Глава 12

Мы с Джеком сидели в конце длинной стойки в баре «Голарт и Маликл» на Брод-стрит, известном в народе как «Быстро и по-французски», пили кофе и завтракали. Я поглощала третий круассан с шоколадом, когда в бар вошла Софи. Сегодня моя подруга являла собой кошмарное сочетание полосатых гольфов а-ля Пеппи Длинныйчулок и индийского сари. На животе у нее болталась видавшая виды потертая сумка, что придавало Софи еще большее сходство с бездомной или обитательницей лагеря беженцев. Меня никогда не переставало удивлять, что такой умный человек, как Софи, может одеваться как огородное пугало.

– На вас обоих жутко смотреть. Как будто вы ночь не спали, – сказала она, садясь рядом со мной. И тотчас застыла, глядя то на меня, то на Джека и снова на меня. – О, все понятно, – добавила она с лукавой усмешкой.

Я ткнула ее локтем в бок.

– Да, мы всю ночь не спали, но не из-за того, о чем ты думаешь. Просто в доме до четырех утра была полиция. Туда опять кто-то проник.

Джек допил свой кофе и со стуком поставил чашку на стол.

– Да уж. Рисковый тип. Пробрался в дом, когда там была Мелли, думал, что она спит.

Глаза Софи полезли на лоб.

– О, боже. Пожалуйста, скажи мне, что он не разбил стекла в боковых окнах.

– Спасибо за заботу, – сказала я. – Со мной все в порядке.

Джек подался вперед, чтобы что-то сказать, но промолчал, дожидаясь, когда официантка подольет нам кофе и примет заказ у Софи.

– Странно то, что Мелли точно помнит, что, прежде чем лечь спать, включила сигнализацию. Но, когда она услышала шаги и спустилась вниз, чтобы посмотреть, что там происходит, сигнализация была отключена. Изнутри.

Софи нахмурила брови.

– И правда странно. Ты уверена, что включала сигнализацию?

Я кивнула.

– Абсолютно.

– Но как сигнализация могла быть отключена изнутри, если в доме была только ты? – спросила она. По ее тону я поняла, что она уже догадалась.

Я строго посмотрела на нее, что, однако, не ускользнуло от Джека.

– Наверно, какие-то неполадки, – сказала я. – Я уже звонила в фирму. Сегодня придет их представитель и все проверит.

– Это лишь одна странная вещь, из тех, что произошли этой ночью, – сказал Джек, демонстративно игнорируя меня. – Каким-то образом Мелли сунула руки в землю и даже не вспомнила, как это произошло.

Софи пристально посмотрела на меня, но я сделала вид, будто пытаюсь допить со дна чашки остатки холодного кофе.

– В качестве оружие я взяла в руки одну вещицу. По всей видимости, на ней была налипшая грязь.

Официантка принесла Софи зеленый чай и мюсли с йогуртом. На минуту все умолкли. Когда официантка ушла, Софи заговорила снова.

– Понятно, – сказала она и, растопырив пальцы, положила руку на стойку, словно указывая, что меняет тему. – Что-то пропало?

– Вроде бы нет. Сегодня утром я все осмотрела, но никаких пропаж не обнаружила. – Я решила не рассказывать ей о разбитом фарфоровом пастушке. Иначе она заставит меня вынуть из мусорного ведра осколки и, очистив их от грязи, склеить заново.

– Я предполагаю, – подал голос Джек, – что злоумышленник узнал о кончине мистера Вандерхорста и решил, что дом пуст. Единственное, что точно было потревожено, это ковер в гостиной. Два угла были подняты, как будто он искал что-то спрятанное под полом.

Софи задумчиво отхлебнула чай.

– Если там что-то есть, это будет легко найти. Я думала, что мы все равно начнем с этой комнаты и первым делом вынесем всю мебель и ковер, чтобы можно было взяться за потолок и стены. Если под полом что-то спрятано, мы это найдем. – Покопавшись в сумке, она достала папку с бумагами. – Да, пока я не забыла, у меня есть документы для Бюро архитектурного надзора. Подам их я, но ты, как владелица дома, потом должна их подписать. Я собираюсь отрядить одного из моих студентов сделать снимки внешних элементов дома, над которыми мы хотим работать – крыши, колонн, веранды, окон. Совету понадобится пять экземпляров каждого фото.

– Окон? – удивилась я. – Что с ними не так, помимо того, что они старые и из них дует? Мне казалось, всем историческим зданиям положены именно такие окна.

Софи отказалась клюнуть на мой крючок.

– В какой-то момент кто-то заменил старые окна. Замена их на окна старого образца придала бы дому более аутентичный вид того периода, когда он был построен. Да и дуть тоже будет меньше.

– Но это обойдется мне в кругленькую сумму, Соф. Думаю, мы должны сначала поговорить с моим отцом, чтобы убедиться, что денег хватит.

Джек и Софи переглянулись.

– Вообще-то мы уже поговорили, – ответила Софи и подняла руку, не давая мне спросить, почему с моим отцом разговаривает она, а не я. – Что касается ремонтных работ, ты дала мне карт-бланш, или ты забыла? В обмен на мой опыт ты назначила меня прорабом и позволила использовать реставрацию дома в качестве практического приложения к теоретическому курсу.

Я раздраженно оттолкнула от себя тарелку.

– Да, но…

– А мне вы сказали, – вмешался Джек, – что вообще не хотите иметь со своим отцом никаких дел. Поэтому Софи и я пошли к нему вместе.

Эти двое снова переглянулись.

– Он хотя бы был трезв?

Джек обиженно поджал губы.

– Абсолютно. Прошло уже больше недели, и он посещает каждое собрание. Все это время он посвятил составлению бюджета на реставрацию дома. Сверяет расценки по каждому виду работ с примерными суммами затрат, которые ему дает Софи. Довольно муторное занятие. – Джек улыбнулся. – Теперь мне понятно, от кого у вас страсть ко всей этой тягомоти… я хотел сказать, к составлению графиков и таблиц.

Наши взгляды встретились.

– Или же… – Я не договорила, не зная, что сказать.

Софи подалась вперед и положила руку мне на локоть.

– У Мелани было довольно дерьмовое детство, Джек. Она такая зануда потому, что четкий распорядок во всем был для нее единственным способом выжить.

Пытаясь скрыть смущение, я посмотрела на потолок.

– Спасибо, доктор Фрейд. Подозреваю, что вы и Нэнси Флаэрти получили ваши степени по психиатрии в одном и том же колледже.

Софи с улыбкой откинулась назад.

– Ага. Колледж имени Мелани Миддлтон. Ты идеальный объект для изучения. – Софи допила чай и поставила чашку на стойку. – И как ты намерена поступить? Вернешься в свою квартиру?

– Хотелось бы. Но не могу. По условиям завещания я обязана прожить в доме целый год и лишь потом смогу его продать. Адвокаты зорко следят за тем, как я их выполняю. Пока прошло ровно две ночи. Впереди еще 363.

– Но ведь ты там одна, Мелани. Лично меня это тревожит.

Джек побарабанил пальцами по столу.

– Не волнуйся, Соф. Я уже сказал ей, что переезжаю в гостевую комнату. Ей нельзя находиться в большом доме одной.

Я громко застонала.

– Джек, у нас уже был этот разговор, и я сказала свое «нет». Я не нуждаюсь ни в вас, ни в ком-то еще. Сегодня придет работник и починит сигнализацию. Вот и все.

Они оба молча посмотрели на меня.

– Ты могла бы серьезно пострадать, Мелани. – Теплые карие глаза Софи излучали неподдельную тревогу.

– Но я не пострадала. Я отлично справилась с ситуацией.

– Ну-ну. До следующего раза, когда этому типу хватит ума прихватить с собой пистолет.

Рука Джека сжалась в кулак, я же вспомнила о том, что нарыла в Интернете о его службе в армии. Я не собиралась говорить об этом прежде, чем он поднимет эту тему сам – не хотелось, чтобы он вновь обвинил меня в том, что я-де шпионю за ним в Интернете, – но это заставило меня дважды подумать, прежде чем отказать ему. И все же мысль о том, чтобы спать с ним под одной крышей, хотя и в отдельных комнатах, меня совершенно не вдохновляла.

Пока я судорожно искала подходящую отговорку, моя нога вновь задергалась под столом.

– Но что подумает миссис Хулихан?

Софи фыркнула.

– Сколько тебе уже? Тридцать девять?

Я одарила ее испепеляющим взглядом, но она и глазом не моргнула. Она прекрасно знала: я терпеть не могу обсуждать свой возраст, особенно в присутствии тех, кто были на год или два моложе меня. Она ткнула руку Джека вилкой.

– А вам сколько лет?

– Тридцать пять, – ответил он с хитрой улыбкой.

Софи откинулась назад.

– В таком случае я склонна отнести вас обоих к категории взрослых, и, стало быть, вы имеете право спать где и с кем угодно.

Я вытащила из сумочки бумажник и положила на прилавок десятку.

– Прекрасный довод, Софи. Ты почти убедила меня.

Джек откинулся на спинку стула и самодовольно улыбнулся.

– Не волнуйся, Соф. Я не приму никаких отказов. Хочет Мелли это признать или нет, нам всем будет спокойнее, если я заночую в доме. Кроме того, мне нужно закончить фотографировать часы.

Я терпеливо улыбнулась:

– Послушайте, по-моему, вы забываете, что это мой дом, а значит, на все требуется мое разрешение.

Софи даже не стала улыбаться в ответ.

– Мелани, мы твои друзья. Мы здесь, чтобы уберечь тебя от ошибок. Или мне напомнить тебе о твоей фотке в газете? Вспомни, как я тогда уговаривала тебя не делать этот дурацкий перманент. Но ты не послушалась.

Не желая признать, что она права, я отвернулась.

– Кроме того, этот труд одной тебе не по плечу, мы же хотим помочь. И мы не забудем, что ты тут главная. Правда, Джек? – Она повернулась к Джеку. Он хмуро кивнул.

Я подняла руки вверх – мол, сдаюсь.

– Ну, хорошо, ладно, уговорили. Просто старайтесь не вторгаться в мое личное пространство, и, если хоть раз туалетное сиденье останется неопущенным, вас там больше не будет.

Джек подмигнул и протянул мне руку.

– С вами нелегко сторговаться, мэм, но ничего, как-нибудь переживу.

Я с прищуром посмотрела на него, и мы обменялись рукопожатиями.

– Я тоже. И хочу надеяться, что не пожалею. – Я посмотрела на часы. – А теперь мне пора на работу. – Я встала и снова посмотрела на Джека. – Кстати, говоря о личном пространстве, я была бы крайне признательна, если вы уберетесь до семи. У меня сегодня свидание, и мне не хотелось бы, чтобы вы были в доме, когда туда приедет он.

– Свидание? – в один голос спросили Софи и Джек с похожими нотками удивления.

– Да, свидание, – раздраженно ответила я. – Или я, по-вашему, должна носить чулки, что собираются мешками вокруг лодыжек, и брызгаться нафталиновым спреем только потому, что у меня появился старый дом? Мне казалось, я имею право на личную жизнь.

– Разумеется, – сказала Софи. – Просто я… не ожидала. Ты раньше никогда не говорила, так что это слегка… внезапно.

– Кстати, о свиданиях, – сказала я, желая сменить тему, – что там произошло между тобой и Чэдом? Мне казалось, вы собирались провести ревизию фарфора.

Она слегка побледнела.

– Понятия не имею, с чего ты взяла. Я не могу даже представить, чтобы у нас было что-то общее.

Джек попытался сохранить невозмутимое лицо.

– Софи, я не слишком давно с тобой знаком, но должен сказать, что вы с мистером Араси отлично подходите друг другу. В том смысле, что он ездит на велосипеде и преподает йогу. А еще я слышал, как он употреблял слово «органический». Неужели этого мало?

Софи подняла глаза на потолок, глубоко вздохнула и, надув щеки, медленно выдохнула.

– Ну, хорошо. Сказать, почему? Дело не в том, что у нас нет ничего общего. – Она помолчала, глядя на каждого из нас. – Когда я в первый раз увидела его в классе йоги, он сказал нам, что по гороскопу он Козерог.

Поскольку мы с Джеком промолчали, Софи посчитала нужным уточнить:

– А я – Близнецы.

Она снова выразительно посмотрела на каждого из нас, как будто этим было все сказано. Джек клюнул на наживку.

– Понятно. Так в чем проблема?

Софи была похожа на мэра Пизы, которому архитектор только что сообщил, что его башня скоро наклонится.

– В чем проблема? – Она шлепнула ладонью по лбу. – Это два самых несовместимых знака зодиака. Сойтись с ним ближе было бы самой большой катастрофой в моей жизни.

Я знала, что Джек пытается сохранить серьезное лицо.

– Самая большая катастрофа?

Софи хватило ума смутиться.

– Может, и не самая большая. Самая большая была, когда бабушка взяла меня с собой за покупками в магазин «Лилли Пулитцер». Но все равно это было бы ужасно. В конце концов, мы бы просто возненавидели друг друга. Если не хуже.

Я не собиралась размышлять о том, что может означать это «хуже». Меня больше занимал вопрос о том, как талантливая, образованная женщина может не только так жутко одеваться, но и верить во всю эту зодиакальную чушь. Опять же, кто я такая, чтобы ставить ей это в упрек? Я, которая повсюду видит мертвецов. Кроме того, мне хватало практических забот.

– Ты не против, если Чэд поможет с реставрационными работами? Он вызвался сам, и было очень трудно сказать ему «нет».

На Софи было жалко смотреть – такой несчастной она выглядела.

– Я не могу тебе помешать, но, пожалуйста, постарайся не планировать нас в одно и то же время, хорошо?

Я кивнула, и она прищурилась.

– И кстати. Хотя ты и сменила тему, я все равно не забыла про твое свидание сегодня вечером. Быстро признавайся – кто это?

Я сокрушенно вздохнула.

– Ах, это! Да так, один клиент. Пришел ко мне вчера поговорить о недвижимости и пригласил поужинать.

– Кто-то, кого мы знаем? – нарочито небрежно спросил Джек.

– Нет, я почти уверена, что не знаете.

Софи сделала большие глаза.

– Уж не тот ли это тип, который звонил тебе на работу и не оставил ни номера телефона, ни фамилии?

Я взглядом отправила ей предостережение, но, увы, слишком поздно. Джек посмотрел на меня.

– Марк Лонго? Вы собираетесь поужинать с Марком Лонго?

– Представьте себе, да. Он очень даже милый. Хорошо одевается.

Я выразительно посмотрела на джинсы Джека и рубашку с засученными рукавами.

Его взгляд был сама серьезность.

– Мелли, помните, я говорил вам, что совпадений не бывает? Вы не находите странным, что этот Марк Лонго, прямой потомок Джозефа Лонго, внезапно появляется у вас на пороге и приглашает на свидание?

Я тотчас ощетинилась.

– Все было не так. Он хочет, чтобы я показала ему несколько домов. Вот и все. Обсудить все варианты нам не хватило времени, поэтому он пригласил меня продолжить разговор за ужином. Все было очень невинно.

– То есть он ни разу не упомянул дом на Трэдд-стрит? – Джек с вызовом скрестил на груди руки.

Я хотела солгать, лишь бы стереть с его лица это дурацкое самодовольство, но потом подумала, что в конце концов он узнает правду.

– Вообще-то, он это сделал. Он был заинтересован в том, чтобы купить его, но я сказала, что дом будет доступен для продажи лишь через год. Марк видел заметку в газете и, вспомнив о связи между его семьей и Вандерхорстами, решил вложить средства в покупку этого дома.

– Я не удивлен. А чья это идея – поискать другие дома после того, как вы сказали ему, что дом не продается?

– Его, – ответила я. – Но какое это имеет значение? Я уверена, что бы там ни случилось между Луизой и Джозефом, это интересует Марка в последнюю очередь. И мне жаль, если вы считаете, будто у него могут быть скрытые мотивы пригласить меня на свидание.

Я чувствовала, что Софи стоит немалых трудов держать рот закрытым. Джек же удивил меня тем, что подался вперед и взял меня за руки.

– Вот уж никогда бы не подумал, Мелани, – вкрадчиво произнес он. Я бы описала его голос как постельный.

Услышав свое полное имя, я подняла на него глаза. Раздраженная тем, что он держит мои руки, а по ним как будто пробегает ток, я выдернула их и откашлялась.

– Мне так не кажется.

Джек нахмурился, словно взвешивая свои следующие слова.

– Я просто прошу вас проявлять осторожность. Из того, что я узнал, Марк Лонго – не тот человек, с которым вам следует водить дружбу.

– Я не «вожу с ним дружбу». У меня просто деловой ужин.

– Где же? В «Магнолии»?

Я нахмурилась.

– Конечно, не в «Черной же бороде». У него неплохой вкус.

Он удивил меня тем, что рассмеялся.

– По крайней мере, я был не столь очевидным, как «Магнолия». Смотрю, этот Лонго из кожи вон лезет, лишь бы переманить вас на свою сторону, если на первом же свидании везет вас туда, хотел бы я знать, почему. Может, вам стоит спрятать на себе микрофон?

Я резко встала.

– По-моему, я услышала достаточно. Я ухожу.

Софи крутанулась на своем табурете и махнула мне рукой.

– Не забудь записаться на мою пешую прогулку по городу на Хеллоуин. Сегодня утром в Интернете появилось объявление.

Я закрыла глаза, вспомнив о катастрофе прошлого года со сбором денег на благотворительность.

– Я тебе не понадоблюсь, Соф. У тебя не будет проблем с желающими. Ты легко обойдешься без привлечения друзей.

Софи выразительно посмотрела на меня.

– Да, но твое участие – это всегда такой яркий штрих.

Я вздохнула. Взгляд Джека переместился с моего лица на лицо Софи.

– Я тоже приглашен? Эта идея в моем вкусе. Вы даже не представляете, как я обожаю истории о привидениях. – Его последний комментарий был явно предназначен мне.

– Поступайте, как вам нравится, – сказала я ему и повернулась, чтобы уйти. – Но помните, Софи ходит быстро. Вы же можете споткнуться о свое эго, пытаясь ее догнать.

Прежде чем Джек смог мне ответить и прежде чем я была вынуждена объяснять, почему мне позарез нужно свидание с красивым, успешным мужчиной, независимо от его мотивов, я помахала рукой и вышла. Мне полагалось быть успешной, уверенной в себе женщиной, а не той, что забыла, когда в последний раз была на свидании с представителем противоположного пола, и всякий раз заикалась и мямлила, как только разговор заходил о чем-то ином, помимо ипотеки или оценки недвижимости. Я чувствовала себя этакой дурнушкой, которую пригласил на школьный бал сам капитан школьной футбольной команды, и я не допущу, чтобы какой-то Джек Тренхольм испортил мне удовольствие.

Когда мне было года четыре, мне как-то раз позвонила бабушка Миддлтон. Когда зазвонил телефон, я взяла трубку, заранее зная, что звонок предназначен мне. Бабушка заговорила, как только я поднесла трубку к уху. Она сказала, как сильно меня любит, и какая я особенная, и что я никогда не должна беспокоиться о том, что могут подумать другие люди. Должно быть, я уснула, слушая ее, потому что следующее, что я помню, это как отец поднимает меня с пола и несет в мою комнату.

Я сказала ему, что разговаривала по телефону с бабушкой, и он очень рассердился на меня. Тогда я этого не знала, но моя бабушка умерла менее чем за двое суток до этого звонка, и отец ломал голову, как сказать мне об этом, когда нашел меня на полу рядом с телефоном. Наверно, именно тогда я начала понимать, что я другая, особенная, что не все видят людей, которых на самом деле нет, и что по этой причине другие дети избегали меня на детской площадке. К тому времени, когда мне исполнилось шесть, единственный человек, кому я об этом рассказала, была моя мать. А потом она бросила нас, и я осталась одна.

Схватив обеими руками дверную ручку и упершись коленом в дверной косяк, миссис Хулихан крякнула и потянула дверь, чтобы ее открыть.

– Что не так с дверью? – спросила я, подходя ближе.

На лбу экономки блестели бисеринки пота.

– Не знаю, мисс Мелани. Но ее заклинило. Я проверила, она не заперта, но открыть ее я не могу.

Вновь нетерпеливо звякнул дверной звонок.

– Минутку! – крикнула я. Жестом велев миссис Хулихан отойти в сторонку и дважды проверив, что дверь не заперта, я повернула ручку и потянула ее. Гладкая латунная дверная ручка повернулась в моей руке, но с тем же успехом она могла торчать из стены.

– Вам помочь, дамы?

Я, вздрогнув, обернулась: к нам босиком приближался Джек. В рубашке навыпуск, волосы всклокочены, как будто он только что проснулся.

– Откуда вы взялись?

Он расплылся в лукавой улыбке.

– Вздремнул в своей комнате. Вчера поздно лег спать, а так как сегодня вечером снова собираюсь порыться на чердаке, решил немного вздремнуть.

Меня разозлило, что он проигнорировал мою просьбу держаться этим вечером подальше от дома, но мне нужно было срочно открыть дверь, и поэтому я промолчала.

– Дверь не открывается… может, попробуете?

Мы с миссис Хулихан отступили назад. Джек взялся за ручку двери и повернул ее. Дверь плавно открылась. Мы с миссис Хулихан изумленно разинули рты. Не веря собственным глазам, мы растерянно посмотрели друг на друга, а затем на разгневанного Марка Лонго по другую сторону двери.

Джек протянул ему руку.

– Привет. Я Джек Тренхольм. А ты, по идее, Мэтт.

Мгновение поколебавшись, Марк взял руку Джека.

– Вообще-то я Марк. И я здесь, чтобы увидеть Мелани…

Он заглянул Джеку за плечо. Я оттолкнула Джека в сторону.

– Привет, Марк. Извините, у нас не получалось открыть дверь, и Джек согласился нам помочь.

– Джек? – Марк пристально посмотрел на меня.

– Тренхольм, – счел нужным добавить Джек. Он нарочно произнес фамилию медленно и отчетливо, как будто разговаривал с имбецилом. – Я здесь живу.

– Неправда, – пролепетала я. – То есть живет, но только временно.

Джек принялся заправлять рубашку и заодно попытался принять сконфуженный вид.

– Извините. Я только что встал с постели. – Он подмигнул Марку. У меня же зачесались руки найти напарника фарфорового пастушка, которого я разбила накануне вечером, и с помощью твердой головы Джека придать этим фигуркам одинаковую форму.

– Он просто помогает каталогизировать все, что есть в доме. У него странный распорядок дня, поэтому я отвела ему гостевую спальню.

Я нарочно подчеркнула два последних слова, чтобы ни у кого не возникло сомнений относительно чисто делового характера наших с Джеком отношений.

Джек обнял миссис Хулихан за плечи.

– Что правда, то правда, плюс тот факт, что лучший шеф-повар во всем Чарльстоне, прекрасная миссис Хулихан, позволяет мне есть на кухне.

Польщенная миссис Хулихан покраснела, затем извинилась и поспешила на кухню, чтобы, прежде чем собрать вещи и отправиться домой к мужу, поставить на плиту завернутую в фольгу тарелку для Джека.

Марк в упор разглядывал Джека, как будто пытался понять его место в доме.

– Одну минуту. Ваша фамилия показалась мне знакомой. Вы случайно не тот парень, который написал книгу об Аламо? Помнится, она наделала немало шума, хотя я не помню, в чем там было дело.

Я посмотрела на Марка, не зная, говорит он серьезно или это такое тонкое оскорбление, но затем поняла, что это не имеет значения. Джек не ребенок и не нуждается в моей помощи. Кроме того, побыв пауком под увеличительным стеклом Джека, я была не прочь понаблюдать за сменой ролей.

Белозубая улыбка Джека осталась на месте, но от меня не скрылось, как напряглись его плечи.

– Да, ситуация была не подарок, и это при том, что на моей стороне была группа экспертов, но их никто не хотел слушать. – Он пожал плечами. – Но я не потерял веры в то, что рано или поздно правда выйдет наружу и книга разойдется миллионным тиражом из-за всей этой своеобразной рекламы. – Он улыбнулся во все тридцать два зуба. – По крайней мере, это освободило мне время, и я могу сосредоточиться на новом проекте. Мелли разрешила воспользоваться ее великолепным домом для сбора материалов для новой книги, над которой я в данный момент работаю.

– Вот как? И о чем же она? – Марк с интересом посмотрел на Джека, и что самое любопытное, этот интерес был явно неподдельным. Джек ответил ему таким же пристальным взглядом.

Стоя на расстоянии вытянутой руки, мужчины сверлили друг друга глазами, словно боксеры на ринге, и совершенно не замечали меня. В эти мгновения я ощущала себя кем-то вроде львицы в сезон спаривания: самцы игнорируют присутствие дамы до того момента, пока один из них не одержит верх. Вот тогда-то и можно заняться тем, ради чего и был затеян поединок. Кстати, хотя в сравнении со львицей в течке и было нечто унизительное, зато оно оказалось на редкость точным.

– Предыдущий владелец, Луиза Вандерхорст, исчезла из этого дома в тридцатом году, и дальнейшая ее судьба неизвестна. В тот же день исчез и ее сомнительный кавалер – Джозеф Лонго. Кстати, он вам не родственник?

Марк скрестил руки на груди, обнажив массивные золотые часы «Ролекс» на правом запястье.

– Вообще-то Джозеф Лонго – мой дед.

Джек изумленно выгнул брови.

– О, неужели? Может, нам стоит обменяться сведениями? Кто знает? Вдруг после всех этих лет мы, наконец, получим желанный ответ.

Марк смерил Джека оценивающим взглядом и явно счел недостойным себя.

– Вот именно, кто знает? Но мы непременно обменяемся сведениями. Я позвоню вам. – Марк на минуту умолк, а затем добавил, как будто ему в голову пришла запоздалая мысль: – А вдруг во время ваших поисков в этом доме вы откопаете еще больше тайн прошлого?

По лицу Джека, если мне только не показалось, промелькнула тень.

– Это каких же?

Марк улыбнулся. На сей раз его наигранная улыбка была точной копией улыбки Джека.

– Откуда мне знать? Это старый дом. Если я правильно помню, Мелани сказала, что он был построен в тысяча восемьсот сорок восьмом году. За это время его стены видели многое. Так что в чулане наверняка обнаружится пара-тройка скелетов.

– Не сомневаюсь, – медленно проговорил Джек, и мне вновь показалось, что он что-то недоговаривает.

– Кстати, – сказал Марк, взглянув на часы, – наш столик заказан на полвосьмого. Не хотелось бы опаздывать.

– Нам тоже, не так ли, Мелли?

Джек встал рядом со мной и небрежно приобнял за плечи. Интересно, как бы львица отреагировала на такой поворот сценария?

Я выскользнула из-под руки Джека и потянулась за сумочкой и шелковой шалью, которую оставила на столике в коридоре. Забудь я все это наверху, мне пришлось бы оставить обоих мужчин один на один в фойе, пусть даже всего на те три минуты, пока я сбегала бы наверх за своими вещами.

Демонстративно повернувшись к Джеку спиной, Марк взял у меня шаль и накинул ее мне на плечи.

– Я еще не успел сказать вам, Мелани, какая вы красавица.

Я покраснела, смутившись под пристальными взглядами двух совершенно разных, но чрезвычайно привлекательных мужчин.

– Спасибо, – поблагодарила я. На этом мне следовало умолкнуть, но, увы. – Я купила это платье на распродаже на Кинг-стрит.

Я тотчас прикусила губу. Сколько раз Софи предлагала заранее отрепетировать реплики для свиданий, чтобы не ляпнуть никакой глупости, что за мной водилось, когда я бывала смущена или взволнована. Надо будет напомнить ей об этом предложении, если, конечно, мне светит еще одно свидание.

Марк открыл дверь и протянул мне руку. Мы вышли на улицу.

– Как вы смотрите на что, чтобы после ужина вы показали мне этот великолепный дом. Наши семейные истории связаны между собой, и мне всегда хотелось увидеть, как этот особняк выглядит изнутри.

Я открыла рот, чтобы ответить, но мне помешал Джек, крикнув вслед из дверного проема:

– Рад был познакомиться, Мэтт. – Он постучал пальцем по наручным часам. – Я буду ждать, так что не опаздывайте.

Я не стала оглядываться, зато почувствовала, как напряглись мышцы на руке Марка, когда мы с ним через боковой вход вышли на главную дорожку. Пока он закрывал за нами дверь, что-то заставило меня повернуться к старому дубу. Женщина застыла рядом с неподвижными качелями, мальчик сидел на дощатом сиденье, крепко держась за веревки. Оба смотрели на меня, но ни один из них даже не улыбнулся.

Я поспешила повернуться к Марку. Тот подвел меня к своей припаркованной у тротуара машине. И все это время, словно точки света в темной комнате, мне вслед смотрели два пары глаз, пока я не исчезла у них из вида.