ГЛАВА XXI

После того как лодка еще раз доставила оружие, оставленное на поле под неусыпной охраной солдата, который в конце концов принял Яхубена за Бога Войны, она отправилась на старое пшеничное поле без Яхубена.

Сотник теперь встал во главе восставших рабов и остался с ними на горе, чтобы научить их настоящему военному искусству. Своим помощником он сделал Май-Баку, а советником Агбонгботиле. Вскоре выяснилось, что у войска не хватает оружия. Наиболее здоровым и молодым было выдано все, что необходимо солдату. Остальным же выдали что-нибудь одно: либо копье, либо лук. Май-Бака с несколькими сотнями рабов ушел в лес и там научил их делать из молодого дерева хорошие луки и легкие стрелы. Агбонгботиле со стариками ловили змей и брали у них яд для стрел. У большинства рабов были только топоры да их мускулы. Естественно, немногие из рабов могли помериться военным мастерством с солдатами Атлантиды, единственным занятием которых была война. Но рабы были полны слепой страсти к мщению. В их сердце жила тоска по тем временам, когда они были свободны, ходили на охоту, рыбную ловлю или пахали в своих далеких странах. Смерти никто из них не боялся. Однако настроение новоявленного командующего сильно испортилось, когда он понял, как трудно сделать из рабов настоящих солдат за столь короткое время.

Дни проходили в волнениях. Через полмесяца лодка возвратилась. Из-за восставших рабов небесные гости, прибывшие на землю со своими определенными целями, вынуждены были частично их изменить. Когда чужеземцы поняли, что могут помочь восставшим рабам, они послали к ним на помощь лодку.

Однако в течение этих пятнадцати дней чужеземцы не забывали и о своих делах. Из осмотренных ими гор наиболее подходящей оказалась Святая Вершина. Там-то они и решили приземлить свой летающий корабль.

Аута все время думал, как лучше всего переместить лодку на Святую Вершину. Сначала ему казалось неестественным, что именно он ломает голову над этим. Но пожилой чужеземец, которого Аута принимал за командира (даже если они говорили, что у них нет его), сказал ему однажды, что он не знает, как поднять летающий корабль на вершину. «Что, разве корабль не сможет перелететь?» — спросил недоуменно Аута. «Может, но он летает среди звезд. Сначала надо будет подняться вверх и облететь вокруг вашей Земли много раз и только после этого снова сесть на вновь избранное место. А это для нас нежелательная трата сил корабля», - ответил ему чужеземец.

В другой раз пожилой чужеземец сказал Ауте, что он попросил бы помощи у Тефнахта, если бы не случилось то, что случилось.

— Тефнахт дал бы тебе тысячу рабов! — сказал ему Аута, и чужеземец утвердительно кивнул по земному обычаю.

Аута теперь думал о мудром чужеземце, который не мог найти выхода из создавшегося положения. «На чем же им теперь лететь туда, на Хор-Дешер?» — сказал он про себя и улыбнулся, думая совсем о другом. Хор-Дешером в Та Кемете называлась кровавая звезда. Такое название иногда можно было услышать и на Атлантиде. Люди племени роме дали ей такое имя за необычный цвет: Хор-Дешер, или Красный Хор, были мудрыми богами. «А что, если я буду называть пожилого чужеземца Хором? — подумал Аута. — Не особенно подходит, но это же легче произносить, чем его настоящее имя», - продолжал он размышлять, прислушиваясь к легкому шелесту поля.

Солнце было уже довольно высоко. Аута встал из пшеницы и пошел к летающему кораблю.

Вскоре он встретил Хора, пожилого чужеземца, который держал колосья и внимательно изучал их.

— Ничего не нашел, Хор? — спросил Аута.

— Хор? — проговорил чужеземец. — Что это такое? Аута засмеялся и рассказал ему, как он нашел ему земное имя. Чужеземец улыбнулся и согласился принять его.

— В конце концов, имя — это знак, для того чтобы узнать человека, — сказал он. — Ну, а что ты смог найти? Я вижу, твой мешок чем-то полон. Знаешь, наша подруга внимательно исследовала то, что ты принес мне несколько дней назад…

— Мед и молоко?

— Да. Они не опасны для нас, правда, не всегда. Ну, а что ты не смог найти?

— Средство перемещения вашего корабля.

— Значит, ты искал его! — Хор улыбнулся. — Мне вспоминается, что в то время, когда мы расстались с Тефнахтом и мне пришлось убить собаку, я видел очень больших животных.

— Быки?

— Нет, больше…

— А, слоны! Я думал о слонах, но дикие для этого непригодны, а прирученных немного, и они принадлежат правителю. Мы не сможем их взять… Но знаешь, о чем я думаю: очень большой корабль на воде и стадо ослов на земле смогли бы сделать все необходимое.

Хор засмеялся:

— Неплохо придумано, но чрезвычайно любопытно увидеть летающий между звездами дом, который тянут по земле ослы. У нас есть более совершенные средства, но только там… — И он показал рукой на небо. — Мы неправильно рассчитали, поторопились. Надо было бы сесть прямо на горную вершину. Тогда мы даже не испугали бы людей… А где мы найдем такое большое судно?

Аута подумал.

— Ваш корабль имеет длину около сотни локтей. Военные корабли атлантов длиной до ста пятидесяти локтей. Но вот корабль правителя имеет длину в двести локтей и сделан из крепкого дерева, обитого медью.

— Значит, ничего не выйдет.

— А почему? — удивился Аута. — Он разве мал?

— Нет, не мал. Думаю, что хорош, но мы не сможем достать такой, никто его нам не даст. А к тому, кого вы называете правителем (у нас даже нет такого слова), я не могу идти после того, что случилось…

— Но это корабль правителя, а не бедного человека! — прервал его удивленный Аута. — Не он же его сделал, а рабы…

— Тогда он принадлежит рабам! — сказал Хор. — Если восставшие рабы победят, корабль станет их. Тогда они смогли бы дать его нам, но это будет слишком поздно. Мы не имеем права брать ничего и ни у кого Это право принадлежит только людям Земли.

Аута расстроился, не зная, что делать. Он снова принялся убеждать Хора:

— Испробуем иной путь. Возьмем корабль правите ля и после того, как перевезем ваш корабль, пошлем его назад в свою гавань.

Хор не сразу принял это предложение, но все-таки принял. На пшеничном поле, под палящими лучами солнца, им становилось жить все труднее и труднее.

На следующий день утром Хор, рулевой и Аута сели в маленькую летающую лодку. Вскоре они уже кружили над гаванью Великого Города. Большой корабль правителя атлантов находился в отдалении от всех остальных судов, в особом углублении, где в скалистом берегу была выкопана огромная ниша. На палубе находилось несколько человек из команды.

— Спустимся на нишу, — сказал Аута. Но Хор не согласился.

— Тогда сделаем по-другому! — И Аута попросил рулевого остановить лодку в воздухе над кораблем.

Солдат вблизи не было. Матросы мыли палубу. Аута взял воронку, усиливающую голос, открыл окошечко, и его голос загремел:

— Рулевой правителя Атлантиды, да будет он вечно жив, здоров и могуществен, боги желают с тобой поговорить. Выйди на палубу, боги спустится, чтобы отдать тебе приказ.

Только теперь люди, находившиеся на корабле, взглянули вверх. Немедленно разбудили рулевого, спавшего под палубой. Тот вышел вперед и, ничего не понимая, хотел было отругать матросов. Но, посмотрев вверх и увидев птицу с огненным гребнем, он упал на колени и согнулся в низком поклоне, припав лицом к мокрым доскам падубы.

— Рулевой правителя, да будет он вечно жив, здоров и могуществен, боги всего мира приказывают тебе вести корабль вдоль правого берега на юг. Мастер парусной оснастки пусть позаботится о ветре. Ты поплывешь по дороге, которую покажет тебе Бог Неба, который находится над тобой. Вставай, рулевой, и отвязывай корабль!

Сто двадцать весел ударили по воде. Корабль вышел из ниши, и мастер по оснастке поставил паруса. Не отрывая глаз от странной птицы, рулевой повернул корабль и поплыл в указанном направлении. Он плыл, словно завороженный, за парившей над ним лодкой до тех пор, пока не достиг берега. На этот берег в первый раз высадился с корабля Аута, когда был послан с целью выяснения, в самом ли деле на одном из полей на юге спустились боги.

Тот же оглушающий голос приказал матросам ждать а лодка направилась к стаду ослов и остановилась над ними. Дрожащая от страха стража обрадовалась, когда услышала, что боги требуют от них лишь собрать все веревки, какие есть, и гнать несколько сотен ослов туда, куда пожелают боги. Дорога оказалась довольно длинной Больше всех проявлял нетерпение Аута, то есть именно тот, кто менее всего привык к скорости полета Самыми страшными для перепуганных погонщиков ослов оказались серебряная башня и серебряная одежда богов. Особенно сильно они испугались в тот момент, когда начали сооружать по плану Ауты своеобразные огромные сани. Увидев, как боги валят огромные деревья С помощью одного лишь прозрачного огненного языка, многие из погонщиков чуть было не потеряли сознание. Из леса принесли длинную траву, которую местные жители использовали для строительства мостов через реки. Из нее погонщики ослов сплели толстые, с ногу слона, веревки.

Через сутки, в течение которых не прекращалась работа ни днем, ни ночью, все было готово. Сани подставили под башню. В нее вошел один лишь рулевой Аута увидел, как из середины корабля с той и другой стороны саней вышли мощные «ноги». Корабль начал медленно наклоняться до тех пор, пока не лег во всю длину на огромные сани.

Бесконечная вереница ослов тащила огромный корабль по пшенице, траве, по каменистым дорогам и наконец добралась до берега моря. Погрузка серебряной башни была необычайно сложна. Если бы не искусство рулевых того и другого кораблей, башня легко могла утонуть в море. На судне атлантов сняли мачту. Изобретательным оказался и мастер по парусной оснастке. Он, стараясь угодить богам, придумал установить мачту на прочной треноге из толстых, укрепленных под палубой бревен. Ни у кого из корабельной команды просто не было ни минуты передышки, и, видимо, поэтому никто не осмелился спросить, для чего небесным богам нужна эта странная башня и куда они ее переправляют.

Сначала корабль плыл три дня и три ночи на юг, потом столько же на восток и, обогнув горы, где Яхубен достал оружие, направился к северу по морю, на котором редко случались сильные бури. По нему проплыли еще шесть суток и подошли к Орлиной Горе.

Столкнув с помощью ста двадцати гребцов башню богов на ровный берег, густо поросший травой, корабельщики отправились назад в залив, воздавая поклоны всесильным богам в серебряной одежде. Они благодарили богов за то, что те не сожгли и не убили их. Но все это сможет еще сделать правитель (да будет он вечно жив, здоров и могуществен), если узнает, что совершили его перепуганные слуги.

Однако трудности для чужеземцев с Красной планеты Хор теперь лишь начинались. Кто поднимет огромный корабль на вершину?

— Дорога туда настолько крута, что, даже если бы у нас и было несколько тысяч рабов, мы не стронули бы ее с места! — сказал задумчиво Аута.

Чужеземцы смотрели друг на друга, не проронив ни слова.

— Останемся здесь, около воды, — предложила женщина.

Аута посмотрел на нее. Она была хрупка и нежна, как Неферт.

Рулевой подошел к Хору.

— Я, кажется, нашел выход, — сказал он. — Сначала Аута со мной слетает на маленькой лодке и мы выберем место на вершине, а потом я вам расскажу, какая у меня появилась мысль…

Хор не стал его расспрашивать.

На маленькой лодке они несколько раз облетели вершину и выбрали место. Рулевой зашел в корабль и просидел там несколько часов подряд, делая какие-то расчеты. Аута, ничего не понимая в происходящем, сидел рядом и хранил полное молчание. Затем рулевой повернулся к Хору и к остальным членам экипажа, смотревшим на море.

— Вот что мы сделаем, — сказал он. — Я подсчитал, что если мы поднимемся со скоростью звука под острым углом, то мы не попадем на то место, откуда начали полет. Я имею в виду, что за время подъема и спуска произойдет поворот Земли и мы при движении назад сядем как раз на выбранную нами вершину.

Хор внимательно посмотрел на него и попросил показать расчеты. Они вдвоем вошли в летающий корабль и вышли оттуда, когда уже наступили сумерки.

— Ну как, не опасно? — спросила женщина с далекой планеты.

Рулевой улыбнулся:

— Тому, кому это кажется опасным, лучше подождать здесь. Но опасности никакой нет: взлетим вверх и будем непрерывно сокращать скорость до состояния падения, а затем прекратим падение, как обычно. Все здесь решает правильность расчета удаления от места на Земле, на которое мы должны попасть.

Все посмотрели на Хора, продолжавшего хранить молчание. Увидев, что все смотрят на него и ждут ответа, он сказал:

— Я еще раз пересчитал: все верно. Дело в том, что ни наш друг и никто другой никогда не летали таким образом. Любая неизведанная дорога таит в себе опасность. Но другого выхода у нас нет. — Затем он взял рулевого за руку: — Мы летим вдвоем.

— Это несправедливо! — сказал другой чужеземец. — Мы не принимаем вашего решения и взлетим все вместе.

— Но… — начал Хор.

— Или мы восстанем против тебя, как рабы Атлантиды! — сказал тот же чужеземец, улыбаясь.

— Или все, или никто! — заключила женщина. — Если окажетесь в опасном положении, наша помощь может пригодиться вам. А если уж опасность окажется чрезмерной и мы не сможем ее предотвратить, умрем все вместе.

— Зачем же всем? — спросил рулевой.

— Все, — сказала женщина, — так как, если мы останемся здесь втроем, лишенные возможности добраться назад на нашу планету, наши пошлют за нами других, а если учесть, что ты, — она посмотрела на Хора, — наиболее нужный из всех нас, погибнешь, то не имеет смысла заставлять тратить время и силы на оставшихся на чужой планете трех человек. Так что отправляемся все впятером!

— Вшестером! — Аута посмотрел умоляюще на Хора. — Теперь я — как и вы. Если останусь здесь, я не смогу быть полезным даже рабам, которые слушались меня лишь потому, что считали богом. Я смогу им помочь лишь позже, когда побольше научусь у вас. Без вас я не смогу стать даже тем, кем я был…

Хор посмотрел на его влажные глаза, потом улыбнулся и мягко сказал:

— Хорошо, вшестером.

Они вложили маленькую лодку в сделанную для нее в летающем корабле нишу и вошли внутрь, раскрыли кресла, как это требовалось, легли в них. Кресла, раздвинутые наподобие кроватей, плотно обхватывали их. Каждый крепко пристегнулся толстыми ремнями. Затем корабль начал подниматься на своих двух выдвижных ногах, которые поставили его вертикально, точно так же, как он стоял на пшеничном поле. С легким шумом ноги корабля ушли внутрь. Аута почувствовал, как кровь прилила к голове, но ему было стыдно признаться в этом. Да и к тому же всем было не до него. Каждый обязан был наблюдать за определенными приборами… Перед тем как лечь в раздвинутые кресла, женщина дала проглотить какие-то шарики и каждому приложила к сердцу по странному «мячику», который, как сказала она, необходим для нормальной работы сердца.

Вдруг Аута почувствовал, как все вокруг начало мелко и часто дрожать вместе с его телом. Откуда-то издалека, словно из другого мира, до него долетел приглушенный гул, затем чуть позже мощный толчок лишил его на короткий момент сознания. Он сразу же почувствовал, как все внутренности, кровь, сердце готовы были перемешаться между собой и ударить в голову, с тем чтобы выйти через уши. Тело его стало тяжелым, как скала. Но это состояние длилось недолго или, по крайней мере, ему так показалось. А когда он почувствовал, что все прошло, то услышал внутри шара, который закрывал его голову, спокойный голос рулевого:

— Спускаемся!

Через некоторое время Аута почувствовал легкий рывок, и мгновенно послышался слабый шорох и легкие Щелчки: это складывались кресла, заставляя сгибаться лежащие на них тела. Сидеть теперь было необычно приятно. Но вот Хор первым начал расстегивать ремни. Аута удивленно посмотрел на него. Хор, улыбаясь, ответил на его недоуменный взгляд:

— Прибыли.

Аута нерешительно расстегнул ремни и, чтобы расправить онемевшее тело, немного потянулся, после чего он вслед за остальными вышел из корабля. Внутри было светло, а снаружи их ожидало звездное небо.

— Где мы? — спросил удивленно Аута.

— И ты меня еще спрашиваешь! — засмеялся рулевой. — Иль не узнаешь Святую Вершину, где, как ты мне сказал, впервые понял, что бога не существует? Вот видишь, плохо учился: боги прибыли именно сюда.

Бывший раб Великого Жреца сел на камень и посмотрел вверх. Только теперь он сообразил, где находится.

Смотря на усеянное звездами небо, он думал, что в течение всей своей жизни, то мучительной, то горестной, редко приятной, в которой унижения и обязанности раба никогда не давали ему возможности хоть мгновение побыть одному с самим собой. Он впервые почувствовал чувство гордости.

Но вот и это мгновение прошло. Хор что-то говорил ему. Чужеземцы сняли свои шары, и лишь один Аута не успел этого сделать. Он снял его и посмотрел на Хора.

Тот улыбнулся:

— Ты пообещал своим друзьям вернуться через пятнадцать дней, прошло уже восемнадцать. Уж не раздумал ли?

Аута смущенно опустил глаза.

— Теперь можно побывать у них, опасность миновала, — продолжал Хор.

— Какая опасность? — удивился Аута. — Я ничего не почувствовал.

— Если бы это случилось, то мы вернулись бы на вашу Землю в виде пыли.

К ним подошел рулевой.

— Самая большая опасность произошла: мы израсходовали очень много энергии, — сказал он. — А теперь ложись, Аута, надо к утру отдохнуть.

Глаза Ауты широко раскрылись, и, повернувшись к Хору, он сказал:

— Как, я могу отправляться даже завтра?… И вам не понадобится маленькая лодка?

— Почему ты так робко спрашиваешь? — спросил Хор.

— Ведь лодка не моя.

Хор улыбнулся:

— Пока твои цели добрые, пока ты любишь людей и желаешь им блага, она наша и твоя.

Аута посмотрел на него, потом взглянул на небо, и, когда он представил себе, где ему пришлось побывать, ему стало не по себе. Очнувшись, он почувствовал, что хочется есть. Он встал с камня и медленно пошел к мерцавшему в темноте бледно-серебряным светом кораблю.

Внутри он задержался недолго, только для того, чтобы поесть. Выходя из корабля, он прихватил с собой фляжку вина, подаренную крестьянином еще там, на юге.

Стоя рядом с чужеземцами, Аута отхлебнул из фляжки несколько глотков. Те продолжали наблюдать за звездным небом, словно ничто другое их не могло интересовать. Затем он, шутливо улыбаясь, спросил их на языке атлантов:

— Не хотите ли выпить вина?

Чужеземцы молча посмотрели на него: они не поняли смысла этого слова.