Книга: Возвышение. Сборник. Книги 1-7
Назад: Глава 12 АТАКЛЕНА
Дальше: ЧАСТЬ ВТОРАЯ ПАТРИОТЫ

Глава 18
УТАКАЛТИНГ

Его маленький катер последним покидал взлетное поле Порт-Хелении. На экранах уже показались боевые крейсеры, опускающиеся в нижних слоях атмосферы.
В порту горстка сухопутных и морских пехотинцев готовилась к последнему безнадежному сопротивлению. По всем каналам они передавали обращение:
– Мы отказываем захватчикам в праве посадки. Мы требуем у галактической цивилизации защиты от агрессии. Мы не разрешаем губру высаживаться на планете, отданной нам в лицензию.
– Небольшая вооруженная группа сопротивления ждет захватчиков в космопорту столицы. Наш вызов…
Утакалтинг вел катер небрежными прикосновениями запястья и пальцев к контроллеру. Маленький корабль быстрее звука летел на юг вдоль берега Силмарского моря. Справа от воды ярко отражалось солнце.
– …если они посмеют противостоять нам лицом к лицу, не укрываясь в боевых кораблях…
Утакалтинг кивнул.
– Скажите им, земляне, – негромко произнес он на англике. Командир группы просил его совета, как сформулировать ритуальный вызов. Утакалтинг надеялся, что его помощь окажется полезной.
Продолжалось перечисление личного состава и вооружения, которое ждет снижающуюся армаду в космопорту, так чтобы у врага не было оправданий для использования превосходящей силы. В таких условиях у губру не останется выбора: им придется нападать наземными войсками. И они понесут потери.
«Если они еще соблюдают Кодекс, – напомнил себе Утакалтинг. – Враг, возможно, больше не заботится о соблюдении правил войны. Трудно представить себе такую ситуацию. Но на звездных линиях ходят слухи…» В рубке ряд экранов. На одном виден крейсер, появившийся в камерах Порт-Хелении. На других быстроходные истребители разрывают небо над самым портом.
Сзади послышался негромкий вой. Два иннина на ходулеобразных ногах выражали друг другу соболезнование. Эти существа по крайней мере могут использовать предназначенные для тимбрими сиденья. Но их рослому хозяину приходится стоять.
Каулт не просто стоял, он расхаживал по узкой рубке, раздув гребень, который снова и снова задевал за низкий потолок. Теннанинец был не в духе.
– Почему, Утакалтинг? – не в первый раз спрашивал он. – Почему тебя не было так долго? Мы последними уходим отсюда.
Дыхательные щели Каулта раздувались.
– Ты сказал мне, что мы улетим еще прошлой ночью. Я быстро собрался и ждал, но ты не пришел! Я ждал. Упустил возможность нанять другой транспорт, а ты только слал сообщение за сообщением, призывая к терпению.
А когда на рассвете ты пришел, мы улетели так беспечно, словно отправляемся на каникулы к Арке Прародителей!
Утакалтинг позволил коллеге ворчать. Он уже формально извинился и заплатил дипломатический налог в качестве компенсации. Большего не требуется.
К тому же все развивается именно так, как он планировал.
На контрольном щите вспыхнул желтый огонек, послышалось гудение.
– Что это? – Каулт нервно приблизился. – Они засекли наш двигатель?
– Нет.
Каулт облегченно вздохнул.
Утакалтинг продолжил.
– Это не двигатели. Огонек сообщает, что нас просканировали лучом вероятности.
– Что? – чуть не закричал Каулт. – Разве этот корабль не защищен?
Мы даже не пользуемся гравитикой! Какую вероятностную аномалию могли они засечь?
Утакалтинг пожал плечами, словно с детства привык к этому человеческому жесту.
– Может быть, невероятность внутренняя, – предположил он. – Что-то в нас самих, в нашей собственной судьбе, светится вдоль мировых линий. А они это засекли.
Правым глазом он заметил, как вздрогнул Каулт. Теннанинцы испытывают почти сверхъестественный страх перед всем, имеющим отношение к науке/искусству формирования реальности. Утакалтинг сформировал щупальцами лут-тру – извинение перед врагом и напомнил себе, что его народ и народ Каулта официально находятся в состоянии войны. В его праве дразнить врага-друга; именно поэтому этически приемлемо и то, что он вывел из строя собственный корабль Каулта.
– Я бы не стал об этом беспокоиться, – сказал он. – Мы их намного опередили.
Прежде чем теннанинец смог ответить, Утакалтинг наклонился и быстро заговорил на гал-семь, приказывая одному из экранов увеличить изображение.
– Твиллку-чллиу! – выругался он. – Только посмотри, что они делают!
Каулт повернулся и посмотрел. На голоэкране виден был повисший над городом гигантский крейсер, он заливал здания и парки коричневым газом.
Хотя звук был уменьшен, в голосе диктора слышалась паника: он описывал темнеющее небо, как будто кто-то в Порт-Хелении мог этого не заметить.
– Это нехорошо. – Гребень Каулта снова задел потолок. – Губру проявляют больше жестокости, чем требует ситуация.
Утакалтинг кивнул. И тут же вспыхнул еще один желтый огонек.
– А сейчас что? – спросил Каулт.
Глаза Утакалтинга максимально расширились.
– Это значит, что нас преследуют, – ответил он. – Возможно, придется сражаться. Можешь управлять оружейной консолью класса пятьдесят семь, Каулт?
– Нет, но мне кажется, один из моих иннинов…
Его прервал крик Утакалтинга:
– Держись! – Катер перевернулся. Земля пронеслась мимо. – Я начал маневр уклонения, – объяснил Утакалтинг. – Хорошо, – сказал Каулт через носовые отверстия.
«О, будь благословен крепкий череп теннанинцев», – подумал Утакалтинг. Он строго контролировал свою мимику, хотя и знал, что его коллега обладает чувствительностью камня и не сможет уловить его радость.
Преследующие корабли начали стрелять, и корона Утакалтинга запела.

Глава 19
АТАКЛЕНА

Зеленые островки леса сливались с газонами и окрашенными в цвет листвы зданиями Центра; поселок очень трудно заметить с воздуха. Хотя западный ветер унес все видимые остатки аэрозоля, все до высоты в пять метров покрывал толстый слой жесткого порошка, издававшего острый неприятный запах.
Под ударами волн паники корона Атаклены обвисла. Настроение в поселке изменилось. Преобладала покорность… и гнев. Атаклена вслед за Бенджамином прошла к первой поляне и увидела несколько групп неошимпанзе, они суетились между зданиями. Двое несли на носилках что-то закутанное в ткань.
– Может, вам все же не стоит спускаться, мисс, – прохрипел Бенджамин.
– Газ явно должен был поразить людей, но и мы, шимпы, его почувствовали. А вы для нас очень важны…
– Я тимбрими, – холодно ответила Атаклена. – Я не могу отсиживаться в безопасности, когда клиентам и патронам другой расы нужна помощь.
Бенджамин покорно поклонился. По веткам, похожим на ступеньки, он повел ее вниз, и наконец она с облегчением ступила на землю. Здесь острый запах чувствовался сильнее. Атаклена пыталась не обращать на него внимания, но пульс ее нервно участился.
Они миновали помещения, в которых жили и учились гориллы. Обнесенные решеткой лужайки, игровые площадки, площадки для тестирования. Здесь явно велась напряженная работа, хотя и в сравнительно небольшом масштабе.
Неужели Бенджамин вообразил, что может обмануть ее, просто отослав предразумных в джунгли?
Она надеялась, что никто из них не пострадал от газа или во время последующей паники. Из краткого курса истории Земли Атаклена помнила, что гориллы – существа хоть и сильные, но крайне чувствительные, с тонкой психикой.
Шимпы в шортах, сандалиях, с неизменными поясами для инструментов суетились с серьезным видом, выполняя различные поручения. Они поглядывали на Атаклену, но не заговаривали с ней. Она вообще почти не слышала слов. Легко ступая по темному порошку, они пришли в центр поселка. Здесь наконец она встретила людей. Они лежали на кушетках у входа в главное здание. Мел и фем. У мужчины совершенно лысая голова, видно, что он пережил пластическую операцию – глаза его сужены. Он почти без сознания.
Второй человек – высокая темноволосая женщина. Кожа у нее очень черная, такого глубокого черного цвета Атаклена никогда раньше не встречала. Вероятно, она из тех редких «чистокровных» людей, которые сохраняют признаки своих древних рас. По контрасту кожа стоявших рядом с ней шимпов под редкой шерстью казалась бледно-розовой.
Когда Атаклена подошла, черная женщина с помощью двух старших шимпов приподнялась на локте. Бенджамин вышел вперед и представил.
– Доктор Така, доктор Шульц, доктор М'Бзвелли, шимп Фредерик, все из клана земных волчат. Представляю вам уважаемую Атаклену, тимбрими аб-Калтмур аб-Брма аб-Краллнит ул-Титлал.
Атаклена взглянула на Бенджамина, пораженная тем, что он смог произнести ее полное почетное имя по памяти.
– Доктор Шульц. – Атаклена кивнула стоящему слева шимпанзе. Женщине она поклонилась ниже. – Доктор Така. – И последний поклон относился одновременно к человеку и шимпу. – Доктор М'Бзвелли и шимп Фредерик. Прошу принять выражение сочувствий по поводу жестокого нападения на ваш поселок и на вашу планету.
Шимпы низко поклонились. Женщина тоже попыталась, но не смогла из-за слабости.
– Спасибо за сочувствие, – с трудом ответила она. – Я уверена, мы, земляне, справимся… Признаюсь, я немного удивлена, увидев, как словно ниоткуда появляется дочь посла тимбрими…
«Еще бы, – подумала Атаклена на англике, наслаждаясь человеческим сарказмом. – Мое присутствие – такая же угроза вашим планам, как губру и их газ!»
– Мой друг ранен, – вслух сказала она. – Трое ваших неошимпанзе пошли за ним. Вы что-нибудь о нем слышали?
Женщина кивнула.
– Да-да. Мы получили сообщение поисковой партии. Роберт Онигл в сознании, состояние его удовлетворительное. Другая группа, которую мы отправили на поиски потерпевшего крушение корабля, скоро присоединится к ним. У этой группы имеется все необходимое медицинское оборудование.
Атаклена почувствовала, как ее тревога проходит.
– Хорошо. Очень, хорошо. Тогда займемся другими делами.
Корона ее блеснула, создавая куоувассуе – глиф предчувствия. Конечно, она понимала, что собеседники лишь смутно почувствуют его, если вообще почувствуют.
– Прежде всего, как представитель расы, которая была вашим союзником с того момента, как вы, земляне, с таким шумом возникли в сообществе пяти галактик, я предлагаю вам помощь. Что могу сделать как патрон, я сделаю. В ответ я попрошу только помочь мне вернуться к отцу.
– Договорились, – доктор Така кивнула. – И примите нашу благодарность.
Атаклена шагнула вперед.
– Во-вторых, я должна выразить беспокойство по поводу функций Центра.
Явижу,вызаняты несанкционированным возвышением… невозделанного вида!
Четверо руководителей Центра переглянулись. Атаклена уже достаточно хорошо разбиралась в мимике землян: у этих четверых выражение досадливой покорности.
– Больше того, – продолжала она, – вы совершаете это преступление на планете Гарт, трагической жертве экологической катастрофы…
– Минутку! – возразил шимп Фредерик. – Как вы можете сравнивать нашу работу с катастрофой бурур…
– Фред, тише! – настойчиво вмешался второй шимп, доктор Шульц.
Фредерик замигал. Поняв, что уже слишком поздно делать вид, что он ничего не говорил, шимп сказал:
– Нам, землянам, дают только те планеты, которые другие ити привели в негодность…
Второй человек, доктор М'Бзвелли, закашлялся. Фредерик замолчал и отвернулся.
Мужчина посмотрел на Атаклену.
– Вы загнали нас в угол, мисс. – Он вздохнул. – Позвольте нам объясниться, прежде чем выдвинете обвинения. Понимаете… мы не представители правительства. Мы… частные преступники.
Атаклена испытала странное облегчение. Старые земные двухмерные фильмы времен до Контакта, особенно триллеры «копы и бандиты», популярны у тимбрими. В них часто сюжет сосредоточен вокруг попыток «заставить замолчать свидетеля». И она подумала, насколько атавистичны эти люди.
Атаклена перевела дыхание и кивнула.
– Очень хорошо. На время чрезвычайного положения оставим этот вопрос.
Пожалуйста, ознакомьте меня с ситуацией. Чего враг пытается достичь с помощью этого газа?
– Газ ослабляет людей, которые вдохнули его, – ответила доктор Така.
– Час назад была передача. Захватчики объявили, что пораженные люди должны в течение недели получить противоядие. Иначе они умрут. И, разумеется, противоядие будет выдаваться только в городах.
– Газ принуждения! – прошептала Атаклена. – Они хотят всех людей на планете превратить в своих пешек.
– Совершенно верно. Мы должны сдаться, или через шесть дней умрем.
Корона Атаклены излучала гнев. Газ принуждения – негуманное оружие, хотя допускается в некоторых ограниченных типах войн.
– А что станет с вашими клиентами? – Расе неошимпанзе исполнилось всего несколько сотен лет, их нельзя было оставлять без присмотра.
Доктор Така поморщилась. Очевидно, она тоже обеспокоена.
– На большинство шимпов газ, по-видимому, не подействовал. Но у них очень мало прирожденных руководителей, как Бенджамин или доктор Шульц.
Карие обезьяньи глаза доктора Шульца устремились на женщину.
– Не волнуйтесь, Сьюзен. Как вы говорите, мы, земляне, справимся. – Он повернулся к Атаклене. – Мы постепенно эвакуируем людей. Начнем сегодня вечером с детей и стариков. Тем временем разрушим поселок и уничтожим все следы нашей деятельности.
Видя, что Атаклена собирается возразить, пожилой неошимпанзе поднял руку.
– Да, мисс. Мы дадим вам камеры и помощников, чтобы вначале вы могли собрать доказательства. Договорились? Мы и не думаем мешать вам исполнять долг. Атаклена слышала горечь в словах шимпа. Горечь генетика. Но она ему не сочувствовала. Только представить себе, что почувствует отец, когда узнает об этом! Утакалтинг любит землян. Эта безответственность очень огорчит его.
– Нет смысла оправдывать агрессии губру, – добавила доктор Така. – Если хотите, передадим вопрос о гориллах Высшему Совету тимбрими. Наши союзники решат, что делать: выдвинуть формальные обвинения или предоставить наказать нас нашему правительству.
Атаклена видела логичность такого решения. Немного подумав, она кивнула.
– Договорились. Принесите камеры, я буду снимать разрушение.

Глава 20
ГАЛАКТЫ

Адмиралу флота, сюзерену Луча и Когтя, спор казался глупым. Но, конечно, так повелось у штатских. Священники и чиновники всегда спорят.
Действуют только военные!
Но все же адмирал признавал, что это большое событие – первое политическое решение, принятое втроем. Так, по традиции губру достигают Истины – путем стрессов и разногласий, убеждения и танца, пока не будет достигнут новый консенсус.
А тем временем…
Сюзерен Луча и Когтя отбросил эту мысль. Слишком рано думать о Слиянии. Будет еще много споров, много интриг и маневров, много борьбы за высший насест, пока не настанет день Слияния.
А что касается первого спора, адмирал был доволен: он оказался в положении арбитра между двумя спорящими.
Хорошее начало.

 

Земляне в маленьком космопорте прислали хорошо сформулированный формальный вызов. Сюзерен Праведности настаивал на том, что солдаты Когтя должны теперь атаковать защитников. Сюзерен Стоимости и Бережливости не соглашался. Они уже кружат друг возле друга на командном мостике флагмана, выкрикивая доводы.
Сократить расходы!
Сократить настолько, чтобы не пришлось,
Не пришлось оголять другие фронты!

Сюзерен Стоимости и Бережливости тем самым напоминал, что их экспедиция – лишь одна из многих, для которых требуются силы клана гуксу-губру. В сущности, это незначительное периферийное сражение.
Положение в галактической спирали напряженное. В такие времена долг сюзерена Стоимости и Бережливости – ограждать клан от чрезмерных расходов. В ответ сюзерен Праведности негодующе растопырил оперение воротника.
Что значат расходы,
Что они означают,
Что символизируют,
Если мы падем,
Потерпим поражение,
Унизимся,
Лишимся праведности
В глазах наших предков?
Мы должны поступать правильно!
Зуууун!

Со своего командного поста сюзерен Луча и Когтя наблюдал за спором, ожидая, где проявится рисунок господства. Поразительно видеть и слышать превосходный танец-спор тех, кто избран быть партнерами адмирала. Все трое представляют великолепный образец инженерии «горячего яйца», предназначенной для высиживания лучших представителей расы.
Скоро стало очевидно, что его партнеры зашли в тупик. И теперь решать предстоит сюзерену Луча и Когтя.
Разумеется, для экспедиционных сил гораздо дешевле просто не обращать внимание на дерзких волчат там, внизу, пока газ принуждения не заставит их сдаться. Или простым приказом превратить их оплот в дымящиеся развалины.
Но сюзерен Праведности против обоих решений. Священник утверждает, что такие действия приведут к катастрофе.
А чиновник проявляет такую же неуступчивость из-за бесцельной, ради красивого жеста, гибели солдат.
Оказавшись в тупике, двое командующих смотрели на сюзерена Луча и Когтя, продолжая кружить и вскрикивать, раздувая пушистое оперение.
Наконец адмирал расправил собственный плюмаж и сошел с насеста, чтобы присоединиться к ним.
Ввязаться в наземную схватку – стоит дорого,
Означает дополнительные затраты,
Но это почетно,
Это достойно восхищения.

Определяет третий фактор,
Он помогает принять решение.
Солдатам Когтя
Необходима тренировка.
Бездумная агрессия против войск волчат.

Наземные силы атакуют их,
Клюв к клюву,
Коготь к когтю.

Вопрос решен. Насест-полковник солдат Когтя отдал честь и отправился выполнять приказ.
Конечно, после такого решения насест Праведности станет чуть выше.
Насест Бережливости понизится. Но спор за господство только начинается.
Так было у их отдаленных предков, еще до того, как гуксу превратили примитивных губру в космическую расу. Их патроны мудро использовали древние привычки и образцы, превратили в логичную и полезную форму руководства народом разумных.
Но сохраняются и древние функции. Сюзерен Луча и Когтя дрожал, чувствуя, как спадает напряжение спора. Все трое пока еще бесполы, но адмирал на мгновение ощутил пробуждение глубоко запрятанной сексуальности.

Глава 21
ФИБЕН И РОБЕРТ

Две группы спасателей встретились на тропе за милю до поселка.
Встреча была невеселой. Трое вышедших утром с Бенджамином так устали, что смогли только кивнуть подавленным шимпам, возвращающимся с места крушения.
Но спасенные при виде друг друга оживились.
– Роберт! Роберт Онигл! Тебя выпустили из школы? А мама знает, где ты?
Раненый шимп опирался на самодельный костыль и был одет в лохмотья корабельного костюма. Роберт посмотрел на него с носилок и улыбнулся сквозь туман анестезии.
– Фибен! Так это ты задымил все небо? Тебе подходит. Что ты там делал? Поджаривал разведчик стоимостью в десять мегакредитов?
Фибен закатил глаза.
– Скорее пять мегов. Старая лохань, хотя меня она выручила.
Роберт почувствовал странную зависть.
– Вот как? Значит, мы разбиты наголову?
– Как сказать. Один на один мы сражались хорошо. Все бы обошлось, если бы нас хватало.
Роберт понимал, о чем говорит его друг. – Ты хочешь сказать, что нет пределов, которых мы не достигли бы…
– С неограниченным количеством обезьян? – прервал его Фибен. Фырканье его меньше напоминало смех, чем ироническую улыбку.
Остальные шимпы в ужасе мигали. Такой уровень болтовни им недоступен, но они испугались, услышав, как этот шимп разговаривает с человеком, к тому же сыном планетарного координатора!
– Хотел бы я оказаться там с тобой, – серьезно сказал Роберт.
Фибен пожал плечами.
– Да, Роберт. Знаю. Но каждому свое. – Долгое время они молчали.
Фибен достаточно хорошо знал Меган Онигл, чтобы посочувствовать Роберту.
– Что ж, – вымолвил наконец Фибен, – теперь нам предстоит отсиживаться в горах, продавливать кровати и приставать к сестрам. – Он вздохнул и посмотрел на юг. – Если сможем выдержать разряженный воздух. – Он взглянул на Роберта. – Эти шимпы рассказали мне о нападении на Центр.
Страшновато.
– Кленни помогает им справиться, – ответил Роберт. Он начал отвлекаться. Его явно начинили дельфиньей дозой успокоительного. – Она много знает… гораздо больше, чем понимает сама.
Фибен слышал о дочери посла тимбрими.
– Конечно, – негромко ответил он; шимпы снова подняли его носилки. – Ити помогает справиться. А не отправит ли твоя подружка всех в тюрьму, хоть у нас и вторжение?
Но Роберт был уже далеко. И у Фибена создалось странное впечатление.
Как будто облик Роберта перестал быть человеческим. Его сонная улыбка казалась какой-то… неземной.

Глава 22
АТАКЛЕНА

Много шимпов вернулось в Центр; они выходили из леса, куда их отправили прятаться. Фредерик и Бенджамин распределяли между ними работу.
Нужно было разбирать и сжигать здания и их содержимое. Атаклена со своими двумя помощниками переходила с места на место, тщательно записывая все перед сожжением.
Работа была трудная. Никогда в своей жизни, жизни дочери дипломата, Атаклена так не уставала. Но она не смела оставить хоть ничтожные доказательства незафиксированными. Это вопрос долга.
Примерно за час до сумерек в лагерь вернулась группа горилл, огромных размеров, темных, сгорбленных и гораздо больше похожих на животных, чем сопровождающие их шимпы. Под тщательным присмотром гориллы выполняли простые задания, помогая уничтожать единственный известный им дом.
Смущенные существа смотрели, как их тренировочный и испытательный центр вместе с домами клиентов превращается в уголья. Некоторые даже пытались помешать уничтожению, они вставали перед маленькими, вымазанными сажей шимпами, энергично жестикулировали, пытались сказать, что это плохо.
Атаклена понимала, что для них этот поступок совершенно непонятен и нелогичен. Но дела существ класса патронов часто кажутся нелепыми.
В конце концов рослые предклиенты остались стоять среди дымящихся развалин, у ног их лежали небольшие груды личных вещей: игрушки, сувениры, простейшие инструменты. Гориллы молча смотрели на разрушение, не зная, что делать.
К вечеру Атаклена была совершенно истощена волнами эмоций, проносящихся по поселку. Она сидела на пне, в наветренном направлении от горящих зданий, и слушала низкие тихие стоны больших обезьян. Помощники с камерами и мешками образцов сидели рядом, глядя на разрушение, в их глазах отражалось пламя.
Атаклена убрала свою корону; теперь она могла кеннировать только глиф Единства – свечение, в которое вносят свой вклад все живые существа лесной долины. И даже это изображение колебалось, мерцало. Она видела его метафорически – слезливое, свисающее, как траурный разноцветный флаг. Она скрепя сердце признавала, что это благородно. Эти ученые нарушали договор, но их нельзя обвинить в том, что они делают нечто неестественное.
По всем меркам гориллы готовы к возвышению не меньше, чем были готовы шимпанзе за сто земных лет до Контакта. Когда Контакт привел их во владения галактической культуры, люди вынуждены были идти на компромиссы.
Официально договор о владении, который передавал им права на их родную планету, предусматривал сохранение невозделанных видов Земли; обладающие Потенциалом существа нельзя использовать впопыхах.
Все знали, что, вопреки легендарной склонности человека к геноциду.
Земля представляет собой великолепный образец генетического разнообразия, редкого количества типов и форм, не затронутых галактической цивилизацией.
А когда предразумная раса готова к возвышению, она к нему готова!
Нет, договор явно был навязан землянам, когда они были еще слабы. Им разрешили претендовать на неошимпанзе и неодельфинов – но эти виды еще до Контакта далеко прошли по дороге к разуму. Однако старшие кланы не собирались позволять людям заводить себе новых клиентов!
Ведь это дало бы волчатам статус старших патронов! Атаклена вздохнула.
Конечно, это нечестно. Но сейчас уже неважно. Галактическое сообщество держится на выполнении договоров. Договор – это торжественная клятва, данная всей расой. И нарушение договора не может остаться незамеченным.
Атаклене хотелось, чтобы здесь был ее отец. Утакалтинг знал бы, как поступить с тем, что она видела: с незаконным центром, созданным с самыми благими намерениями, и с жестокими, но законными действиями губру.
Но Утакалтинг далеко, слишком далеко даже для сети эмпатии. Она может только сказать, что его личный ритм слабо вибрирует на уровне нахакиери. И хоть приятно закрыть глаза и внутренние уши и кеннировать его, слабое напоминание об отце мало что говорит ей. Сущность нахакиери может сохраняться, даже когда личность покидает жизнь, как у ее давно покойной матери Матиклуанны. Эти подобия песен земных китов на грани сознания того, кто живет мечом и огнем. – Прошу прощения, мэм. – Хриплый голос, не громче шепота, грубо разрушил слабый подглиф, рассеял его. Атаклена покачала головой. Раскрыла глаза и увидела неошимпанзе с перепачканной сажей шерстью и обвисшими от усталости плечами.
– Мэм? С вами все в порядке?
– Да. Все хорошо. А в чем дело? – Англик царапал гортань, надорванную дымом и усталостью.
– Директора хотят вас видеть, мэм.
Болтун. Атаклена слезла с пня. Ее помощники с театральными стонами собрали ленты и образцы и пошли за ней.
В доке стояло несколько грузовых тележек. Шимпы и гориллы доставляли во флаеры носилки; потом флаеры на негромко гудящих гравитационных двигателях поднимались в ночь и исчезали в направлении Порт-Хелении.
– Я считала, что дети и старики уже эвакуированы. Почему вы так торопливо отправляете людей?
Посыльный пожал плечами. Стрессы прошедшего дня отразились на многих шимпах, лишив их налета цивилизованности. Атаклена была уверена, что только присутствие горилл и необходимость показывать им пример спасает шимпов от массовых приступов стресс-атавизма. Удивительно, до чего хорошо держится такая молодая раса клиентов. Связные выходили из больницы и заходили в нее, но они редко обращались к директорам-людям. Ученый-неошимп доктор Шульц, казалось, самостоятельно решал все вопросы. А шимпа Фредерика рядом с ним заменил спутник Атаклены Бенджамин.
Поблизости лежала небольшая кучка документов и кубов с генеалогией и генетическими данными обо всех живших в поселке гориллах.
– Уважаемая тимбрими Атаклена. – Шульц говорил без тени обычного для шимпов ворчания. Он поклонился, потом пожал ей руку по обычаю людей – раскрытой ладонью с отведенным большим пальцем.
– Прошу простить наше скромное гостеприимство, – говорил он. – Мы собирались приготовить торжественный ужин на главной кухне… устроить что-то вроде праздника. Но, боюсь, придется обойтись консервированными продуктами.
Подошла маленькая шимми с подносом, уставленным небольшими контейнерами.
– Доктор Элейн Су, наш специалист по питанию, – представил Шульц. – Она говорит, что вам эти продукты могут понравиться.
Атаклена смотрела на баночки. Кутра! Здесь, в пятистах парсеках от дома, увидеть печенье, которое готовят в ее родном городе! Не в силах удержаться, она рассмеялась вслух.
– Мы загрузили такие продукты и разные припасы в ваш флиттер.
Рекомендуем вам улетать как можно быстрее. Очень скоро заработает сеть спутников губру, и тогда перелеты станут невозможны.
– Ну, лететь в сторону Порт-Хелении неопасно, – возразила Атаклена. – Губру ожидают, что туда будут слетаться люди в поисках противоядия. – Она указала на сцену лихорадочной деятельности. – К чему эта паника, которую я ощущаю? Почему вы так срочно эвакуируете людей? Кто?..
Шульц, казалось, не решается прервать ее; тем не менее он откашлялся и многозначительно покачал головой. Бенджамин умоляюще взглянул на Атаклену.
– Пожалуйста, сэр, – еле слышно попросил Шульц. – Пожалуйста, говорите тише. Большинство наших шимпов еще не догадываются… – Он замолчал.
Атаклена почувствовала холодок вдоль шлема волос. Впервые она пристально посмотрела на директоров-людей – Таку и М'Бзвелли. Они все время молчали и только кивали, словно одобряя все сказанное.
Черная женщина Така улыбнулась ей не мигая. Корона Атаклены расправилась и тут же свернулась в отвращении.
Атаклена повернулась к Шульцу.
– Вы ее убиваете!
Шульц неуверенно кивнул.
– Пожалуйста, сэр. Тише! Вы, конечно, правы. Я дал им лекарства, чтобы они хорошо выглядели, пока немногие шимпы-администраторы закончат все и уведут остальных без паники. Они сами на этом настояли. Доктор Така и доктор М'Бзвелли почувствовали, что быстро поддаются действию газа, – печально добавил он.
– Вы не должны их слушаться! Это убийство!
Бенджамин выглядел ошеломленным. Шульц кивнул.
– Это нелегко. Шимп Фредерик не смог перенести и сам ушел в мир иной.
Я тоже, вероятно, скоро умру, хотя моя смерть не так неизбежна, как смерть моих коллег-людей.
– Что это значит?
– Это значит, что губру плохие химики. – Пожилой неошимп горько рассмеялся, закончив смех кашлем. – Их газ убивает людей. И гораздо быстрее, чем они объявили. Но он действует и на шимпов. Атаклена перевела дыхание.
– Понимаю. – Хотела бы она не понимать этого.
– Мы считаем, что вы должны знать еще кое-что, – сказал Шульц. – Новое сообщение захватчиков. К сожалению, оно на галактическом-три: губру отвергают англик, а наша переводческая программа несовершенна. Но мы знаем, что сообщение касается вашего отца.
Атаклена как будто отодвинулась, как будто повисла высоко над всеми.
В таком состоянии ее оцепеневшие чувства отмечали незначительные подробности. Она кеннировала простую экосистему леса: маленькие лесные животные бегают по своим делам, морщат носы от острого запаха пыли, избегают местности вблизи Центра, потому что там еще горят огни.
– Да, – она кивнула – заимствованный жест, который снова показался ей чуждым. – Расскажите.
Шульц прочистил горло.
– Как будто видели, как космический корабль вашего отца покинул планету. Его преследовали военные корабли. Губру утверждают, что он не достиг пункта перехода.
– Конечно, нельзя доверять всему, что они говорят…
Атаклена чуть покачнулась, бедра ее слегка вывернулись из суставов. Начало скорби – как дрожь губ девушки-человека, предчувствующей потерю.
«Нет, я не буду сейчас думать об этом. Позже. Позже я решу, что должна чувствовать».
– Конечно, вы можете рассчитывать на любую нашу помощь, – негромко продолжал шимп Шульц. – На вашем флиттере есть не только пища, но и оружие. Если хотите, можете лететь туда, куда эвакуирован ваш друг Роберт Онигл.
– Однако, мы надеемся, что вы некоторое время побудете с нами, по крайней мере до тех пор, пока гориллы не будут в безопасности в горах под присмотром уцелевших специалистов-людей.
Шульц выжидающе смотрел на нее печальными карими глазами.
– Я знаю, мы много просим, уважаемая тимбрими Атаклена, но не присмотрите ли вы за нашими детьми, когда они отправятся в изгнание?

Глава 23
ИЗГНАНИЕ

Машина с негромко гудящими гравитационными двигателями парила над темными острыми камнями. Укороченные полуднем тени снова начали расти по мере того, как Гимельхай проходил зенит. Флиттер сел между камнями.
Двигатели его смолкли.
В условном месте пассажиров флиттера ждал вестник. Когда Атаклена вышла из машины, курьер-шимп протянул ей записку; Бенджамин торопливо маскировал маленький флиттер от радаров. В письме Хуан Мендоза, фермер из горной местности за проходом Дерны, сообщал о благополучном прибытии Роберта Онигла и Эприл Ву. В сообщении говорилось, что Роберт быстро выздоравливает. И примерно через неделю будет совсем здоров. Атаклена почувствовала облегчение. Ей очень хотелось увидеть Роберта – и не только потому, что ей нужен совет, как управляться с разношерстной толпой беженцев: горилл и неошимпанзе.
Некоторые шимпы из Хаулеттс-Центра, те, на кого подействовал газ, вместе с людьми ушли в город, надеясь, что им выдадут обещанное противоядие… и что оно поможет. И в распоряжении Атаклены оставалась кучка техников-шимпов, на которых она могла полагаться.
Может, подойдут еще шимпы, говорила себе Атаклена, может, даже люди, представители правительства, которые избежали пленения у губру. Она надеялась, что появится кто-нибудь, облеченный властью, – и появится скоро.
Другое послание из фермы Мендозы написал шимп, переживший космическую схватку. Вояка предлагал помощь в установлении связи с силами сопротивления.
Атаклена не знала, что на это ответить. В поздние часы вечером, когда огромные корабли опускались в Порт-Хелению и города архипелага, вся планета обменивалась лихорадочными теле– и радиосообщениями. Поступали сведения о том, что в порту идет бой, и даже, кажется, рукопашный. Потом наступило молчание, и армада губру высадилась без всяких помех.
Казалось, сопротивление, которое так тщательно готовил Совет планеты, прекратилось за полдня. Все связи были прерваны, управление нарушилось: никто не предполагал, что будет применен газ принуждения. Что можно сделать, если почти все люди на планете сразу вышли из строя?
Шимпы тут и там пытались организоваться, главным образом по телефону.
Но дальше туманных планов дело не шло.
Атаклена отложила листочки и поблагодарила посыльного. За последнее время она несколько изменилась: то, что вчера еще было смятением и печалью, сегодня превратилось в упрямую решимость.
"Я выдержу. Утакалтинг ждал бы от меня этого, и я не обману его ожиданий.
Где бы я ни была, врагу не поздоровится".
Она, конечно, сохранит также свидетельства, которые собрала. И когда-нибудь появится возможность представить их властям тимбрими. Таким образом ее народ покажет людям, как должна вести себя раса патронов. А люди в таком уроке очень нуждаются. Пока еще не поздно.
Если уже не поздно.
На склоне холма к ней присоединился Бенджамин.
– Там! – Он указал на долину внизу. – Они там, как раз вовремя!
Атаклена заслонила глаза. Корона ее устремилась вперед и коснулась эмоциональной сети.
«Да. А теперь я их и вижу».
Внизу в лесу двигалась длинная колонна: небольшие, коричневого цвета фигуры сопровождают многочисленную цепочку других, большего роста и потемнее. У каждого рослого существа за спиной большой рюкзак. Некоторые во время ходьбы опираются на костяшки пальцев одной руки. Среди взрослых бегают дети горилл, размахивая руками, чтобы сохранить равновесие.
Сопровождающие шимпы вооружены лучевыми ружьями и держатся настороже.
Но следят не за колонной, а за небом и местностью.
Тяжелое оборудование кружными маршрутами уже переместили в известняковые пещеры в горах. Но исход нельзя считать благополучным, пока там, в этой подземной крепости, не окажутся все беглецы.
Атаклена подумала, что происходит сейчас в Порт-Хелении и в городах архипелага. В сообщениях захватчиков еще дважды упоминалась попытка бегства курьерского корабля тимбрими, затем о ней не вспоминали.
Ей придется самой устанавливать, находится ли ее отец на Гарте. И жив ли он.
Атаклена коснулась небольшого медальона, который всегда висел у нее на шее. Это наследство ее матери – единственная нить короны Матиклуанны.
Печальное утешение, но даже такого у нее нет от Утакалтинга.
«Отец! Как ты мог оставить меня без единой путеводной нити?..» Колонна темных фигур быстро приближалась. Из долины доносилось негромкое рычание, полумузыка. Ничего подобного Атаклена раньше не слышала. Эти существа всегда обладали силой, а возвышение отчасти избавило их от хрупкости и уязвимости. И хотя их будущее по-прежнему неясно, это могучие создания.
Атаклена не собиралась бездействовать, просто заботиться о толпе предразумных и волосатых клиентов. Еще одна черта роднит тимбрими и людей: не сидеть сложа руки, бороться с трудностями. Письмо раненого астронавта-шимпа заставило ее задуматься.
Она повернулась к помощнику.
– Я не очень свободно владею земными языками, Бенджамин. Мне нужно слово. Такое, которое описывает необычные военные силы.
– Я имею в виду армию, которая передвигается по ночам и в тени.
Которая наносит удары стремительно и беззвучно, пользуясь неожиданностью нападения, чтобы компенсировать свою малочисленность и слабую вооруженность. Я читала, что в доконтактной истории Земли такие армии встречались часто. Эти армии, когда им было удобно, действовали привычными методами, а когда нужно, нарушали их.
– Это будет к'чу-нон краан – армия волчат, подобной которой никогда не существовало. Ты понимаешь, о чем я говорю, Бенджамин?
Есть ли название для того, что я имею в виду?
– Вы хотите?.. – Бенджамин быстро взглянул на колонну частично возвышенных обезьян, идущих по лесу, напевая свою странную походную песню.
Он покачал головой, очевидно пытаясь сдержаться, но лицо его покраснело, и наконец он разразился смехом. Бенджамин с хохотом упал на землю, перевернулся на спину. Катался в пыли Гарта, задирал ноги в небо и хохотал.
Атаклена вздохнула. Вначале на Тимбриме, потом среди людей и наконец здесь, среди самых молодых клиентов, – всюду ей попадаются смешливые.
Она терпеливо смотрела на шимпанзе, ждала, пока маленький глупец успокоится, восстановит дыхание и наконец объяснит ей, что же смешного он нашел в ее словах.
Назад: Глава 12 АТАКЛЕНА
Дальше: ЧАСТЬ ВТОРАЯ ПАТРИОТЫ