ГЛАВА 25

Неспешное, полное ожиданий утро, тянущийся как резина хмурый день, нервный вечер.

Новостей о Лизе не было. Вообще. Точнее, были, но они были пустыми. Слааф не расставался с телефоном, а я ходила за супругом хвостиком и с тревогой заглядывала в глаза каждый раз после его разговора с невидимым собеседником, но все, что муж мог мне сказать, это «ищут» и «терпение».

Терпение… Я как никогда остро понимала, что ненавижу это слово.

Лиза могла быть где угодно и с кем угодно! А больше всего нервировал ее отключенный телефон. Раньше она никогда не позволяла себе подобного, и даже если срывалась в неизвестном направлении, то всегда была на связи. Всегда!

— Катя, перестань. Пожалуйста!

Просьба мужа была больше похожа на требование, но вместо того, чтобы вспылить, я лишь жалобно улыбнулась.

— Я не могу. Слааф, я не могу не думать. Почему они до сих пор ее не нашли? Ты говорил, оборотни могут найти кого угодно!

— Говорил. — Муж отложил телефон и торопливо подошел ко мне, чтобы поднять с дивана и крепко обнять. — Успокойся. Они ищут. Уже опрошены все друзья и знакомые, все бывшие парни, и ребята продолжают искать зацепки. Уже подключили ищеек, но на все нужно время. Они обязательно ее найдут, я обещаю.

— Я знаю. Верю. Но… — Зажмурившись, простонала от беспомощности и злости на саму себя. — Не могу. Не могу не думать! А если она…

Я не смогла. Не смогла это сказать. Но Слааф понял и без слов.

— Нет. Она жива. Кир осмотрел ее вещи, и он уверен, что Лиза жива, а в этом он специалист. Просто нужно время.

— Тогда почему ему просто не найти, где она?! — Я не удержалась и нервно дернулась, но Слаафу хватило лишь минимума усилий, чтобы не позволить мне сдвинуться с места.

— Потому что он всего лишь эльф, а не провидец. Катя, перестань себя накручивать и изводить. Ну хочешь… Хочешь ванну? Массаж? Мороженое и кино?

Я прекрасно видела, как муж старается меня отвлечь, но на все его вопросы лишь судорожно вздыхала и мотала головой. Не хочу. Ничего не хочу.

— Может, почитаешь? Порисуешь? — В его голосе было столько искренней тревоги и заботы, что в итоге я сдалась и кивнула.

Мне стало стыдно. Очень стыдно. Он старается, переживает, подключил к поискам всех своих знакомых, и наверняка это обойдется семье не в одну тысячу, а я как малолетка какая-то…

— Прости, — вздохнув последний раз, натянуто улыбнулась. — Я порисую. Да… В кабинете, хорошо?

— Хорошо. — Лично проводив меня в кабинет и усадив в кресло, прежде чем уйти, Слааф крепко поцеловал и, наверное, в тысячный раз за эти ужасно долгие дни повторил, что все будет хорошо. Главное — верить и не прекращать поиски…

Оставшись одна, я минут десять бездумно смотрела в окно. Лето. Вечер… Дождь… Апатия и безысходность.

Трель телефона заставила меня вздрогнуть, но когда я посмотрела на экран, то нахмурилась. Абонент не определен? У меня не было таких знакомых.

С некоторой опаской приняв вызов, я поднесла телефон к уху.

— Алло?

— Добрый вечер, Екатерина Юрьевна. — Голос звонившего оказался мне незнаком, но было в нем нечто… гадкое и откровенно противное.

Словно гниль или развратная пресыщенность обрели свои оттенки и насквозь пропитали тон.

Постаравшись унять непонятно с чего разыгравшуюся фантазию, хмуро поздоровалась в ответ.

— Здравствуйте. С кем я разговариваю?

— Меня зовут Оракул. — Мои глаза стали идеально круглыми, на несколько секунд перехватило дыхание, почему-то резко потеплел браслет на запястье, а мужчина тем временем продолжил: — Я слышал, у вас возникли небольшие затруднения с поисками вашей младшей сестры? Я мог бы вам помочь.

Я молча открыла рот, не в силах выдавить из себя ни звука, но мужчина не останавливался и все говорил:

— Естественно не безвозмездно. Вы же прекрасно понимаете, что любая информация имеет свою цену.

Судорожно кивнула, краем глаза отмечая, как побелели пальцы, стискивающие телефон, а потом опомнилась и выдавила из себя хриплый ответ:

— Да, понимаю. Чего вы хотите? Где она?

— Я хочу немногого. — Тихий и откровенно потусторонний смех пробрал меня до костей и достиг испуганно сжавшегося сердца. — Всего лишь ответную услугу. Не сейчас. Тогда, когда она мне понадобится.

— В смысле? — Я недоуменно сморгнула и даже отняла трубку от уха, чтобы посмотреть на нее как на привидение. — Что значит услугу? Какого характера? Когда? А если она мне не понравится? Вы понимаете, что просите недопустимое?!

Я уже откровенно кричала на собеседника, не в силах остановиться. Тварь! У меня сестра пропала, а он…

— И знаете что, господин Оракул? — зло прошипела я в динамик. — Вы слишком много о себе возомнили! Мы справимся и без вас! Засуньте свое знание…

Мне хватило ума лишь на то, чтобы не договорить и отключиться. Несколько секунд я в ступоре смотрела на погасший экран телефона, а затем всхлипнула и разревелась. Господи… Что я наделала? Зачем я это все сказала? Что на меня нашло? Как…

— Катя? Не занята?

Когда на пороге кабинета появился Слааф, но при одном взгляде на меня замер, а затем рванул ко мне, я лишь сильнее разрыдалась. Я только что своими руками…

— Катя? В чем дело? Что случилось?

— Я… Он… звонил… А я… его послала… — Я не могла связать трех слов, но, судя по тому, что меня просто крепко обнимали и гладили по спине, Слааф не торопился и был готов подождать.

Взял мой телефон, проверил входящие… И шепотом ругнулся.

— Звонил Оракул?

Я смогла нервно кивнуть.

— Ты согласилась?

От меня последовало отрицательное мотание, и объятия тут же стали крепче.

— Молодец. Мы справимся сами. Обещаю. Никогда не соглашайся на его предложения. Поначалу может показаться, что это идеальный выход, но это не так — в итоге ты заплатишь в сотни раз больше, чем если бы решила обойтись своими силами. Поверь, я знаю, о чем говорю.

Слааф был нежен и терпелив. Шептал, что не оставит, что я умница, что парни профессионалы и обязательно сделают все от них зависящее.

Его телефон зазвонил как раз в тот момент, когда я почти успокоилась и даже смогла прошептать спасибо.

— Слушаю. Да. Нашли? Где? — Я глухо пискнула, не веря в то, что слышу, но супруг поднял руку, призывая к тишине, и я увидела, как затвердели его скулы и сжались в тонкую ниточку губы. — Сколько их? Нет. Я сейчас соберу всех и приеду, ждите.

Разговор был завершен, и мне достался невероятно пристальный, хмурый взгляд, в котором красной строкой скользила досада.

— Говори. — Голос сорвался, пальцы сжались в кулаки, но я была полна решимости. — Она жива?

— Да.

— Но?

— Она… — Слааф поморщился и договорил едва слышно: — Ее нашли в одном из нелегальных притонов, специализирующихся на наркотиках и проститутках, в компании инкуба. Лиза в коме от энергетического истощения. Она выживет, реанимационные мероприятия уже проведены, но восстановление будет длительным, и возможны нарушения психики.

Если бы я не прорыдалась пятью минутами раньше, я бы, наверное, не смогла принять эту информацию адекватно, а так лишь отвела взгляд и уставилась в пустоту. В голове и в душе было пусто. Девственно пусто… Моя маленькая сестричка… Моя…

Обнимая меня одной рукой, Слааф торопливо разговаривал с одним собеседником за другим, а я все не могла осознать услышанное. Лиза и притон. Лиза и инкуб. Господи… Как? Как она вообще туда попала? Она далеко не ангел, но… Это…

А когда Слааф закончил последний разговор и встал, я подняла голову и твердо посмотрела ему в глаза.

— Я еду с тобой.

— Нет. — Ответ был жестким и категоричным.

— Почему? — Встав следом, я напряженно всмотрелась в угрюмые глаза мужа. — Ты от меня что-то скрываешь?

— Нет. — Слааф отрицательно качнул головой, а когда я требовательно прищурилась, нахмурился. — Катя, это не женское дело. Лиза все равно пробудет как минимум три дня в реанимации специализированной клиники, куда ее уже увезли, и тебя туда не пустят. Поверь, ребята сделали все возможное и ее жизни больше ничего не угрожает. А в притоне тебе тем более делать нечего.

— А тебе? — Умом я понимала, что муж прав, но эмоции требовали не сидеть на месте, а заняться хоть чем-нибудь.

Например, уничтожить ту падаль, из-за которой Лиза в реанимации.

— А я на правах родственника и инициатора поисков обязан довести дело до конца. Лично. Именно я, Катя. Не твои и без того перенервничавшие родители, которые не знакомы с миром нелюдей, и уж тем более не беременная ты. Тебе мало было предыдущих слез и нервов? — Начав жестко давить на мою сознательность и ответственность, муж замер, к чему-то прислушался и кивнул. — Идем, ма приехала. Она побудет с тобой, пока я съезжу и завершу это дело. Обещаю, как только врачи разрешат посетить Лизу, мы обязательно к ней съездим. Вместе. И не спорь. Пожалуйста, не спорь.

Я хотела. Очень хотела. Но когда Слааф буквально сдал меня на руки Замалии и уже в дверях добавил, что моим родителям позвонит сам, я смогла лишь нервно кивнуть и перевести тоскливый взгляд на свекровь.

Она поняла меня без слов.

— Катюша, как насчет того, чтобы вместе приготовить ужин? Знаю чудный рецепт рыбного пирога. Рыбу я привезла.

Что ж, пирог так пирог. Все лучше, чем бесцельное рассматривание стены, ноутбука или телефона.

Удивительно, но я смогла отвлечься. Замалия оказалась невероятно душевной и понимающей матерью, свекровью и просто приятной женщиной. За весь вечер, проведенный на кухне, она не сказала ни слова о том, что произошло и продолжает происходить. Незатейливые шутки, житейские советы, подробный разбор рецепта, и все это — с неизменной искренней улыбкой. В промежутках свекровь рассказывала о жизни в Испании, о том, что очень любит цветы и преимущественно сама ухаживает за своим садом, но сейчас там конечно же заведует знакомый садовник. О том, что сильно скучает по дочери, которая прилетит только на следующей неделе ближе к нашей свадьбе. И конечно же о том, как она рада за нас со Слаафом и уже начала вязать пинетки для внука.

Эти слова растрогали меня больше всего, и я даже губу закусила, чтобы не пустить слезу. Господи, ну дожили! Превращаюсь в натуральную плаксу! Какой ужас!

Отвернулась, чтобы выдохнуть и взять себя в руки, и мысленно поблагодарила Замалию, когда она сделала вид, что не заметила моей секундной слабости. Все-таки хорошо, когда люди… о, простите, орчанки, такие понимающие и тактичные.

Пирог был уже готов и даже продегустирован, когда наконец вернулся Слааф. Уставший, хмурый и очень задумчивый. Переглянувшись со свекровью, поняла, что если в ближайшие полчаса не узнаю подробностей, то паника перейдет на новый виток. Замалия же, наоборот, поторопилась обнять сына, отчитаться, что у нас все хорошо, и, поцеловав его в щеку, ушла, взяв лишь обещание созвониться.

И вот…

— Голодный?

— Да, немного. — Слааф устало рухнул в кухонное кресло, а я поторопилась накрыть ему поздний ужин. — Спасибо.

Села рядышком, стараясь не подгонять мужа даже взглядом. Я видела, что мысленно он до сих пор там. Но где? Что случилось? Почему он так хмур? Господи, дай мне сил и терпения!

— Катюша, не сопи. Иди ко мне. — Допив чай, муж протянул ко мне руку, и я пересела с дивана к нему на колени. Меня крепко обняли, шумно выдохнули и тихо начали рассказ: — Парни еще разбираются, но пока склоняются к мысли, что это было чудовищное стечение обстоятельств. Лиза оказалась не в то время, не в том месте, и не в том настроении. Они нашли друг друга в ночном клубе. Тому инкубу всего тридцать, но его потребности в… так скажем, питании уже велики. Он клянется, что не хотел, что девчонка сама на него чуть ли не набросилась, а он не смог устоять. Проблема в том, что в крови Лизы найден психотропный препарат, влияющий именно на либидо. Пока неизвестно, как он там оказался, но по всем срокам выходит, что он попал в организм еще раньше. Инкуба тоже обследовали, и с ним почти та же история. Различны лишь препараты, дозы и последствия.

— То есть… — Я с досадой потерла лоб. В голове не укладывалось. Просто не укладывалось! Но выводы… — Инкуб не виноват? Его подставили? Но кто тогда виновен по-настоящему?

— Это выясняют. — Супруг замолчал, но было в этом молчании что-то такое… нехорошее.

Повернула голову, встретилась с ним взглядом и поняла, что не ошибаюсь. Досада. Странная смесь из досады, растерянности и решимости.

— Это не все?

Слааф едва уловимо поморщился и кивнул.

— Ты знакома с инкубом. Это младший сын Никифорова, Илья. Самого Никифорова уже поставили в известность, и он полон решимости выяснить все до последнего факта. По его словам, Илья на подобное неспособен. Он не ангел, но доводить девушку до смертельного истощения не станет. Их нахождение в притоне тоже вызывает множество вопросов. По словам Ильи, он не помнит, как они там оказались. Мало того, он до сих пор не совсем адекватен, у него передозировка изъятой сексуальной энергии, что тоже нехорошо.

Мое лицо вытягивалось медленно, но неумолимо. Растерянно сморгнув, нахмурилась. Лиза под наркотическим опьянением, Илья тоже… Оба — дурные прожигатели жизни, не задумывающиеся о последствиях, но его величество случай свел их вместе, а итогом стала реанимация.

— А Люсинда точно мертва?

Муж кивнул, в это время задумавшись о чем-то своем, и через пару минут выдал:

— Ребята склоняются к тому, что копали под Никифорова, а Лиза — лишь случайная жертва. — Слааф сфокусировал взгляд на мне, и грустная улыбка тронула его губы. — Поверь, мы обязательно доберемся до сути. Обещаю. Кто бы в итоге ни оказался виноват, расплата не минует никого.

Я кивнула и, прикрыв глаза, крепче обняла мужа. Я верила ему. Я знала, что он сдержит слово. Вот только почему мне хочется получить в руки список всех врагов и недоброжелателей и принять превентивные меры? Просто на всякий случай. Я даже оправдание себе нашла! Я беременная, мне вредно волноваться! А тут что ни день, то новые страсти!

Грустно вздохнула и тут же услышала приказ:

— А ну, не грустить! Кстати, звонил прораб, клянется, что клуб готов. Поедем завтра с инспекцией? Твое веское слово будет решающим.

— Есть не грустить! — фыркнула я, шутливо отдала честь, а затем недовольно проворчала: — Между прочим, ты до сих пор ничего не сказал насчет пирога. Мы с Замалией старались.

— Не сказал, потому что до сих пор под впечатлением и элементарно не могу подобрать тех волшебных слов искреннего восхищения вашим потрясающим профессионализмом, чтобы выразить всю глубину своей признательности за шикарный ужин.

О как завернул! Но прия-а-атно…

— Ты продолжай, продолжай, я вся внимание. — Заулыбавшись, я милостиво кивнула, и следующие несколько минут меня буквально засыпали комплиментами, отчего внутри стало не просто тепло, а горячо от смущения и признательности. — Спасибо. Ты самый отзывчивый и понимающий муж. И вот еще… Я тут подумала…

Слааф заинтригованно прищурился, и я улыбнулась еще шире, но продолжать не торопилась.

— Да-а-а?

— В общем, я подумала.

— Это радует. — Муж серьезно кивнул, и я рассмеялась.

— Да, меня тоже. Так вот! Мы до сих пор не выбрали имя для малыша.

— А не рано? — Слааф скептично приподнял бровь.

— Нет. Ведь мы еще должны прийти к консенсусу! — Муж опешил, а я рассмеялась вновь. — Ты не поверишь, но я такого на форумах начиталась! Просто ужас. Так что давай составляй свой список имен, а я составлю свой, и в итоге будем выбирать идеальное. Чур не жульничать и не поддаваться. Договорились?

— Договорились. — Супруг кивнул с невероятно серьезным выражением лица, а затем внес еще одно мудрое и своевременное предложение: — А теперь не соблаговолите ли, Екатерина Юрьевна, отправиться почивать? Время позднее, а завтра дел — тьма-тьмущая.

— Как скажете, свет очей моих, Вячеслав Давидович. — Я с энтузиазмом поддержала настрой супруга, за что получила крепкий поцелуй и была перенесена в спальню. — Обожаю этот момент! Да-да, и этот тоже… И-и-и… о-о-ой, пониже, пожалуйста… Как же я тебя люблю!

— Взаимно, сокровище мое, взаимно.

Следующие три дня были невероятно насыщенны всевозможными неотложными делами: проверка и приемка клуба, а также небольшое празднование в узком рабочем кругу по этому поводу, окончательное утверждение меню и свадебной шоу-программы, последняя примерка платья и… переговоры, переговоры и снова переговоры.

Мало отремонтировать клуб, надо еще подобрать соответствующий штат. Слааф уже давно подыскивал нужных клубу работников, но именно в эти дни прошло окончательное утверждение персонала, который на девяносто девять процентов состоял из нелюдей.

— Креативный директор? Я? — Я уже третий раз перечитала договор о найме Медянской Екатерины Юрьевны на весьма расплывчатую должность, но так до сих пор и не вникла в его суть. — Слааф? Поясни резко поглупевшей мне, зачем.

— Затем, что моя жена не будет работать на стороннюю организацию.

Ответ был неожиданным, как и сурово поджатые губы.

— Но… — Я растерялась окончательно. — Но я дизайнер!

— Я помню.

— А тут клуб. Заметь, со свежим ремонтом. Нет, я не против сменить работодателя, но элементарно не понимаю сути своих обязанностей. — Я обличительно ткнула в пункт «обязанности», которые просто-напросто не были указаны. — В чем они будут заключаться?

— А в чем хочешь? — Судя по широкой улыбке, супруг решил подлизаться.

— Хочу творить.

— Вот и твори.

— А что?

— А что хочешь! Хочешь — рисуй и выставляй свои картины в верхней галерее клуба, где предусмотрено место, хочешь — пиши романы, а хочешь — расти нашего сына. Катюша, я мог бы просто запретить тебе работать, но прекрасно понимаю, что это невозможно, так что с удовольствием предлагаю тебе озадачиться своим времяпрепровождением самой. Один лишь нюанс — работа на себя и в свое удовольствие.

Я честно пыталась обидеться. Но почему-то не получалось… Однако и думать не получалось!

— Так. — Я наставила палец на коварного искусителя, который вверг мой мозг в пучину тяжких раздумий. — Давай договоримся о следующем: я увольняюсь у Никифорова и снова ухожу во фриланс, а ты не вмешиваешься в мои заказы. Если будут дельные предложения или замечания — с удовольствием выслушаю, но безосновательных запретов быть не должно.

— Договорились. Вашу подпись, госпожа Медянская.

Слааф настоял на том, чтобы я подписала договор, а на мой вопрос, не рановато ли, ведь я еще не уволилась с предыдущей работы и вообще по документам еще Потапова, мне с многозначительным смешком вручили… трудовую и паспорт.

Документы я открывала, уже понимая, что там увижу. Но все равно…

— У меня один вопрос — ты хоть что-нибудь не можешь?

Слааф серьезно задумался, словно подобное никогда не приходило ему в голову, затем растерянно развел руками и с искренним смехом покачал головой.

— Не поверишь, даже представить не могу подобную ситуацию. Хотя-а-а… Точно. Я никогда не смогу тебя разлюбить. Это считается?

— Мне начать закидывать тебя комплиментами или хватит восторженного поцелуя?

— А давай все и сразу! Я не привередливый.

— И скромны-ы-ый…

— О да. Мы, гномы, такие.

Вдоволь насмеявшись и нацеловавшись, мы еще немного поговорили о том, чем мне лучше заняться, и Слааф плавно склонил меня к ремонту нашей квартиры, которым тоже стоило озадачиться. Вопрос по моей квартире был еще открыт, но ипотека уже погашена, так что можно было пока об этом не думать. А вот об облагораживании зала, детской и о втором кабинете для меня стоило задуматься уже сейчас.

— И как ты себе это представляешь? Где мы возьмем еще две комнаты?

— Все очень просто. — Мне на колени лег ордер на квартиру, а когда я его изучила, но так и не поняла, к чему это было, муж, с трудом сдерживая смех, пояснил: — Наши соседи сверху очень сильно захотели переехать, и я не стал им мешать. Так что действуйте, госпожа фрилансер, — сто квадратов дополнительной жилплощади жаждут вашего внимания.

— Ну ты и… — Я не смогла подобрать слова. Ни одного. Лишь изумленно покачала головой и поняла, что с таким мужем необходимо держать ухо востро и руку на пульсе. С него станется! — Деловая хватка у тебя тоже от отца?

— А то!

— Идеальный ты мой. — Самый идеальный гном заработал новый поцелуй, но потом я посерьезнела. — А теперь — о делах семейных. Ты обещал, что мы сможем навестить Лизу. Уже можно?

— Секундочку. — Слааф тут же нашел нужный номер, переговорил с щебечущей медсестричкой, распрощался и только после этого кивнул мне: — Да, ее уже перевели из реанимации в палату интенсивной терапии. Она преимущественно спит под капельницами, но зайти и проведать уже можно. Сейчас?

— Да.

Пускай она безголовая дурында, но это моя сестра.

К сожалению, Слааф до сих пор не мог порадовать меня информацией о реальном виновнике случившегося. Оборотни, ведьмы и орки, ведущие расследование, все как один сходились во мнении, что замешана третья сторона, но она слишком хорошо подчистила концы, чтобы так просто до нее добраться. Супруг убеждал, что дело ведут лучшие специалисты, потому что Никифоров тоже поднял все свои связи, ведь если бы мы не успели и Лиза умерла, то встал бы вопрос об адекватности Ильи, и в первую очередь пострадала бы репутация самого Никифорова.

И все бы ничего, но меня уже который день грызло нехорошее предчувствие, что неведомый враг на этом не остановится и скоро сделает новый шаг. Но в каком направлении? Этого мне мое предчувствие сообщать не спешило.