Глава 51

На следующее утро чуть позже девяти Джошуа с Филлидой Грин отправились в центральный Мэдисон.

Электромобиль ехал по Минерал-Пойнт-роуд – прямому шоссе, ведущему строго на восток к деловому центру. Они доедут по нему почти до самых ворот Форест-Хилла. Дорога поддерживалась в хорошем состоянии, трещины от мороза и рытвины были заделаны, хотя по краям асфальта пробивалась крепкая на вид поросль сосны и других деревьев. Дорожная разметка отсутствовала, работающих светофоров и других систем регулирования движения не было. Джошуа предположил, что движение на шоссе было не настолько интенсивным, чтобы содержание дорог окупалось.

Джошуа видел, что здесь, на Базовой, теперь царил иной жизненный уклад. Плотность населения сильно снизилась, и старая глобализированная цивилизация практически рухнула. Давно минули дни, когда можно было пользоваться финским мобильником и заказывать пиццу из восточноазиатских ингредиентов, доставленную каким-нибудь чилийским иммигрантом. На Базовой, как и в последовательных мирах, люди теперь гораздо меньше путешествовали географически, сырье брали в основном из местных источников. Больше никто не ездил по автомобильным шоссе, железным дорогам, не летал на самолетах.

Сельская местность, по которой шла дорога, тоже изменилась. Местами земля была затоплена, и шоссе защищали наскоро вырытые канавы с насыпями. Джошуа предположил, что за несколько лет без обслуживания дренажные системы засорились и территория опять превратилась в болото, на месте которого когда-то построили большую часть города. Тем временем на возвышенных участках растительность дикой прерии в основном вымерла, и прелестные цветы в пояс высотой, которые некогда цвели в это время года, уступили свободные равнины низкой траве, что, на взгляд Джошуа, придавало местности сходство с арктической тундрой. Леса вымирали, зелень сосен пробивалась среди погибших дубов и елей. Даже символ штата – сахарный клен – предположительно вымер.

Кроме того, мир был молчалив, птицы не пели. Джошуа стало интересно, что происходит на озерах, которые должны были уже очиститься от пепла и техногенных загрязнений. Он предположил, что вернутся птицы, какие-нибудь виды северных широт. А что насчет рыб?

Дело в том, что после Йеллоустона климатические зоны внезапно словно сместились к югу на сотни миль, может, даже на тысячи, так что широта Мэдисона теперь походила на прежнее южное побережье Аляски. А жизнь не может отреагировать так быстро. Лишь немногие местные виды смогли приспособиться к новым условиям. Когда-нибудь сюда массово переселится североканадская флора: сосны, березы, высокотравные прерии. Но до тех пор ландшафт будет казаться пустынным.

Они проехали мимо поля со странными раздутыми фигурами, каждая выше взрослого человека. В воздухе стоял необычный запах сыра. Джошуа вспомнил, как они с Лобсангом обнаружили такие грибы в далеком от Базовой мире в ходе своего первого путешествия много лет назад. Выяснилось, что их легко выращивать и они очень питательны. Лобсанг пригрозил привезти их домой и продать индустрии фастфуда. Похоже, сейчас, в условиях длинной постйеллоустонской зимы, это открытие получило признание.

Через пару миль они пересекли шоссе Вест-Белтлайн. Здесь были контролируемые светофорами переезды, и пришлось подождать. Хотя некоторые полосы движения были закрыты, а мостом, по которому когда-то проходило шоссе над Минерал-Пойнт-роуд, по-видимому, больше не пользовались, само шоссе по-прежнему действовало и поддерживало незначительный трафик. Большинство машин были электромобилями, как у Филлиды, но попадались и старые дойеллоустонские, оснащенные большими цилиндрическими газогенераторами. Топливо они получали при сжигании дров и, на взгляд Джошуа, немного смахивали на колымаги времен Второй мировой.

На перекрестке красовались ярко-оранжевые предупреждающие знаки, что дало Филлиде повод поболтать о системе радиационно опасных зон вокруг Мэдисона. Джошуа кое-что помнил, но он никогда не оставался в Базовом Мэдисоне достаточно долго, чтобы это имело значение. Красная зона простиралась на несколько миль вокруг Капитолия или его развалин, где в тридцатом в знак протеста против путников взорвали бомбу. Сейчас сюда можно было заходить на собственный страх и риск, но еженощно автоматические модули и пешие полицейские патрули останавливали всех, кто здесь задерживался. Оранжевая зона простиралась на добрый десяток миль от делового центра и охватывала весь Мэдисон к западу за пределы Белтлайна, на юг за озеро Монона и до Фичберга, на восток далеко за границу штата до поселков вроде Коттедж-Гров, а на север за аэропорт Дейн Каунти до Дефореста и Сан-Прейри. Филлида сказала, что выступ Оранжевой идет дальше на восток, потому что в день взрыва господствующие ветры разнесли туда радиоактивные осадки. Здесь можно жить, но обязательно ежегодно проходить медицинское обследование, особенно детям. И, наконец, Желтая зона простиралась неровной полосой шириной в пятьдесят миль вокруг делового центра, просто чтобы вы знали об опасной зоне в центре территории.

Они въехали в город и направились по плотно застроенным районам, в основном заброшенным.

– Некоторые считают, что зоны нужно убрать, – оживленно сказала Филлида. – Остаточная радиация сейчас предположительно не намного выше прежнего естественного фона. Разумеется, кроме цезия-137, – добавила она со знанием дела. – В пищевой цепи по-прежнему есть угроза – дикие животные, пресноводные рыбы и грибы, за счет которых люди жили, когда у нас кончилась пища после Йеллоустона, разве вы не знали? Но все говорят, что от пепла и прочих вулканических выбросов больше вреда, чем от радиации. Я думаю, власти просто хотят понаблюдать, и ничего плохого в этом нет.

Джошуа пожал плечами.

– Наверное, никто точно не знает.

– И правда. Люди об этом спрашивают, когда переселяются сюда. У нас есть брошюры. Иногда приезжают бригады медиков и прочих изучать продолжительные эффекты. А иногда люди просто приезжают посмотреть, как туристы. Некоторые хвастаются, что побывали во всех трех дойеллоустонских невоенных зонах атомных взрывов – в Японии и здесь. Как будто коллекционируют приключения.

– Странно.

– Они платят, а мы зарабатываем на хлеб. – Она посмотрела на Джошуа. – Но большинство посетителей такие, как вы, у которых здесь семья – или, по крайней мере, была здесь семья…

– Мы с женой выросли в Мэдисоне. До атомного взрыва. Но тогда мы не были знакомы. После Дня перехода она с семьей отправилась в путь, они основали город в Кукурузном поясе.

– Где это? Я никогда не была дальше Запада-5, потому что там правительственные учреждения и больницы.

– О, где-то в сотне тысяч переходов. Это было до твенов, они шли пешком. А когда мы поженились, то жили гораздо дальше, более чем в миллионе переходов.

– Надо же!

– Но она хотела, чтобы после смерти ее перенесли сюда. Ее кремировали.

– Значит, вы перенесли ее пепел.

«Не я», – подумал он. Он опять отправился в противоположную сторону, в Верхние Меггеры, убегая от всего этого. И Род, их сын, тоже сбежал, исчез в диких лесах Долгой Земли со своими неуловимыми спутниками. Это Кейти и Гарри, сестра Хелен и ее муж, перенесли ее домой на Форест-Хилл. С тех пор они почти не разговаривали с Джошуа.

Он сказал только:

– Что-то вроде того.

Большая часть жилых домов здесь была давно покинута, и спустя тридцать лет после Йеллоустона лужайки перед домами и парки оккупировали довольно зрелые деревья и кустарники. Джошуа с Филлидой проехали мимо большого старого торгового центра, который теперь переделали в «утилизационный центр», согласно большой вывеске федерального правительства. Сюда можно было сдать в утиль любое барахло, которое завалялось еще с дойеллоустонских времен: почти не поддающиеся разрушению одноразовые кофейные стаканчики, алюминиевые банки, пластиковые и стеклянные бутылки – старые, но некоторые в таком состоянии, будто только вчера изготовленные. Здесь репатриационные деньги тратились на то, чтобы превращать эти отходы прошлого в полезные вещи для поддержки будущего.

Они были всего в нескольких милях от делового центра, когда добрались до Форест-Хилла. Столбы на обочине указывали расстояние до внутренней Красной зоны. Джошуа начал замечать повреждения, как он предположил, от атомной бомбы: гниющие деревянные каркасы без крыш, бетонные сооружения без окон. Но жизнь пробивалась где только могла: на заброшенных подъездных дорожках торчал зеленый бурьян, на покрытых землей подоконниках покачивались под июньским солнцем цветы.

Припарковавшись, Филлида предложила Джошуа сходить с ним к надгробию, но он отказался. Филлида убедилась, что у него есть работающий мобильник, и взяла обещание позвонить ей, когда он соберется ехать домой. Такая чрезмерная забота его немного раздражала, но Грины всегда отличались добросердечностью. Кроме того, его гордость была уже не та. С тех пор, как ему понадобился тролль, чтобы подтереть зад.

Однако на кладбище, приступив к поискам, он пожалел, что отказался от помощи Филлиды. Он заранее загрузил номер участка и приблизительную карту, но ему не приходило в голову, что после Йеллоустона кладбища в Мэдисоне и, несомненно, на всей Базовой, пришлось сильно расширить по сравнению с их прежними размерами. К Форест-Хиллу присоединили бывшее поле для гольфа, а также, как заметил Джошуа, жилой район между южной границей кладбища и Монро-стрит – район, который, наверное, сгорел при атомном взрыве. Но даже при таких размерах кладбища участки были тесными.

Это была жуткая одиссея.

К тому времени, как он отыскал могилу Хелен, солнце уже стояло высоко в пересеченном облаками небе. Джошуа вспотел и тяжело дышал – наверное, в этом отвратительном воздухе Базовой еще оставался пепел. Он грузно опирался на трость, когда склонился над маленьким надгробием. Это была скромная мраморная плита на посыпанном гравием квадрате, с гравировкой аккуратным шрифтом. Он прочитал вслух:

– Памяти Хелен Грин Валиенте Доук, жены Джошуа Валиенте, жены Бенджамина Доука, матери Дэниела Родни, 2013–2067. И памяти Родни Грина, 2012–2051…

«Я сдержал обещание», – мысленно сказал он Хелен.

На его плечо легла рука.

– Ты ее нашел.

Джошуа повернулся.

– Нельсон. Я не слышал, как ты подошел. Теряю навыки выживальщика.

– Это точно, если к тебе удалось подобраться такому неуклюжему быку, как я.

Нельсон Азикиве в строгом черном плаще немного скованно наклонился, чтобы рассмотреть камень.

– Она хотела в конце вернуться домой.

– Могу это понять. Лично у меня есть участок в моем старом приходе Святого Иоанна-на-Водах. Мое имя как бывшего приходского священника уже выгравировано в церкви сусальным золотом.

– Со вкусом. Семья Хелен разбросана по мирам. Отец похоронен в Вальгалле. Кейти, сестра со всей ее семьей, останется в Перезагрузке.

– А ты, Джошуа? Где будет место твоего последнего упокоения?

Тот пожал плечами.

– Думаю, там, где я упаду. И все же не хотелось бы стать закуской какого-нибудь уродливого хищника Верхних Меггеров. Особенно крокодила.

Нельсон прищурившись смотрел на надгробие.

– Так брат Родни лежит здесь с ней.

– Думаю, это одна из причин, почему она хотела вернуться домой. Ради Рода. Он не встречался ни с кем из родных до самой смерти в тюрьме. Она велела перенести его пепел сюда. Наверное, всегда чувствовала перед ним вину.

– Помню эту историю.

– Здесь, в Мэдисоне, преступники, взорвавшие бомбу, получили печальную известность, как ты можешь представить. Поэтому мы стараемся держать в тайне этот участок. Я говорил, что не следует даже выбивать имя Рода на камне, но Хелен всегда на этом настаивала. Если надгробие когда-нибудь осквернят…

– Она будет покоиться в безопасности, – раздался новый голос. – Положись в этом на меня, Джошуа.

Они оба резко обернулись.

Новоприбывший тоже был пожилым мужчиной в джинсах и свободном пиджаке, почти таком же строгом, как и плащ Нельсона. Он был абсолютно лыс, чисто выбрит, с неприметными чертами лица. Морщины вокруг глаз, рта и на лбу создавали впечатление солидного, но также неопределенного возраста.

– У тебя новое лицо, – заметил Джошуа во время приветствия.

Нельсон осмотрел подошедшего сверху вниз.

– На самом деле, абсолютно новый передвижной модуль. Выглядишь впечатляюще. Но телосложение поплотнее?

– И рука на месте, – добавил Джошуа.

– Поврежденная копия, которую ты, Джошуа, доставил из мира транспортеров, послужила своей цели. Теперь она в хранилище Трансземного, где на будущее изучаются различные импровизации, которые мне пришлось предпринять, чтобы прожить годы в изоляции.

Нельсон улыбнулся.

– Без сандалий и рясы?

– Я теперь предпочитаю анонимность.

– Если только не выбираешь иное, – иронично усмехнулся Джошуа. – Говоришь, что защищаешь могилу Хелен…

– Ты меня знаешь, Джошуа. Я вижу, как вращается мир – все миры, я вижу, как на надгробие падает пушинка. – Он вздохнул. – Но я могу отвести чужие глаза – по крайней мере электронные. Этот камень даже не отмечен на большинстве планов кладбища. Я сделал так, чтобы ты загрузил самую точную версию.

Джошуа нахмурился.

– Так ты видел, что я иду.

Нельсон тронул его за руку.

– Он присматривает за нами из лучших побуждений.

– Он всегда так говорит, Нельсон. – Джошуа посмотрел на передвижной модуль. – Как тебя звать на этот раз? Джорджем Абрамсом?

Модуль наконец улыбнулся, и его довольно неподвижное лицо изменилось.

– «Лобсанг» сгодится.

– Рад тебя снова видеть, – неохотно произнес Джошуа.

Модуль подумал.

– Несмотря ни на что?

– Считай это стандартной оговоркой.

– В самом деле. Я тоже по тебе скучал. Вот мы и воссоединились. Посмотрите на нас троих, реликтов ушедшей эпохи. Помните фильм «Космические ковбои»? В котором Клинт Иствуд и другие ветераны…

Джошуа поднял руки.

– Знаю наизусть.

– Ну и, как у тех ковбоев, у нас есть последняя миссия, джентльмены.

– Я слышал, – ответил Джошуа. – Мы найдем внука Нельсона и вернем его домой. Последняя гулянка. Хотя я понятия не имею, как это сделать. Разве что ты, Лобсанг…

– Разумеется, у меня есть план.

Нельсон оживился.

– План?

– И я прекрасно знаю, откуда мы начнем. Последуем по следу из хлебных крошек, оставленных кем-то гораздо более способным, чем я когда-либо был.

– Ты о Следующих, – предположил Джошуа.

– И начнем там, откуда все это началось для тебя, Джошуа. С мальчика в детском доме, который когда-то стоял на Союзном проезде до того, как его перенесли на Мэдисон-Запад-5. Вернемся к началу, понимаете. Что ж, вот такой это план. Мы можем вернуться на Запад-5 в любое время, когда будем готовы. Но интересно, не хотите ли сначала взглянуть на центральный Мэдисон?

Джошуа проворчал:

– Я не был там после Йеллоустона.

– Это всего в нескольких милях, пешком можно дойти. Но у меня есть машина. – Он посмотрел на собеседников – Нельсона с негнущейся спиной и Джошуа, тяжело опирающегося на трость. – Думаю, это будет разумно.

– Как всегда догадлив, Лобсанг, – сказал Джошуа. Глубоко вздохнув, он выпрямился и отвернулся от могилы Хелен.