Когда мы смотрим на древнюю дорогу в Риме, то задаемся вопросом, как это возможно, что они до сих пор целы, спустя почти две тысячи лет, в то время как наши дороги без должного обслуживания сразу разрушаются и покрываются выбоинами. Над этим ломали голову и в Средние века, когда продолжали использовать римские мосты и дороги, называя их «тропами гигантов» или «мостами и дорогами дьявола»…

Секрет — в их конструкции: они изначально задумывались для многолетнего использования.

Путешественники, у которых наш сестерций, могут увидеть это собственными глазами. Дождь прошел. Но дорогу не развезло, и луж не видно: вода не осталась на поверхности, дорога устроена так, что превосходно пропускает влагу, как наши автострады. Как такое возможно?

Наши герои подъехали к участку, где ведутся ремонтные работы: дорогу вскрыли, как во время хирургической операции, и они приостанавливаются и с любопытством разглядывают ее анатомию.

Если обобщить и схематизировать, можно сказать, что, когда строят дорогу, сначала выкапывают большой ров, шириной от четырех до шести метров и глубиной до двух метров. Своего рода длинный канал, идущий через сельскую местность.

Канал начинают заполнять тремя слоями камня: внизу слой больших круглых валунов, затем слой средних булыжников и наконец слой ближе к поверхности, из гальки, смешанной с глиной (римляне строго придерживаются правила: не брать их с того же места, где проводят дорогу). Применение извести, начиная примерно с эпохи, о которой мы говорим, придает дороге бо́льшую прочность.

Эта слоистая структура из булыжников, от крупных к мелким, и есть настоящий секрет римских дорог: подобно фильтру, она отводит с поверхности дождевую воду, не давая ей скапливаться.

Но это еще не все: последний, поверхностный слой дороги состоит из больших плоских камней, выложенных шашечным рисунком, они-то и служат дорожным покрытием. Нам, видящим их сегодня, они кажутся тонкими плоскими плитами, положенными одна вплотную к другой. На самом деле они очень толстые, целые каменные блоки почти кубической формы: их вес и массивность необходимы для стабильности дороги.

Их выкладывают таким образом, чтобы дорога была слегка «горбатой» и дождевая вода стекала на обочины (как бывает на наших улицах), частично впитавшись в многослойную подложку из булыжников.

Это описание структуры римской дороги относится к идеальному случаю, если можно так выразиться. А в действительности инженеры имеют дело со столь различными по составу грунтами, что каждый раз им приходится подгонять под них схему строительства дороги. Именно это разнообразие и множество решений позволяют оценить удивительные способности и умения римских инженеров.

Там, где возможно, дороги строят шириной около четырех метров, чтобы могли разъехаться две повозки. По обочинам тянутся тротуары шириной три метра, для пешеходов. На многих картинах или в фильмах ошибочно показывают людей, шагающих посередине дороги, — гораздо удобнее идти по плоскому и приподнятому тротуару, чем по «выпуклой» дороге. Если вы попросите «современного» легионера (члена одной из групп исторической реконструкции, занимающихся важным делом экспериментальной археологии, воссоздавая костюм и образ жизни народов прошлого) пройти по римской дороге, покрытой плитами, такой, как мы видим в Риме, Остии или Помпеях, ему придется нелегко. Почему? Его военные caligae с металлическими клепками будут скользить, словно он движется по льду…

Отсюда вывод: легионы, если дорога была покрыта плитами, шагали маршем по тротуарам. Но это еще не все. Есть множество малых деталей, о которых никогда не рассказывают. Кромку тротуаров обычно обрамляют продолговатые каменные «брусья», положенные цепочкой, как бордюр на наших городских тротуарах. Но есть одна разница: через равные промежутки в несколько метров расположены небольшие каменные «пеньки» (gomphus), похожие на защитные тумбы. Для чего они могли служить? Чтобы сходить с лошади. Или садиться на нее. В эпоху, когда еще не было стремян, эти тумбы служат вместо табурета. Ими пользуются и те, кто слезает с повозки.

Практичность римлян проявляется во многих деталях устройства дорог. Еще один интересный факт: в низинах при прокладке дорог делают насыпи, чтобы дороги легко можно было различить под снегом и чтобы их не затапливало. Например, в области Венето они приподняты на 4–7 метров и проложены по насыпям шириной 36 метров. Кроме того, стараются проводить дороги по склонам холмов, а не в низинах, чтобы избежать разливов рек и иметь выгодную позицию в случае нападения врага. В горах же часто в камнях прорезают «колеи» в виде длинных желобков, чтобы повозки, попав в них колесами, не могли соскользнуть на обочину и сорваться в пропасть.

Правда ли, что у римских дорог, в отличие от сегодняшних, не бывает выбоин?

В действительности качество дорог меняется в зависимости от местности: в Италии у каждой дороги есть свой curator, инспектор, в чьем ведении находится ее «техобслуживание» силами специального служебного подразделения (что-то вроде итальянской ANAS), в провинциях же дела обстоят иначе. За сохранностью и исправным функционированием дорог призваны следить местные общины по приказу проконсула. А те, задушенные поборами, не всегда делают это надлежащим образом или в срок. Поэтому в некоторых частях империи выбоин или их аналогов античной эпохи предостаточно… Еще одна схожая черта с нашим временем, пусть и по другой причине.

Другой миф, который необходимо развенчать, — это представление, что римские дороги везде в империи вымощены базальтовыми плитами, на манер Старой Аппиевой дороги… Ничего подобного. На самом деле мостовые можно встретить только там, где дороги переходят в главные улицы городов. Слишком уж это дорогое удовольствие… За пределами населенных пунктов мостовые тянутся недолго, а потом их сменяет мелкая щебенка. Между городами дорога, хоть и сохраняет свое подземное «дренажное» устройство, не вымощена каменными плитами и обычно представляет собой glarea strata, то есть галечную или посыпанную щебенкой дорогу, как называют ее римляне. Любопытный факт: подобные дороги были очень пыльными, настолько, что на это жаловались многие латинские авторы (Цицерон открыто говорит: «Этот переезд мы совершаем в жару и по пыльной дороге». Такие дороги превращаются в настоящее бедствие на тоннельных участках, как свидетельствует Сенека, описывая свой проход через Crypta Neapolitana, тоннель, соединяющий Неаполь и Поццуоли (Epist. V, 57, 1–2).

Неизменный атрибут римской дороги, жизненно важный для путешественников, — мильные камни (miliarii). Это каменные столбы, поставленные, как гласит их название, на расстоянии «тысячи шагов» друг от друга, то есть римской мили (1478,5 метра). Если посчитать, шаг размахом в полтора метра покажется широковатым для идущего, но дело в том, что здесь под «шагом» подразумевается момент, когда та же нога второй раз коснется земли, завершая цикл движений при ходьбе; поэтому на самом деле имеется в виду двойной шаг (какой чеканит взвод на марше).

Мильные камни — настоящие «счетчики пробега» для путешественников. На них вырезают число пройденных миль от пункта отправления, а иногда и другие сведения — например, сколько осталось до конечного пункта, интересные места на пути следования, имена должностных лиц, руководивших ремонтными работами, и т. п.

В роли «нулевого километра» для этой бесконечной сети дорог империи выступает miliarium aureum, столб, обшитый позолоченной бронзой и установленный Августом на одной из оконечностей Римского форума; на нем высечены расстояния между Римом и наиболее важными населенными пунктами империи.

Забавным образом это представление о «центральной позиции» Римского форума для консульских дорог частично живо и сегодня. Если вы пройдете по Виа Кассиа, удаляясь от центра Рима, то сможете прочитать на мраморных табличках с названием улицы, что нумерация домов соответствует расстоянию в метрах от Капитолия. То есть от того места, которое когда-то было сердцем Рима, рядом с форумом…