– Ага. Значит, ты вернулся.

Рождественским утром я проснулся от взгляда ворчливой пушистой кошки, с мрачным видом сидевшей у моей корзины. Я словно никогда и не уезжал. Снова закрыл глаза.

– Кажется, так. Где ты была вчера, Соки? Пропустила мое грандиозное возвращение домой.

– Ты же меня знаешь, – сказала Соки и по-кошачьи изящно махнула лапой. – Ненавижу эти бурные эмоциональные сцены. Кроме того, я слышала, как они говорили о твоем возвращении. Подумала, что они во мне так сильно уже не нуждаются.

– Сильно не нуждаются?

Я надеялся, что Соки попытается приглядеть за семьей в мое отсутствие, но не очень-то верил, что она справится.

Соки вздохнула:

– Я не понимала, сколько всего людям нужно, пока ты не исчез. Кажется, даже хорошо, что ты вернулся. Значит, мне снова можно заниматься своими важными делами, а не нянчиться с семьей.

Важными делами Соки, насколько я мог судить по жизни с ней, было дремать, зевать, есть и бродить по окрестностям с таким видом, словно она тут хозяйка.

– Что ж, мне бы не хотелось отвлекать тебя от действительно важных дел, – сказал я. – Поэтому буду счастлив снова взять на себя ответственность за семью.

– Рада слышать, – сказала Соки и грациозной походкой отправилась к своему привычному месту – батарее в прихожей, чтобы свернуться там клубочком.

Я смотрел ей вслед, раздумывая, скучала ли на самом деле по мне кошка.

Эми первой спустилась по лестнице и, задержавшись, чтобы приласкать меня, пошла к плите.

– Как же здорово, что ты дома. Ты – наше рождественское чудо, Генри.

Я ткнулся носом ей в руку, чтобы показать, как сильно и сам рад быть дома.

– А уже можно открыть подарки? – спросила Клэр, вприпрыжку спускаясь по лестнице следом.

Она тоже остановилась, чтобы погладить меня.

– Скоро я расчешу тебе шерстку, Генри. Даже не пытайся меня остановить.

Эми улыбнулась ей:

– И тебя с Рождеством.

Клэр закатила глаза.

– С Рождеством, мам, – сказала она и обняла Эми. – Но серьезно. Подарки.

– Ты ведь помнишь, что в этом году каждому от меня только по одному? – встревоженно спросила Эми.

Обычно рождественским утром детей ждали целые горы свертков. Но теперь все, кажется, изменилось.

– Помню, мам. Но возвращение Генри – единственный подарок, который мне действительно хотелось.

Клэр снова опустилась рядом со мной и обняла.

– Отличная выходит экономия! – пошутила Эми.

– Но это не значит, что я не хочу открывать подарок из дворца, – ответила Клэр.

– Ах, этот…

Обе они обернулись и посмотрели на гигантскую корзину, обернутую красной и зеленой бумагой и завязанную лентой-шотландкой. Эми закусила губу.

– Тогда пойди приведи брата. Он никогда не простит, если мы откроем подарок без него.

Клэр помчалась наверх, чтобы разбудить Джека, Эми стала доставать из холодильника еду на завтрак, а я тем временем воспользовался возможностью обнюхать корзину и попробовать понять, что внутри.

Оберточная бумага пахла дворцом. Тем же запахом рождественских елок, средством для полировки, которым пользовалась Сара, и каким-то более сильным ароматом, который напоминал мне о самом месте. Но за ними я чувствовал и другие – пряные, фруктовые, сладкие и вкусные. Мне кажется, Джек и Клэр ужасно обрадуются, когда откроют подарок.

– Он идет. – Клэр перепрыгнула последние несколько ступеней. – А теперь можно?

– Подождите меня. – Джек не спеша приплелся на кухню и плюхнулся на один из деревянных стульев около стола.

Я прыгнул ему на колени. Сегодня мне почему-то хотелось все время быть поближе к моей семье.

Джек крепко обнял меня, я знал: он чувствует то же самое. Конечно, я скучал по всем ним, но за Джека волновался больше остальных. Мальчику нужен его пес, особенно если этот мальчик скоро станет мужчиной. Только со мной он мог разговаривать, и мне хотелось быть рядом.

– Здорово, что ты дома, Генри, – шепнул Джек мне на ухо.

Клэр дождалась разрешения матери и стала разрывать оберточную бумагу, а Джек, перегнувшись через меня, принялся развязывать ленту. Эми отошла от холодильника и отодвинула себе стул, поэтому, пока Джек возился с крепко затянутым бантом, я перепрыгнул с его колен на ее.

Наконец бумага упала, мы все сели и уставились на подарки.

Это была не просто корзина. О, в ней, конечно, лежали рождественский пирог, кексы, паштеты, конфеты и разные аппетитные вкусности, но это было не все. Туда положили и булочки на завтрак, испеченные на королевской кухне, фрукты и варенье. Из корзины смотрели елочные игрушки, как во дворце: красные короны, расшитые золотом. Рождественские хлопушки, печенье, набор колокольчиков, чтобы играть рождественские песни. А в самом центре – несколько обернутых коробок. Переглянувшись, Эми, Клэр и Джек выхватили по одной, сорвали с них бумагу и, смеясь и шутя, стали рассматривать.

– Что у тебя? – спросила Клэр, повернувшись к Джеку.

– Какая-то настольная игра. У тебя?

– Тоже – «Клуэдо».

– И у меня игра.

Эми подняла повыше коробку с рисунком из ярких разноцветных треугольников.

– Кажется, по развлечению на каждый день. Теперь мы можем устроить свое королевское Рождество!

– Тут что-то еще, – сказала Клэр, заглянув в корзину поглубже и вынырнув оттуда с большим красным рождественским чулком.

На нем была желтая нашивка.

– Он для Генри!

Она протянула мне чулок, и я ткнул в него лапой.

– Кажется, стоит помочь ему, – засмеялась Эми.

Клэр с улыбкой достала из чулка коробочки с шоколадными собачьими лакомствами в форме рождественских пудингов и мягкую игрушку-индейку. Проглотив сразу несколько угощений, я устроился в корзине с игрушкой.

– Стойте, тут второй подарок для Генри.

Джек поднял еще один квадратный сверток, тоньше остальных, завернутый в зеленую бумагу.

– Написано «От Сары и Оливера». Это еще кто такие?

– Понятия не имею, – наморщила лоб Эми. – Откроешь для него?

Джек разорвал обертку, и оттуда показался серебристый уголок.

– Тут рамка.

– С фотографией, – подметила Клэр. – Думаю, подарок – она!

– Это, видимо, другие дворцовые собаки, – сказала Эми, всматриваясь. – А те двое, наверное, Сара и Оливер.

Звонко гавкнув, я поднялся в корзине. Это ведь мой подарок – я хочу посмотреть!

– Вот, Генри, гляди, – засмеялась Эми.

Она опустила рамку на пол передо мной.

– Но потом мы переставим ее в более безопасное место.

Я снова сел в корзине и уставился на снимок. Сара и Оливер в окружении Уиллоу, Вулкана, Кэнди и Монти. Непонятно, когда только они умудрились снять это фото, но я очень обрадовался. Теперь у меня осталось напоминание о моем волшебном Рождестве во дворце, хотя я знал, что и так никогда его не забуду. Но сейчас, со всеми этими объятиями, ласками и обещаниями расчесать, я чувствовал себя гораздо более важной и царственной особой с Уокерами, чем когда-либо во дворце.

Улыбнувшись, я обнял свою игрушечную индейку и посмотрел на фото. Родные рядом со мной шутили и смеялись, и на миг мне показалось, что я никогда не покидал дом.

Ясно было лишь одно. Я точно знал, что никогда больше не покину их.