чтобы защитить их, но больше некому.

Ричард понимал, что она чувствует, поскольку сам переживал за Зедда, Никки, Кару и всех прочих. Он с удвоенным вниманием продолжил разбирать символы. Сколько бы времени ни осталось, оно утекало быстро, а понять, с кем он имеет дело, было необходимо, чтобы их найти.

Ричард знал, что из-за прикосновения смерти его дар угас, а следовательно, пропала и связь с д’харианами. И раз так, то эйджил Кары и дар Зедда и Никки тоже бесполезны. Все они фактически беззащитны.

– Вот что меня еще беспокоит, – сказал Ричард Саманте. – Наджа пишет, что созданное волшебниками императора заклинание подействовало так, что вырванные из тел души не смогли попасть в мир духов. Однажды унесенные из царства смерти, они оказались в ловушке между мирами. Не в силах ни добраться до человека, из которого были извлечены, ни пройти сквозь завесу в подземный мир, эти потерянные души иногда возвращались в виде призраков. – Ричард посмотрел на Саманту. – Наджа сообщает, что далеко не все, кто вернулся в мир живых, были дружелюбны.

Саманта поморщилась.

– Великолепно.

Ричард мог представить себе мстительную ярость этих потерянных душ.

Читать послание становилось сложнее из-за того, что Ричард не понимал некоторых терминов, касающихся магии Ущерба и магии Приращения. Там были элементы, описывающие незнакомые заклинания, он смог уловить лишь общий смысл объяснений Наджи. И он пугал.

Ричард дважды пробежал глазами по следующей строке со сложными символами, проверяя, правильно ли понял. Как бы ему ни хотелось, чтобы первое прочтение оказалось ошибочным, это было не так.