Лора вернулась на следующий день в шесть вместе с сопротивлявшейся Конни. В вечерней газете они прочли про обнаружение тела на плотине. Миссис Брэдли звонила в Скотланд-Ярд, Тидсоны сидели в своем номере, и единственным человеком, который видел, как прибыли две девушки, был Томас, встретивший их в вестибюле.

— Где все, Томас? — поинтересовалась Лора.

Томас представил ей собственную краткую теорию:

— Я бы сказал, что все они пробиваются сквозь время, мисс Мензис, просто пробиваются сквозь время, если можно так выразиться.

— Полагаю, это деликатный способ сказать, что все они стоят в очереди в ванную комнату, — перевела Лора. — Идем, стоит последовать их примеру. Времени не слишком много, если ты хочешь еще и распаковать вещи.

— Я не собираюсь разбирать чемодан. Я не собираюсь здесь оставаться, — заявила Конни. — Я и одной ночи не могу здесь провести. Это небезопасно. Я постоянно это твержу. Почему вы мне не верите?

— Господь с тобой, голубушка, я верю каждому звуку, который слетает с твоих уст. Но ты не сможешь спастись от опасности, если будешь от нее бегать, а она — тебя преследовать. Взгляни ей в лицо и разделайся с ней, вот мой метод. Кроме того, миссис Крок захочет с тобой поговорить.

— Кто?

— Миссис Брэдли. Поэтому поднимайся, а я узнаю, сможет ли она нас принять.

Она подхватила Конни под руку и поволокла вверх по лестнице.

Миссис Брэдли пригласила их войти. Она расчесывала волосы и увидела девушек в зеркале.

— А, — проговорила она, оборачиваясь. — Чизик?

— Не совсем. Тот адрес на фамилию Браун на Грейт-Уэст-роуд, — ответила Лора. — Она говорит… Давай рассказывай. — Она повернулась к Конни.

Под озабоченными взглядами девушка уступила.

— Мы сдаем ее. Квартиру, я имею в виду. Моя тетя сдает. Фамилия жильца Браун, но часть времени он проводит в Манчестере. Сейчас он как раз там, и я знала, что смогу прятаться в квартире до его приезда. Поэтому я и уехала. Я знала, что он не станет возражать, а когда он вернется…

— Чепуха! — перебила миссис Брэдли. — Не лги мне. Нет никакого жильца по фамилии Браун. Чья это квартира?

— Думаю, она принадлежит дяде Эдрису, — ответила Конни. — Он оттуда отправил письмо о наяде. Я подумала, что какое-то время смогу скрываться там. Я знала, что он еще поживет здесь, а моя работа начинается в следующем месяце, и потом я…

— Где ты провела прошлую ночь? — спросила миссис Брэдли. — И что заставило тебя покинуть отель так поздно вечером?

Конни с испуганным видом промолчала.

— Что ж, ладно. В свое время мы это узнаем. Сколько ты планировала оставаться в Чизике?

— Да почти нисколько, — быстро сказала Конни. — Меня попросили жить по месту работы. Я… если бы не дядя Эдрис, я бы жила в Вест-Энде в конюшнях, реконструированных под квартиры.

— Наверняка в наши дни это дорого?

— Я собиралась жить там вместе с тремя подругами.

— Просторные конюшни, — ухмыльнулась Лора. — Сколько комнат? О, простите, что влезла.

— Что ж, это все объясняет, — сказала миссис Брэдли с некоторой поспешностью, которая не укрылась от ее проницательной и умной секретарши. — Лора, пойди переоденься к ужину. А теперь, дитя, — сердечно обратилась она к Конни, когда Лора ушла, — может быть, ты посидишь в том кресле, пока я закончу причесываться, и объяснишь, почему ты убежала.

— Я боялась Тидсонов, — просто ответила Конни.

— Обоих?

— Да. Они пытали меня насчет моих родителей. Мне это не понравилось.

— Что они хотели знать?

— Обычные вещи. Был ли мой отец богат, и кто родня моей матери, и не родня ли мне тетин племянник Артур, и как давно я живу с тетей, и удочерила ли она меня по закону… такого рода вещи. Я посчитала это жутким нахальством. Это их совершенно не касается.

— Я могу понять, почему это раздражает, но не могу понять, почему это напугало тебя, дитя.

— Возможно, я повела себя глупо, но с тех пор, как появился призрак, мне казалось, что они что-то замышляют против меня. О, я знаю, что вы психиатр и знаете все мудреные названия для людей, которые думают, будто их преследуют, донимают и все такое, но я не сошла с ума, честно! Они настроены против меня, я знаю, что это так! И они постоянно живут за счет бедной тети Присси! Они чудовища! Я ненавижу и презираю их! Я первая появилась у тети Присси, и я не намерена ни с кем ее делить, и я не собираюсь больше оставаться, чтобы играть вторую скрипку при Крит Тидсон, никто пусть этого не ждет!

— Я и не думаю, что кто-то этого ждет, — мягко сказала миссис Брэдли после этой бурной речи.

Конни сидела в кресле сгорбившись и с грустью и раздражением смотрела в окно.

— Это все, что вы знаете! — довольно грубо отозвалась она.

— Нет, это не совсем так, — сказала миссис Брэдли. — Подойди и помоги мне с этими застежками, будь умницей.

Конни встала и, сутулясь, подошла к миссис Брэдли. Вид у девушки был угрюмый, и, как с сожалением осознала миссис Брэдли, нервы ее были напряжены до предела.

— А теперь, — ласково, но крайне решительно проговорила миссис Брэдли, — я скажу тебе, что ты сделаешь. До выхода на работу ты поживешь в моем доме, в деревне Уондлес-Парва. Там тебя никто не найдет. Хочешь поехать туда сегодня же вечером? Если да, я вызову автомобиль. Отсюда до деревни не больше двадцати миль, и никто, кроме Лоры Мензис — а я думаю, ты согласишься, что ей можно доверять, — не знает об этой деревне и ее местоположении.

— О, если бы я только могла уехать! А там будут люди? В смысле, я не переношу одиночества, — призналась Конни, слова которой отражали смятение, в коем находился ее разум.

— Там живут мои слуги, и мой шофер будет там. Джордж тебе понравится. Очень крепкий парень. Пойдем вниз и вызовем его. Это будет гораздо лучше, чем нанимать машину.

— Но я не хочу и минутой дольше здесь оставаться! Я вообще никогда больше не хочу встречаться с Тидсонами! Вы не понимаете — я никогда не смогла бы пересказать вам то, что он мне говорил!

— Ты больше их не увидишь, — успокоила ее миссис Брэдли. — Можешь подождать здесь, не спускаясь вниз. Когда подъедет автомобиль, мы как раз будем ужинать, тебе нужно будет только открыть Лоре — она трижды коротко стукнет в дверь — и исчезнуть со всей скоростью, на какую ты способна. И лучше тебе не возвращаться сюда, не предупредив меня.

— А тете Присси вы скажете? Вы же не допустите, чтобы она волновалась? Скажите ей, что я в безопасности, но не говорите, куда я уехала!

— Я ее успокою. Не переживай. Джордж подаст автомобиль ко входу в гостиницу примерно без четверти восемь. Мы никогда не заканчиваем ужинать раньше восьми, поэтому ты будешь уже далеко, когда мы выйдем из обеденного зала.

— Это так любезно с вашей стороны. — Конни поколебалась, залилась румянцем и затем добавила: — Мне жаль, что я не могу рассказать вам всего, но вы бы и не захотели этого узнать, да и вообще, это было бы несправедливо. Мне нужно самой это пережить.

— Нет, не нужно, дитя. И почему это было бы несправедливо?

— Слишком большая ответственность, — ответила Конни с совершенно несчастным видом. — Но не беспокойтесь, я справлюсь.

— Ты не сказала мне правду о своих действиях, не так ли?

Конни посмотрела на нее, а потом ответила:

— Да, не всю. Но вы всегда можете выведать ответ у дяди Эдриса.

Миссис Брэдли рассмеялась, но Конни к ней не присоединилась. Еще помолчав, она резко сказала:

— Вы, наверное, никогда не думали об убийстве?

— Еще как думала, — спокойно заявила миссис Брэдли.

— Безобидного человека?

— Нет… не совсем безобидного. И разве можно считать безобидным человека, которого хочется убить, как ты считаешь?

— Ох, вы не можете понять, что я чувствую!

— Да нет, думаю, могу, — мягко проговорила миссис Брэдли. — Но прежде чем делать какие-то конкретные признания, я бы на твоем месте их обдумала. Ты можешь пожалеть, что доверилась мне, понимаешь? Интересно, а об отпечатках пальцев ты подумала?

— Я не сделала ничего ужасного! Ну настолько ужасного, — поспешила добавить Конни. Она мельком глянула на миссис Брэдли и сорвалась: — Я не хотела! Я не хотела! Правда, я не хотела! Я, наверное, сошла с ума! Это все дядя Эдрис! Я его ненавижу! Вы говорите: «Не признавайся», но вы хотите, чтобы я это сделала, и я признаюсь! Я его убью, я его убью! Я избавлюсь от него каким-нибудь образом! Я не позволю ему жить, чтобы он убил Артура!

— Именно этого я и боюсь. — Миссис Брэдли смотрела на девушку строго и с сочувствием. — Поэтому ты сделаешь, как я говорю.

— А если, предположим, не сделаю?

— Тогда «я так дуну, что твой дом разлетится»!

— Да, я вам верю, вы так и поступите, — сказала Конни, глядя на нее с мольбой и страхом. — Ну тогда ладно, я поеду.

— Теперь давайте прогуляемся, — сказала Элис.

Только-только пробило шесть, и утро было бледное, тихое и туманное, обещавшее жару. Окутанные туманом заливные луга были так райски красивы, и повсюду слышался шум воды. Ручьи — серо-голубые, полноводные, с глубокими запрудами, прозрачные, бурные, с длинными водорослями, хитрой рыбой и свежестью водяного кресса, — разделяли и в то же время объединяли ландшафт.

Миссис Брэдли и Элис некоторое время гуляли молча. Элис — молодая, слегка замкнутая, впечатлительная — шла чуть впереди своей компаньонки и гораздо больше была настроена на красоту и прохладу утра, чем на главную цель прогулки, и демонстрировала это молчанием и сохранявшимся расстоянием от миссис Брэдли.

Когда они достигли деревянного моста, она пытливо осматривала окрестности. Утро, быстро насыщавшееся красными и золотыми красками, придало Элис энергии, внимательности и напряжения, теперь девушка была скорее человек действия, а не созерцания.

Никаких ключей к тому, чем мистер Тидсон занимался накануне, не нашлось. Что бы он ни делал и куда бы ни пошел, он, похоже, не оставил никаких следов своей деятельности и никаких указаний на выбранное им направление.

— Все без толку, — вздохнула Элис. — Он хорошо замел следы.

— Тогда, похоже, нам лучше перестать пялиться по сторонам и попытаться пошевелить мозгами, — отозвалась миссис Брэдли. — Как далеко он, по-твоему, ушел? Я имею в виду место, где ты видела его в последний раз.

— О, мы уже давно его прошли: перед тем, как подняться на мост за спортивными полями колледжа.

— Хорошо. Тогда давай вернемся и начнем оттуда.

— Господи боже! — воскликнула Элис. — Вы правда так думаете? Если я, конечно, вас правильно поняла!

— А что пришло тебе в голову, дитя?

— Ну что он мог пойти через поля! Я не догадалась поискать его там. Разве вы не понимаете? Если он так поступил, то ему нужно было пройти лишь вдоль реки, по краю полей, до тропинки, по которой можно попасть на дорогу! Так он и сделал, я уверена! Затем быстренько дошел до Сент-Кросса — он спокойно мог меня опередить, пока я искала его на реке, — оставил удочку мальчишкам, чтобы я подумала, будто он пошел на территорию Сент-Кросса, спрятался в дверях одного из домов напротив больничной сторожки и отправился совершать убийство! Или сталкивать тело мальчика с берега! Или что еще пожелает! А я ни о чем и не догадалась! В его распоряжении была бы уйма времени, а время, как я полагаю, самая важная деталь.

— В этом что-то есть, — согласилась миссис Брэдли. — Молодец! Похоже, ты догадалась, как он тебя обманул. Однако есть еще одна вещь, которую нам следует поискать, и…

Элис замерла.

— Господи боже! Вы видите, что я вижу? — воскликнула она. — Смотрите же! Речная нимфа!

Миссис Брэдли вгляделась пристальнее, перевела взгляд на окружающие камыши и ивы, а затем снова на воду. Великолепная нагая фигура, крепкая, крутобедрая, полногрудая и розовая, только что нырнула в заросли цветущих камышей и, изящно войдя в воду, не оставила ничего, кроме разбегающихся кругов и слабого эха от всплеска, чтобы убедить наблюдателей, что они не ошиблись.

Элис стояла, обхватив сильными и цепкими пальцами запястье миссис Брэдли. Теперь она разжала пальцы и, пригнувшись, начала преследовать речную нимфу вдоль берега, теряя из виду реку, лишь бы остаться незамеченной.

Оставшись одна, отделенная от нимфы пятьюдесятью футами длинной влажной травы, миссис Брэдли вдруг хихикнула и, предоставив Элис ее бойскаутским играм, подобрала юбки и с удивительной скоростью и живостью побежала в направлении дорожки, которая вела от моста колледжа к сооружению из досок и жердей, по которому Колледж-пас пересекал Итчен. Перегнувшись через перила, она с радостью обнаружила под мостом свою красивую и бесстыжую секретаршу.

— Довольно нестандартный хариус или форель, — заметила миссис Брэдли.

— Приветствую вас, — откликнулась Лора. — Мне повезло, что это вы, а не епископ или еще кто!

— Епископ, может, и не возражал бы, — усмехнулась миссис Брэдли, — но перед деканом мне отвечать не хотелось бы. И почему вы демонстрируете свои красивые языческие формы в водах, посвященных святому Свитуну?

Лора подплыла к берегу и выбралась на сушу. С макушки у нее, капая, свисала зеленая водоросль, а на розовом мускулистом бедре красовался мазок грязи. Миссис Брэдли подумала, что мистер Тидсон мог бы и не искать другую наяду.

— А, ладно, — сказала она, отстраненно и с восхищением любуясь ладными линиями Лориной фигуры. — «Случиться может так, что никогда мне больше не слыхать кукушки зов унылый, и радуги мне больше не видать по эту сторону могилы». Полезай назад в воду, дитя. Ты замерзнешь.

По мягкой грязи Лора прошлепала к мелководью, зашла глубже. Затем забралась на перила моста, балансируя сначала шатко, а потом увереннее, сделала вдох, наполнив легкие, втянула и без того плоский живот, взмыла, как парус яхты, и ласточкой нырнула в воду.

Тем временем чрезмерно впечатлительная Элис продиралась сквозь мяту, незабудки, маргаритки, пурпурный вербейник и собачью петрушку и, наконец, выбралась на тропинку и добежала до моста.

— Черт меня побери! — только и сказала она при виде обнаженной Лоры. — Эй, Ищейка, подожди меня!

Она извернулась, выгнулась и двумя рывками освободилась от одежды и пару секунд спустя нырнула в пруд — стрела прозрачного, бледного света, как только что очищенный от коры ивовый прутик или звук серебряной трубы.

Миссис Брэдли вздохнула, и, словно эхом ее ностальгии, издалека, с другой стороны лугов промычала корова, всего раз и печально, и миссис Брэдли подумала о народных балладах, об Эросе и Психее Апулея, о русалочке Ганса Христиана Андерсена и балете Фредерика Аштона «Леда и лебедь».

Поднявшееся солнце залило мелководье золотом, но в глубоком пруду сохранялся тенистый, зеленоватый сумрак. Взлетели жаворонки. Небо становилось глубже. К этому времени оно уже было насыщенно голубым, обещая дивный летний день. Легкий ветерок, который очень скоро должен был стихнуть и уступить место насыщенному и несущему жизнь теплу, зашевелил листочки на ивах, и мир вновь оказался состоящим из воды, воздуха и солнца, как при своем сотворении.

Миссис Брэдли приободрилась. Нимфы вышли из воды и вытерлись Лориным полотенцем, расположившись под обстриженной ивой, а затем быстро побежали — миссис Брэдли сохраняла старомодную веру в пользу разогревающих кровь упражнений после купания — в направлении автодорожного моста ярдах в двухстах от них. Они пробежали по мосту, и миссис Брэдли, которая быстро шла за ними, застала их наклонившимися над перилами второго моста, к востоку от первого, и наблюдающими, как поток воды разделяется между крохотным шлюзом и дренажной трубой на другой стороне дороги.

Следующие десять минут миссис Брэдли простояла вместе с девушками — текущая вода завораживала своей очевидной бесконечностью, а потом все трое двинулись дальше. Они свернули на тропку, тянувшуюся вдоль железной дороги у подножия холма Сент-Кэтрин, и скоро оказались у того места, где Элис видела мальчика, лежавшего лицом вниз на бетонной плите под плотиной. Лора и Элис принялись исследовать все вокруг, а миссис Брэдли уселась на кирпичный выступ, подложив под себя непромокаемый плащ, и наблюдала за девушками с благостной беззаботностью, пока Лора, ушедшая вперед по течению, не вернулась бегом.

— По-моему, я нашла плот! Идемте посмотрим! Те дети, наверное, смогут его опознать?