Глава 40
Прошло несколько дней. Тяжелых и морально, и физически. Я ощущала себя на пределе возможностей. Ньюта я не видела со дня их встречи с Ши у моей комнаты. И вероятно, так было лучше. Меньше всего я хотела встречаться с боевиком. Не складывались у нас отношения. Совсем. Не мой это был человек. Вот только понять он этого не мог. И каждая наша встреча заканчивалась раздором. Я нервничала, он бесился.
Это нужно было прекращать.
И с Фелисом тоже нужно было поговорить.
С ним страшнее, чем с Нютом. Потому что если первого я не боялась обидеть словом или делом, то декана я боялась потерять, даже зная, что нам никогда не быть вместе.
– На испытании у вас будете только вы сами. Не стоит надеяться, что избранная вами половинка придет на помощь. У нее самой будет забот полный рот. И помните, все будет на грани. На грани ваших возможностей, вашей магии, на полную силу дара. И даже больше.
Ши говорил голосом, от которого по коже шел холод. Лица адептов – серьезные, хмурые – смотрели на высшего магистра. Ребята проникались его речью, чувствовали, как возгорается внутри магия, готовая пройти все испытания.
– Вы – сильнейший факультет академии. Так покажите это. Докажите, что не просто боевики. Вы – лучшие боевики академии! А теперь заниматься! Осталось несколько дней, и мы выступим лучше всех. В очередной раз доказав, что мы – самый сильный факультет. Раз, два, бросок пять километров. Вперед! Адептка Фрей, вы останьтесь, у меня к вам есть разговор.
Я только глянула в напряженное лицо декана, сразу поняла: говорить с ним не в состоянии.
– Не могу! – отозвалась торопливо. – Я боец и должна бежать со всеми, мой капитан!
Рванула со всех ног, лишь бы не оставаться с деканом Ши наедине. Я все еще не решила, что должна ему сказать. Как оправдаться и объяснить происходящее. Была не уверена, что найду те самые, нужные слова.
– Я приказываю вам остаться!
Я вбежала во внезапно раскрытый прямо передо мной портал и выскочила перед Фелисом.
Была тут же схвачена за плечи.
– Хватит, Миа. Перестань меня избегать. Вы все последние дни только и делаешь, что избегаешь встречи со мной.
Он прижал меня к себе и уверенно вошел в следующий портал. Вышли мы в его кабинете. Он толчком отправил меня в кресло, сам навис сверху, упираясь руками в подлокотники.
– Будь добра, объясни, что происходит? Ты сбежала с королевского бала. А после начала избегать меня. Что произошло? Я чем-то обидел тебя?
– Нет, – выдавила тихо, боясь посмотреть декану в глаза.
– Тогда в чем дело?
Было больно слышать его надрывный голос.
– Я… – Растерянно смолкла.
– Что ты?
– Не могу быть с тобой. – Ох, у меня уже признание на языке было. Но вдруг совершенно неожиданно для себя ляпнула: – Я девушка Ньюта.
Повисшая тишина резала похлеще острого ножа. Впивалась в сердце, заставляя его заходиться в бешеном ритме.
Наконец Ши ее нарушил, спросив глухим голосом:
– Ты сделала свой выбор? Я правильно тебя понимаю?
– Да, – не сказала, едва шепнула.
– Лжешь! – бросил он жестко мне в лицо. Выпрямился. – Я не знаю, что произошло. Но я узнаю. Так же, как я не могу понять, для чего ты мне врешь. Но и это я выясню. Надеюсь, я успею, пока ты не наделала глупостей, которые мы не сможем решить.
Я не смотрела ему в глаза. Медленно поднялась. Нет, так больше невозможно. Я должна признаться, иначе не выдержу. Меня будто изнутри выворачивали. Чувствовала, как горит огнем сердце.
– Мы уже сделали самую большую ошибку. Ничего нельзя исправить. Я сожалею. Я никогда не стану вашей, магистр Фелис. Это невозможно. Худшее, что можно предположить, – нашу с вами связь. Потому что…
Воздух вокруг меня начал искриться от возникших в нем ледяных искр.
– Худшее?
Взрыв льда. Мне в лицо полетели ледяные осколочки.
Ши схватил меня за плечи, встряхнул.
– Я для тебя худшее, Миа?
Я вскинула на него взгляд.
Он смотрел на меня, бледный, с напряженными скулами и потемневшим взглядом.
Меня начало трясти изнутри.
– Я же все для тебя готов сделать. Душу и сердце отдать. И что я слышу? Я для тебя – худшее!
Я смотрела на него широко распахнутыми глазами.
– Ши, я не то…
– А что ты еще для меня придумала?
– Эмоции. Слишком много. Я не могу говорить, когда ты так разъярен.
– Что?
– Я ухожу. Поговорим позже. Отпусти. – Рванулась, ударила огнем, шагнула в собственную тень. А потом бежала до самой каморки. Где закрылась и стояла, прислонившись к двери, слушая собственное тяжелое сердцебиение.
Так я простояла несколько минут. Сердце заходилось, душа ныла. И отчаянно захотелось хоть кому-то вылить, рассказать свою боль. Дым для этой роли не подходил. Близнецы на занятиях, да и нельзя им знать всей правды.
Малыш… Я вытерла лицо и направилась в старую библиотеку.
* * *
Странное дело. Но в последние дни я пристрастилась ходить в древнюю библиотеку по несколько раз в день. Едва у меня освобождалось время, бежала со всех ног в старое крыло академии. Совсем даже не потому, что там был мой Малыш. Хотя и это тоже играло роль. Мне просто было хорошо в древних стенах. В компании со старыми книгами. Многие из них с уже давно выцветшими корешками и малоразличимыми картинками внутри, объясняющими то или иное заклятие. Кстати, последние были очень древними.
– Найти источник воды с помощью магии земли. Ты слышал, Малыш? Мы с тобой, правда, магией земли не обладаем, следственно, воду найти не сможем. Да и не нужно уже. Однако давным-давно все этим пользовались. Источники искали и более плодородные земли. И все с помощью магии.
Малыш зевал. Щурил на меня довольные глаза.
Я сидела в его лапах, как в кресле, и рассматривала книги. Если одна была неинтересна, то шла и брала другую. Читала вслух. То, что дракон меня слушает, было видно только по напряженным острым ушам.
А вот когда я пробовала новые заклинания, Малыш сразу просыпался. Потягивался и всем видом показывал свой интерес. Словно щенок, он прыгал по библиотеке за выпущенными заклятиями и, урча, их поглощал. Удивительно, что нас никто не слышал. Может, оттого, что скакал мой питомец наполовину в сумраке?
– Добрый день! – поприветствовала я его, входя сегодня.
Малыш приподнял голову, постучал хвостом по полу, отвечая мне.
Я прошла и уселась, прижимаясь к его теплому боку. Дракоша лизнул меня в лицо. Он научился очень тонко чувствовать мое настроение. Вот и сейчас не урчал, не скалился довольно. Прижался мордой к моей голове и тяжко вздохнул.
А я обняла его и прикрыла глаза.
Умиротворение пришло не сразу. Сначала окутала серая дымка. Потом от Малыша ко мне потянулись струйки сумрака. Вокруг нас образовалось облако плотного марева.
Вдох, выдох. Вдох…
Сердце начало биться ровнее. Готовые бежать слезы испарились. Тоскливые мысли стерлись. Я посмотрела на Малыша.
– Как ты это делаешь?
Дракоша снова лизнул меня, положил голову на пол и хитро покосился изумрудными глазами в мою сторону. Я сидела, пропитываясь его магией. Хорошей. Доброй. Родной.
Дымка рассеялась.
Дракоша поднял голову. Вопросительно воззрился на меня. Потом на книги и снова на меня. Я все поняла. Он ждет вкусняшку. Древнюю, магическую вкусняшку.
– Пройдоха! – Мягко ткнула его в бок и направилась к книгам.
Мы просидели до ночи. Мне совсем не хотелось уходить.
Горел огонь в камине, бросая неяркие блики на книги. Щурился на меня дракон. Было в этом что-то уютное и… домашнее. Мне представлялось, что нахожусь в своем дворце и читаю для своей семьи. О далеком королевстве, где жила очаровательная принцесса, и ей встретился загадочный нищий. Который на самом деле казался принцем, ищущим свою судьбу. Да, в библиотеке были и художественные книги. И нам с Малышом очень нравилось их читать.
Мне пора было подняться в свою комнату и начать практику с Дымом, но оставалось всего десять страничек захватывающего романа и мы с Малышом с интересом погружались в историю некого Горно Пардусса.
– …вбежала она по ступеням высокой башни и там увидела его…
Скрип двери заставил меня замолчать и напрячься.
И как я не услышала шагов?
Может, мой сумрачный преподаватель меня потерял и пошел искать в старую библиотеку?
Но, глянув на дракона, поняла, что ошибаюсь. Малыш исчез, скрывшись в сумраке. Это значило одно: в библиотеку вошел чужой! Магистр? А кто еще мог прийти? Это же старая, мало кому интересная библиотека.
Хотела вскочить и прыгнуть в сумрак. Поняла, что поздно. Вошедший меня заметил (трудно не заметить девушку в кресле напротив камина в огромном зале) и, судя по тяжелым шагам, направлялся ко мне.
Встала. Налепила на лицо самую доброжелательную улыбку и повернулась.
Наигранное добродушие стерлось. Ко мне с самым мрачным выражением лица шел Ньют.
– Доброй ночи, Миа.
– И тебе, Ньют.
Вышло как-то неестественно. Будто мы плохие актеры неинтересной сцены.
– Что ты тут делаешь?
– Читаю, – и показала книгу.
Совсем глупо. Нахмурилась. Какой-то неестественный, натянутый разговор.
– Я, наверное, пойду.
Боевик ухватил меня за локоть. Я глянула на него и невольно поежилась. В глазах пугающая, темная пустота.
– Подожди, Миа.
За моей спиной заколебался сумрак. Это Малыш собрался защищать меня.
Ньют медленно перевел на меня взгляд.
– Посиди со мной здесь. Просто посиди.
Я ментально приказала Малышу пока не трогать старшекурсника. Дракончик недовольно хмыкнул.
– Миа, я к тебе пальцем не прикоснусь. – Голос у Ньюта был глухой, натянутый. – Просто посиди со мной.
Отпустил мою руку и тяжело сел в кресло.
– Или нет. Все правильно, уходи, девочка. Я ничего хорошего тебе не сделал. Ты должна меня не любить и избегать. Так уходи. Уходи быстрее отсюда.
Он откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза.
Я бы ушла, поведи себя Ньют по-другому. Начни приставать или говорить грубости. Но нет же… Молча села в кресло напротив, отложила книгу на круглый столик.
– Что произошло, Ньют?
– Ты еще здесь? – пробормотал невнятно, не открывая глаза. – Зря. Оставь меня и уходи. Ты не нужна мне. Никто не нужен.
Это точно Ньют?
– Я не уйду, пока ты не расскажешь, в чем дело.
Он открыл глаза. Посмотрел на меня так, будто я пустое место. Куда-то сквозь меня посмотрел.
– Будешь делать вид, что тебе есть до меня дело? Или чисто женское любопытство?
– Ни то ни другое, – ответила раздраженно. В конце концов, если ему не надо, чего я переживаю? Уверенно поднялась.
– Доброй ночи, Ньют.
Направилась мимо.
– Она умирает.
Я остановилась. Непонимающе посмотрела на парня.
– Я всю жизнь ее ненавидел. Она отказалась от меня только потому, что не оправдал надежд. Решил стать лучшим боевиком. Согласись, у меня это получилось.
Я натянуто кивнула, медленно вернулась к своему креслу и села. Не стоит сейчас перебивать парня.
– Боевик, это же все, – надтреснутым голосом продолжал староста. – Это и темное, и светлое в магии. В боевики идут те, кто хочет быть лучшим во всех стихиях. Если у нас не хватает чего-то, мы научимся. Мы – элита академии. Именно мы становимся королями и советниками. Мы…
– Ньют, – перебила, не в состоянии больше слушать его пафос. – Ты сказал, кто-то умирает.
Он смолк, сбитый моим внезапным вторжением в его горячечную речь. Перевел на меня взгляд. Казалось, только сейчас осознал, кто перед ним.
– Моя мама. Она умирает. Хотела, чтобы я был некромантом, а я стал боевиком. – У Ньюта покраснели глаза. Он вцепился в подлокотники побелевшими пальцами. – Она ее убивает. Эта тварь ею попользовалась и теперь убивает!
– Кто ей пользовался?
– Тьма. Эта сука имела мою мать, пока хотела, а потом просто вышвырнула… – Лицо парня исказила болезненная судорога. – Она – живой труп. Страшная, едва дышащая. А вокруг Тьма.
Ньют уронил голову на руки и начал покачиваться из стороны в сторону.
– Тьма. Она сука. Убивает. Тьма. Понимаешь?
Я ничего не понимала, кроме того, что до меня наконец дошло. Ньют пьян. Не просто выпивший, а в дымину. Непонятно, вообще, как он сюда на своих ногах добрался. И почему все еще способен говорить. Наверное, потому что боевик. Но именно сейчас, глядя в его лицо, я понимала: он по самую завязку накачан спиртным. И судя по всему, пьет старшекурсник не первый день. Куда смотрит ректорат? Декан Ши куда смотрит?
– Мама. Тьма – сука! – прерывисто шептал староста. – Ненавижу. Тьму. И мать. Всех.
– Малыш, – позвала, вступив в сумрак.
Дракончик встал рядом. Нос поморщил.
– Уложи его спать. Вытяни всю дурь, что сможешь. Нужно привести его в порядок. Не дело боевику в таком виде ходить.
Малыш кивнул. Вдохнул посильнее, так, что ноздри затрепетали. Выдохнул, серая мягкая дымка окутала Ньюта. Он вытянулся в кресле и захрапел.
– Сторожи его здесь до утра. А там я вернусь и поговорю с ним, – попросила.
Малыш поморщился. Потом кивнул.
Я поцеловала дракончика в нос и направилась из библиотеки, попутно раздумывая о состоянии старшекурсника. Я все понимаю, умирающая мать – это более чем веская причина. И нужно обязательно узнать с утра у Ньюта, что он там бормотал о Тьме. Потому что все, что касалось Тьмы, было для меня важно.
