Глава 20
Для меня история была любимым предметом в школе. И хотя миры изменились, моя любовь к истории оказалась неизменной. Я с интересом слушала о неведомом мне мире. Находила в библиотеке нужные справочники, составляла карты. Потому сдать зачет по этому предмету мне не составляло труда. И я уже предвкушала хоть одну отличную оценку.
Правда, в изучаемую историю после разговора с Дымом мне не очень верилось. В ней говорилось, что Хаос пришел из темных миров и, увидев свет и благодать этого мира, решил их получить. У него и приверженцы появились. Началась кровопролитная война. Только огромными усилиями получилось отправить Хаос обратно в темный мир, создать магические врата и запереть его, чтобы больше он не мог попасть на благодатные земли Мэриона. Но в мире остались его приверженцы. Они собрались в тайное сообщество и создали сильнейшее заклятие, способное разрушить врата. Однако один из служителей Хаоса испугался и предал своих товарищей. В день, когда все приверженцы собрались в подземелье тайного замка, собираясь пустить заклятие в ход, их уничтожили войска короля.
Если мягко выразиться, эта история выглядела немного не так, как рассказывал Дым. Согласно ей выходило, что Хаос и есть злая сила. И если история, предоставляемая в учебниках академии, правдива, то выходит, что бывший хранитель сильно лукавит. Он, как существо поглощенное, хочет, чтобы я врата те открыла и Хаос вышел.
Вот только в изучаемой истории был очень существенный пробел. Отсутствие Тьмы! Ее полностью заменяло понятие Хаос. А вот Дым говорил, что это разные субъекты. Чья история правда?
Сидела и раздумывала об этом вместо того, чтобы готовить ответы на вопросы в билете. Потому, когда меня поднял магистр, я ошалело моргнула глазами, не сразу поняв, что обращаются ко мне.
– Первый вопрос, адептка Миа.
Я торопливо уставилась в билет.
– Времена правления Зейна Келла, изменения в законе о границах королевства и увеличение магического резерва.
Зейн – это тот, который дед нынешнего Дейра Келла, и я точно помнила, что изменения вводил каждый правитель. Но именно Зейн расширил границы королевства, влив в него еще парочку соседних, которые приняли его правление ради обеспечения спокойствия. У Зейна была хорошая армия и последние годы неплохие сборы урожая. Принимая в состав соседние королевства, он не только расширил земли, но и укрепил экономику, а также пополнил ряды и без того сильной армии. Вместе с новыми землями значительно повысился и магический резерв государства. Даже ввели несколько новых постов при королевском совете, занимающихся непосредственно стихиями. Особенно развитой в совете стала некая коалиция, назвавшаяся семьями Света.
Все это я знала и собиралась рассказать. Но успела лишь рот открыть.
Дверь в аудиторию распахнулась. Стремительным шагом вошел Фелис Ши. Взглянув в его лицо, я не то что об изменении законов Зейла Келла забыла, но напрочь передумала отвечать. Зато с уверенностью решила покинуть зачет. Быстренько развернулась и устремилась к запасной двери. Бегом устремилась. Но столкнулась с невидимым ледяным барьером.
– Далеко собрались, адептка Фрей? – строго поинтересовался декан. И уже в приказном тоне добавил: – Развернулись и быстро за мной, к ректору!
Худощавый низенький магистр истории испуганно хлопнул глазенками и посмотрел на меня.
– Ступайте, ступайте, адептка Миа, – прошептал перепуганно. Схватив меня за руку, сам потянул к выходу. Прямо в лапы к искрящему яростью декану. Тот перехватил меня из его цепких лапок и потащил прочь из аудитории.
* * *
Шли мы молча. Вернее, высший магистр вышагивал широким мужским шагом, а я едва поспевала.
Дверь в кабинет ректора он распахнул ударом. Глянул на меня и отступил, пропуская. Я вошла, сделала несколько неуверенных шагов и остановилась посередине.
Странное ощущение возникло, будто меня опутали нитями. Невидимыми, тонкими, режущими кожу, но хуже того, мне словно острые иголочки в голову вонзились, протискиваясь к мозгу. Когда достигли – замерли. Боль притупилась. Я оглянулась. В ректорской находился магистр некромантики Ролк, сидевший в кресле в углу, положив руки на подлокотники. Внимательный взгляд черных глаз изучающе исследовал меня. Присутствовал также магистр боевых заклятий Липпер. И еще три магистра, занимающих посты деканов других факультетов. Здесь же, чуть поодаль, смотря в пол, стоял Расс. А у стены пятеро хмурых боевиков старшекурсников с Ньютом во главе.
В углу за узким столом сидела секретарь, молоденькая девушка со строгим лицом. Она что-то быстро писала на бумаге.
В моей черепушке снова заерзали иголочки. Голова закружилась.
– Адептка Миа, – прозвучал строгий голос ректора Филлоу, – в присутствии высших магистров вам придется ответить на несколько вопросов. Сожалею, но для большей правдивости ответов мы накладываем на вас магическую вязь. Каждый неправдивый ответ будет отзываться в вас болью. Я думаю, такую боль вам не захочется испытать.
Значит, вот как называется то, что происходит со мной. Однако должна отметить, что от иголок в мозгу я вообще мало что могла сообразить. Они медленно, но чувствительно вращались, и я с трудом понимала происходящее, находясь в какой-то болевой прострации.
– Декан Ши, придержите вашу адептку, – посоветовал Филлоу. – Она все еще слабо связана с магией, и ей будет трудно устоять под воздействием.
Ректор поднялся из-за стола. В очередной раз ощутила силу, скользнувшую от него по комнате. Давящую, словно стальные тиски. И откуда в щуплом старике такая сила? У меня перехватило дыхание. Иголочки в голове начали вращаться. Чувствуя, что падаю, попыталась отступить к стене, но уперлась спиной в декана Ши. Подняла голову. Тот смотрел на меня сверху вниз.
– Успокойтесь, адептка Миа, – на удивление мягко произнес он. – Расслабьтесь, вы не сделали ничего ужасного. Просто отвечайте правду.
Говорил он очень ободрительно, но когда на мое хрупкое плечо легла его ладонь, почувствовала всю тяжесть собственного попадания.
Второй рукой декан приобнял меня, не позволяя упасть. Ненароком я скользнула взглядом по собравшимся в кабинете и нарвалась на взгляд Ньюта. Видимо, его тоже так допрашивали, потому как, смотря на меня, староста тяжело дышал и сжимал руки в кулаки.
– Расслабьтесь, – повторил декан.
Я отвела взгляд от Ньюта и попыталась сделать то, о чем просили. Ага, легко сказать: расслабьтесь. Только как, если стою я, прижатая к телу сильного мужчины? И на нас все смотрят!
Он немного склонился. И едва слышно шепнул:
– Все будет хорошо, Миа. Я в вас уверен, моя милая.
Мне показалось, или он правда это сказал? Декан назвал меня милой? Вместе с этим я вдруг ощутила, как вокруг нас с Ши образовался невидимый остальным кокон. Дышать сразу стало легче. Муть в глазах рассеялась. Прошло головокружение. Ноги приобрели привычную стойкость.
А как же воздействие? Готова поклясться, что я должна мучиться. Но иголочки словно пропали из моей головы. Ощутила легкое сжатие пальцев на своем плече. Молчать? Не подавать виду? Я слишком долго занимаюсь с высшим магистром, настолько, что иногда понимаю его уже без лишних слов.
– Я вижу, вы совладали с собой и готовы отвечать на вопросы, – проговорил Филлоу, внимательно глядя на меня.
– Да, – ответила тихо и тяжко вздохнула, изображая полное влияние на себя.
– Тогда, – чуть помедлив, произнес ректор, – начнем. Надеюсь, магистры наблюдатели зорко следят за ответами. Я хочу услышать историю ночного происшествия еще раз, но уже словами адептки Мии Фрей. Как вы попали на второй полигон? Что произошло, когда вы на него попали? Как вы опишете тварь, напавшую на вас? И главный вопрос – как вы вошли в сумрак, адептка Миа?
Я хлопнула глазами. Я ведь и правда не знала, как вошла в сумрак. Для меня это такая же ошеломительная вещь, как и для остальных. Но зато на все остальные вопросы ответила точно по плану Ньюта.
Ректор Филлоу слушал внимательно, не перебивая, только иногда задавая наводящие вопросы. А вот декан Ши… Я плечом ощутила, как он напрягся, когда я сказала, что на полигон пришла с Ньютом. Пальцы высшего магистра чуть не продавили мне кожу до кости. Я с трудом сдержалась, не вскрикнув, но придвинулась чуть ближе к магистру и ощутимо наступила ему на ногу. Декан мой жест ощутил и понял. Пальцы расслабил. Зато дыхание у него стало более частое, хоть и заметное только мне. Или показалось? Нет. У меня внутри будто что-то развернулось от холодка, прошедшего по затылку. Мы стояли слишком близко друг к другу. Настолько, насколько даже во время тренировок никогда не вставали. И было что-то в этом сакральное. Касающееся только нас. Вот только уловить я не могла. Продолжала рассказывать, впитывая в себя каждый вдох и выдох магистра. Слушая частое биение его сердца. В какой-то момент показалось, что наш сердечный ритм совпал и далее пошел в унисон. Рука на плече уже не давила своей тяжестью. Пальцы не касались кожи, но я чувствовала их через рубаху: уверенные, крепкие, дающие уверенность и мне. Рука, придерживающая меня за талию, прохладна, гасит жар переживаний. Чем дольше я говорила, тем сильнее казалось, что между мной и деканом возникает какая-то близость. Ничем не объяснимое душевное слияние. Будто уже и не я отвечаю, а сам Ши спокойно ведет диалог с ректором. Слово, еще слово. Кокон вокруг нас мягкий, в нем хорошо. Рядом с высшим магистром хорошо. Спокойно, и забывается, что нахожусь я на допросе и вокруг люди. Почему декан никогда не применял кокон при наших занятиях? Или это скорее вынужденная, экстренная мера? Как бы там ни было, я была благодарна декану Фелису.
Ректор дослушал меня внимательно. Заложив руки за спину, стоя у окна. Когда закончила, повернулся. На лице глубоко залегли морщинки. Филлоу хмурился. Произнес медленно:
– Что ж, рассказ адепта Ньюта подтверждается.
Окинул всех находящихся в кабинете острым взглядом. И снова посмотрел на меня.
– Скажите мне, адептка Миа, чувствуете ли вы в себе Хаос?
– Нет, – ответила четко. Дыхание декана стало заметно спокойнее. Следом легкое, практически невидимое сжатие пальцев на моем плече. Я чуть приподняла голову. Я не забыла наши разговоры с деканом. Несколько раз в моменты совместных занятий я отчетливо видела, как вокруг меня возникает серая дымка. Ши ее тоже видел.
– Никогда никому не говорите о Хаосе. Даже если он только едва отзывается. Пусть строят догадки, пусть вас пытают и мучают, молчите, адептка Миа. Потому что, едва заикнувшись о нем, вы больше не сможете спокойно ходить по академии. Ваша жизнь очень усложнится. Адепты принимают вас, видя огонь в руках. Но как только узнают о Хаосе… У вас и так не слишком много друзей. Не стоит взращивать себе лишних врагов.
Об этом он мне говорил столько раз, что я совершенно спокойно выдержала пристальный взгляд остальных магистров.
– Я не чувствую в себе Хаоса. И считаю себя будущим магом огня.
Успела поймать одобрительную улыбку на губах Ролка, похоже, кто-то в академии явно на моей стороне.
Ректор окинул всех быстрым взглядом.
– Девушка отвечает под моим воздействием. Надеюсь, ни у кого нет сомнений в правдивости ее слов?
Магистры переглянулись.
Ректор торопливо подошел к секретарю. Взял из ее рук исписанную мелким почерком бумагу, скользнул по ней взглядом.
– Все верно, мадемуазель Ларисса. А теперь, уважаемые магистры, прошу подтвердить акт подписями наблюдателей.
Магистры встали. Бросили взгляды на всех находившихся в кабинете адептов. Молча подписали акт допроса. Именно так я восприняла все произошедшее.
После чего начали выходить из кабинета. Последним покидал его декан факультета некромантики Ролк. Улыбнулся мне и отвесил легкий поклон. Не сказал ни слова. Просто исчез в темном тумане, возникшем прямо среди кабинета.
– Адепты тоже свободны! – быстро произнес Филлоу. – Кроме Мии Фрей.
Ньют нахмурился. Вышел вместе с боевиками, бросив на меня мимолетный взгляд, и одними губами шепнул:
– Вечером.
Расс остановился рядом со мной. Что-то хотел сказать, но глянул на декана и, втянув голову в плечи, выскользнул в дверь.
Декан, все еще придерживающий меня за талию, повернул лицом к себе.
– Что за ночные похождения с боевиком Ньютом? – спросил спокойно, но уж я-то знаю Ши. От него ощутимо несло раздражением.
– Оставьте свои разбирательства с адепткой на попозже, – устало произнес Филлоу, опускаясь в кресло. – Хотя вы и правы. Адептка Миа, Ньют не лучшая для вас компания. А учитывая все возрастающую силу ваших стихий, это может не слишком хорошо закончиться. Как и для любого, с кем вы решите сблизиться до испытаний. Вы это понимаете?
Нет. Я совершенно не понимала, о чем говорит ректор.
Он потер виски.
– Миа, я иногда забываю, что вы пришлая. Видите ли, чем сильнее дар, тем он ярче. И остальные стихии, как бабочки к огню, тянутся к нему. Смотря на вас, я понимаю, что чем дальше, тем сильнее раскрывается в вас потенциал. Ваши стихии не просто яркие, они – словно вулкан, готовый извергнуться и выжечь все на своем пути. А возможно, и вас саму.
Я хмуро молчала.
Ректор покачал головой.
– На испытаниях выбор всегда предоставляется сильнейшей стихии, и выбирает она тоже сильнейшую из тех, кто потянулся на ее свет. После слияния она перестает реагировать на другие стихии, и те тоже затухают к ней. Но до полного выбора она будет гореть, искриться и притягивать к себе. Любовь и ненависть – обе сильные эмоции, и, не получив первую, кто-то может раскрыть вторую. Будьте осторожны, адептка Миа. И постарайтесь ни с кем не сближаться. По крайней мере, пока не определитесь с основной стихией и не научитесь ею управлять в полной мере.
Основная стихия? То есть… У меня тревожно сжалось сердце.
Ши все еще смотрел на меня, продолжая прижимать к себе. Смотрел с напряжением в темных глазах.
– Отпустите меня, магистр Фелис, – тихо попросила я.
– И верно, Ши, отпустите девушку.
Декан нехотя разомкнул объятия. Отступил от меня на шаг. Всего шаг, но я тут же ощутила внезапное одиночество. Будто он не просто отошел, а отстранился полностью, воздвигнув между нами невидимую стену. Обернулась, чтобы увидеть. Отметила только обычное холодное равнодушие на лице. Вероятнее всего, стена всегда была между нами. Учитывая все только что сказанное ректором, декан навряд ли стал бы рисковать собственными чувствами ради моего обучения.
Я повернулась к ректору. Тот смотрел на меня, ожидая вопроса. И я его задала.
– Значит ли то, что вы сказали, что вы видите во мне Хаос?
Филлоу откинулся на спинку кресла, сложил руки на груди. Минуту пристально вглядывался мое лицо.
– Да, – наконец произнес твердо. – Адептка Миа, в вас есть стихия Хаоса. И она ничуть не слабее огненной. Возможно, вы относитесь к тому редкому случаю, когда в маге прекрасно сосуществуют две основные стихии. Есть такая вероятность. Но возможно и то, что одна из них просто накопилась с годами и далее начнет затухать, оставшись второстепенной. Я ничего не могу сейчас прогнозировать. Ваш магический дар слишком долго был запечатан. Его скопление угрожающе. И чем быстрее вы научитесь им управлять, тем лучше. Декан Ши прикрыл вас от воздействия на допросе, потому что мы с ним не считаем необходимым ставить в известность магистрат о вашей второй вполне дееспособной стихии. Вы понимаете, о чем я говорю, адептка Миа?
Еще бы! Стихийница Хаоса явно не поднимет авторитет академии, скорее наоборот. А все, кто знал и молчал, могут пойти как сообщники. Ректорат будет до последнего скрывать мою приверженность. И только полностью удостоверившись… Что они со мной сделают? Убьют? Навряд ли. Хотели бы, уже давно бы избавились от той, что может принести множество проблем академии. Тогда что они хотят от меня? Чего ждут?
Будто прочитав мои мысли, ректор облокотился о стол и проговорил:
– Вопреки запрету на Хаос, мы, как академия, занимающаяся развитием стихий, не вправе закрывать прямой источник такого уникального дара. Мы будем защищать вас столько, сколько сможем. И постараемся развить в вас все стихии, которые вы имеете.
Все?
Ректор смотрел на меня отрыто.
– С этого дня, помимо основного расписания, вы начнете заниматься и своим Хаосом, адептка Миа. А на испытаниях посмотрим, что из этого получится. Закрывать глаза на явную в вас наследственную линию магии мы не имеем права. Хаос должен иметь право на существование, как бы противозаконно это сейчас не звучало из моих уст.
Я была совершенно растеряна от всего услышанного. Филлоу продолжал:
– С этого дня ваши занятия с деканом немного изменятся. Насколько мне известно, магистр Ши знает кое-что о работе с несколькими стихиями разом. Попробует научить и вас. Но основным вашим педагогом по Хаосу будет… – Ректор оглянулся, ища взглядом нечто в стене справа. – Тот, кто знает о нем больше всех нас.
Сбоку от меня раздался сдавленный кашель. Я повернулась и чуть не обомлела.
Рихтор, он же Дым, он же бывший хранитель, стоял, напялив на морду очки, а на тело накинув серый плащ. И с книгой под мышкой.
– Но это…
– Бывший хранитель академии Рихтор. Нынче поглощенный. Ранее именно он и преподавал в нашей академии Хаос и методы работы с ним. Думаю, и сейчас лучшего преподавателя мы не найдем. Мне стоило больших усилий его упросить. Тем более я знаю, что в годы гонения поглощенных и уничтожения библиотеки Хаоса он как хранитель успел припрятать ценные книги.
Дым довольно хмыкнул. Ректор почтительно улыбнулся ему.
– Чтобы не вызывать дополнительных вопросов, заниматься с ним будете в вашей комнате после основных пар. Подальше от любопытных глаз.
Я все еще пребывала в столь сильной растерянности, что не могла внятно ответить, рада ли я такой вновь открывшейся перспективе или мне нужно время, чтобы… Что? Отказаться? После того как ректор почти приказал мне заниматься второй, не слишком светлой стихией?
– А теперь идите, адептка Миа. Вы свободны.
В полном недоумении я развернулась и вышла из кабинета.
Следом за мной вышел Ши.
* * *
За дверью меня ждали Расс и Ньют.
– Миа! – Оба ринулись ко мне.
Правда, ни одному не удалось ни о чем спросить.
– Адептка Миа и адепт Ньют, ко мне! – холодно приказал высший магистр.
Близнец застыл рядом со мной.
– Что остановился? – поинтересовался декан. – У вас зачет, адепт Расс, ступайте на него.
Парень нахмурился, нехотя отступил и уныло направился по коридору.
Когда скрылся за поворотом, декан хмуро посмотрел на меня и боевика.
Староста с решимостью на лице выдержал взгляд магистра.
– Скажите-ка мне, Ньют, с чего это вы решили учить адептку Мию? – Сталь в голосе Ши заставила меня поежиться. – Не кажется ли вам, что находясь на последнем курсе, стоит уделять больше времени своей подготовке, а не таскать на полигон первокурсниц?
– У меня есть право брать под контроль адептов младших курсов, – твердо произнес староста и подошел ближе ко мне. Встал за спиной.
Декан усмехнулся.
– Однако вы не слишком часто до сегодняшней ночи пользовались этим правом. Я бы даже сказал – никогда!
– Все когда-то происходит первый раз.
Мне кажется, я начала привыкать к зачастую язвительному тону старосты.
– И я буду дальше заниматься с адепткой Мией.
Магистр сощурил глаза.
– Право брать на поруки адептку младшего курса можно использовать единожды для повышения ее практики, но никак не на постоянной основе.
– Согласно своду правил под номером четыре подпункт пять, я могу с ней заниматься, – уверенно проговорил Ньют.
– Подпункт пять! – В голосе декана прозвучало неприкрытое удивление. Он перевел вопросительный взгляд на меня. Я стояла и пыталась вспомнить, что там с этим подпунктом и вообще с номером пять в правилах академии о дополнительных занятиях.
– Уж не хотите ли вы сказать адепт Ньют, что Миа?..
– Моя девушка, – вызывающе перебил Ньют. Уверенно положил мне руку на талию, притягивая к себе.
«Девушка? – удивилась я не меньше высшего магистра. – И давно?»
Мои немой вопрос вслух произнес декан. Причем обращенный ко мне. Он все еще не сводил с меня глаз. А мне казалось, что я проваливаюсь в глубокую темную воронку. И там внизу бешеный водоворот. Сейчас меня в него утянет, не выберешься. Но остановить процесс я уже не могу.
– Да, – выдавила через гадостное напряжение в горле.
Взгляд высшего магистра стал каменным, отстраненным.
– Что же, – сухо произнес он. – Надеюсь, Ньют станет вам достойной парой. И возможно, именно ваши стихии сплетутся на испытании. Вы ведь с серьезными намерениями к адептке Мие, Ньют?
– С самыми серьезными! – подтвердил староста. Чуть повернул меня и коснулся виска губами.
Все. Я в воронке. Назад пути нет.
Я не видела, как возник портал, слышала лишь его легкое шуршание, а когда повернулась, то декана в коридоре уже не было.
Тупая злость захлестнула волной. Обожгла пламенем и вырвалось в резкое:
– Девушка? Я твоя девушка, Ньют? Для чего нужно было все усложнять? Мы так не договаривались.
Староста равнодушно плечами пожал.
– Договаривались или нет, но заниматься мы будем. Я так хочу. Тебе это нужно. И без объявления тебя своей парой это невозможно. Вечером я зайду. И даже не думай от меня прятаться, Миа, поняла? Заметь, я больше не называю тебя зверушкой. Некрасиво это – так называть свою девушку.
Он снова протянул руку, намереваясь прижать меня к себе. Я отшатнулась. Поймала его усмешку, тут же стершуюся волевой решимостью.
– Тебе понравятся наши занятия. Обещаю. Еще сама бегать за мной начнешь.
Отвернулся. Бросил уже через плечо:
– До комнаты сама дойдешь, мне еще практику по боевым артефактам сдавать.
Уходил чеканным шагом. А я наконец выдохнула.
Что ж, ну хоть до вечера у меня есть время все обдумать.
