Отвлекусь немного от парижского горожанина, чтобы сказать о повторных браках. Церковь, как уже говорилось, была не в восторге от этого, и большая часть богословов считала, что вдовцы и тем более вдовы не должны вступать в новый брак.

Но прямого запрета никогда не было, потому что отцы Церкви прекрасно знали, сколько женщин умирает при родах и сколько мужчин гибнет в вооруженных конфликтах. По статистике в период Высокого и позднего Средневековья каждый третий заключенный брак был повторным (то есть хотя бы для одного из супругов вторым, третьим, а то и четвертым).

О вдовах и их экономической ценности я уже упоминала, плюс об этом будет еще сказано ближе к концу этой главы. Но несмотря на то что вдова была выгодным товаром, распоряжаться ею было гораздо сложнее, чем девушкой. Поэтому повторные браки гораздо чаще заключались по любви, чем первые.

Впрочем, большую часть повторных браков, заключаемых по своему выбору, а не по воле родни или сеньора, можно разделить на две группы. Первая — это пожилые вдовцы, берущие в жены юных девушек (как парижский горожанин). Пресловутая «седина в бороду» и погоня за ушедшей молодостью существовали всегда. Вторая — это молодые вдовы, выходящие замуж по своему выбору за достаточно молодых мужчин. В основном эти вдовы были как раз теми самыми молодыми женами из первой группы.

Были, кстати, и повторные браки, где жены оказывались старше своих мужей. Такое нередко случалось в ремесленной среде, поскольку в некоторых городах действовали законы, по которым вдове, чтобы продолжить дело ее покойного мужа, следовало выйти замуж за кого-нибудь из подмастерьев и поставить его мастером в унаследованной мастерской. Случались и браки «ради прописки» — пришлому человеку осесть и получить работу в городе было не всегда легко, средневековые законы о бродяжничестве были очень суровы, но женитьба на пожилой вдове решала эту проблему. Женщина получала поддержку в старости (все помнят, что пенсий не было, зато муж был обязан кормить и содержать жену), а мужчина — возможность закрепиться в городе.