16

В доме сестринства живет около пятидесяти девушек, но в семь часов утра в воскресенье просыпаются далеко не все. Одни готовятся идти на службу в церковь, другие, как Кира и я, заливают в себя кофе – нам пришлось так рано встать потому, что наша соседка по комнате, Джису, не может не бегать по утрам.

Они с Кирой вернулись домой всего несколько часов назад, и Джису была так пьяна, что едва могла произнести односложное слово. Она просто указывала в разные части комнаты, чтобы дать понять, что ей нужно. Например, захотев попить, Джису ткнула в учебник, на обложке которого была капелька воды. Правда, мы не сразу догадались. Потом она потерла себя руками, и из шкафа вытащили запасное одеяло. Мне казалось, что я играю в шарады с пьяным мимом, который, стоило солнцу показаться над горизонтом, чудесным образом смог выскочить из постели и надеть неоново-оранжевые кроссовки.

После получаса тщетных попыток заснуть я вытащила свою задницу из кровати. Кира с мутными глазами последовала за мной вниз, и вот мы сидим, попивая кофе, и ждем возвращения Джису.

– Мало кто встал, – замечаю я.

– Завтра начнется неделя зубрежки, – охрипшим после сна голосом отвечает Кира. – Все хорошенько оторвались на последних вечеринках, перед тем как днем и ночью готовиться к экзаменам, проглатывая одну банку «ред булла» за другой. Я видела, что вчера ты вернулась в компании своего бывшего. У вас все наладилось?

Дорога до женского общежития проходит мимо дома сестринства «Сигма Чи», где как раз тусовались мои будущие сестры.

– Мы договорились больше не ссориться.

– Это временное перемирие или война окончена?

– Война окончена. Я устала быть грубой и злой девчонкой, которую рано или поздно все начинают ненавидеть.

– Мы любим тебя. И я без ума от твоих язвительных замечаний. У тебя хватает смелости говорить вслух то, о чем мы думаем.

– Наверное, хочешь сказать, что я настолько глупа, что говорю все подряд, в том числе и то, о чем стоило промолчать?

Кира внимательно изучает мое лицо.

– Как-то непохоже, что ты рада вашему миру с Гидеоном.

– Я чувствую себя… потерянной. И была такой глупой, думая, что смогу оставить все в прошлом.

– Что в этом глупого?

Я показываю на свою грудь.

– Все дело в этой штуке внутри. В моем сердце по-прежнему живут чувства к Гидеону. – Я уныло вздыхаю. – Он прав. Мне не все равно, раз я так сильно ненавижу его.

– Может, ты не ненавидишь его, – возражает Кира. – Просто эта ненависть стала твоей вредной привычкой, типа как курение.

– Но как я могу не ненавидеть его? Он изменил мне. И не с какой-нибудь девчонкой младше меня или, наоборот, горячей ученицей выпускного класса, а с женщиной намного старше его. – Я морщусь. – Мне кажется, на тот момент ей было слегка за тридцать.

Кира в шоке отодвигается назад.

– Что? Я думала, он переспал с какой-то девчонкой из вашей школы! Это была учительница? Чья-то мама?

– Жена лучшего друга его отца.

У Киры глаза на лоб полезли.

– Я ведь не сплю, да? – спрашивает она. – И мне не снится, что я участвую в одном из сезонов «Настоящих домохозяек»?

Я невольно улыбаюсь. Как же здорово, однако, что мне хватает сил посмеяться над своим дурацким трагическим прошлым.

– Нет. И мне кажется, ни одной из этих женщин даже в голову не пришло бы поступить так, как делала Дина.

– Вау! Так, ладно. Чувствую, нас ждет весьма пикантная история, и не хочу, чтобы ты повторяла ее два раза. Давай дождемся Джису.

Кира достает свой телефон, чтобы проверить ее местонахождение. Они отслеживают передвижения друг друга при помощи своих мобильных. Меня умиляет их нежная забота друг о друге.

– О, она почти тут. – Кира наклоняет экран, чтобы я могла посмотреть.

И действительно, спустя пару минут появляется Джису, запыхавшаяся и обливающаяся потом. Кира не дает ей даже взять стакан воды.

– В душ, прямо сейчас!

– Но я хочу пить, – жалобно стонет Джису, тоскливо оглядываясь через плечо, пока Кира буквально выталкивает ее за дверь.

– Попьешь в душе.

– Фу, какая гадость!

– Принеси этой хныкалке стакан воды, – говорит мне Кира.

Я шутливо отдаю ей честь и направляюсь к холодильнику.

– И мне нужен лед! – кричит Джису.

– Тебе надо принять душ.

Подруги продолжают пререкаться, и их голоса затихают, когда они поднимаются на второй этаж. Взяв стакан с водой, я следую за ними и, проходя через коридор, ловлю в зеркале свое отражение. Мое лицо обрамляет буйная грива кудрей. Легкий пушок у лба завивается колечками. Обычно прямые волосы сейчас закрутились в волны и спирали. Провожу по ним рукой. Каждое утро я поднималась ни свет ни заря, чтобы выпрямить их, искренне полагая, что Гидеону нравятся гладкие волосы. Сколько времени я потратила на то, чтобы пытаться стать той, кто ему понравится, а потом потеряла еще больше, ненавидя его и себя.

На верхней ступеньке появляется Кира.

– Что случилось?

– Ненавижу свои волосы.

– Что? Они классные и смотрятся очень сексуально!

– Ага, как будто я сунула пальцы в розетку.

Кира спускается и тащит меня к зеркалу.

– Мне нравятся твои волосы. Они необычные. Любая девчонка убила бы за то, чтобы иметь такие. Не знаю, зачем ты каждый день выпрямляешь их утюжком, пытаешься выглядеть как все, когда можешь выделиться из толпы.

– У тебя тоже далеко не прямые волосы, – показываю я на кудряшки Киры.

– Вот именно. – Она приподнимает их ладонью. – Их так много, и это чудесно!

Девушка подмигивает мне и подталкивает в сторону спальни.

– Спроси Джису.

– О чем меня надо спросить? – задает вопрос та.

– Тебе нравятся естественные волосы Сав?

– Еще как! Я уже обзавидовалась. – Джису забирает у меня стакан воды и жестом показывает сесть на свою кровать. – На твоем месте я уже давно избавилась бы от утюжка.

Я пристраиваюсь на краешке ее кровати, пока она осушает стакан.

– А может, и не надо от него избавляться, – вставляет Кира. – Если прямые волосы вселяют в тебя уверенность, выпрямляй их. Я же крашусь каждый день не потому, что хочу привлечь внимание какого-нибудь парня, а потому что такой нравлюсь себе больше. Так что, если тебе больше по душе прямые волосы, ходи так, но все равно знай, что у тебя отпадные кудряшки и ты не должна бояться показывать их.

– Правильно. – Джису ставит стакан на стол, отодвигает стул и показывает на меня пальцем. – А теперь выкладывай нам свою историю, и мы придумаем, как тебе помочь.

– Я расскажу вам короткую версию, потому что не хочу уделять слишком много времени этой ужасной женщине и портить такой прекрасный день. Отец Гидеона – Каллум Ройал. У него есть лучший друг и по совместительству партнер по бизнесу по имени Стив О’Халлоран, который даже считается дядей Ройалов. Несколько лет назад он женился на этой самой Дине, которая выглядит как ангел, но на самом деле она сущий дьявол. Как-то вечером Гидеон отправился в ее пентхаус, – я делаю глубокий вдох, чтобы утихомирить боль, сжавшую мое сердце, и заканчиваю, – и переспал с ней. Переспал с Диной.

– Ну ничего себе!

– Ужас какой! Да, ты говорила, что он изменил тебе, но это ужасно. – Джису поднимается со стула и пересаживается ко мне.

Кира, порывшись в своей тумбочке, тоже садится рядом и высыпает мне в ладонь пригоршню шоколадных конфеток.

– Ешь. Это отличное лекарство.

Джису тоже берет одну.

– Неси всю упаковку, сестра. Нам потребуется полный курс лечения. Так, и что случилось потом? Как ты узнала?

– Она написала мне.

– Она что? – восклицает Джису.

– Вот сучка! – ахает Кира.

Я киваю.

– Да, на следующий день она прислала мне сообщение, в котором говорилось, что я очень славная девочка, но в том-то и дело, что я всего лишь девочка, а Гидеон – мужчина и ему нужна настоящая женщина.

– Фу, как грубо!

Кира согласно кивает.

– Очень грубо.

– А потом она прислала посылку с гостинцами.

– Что-что?

Они ошарашенно смотрят на меня.

Я начинаю хохотать.

– Да, там были куриный суп, мороженое, сертификат в спа-салон, книга о том, как пережить тяжелое расставание. Она снова извинилась и сказала, что все это только к лучшему.

– И что ты сделала?

– Сначала – ничего. Я была просто в шоке. А потом позвонила Гидеону и попросила встретиться со мной. На его лице застыло виноватое выражение. Я даже слова не дала ему сказать. Просто вышла из машины и убежала в дом.

– Он как-то пытался объясниться? – спрашивает Джису.

– Да, сказал, что очень раскаивается в своем поступке, но не хочет причинять мне боль и поэтому нам лучше расстаться.

Джису гладит меня по плечу.

– Боже, бедная наша девочка!

Кира разворачивает фантик еще одной конфеты и подносит ее к моему рту. Я с благодарностью съедаю ее, наслаждаясь ее горько-сладким вкусом, тающим на языке. Джису обнимает меня с одной стороны, Кира – с другой.

– Как хорошо, что сейчас ты с нами, мы поможем тебе, как это сделала Ши. Ты больше не одна.

– Да, теперь мы сестры на всю жизнь.

Я почти готова разрыдаться. Мне казалось, что я уже выплакала все свои слезы, но, глядя на заботливые лица этих девушек, с которыми познакомилась всего несколько дней назад, я не знаю, как справиться с охватившим меня водоворотом чувств, и даже немного злюсь на себя. Такие друзья могли бы быть у меня и в старшей школе.

Если честно, сводная сестра Гидеона протянула мне руку, но я лишь отвернулась от нее: злилась за то, что она жила в одном доме с Ройалами. Мне было невыносимо смотреть на то, как все они любили ее. Я рассердилась, когда она отказалась слушать мои предостережения об этом слизняке Дэниеле Делакорте. Как только я увидела ее с ним в домике у бассейна, сразу поняла, что может произойти. Слава богу, я нашла Рида. Мне было очень страшно, что я опоздаю.

Да, было время, когда дверь дружбы открылась для меня, но я захлопнула ее. Эти последние несколько лет я жила назло, ненавидя всех и вся, включая саму себя.

Это была настоящая пытка, понимаю я сейчас. Я все время чувствовала себя уставшей: слишком много энергии тратилось на то, чтобы питать мой негатив.

Я прижимаюсь к своим новым подругам и выметаю прочь осколки своего сердца, освобождая место для чего-то нового: прекрасного, свежего и сильного.