Глава пятнадцатая

Мы пили чай с собранной возле дома мятой и мазали душистым медом сухой хлеб, который пришлось ломать руками. Ножей не нашлось, а попытка разрезать булку ровными ломтиками при помощи щита закончилась неудачей, заставившей меня искренне пожалеть о пробеле в изучении бытовых заклинаний.

А за окнами, лишенными даже намека на занавеси, вставало ясное солнце, уже второй раз за этот день.

Ленси постепенно оттаяла и стала простой и насмешливой девушкой, чуточку похожей на моих кузин, внучек Манефы. Мы виделись с ними редко, так как жили на разных концах материка, но эти встречи всегда оставляли ощущение праздника. И постепенно мне начало казаться, будто Аленсия мне каким-то образом родня по двоюродной бабушке.

– Если захочешь, – объявила я ей, спеша сохранить это удивительное тепло, – пожить тут во время отбора, буду рада. Но учти, иногда я ухожу на задания, и в это время тебе придется развлекать себя самой. Но зато здесь спокойно и нет никаких правил этикета. И, разумеется, безопасно, никто не обидит и не обманет. Но на всякий случай я дам тебе амулет тревожного вызова и закрою дом щитами.

– А где можно будет гулять? – осторожно осведомилась Ленси.

Меня и саму это интересовало, и мы отправились проверять. Сначала на веранду, потом на лужайку, где недавно искали мяту, потом по пологому склону к каменистой речушке, впадающей в прозрачную заводь, окруженную похожими между собой домиками. Лишь башни над ними разнились по высоте и форме. Но если присмотреться внимательнее, можно было найти отличие в цвете стен и крыш, форме клумб и беседок.

– Вот они где! – настиг нас возмущенный возглас Альмиссы. – А я весь дом обежала. Иди, хозяйка, принимай мебель, все как заказано… чем расплачиваться будешь?

– Проси чего хочешь, ничего не жаль, – засмеялась я. – Только, боюсь, выбор у меня маловат. Дружба и преданность и так уже твои, любовь к самому милому мужчине – тоже. Защиту ставлю всем нуждающимся по необходимости, в поле ничего интересного взять не могу, не до того.

– Как скучно ты рассуждаешь, – шутливо фыркнула Альми. – А ведь могла бы догадаться, что мне больше всего интересны новые люди, особенно те, с кем смогла подружиться ты. Ну, так познакомишь с очаровательной леди или мне самой придется выяснять ее имя?

– Извини, Альми, но я не могла и предположить, что ты не знакома с Аленсией Селонте. Аленсия, это Альмисса Гесорт, жена моего наставника Стайна Гесорта. И мать двух чудесных малышей, один из которых покорил мое сердце.

– Меня можно звать Ленси, – открыто улыбнулась моя новая подруга, – и я очень рада познакомиться с вами поближе. Хотя мы и встречались раза два на праздничных приемах во дворце, но представлены не были. Нас обычно сажают в соседней трапезной.

– И вот это самая большая ошибка старого этикета, – заявила Альми, умевшая мгновенно менять шутливое настроение на серьезное, – делить людей не по их собственным делам, а по заслугам предков. Вот и сидят порой в главном зале никчемные прожигатели наследства, не имеющие за душой никаких достоинств, кроме знаменитых прадедов или отцов. Которые уже сгорели бы от стыда, глядя на тех, ради кого когда-то отдали жизни. Но больше о них не будем: надеюсь, Альгерт исправит эту несправедливость. Сейчас я приглашаю вас в гости, пока команда бытовиков расставляет вещи и наводит порядок. Они умеют делать это лучше нас.

– Как только закончится этот отбор, – вслух пообещала я, усаживаясь в летающую лодку, какие были у магов только здесь, на Харгедоре, – засяду за изучение бытовых заклинаний. Сегодня я даже булочку не смогла порезать.

– Могу только порадоваться, – засмеялась подруга, выше крыш поднимая управляющим амулетом похожую на синий огурец лодку. – Но хлопотуху все-таки не выгоняй, иногда без нее не обойтись.

– Какую хлопотуху? – дружно уставились на Альмиссу мы с Ленси.

– А вы ее не нашли? – вот теперь изумилась и Альми, ловко повернув назад.

А подлетев к крыльцу, достала висевший на цепочке свисток и поднесла к губам. Дунула раз, другой и, нахмурившись, попыталась вылезти из лодки. Но у меня в мозгу уже сработали намертво заученные инструкции, и мгновенно созданный щит накрепко прижал Альмиссу к сиденью.

– Гинни? – В ее глазах расцветало истинное изумление, но я уже надавила на тревожный камень именного амулета.

– Извини, но там что-то нечисто. Кстати, а бытовики уже прибыли?

– Обещали сразу за големами, те разгружают повозки у веранды… – Не договорив, Альми тронула свой амулет.

Мы плавно полетели вдоль стены дома, завернули за угол и замерли, огорошенные невероятным зрелищем. Големы слаженно отступали, прикрываясь креслами и столиками, а один лежал поперек прохода в дом, наполовину поглощенный чем-то серым, как пепел.

– Назад! – рявкнул кто-то снизу так яростно, что мне не сразу удалось опознать знакомых магов.

– Гина, щиты! – тотчас четко скомандовал Стай, и, успокоенно выдохнув, я накрыла щитами лодку вместе со стоящими под ней магами.

В подобных ситуациях нет ничего лучше командира, который понимает смысл происходящего и точно знает, что и кому нужно делать.

– Альми, опускай лодку, – продолжал он уверенно отдавать приказы. – В доме кто-нибудь есть?

– Мы гуляли, – быстро отчиталась я, глядя сверху на дом, подернутый радужно переливающимися щитами. – А там должны работать бытовики.

– Они еще не пришли, – послав запрос, успокоил он нас через несколько мгновений.

– А хлопотуха? – вспомнила Альми, плавно сажая лодку на траву. – Я отправила ее сюда сразу, как ты передал.

– Я? Передал хлопотуху?! – Гесорт был ошарашен, как новичок, но тут же спохватился: – С кем?

– Посылкой… – пробормотала Альмисса и начала стремительно белеть.

А ее дрожащие пальцы уже лихорадочно крутили камни управляющего амулета.

– Стой! – рявкнул Стайн, рывком выхватил меня из лодки и белкой взлетел на мое место. – Гина, выпускай! И держи щиты!

Последние слова донеслись уже с неба, куда стремительно удалялся синий огурец.

– Гина, сделай мне небольшое оконце! – Вот теперь я узнала этот голос, который когда-то мечтала услышать рядом.

– Зачем? – покосившись на его величество, с изумлением рассмотрела довольно хорошо знакомую синевато-серебристую броню. Только светлой безликой маски на нем сегодня не было.

– Щитам не положено задавать вопросы, – с легким разочарованием упрекнул он.

– Только командиру, – уверенно возразила я, – и только проверенному. Остальные должны объяснять свои действия.

– Хочу попробовать их поджарить, – недовольно нахмурился король. – Заморозки у меня нет.

– Бесполезно, – и не подумала я исполнять его приказ, – это нечисть. Огнем ее не пробить, а мой домик пострадает. Подождем магистров. А вы откуда тут так вовремя?

Ответить Альгерт не успел – раскрылось сразу три портала, и из них высыпало с десяток магов.

– Гина? – удивленно окликнул кто-то. – Это хорошо. Накрой нас парой щитов.

– Уже – отозвалась кратко, исполнив эту команду до того, как она прозвучала. – Но мой домик постарайтесь не жечь.

– Так это твой дом? – потрясенно присвистнул кто-то и тише буркнул: – У твоих врагов длинные руки.

– Но мозги короткие, – огрызнулся явно задетый за живое Альгерт. – Ей кто-то передал хлопотуху, якобы от Гесорта. Альмисса без сомнений переслала.

– Хлопотухи в доме не было, – добавила я. – Мы свистели. Зато полный дом нечисти.

– Уже видим, – мягко успокоил старший магистр Терент. – Сейчас прибудет приманка.

Клетку с яростно скалящими клыки дикими котами опустили на полянку с летающей лодки, и маги немедленно отступили, оставив кровожадной, но тупой нечисти заманчивое угощение.

Я поспешно отвернулась, хотя привыкла к таким методам и не имела желания жалеть жестоких хищников. Но и безучастно смотреть на их гибель тоже не могла.

Оглянулась лишь через минуту, услышав от вернувшегося Стая приказ усилить щиты. Клетки видно не было – только покрытая изморозью куча похожих на пепел крупинок. Да почерневшая травка на месте зеленой полянки.

– Как дома? – волновал меня только один вопрос.

– Все в порядке, Альми отправила посылку, не открывая, – успокоил учитель. – Но я не усну, пока не найду эту гадину.

– Одно можно сказать точно, – вздохнула я в ответ. – Это маг, и он хорошо разбирается в делах цитадели. И в монстрах Харгедора.

– А еще он полнейший дурак, если надеется, что теперь его не будут искать все сыщики цитадели, – веско заявил появившийся из портала магистр Боуренс. – И найдут непременно. Отныне это вопрос времени.

Последние слова чем-то зацепили меня, заставили вспоминать какую-то важную вещь, о которой я недавно думала. О чем же это было? А, о девушке, которая живет в доме господина Селонте, если мои предположения верны.

– Стайн… – мне казалось, будто я шепчу очень тихо, но оглянулись сразу трое магов, – я должна что-то сказать… но лишь тебе и ему, – показала взглядом на короля, что-то негромко обсуждавшего с верховным магистром. – И не здесь…

– Идем! – Ни секунды не сомневаясь, он подхватил меня под руку, притянул к нам воздушной петлей Альгерта и открыл портал.

Мне казалось, что мы очутимся в его доме, но вокруг высились мрачные стены тренировочной площадки для мечников, судя по изрубленным деревянным големам.

– Сейчас тут никого нет, – сообщил учитель торопливо и выжидающе уставился на меня: – Говори.

Вовсе не так хотелось мне сообщить эту новость королю. Сначала – подготовить его осторожными намеками, бросить успокаивающее заклинание… но невидимый палач смешал все планы.

– Это очень похоже на месть, – пробормотала я. – Но кому именно, пока непонятно. Возможно, даже королю, за то, что пошел против воли матери. Поэтому теперь я очень беспокоюсь за одну девушку… она живет у друзей под чужой личиной уже восьмой год. Мы с Ленси о ней как раз разговаривали, а посылка в это время лежала где-то в доме. Если в ней было следящее…

– Где?! – перебил меня Альгерт, вмиг став синевато-белым, словно из него разом ушла вся кровь. – Где она, Гинни?

– Ленси точно знает, – заторопилась я. – Это они с братом ей помогают.

– Идем! – снова сцапал нас Стайн и открыл портал.

А через миг, оставив меня посреди столовой своего дома, наставник стремительно ушел в портал вместе с Аленсией и королем.

– Ты можешь объяснить, что это было? – едва рассмотрев меня, почти безнадежно осведомилась Альмисса.

– Могу, – вздохнула я и устало опустилась на стул. – Они пошли спасать Изеттию, если ей и вправду что-то грозит. Но меня почему-то не взяли.

– Извини, Гинни, – помолчав, Альми села рядом, – но это он правильно сообразил. Злые языки могли и ей принести грязную сплетню, а им сейчас со своими ошибками разобраться бы.

– Но я же им о ней и сказала! – вспыхнула праведным гневом и тут же смолкла, признавая ее правоту.

Да и, в конце концов, разве важно, кто ему сказал? Главное, он о ней думал, волновался и, вероятно, пытался найти. Только потихоньку, тайком от матери и ненавистной жены. И вряд ли это было легким делом. Ведь у королевы состоял на побегушках придворный маг, хотя и со слабыми способностями, зато щедро увешанный мощными амулетами. И имеющий поддержку и помощь хитрого, пройдошливого дядюшки-дворецкого.

Разумеется, и принцы не так просты: все рожденные в королевской семье дети неизменно получают магические способности, это часть старинного договора, по которому пятьсот лет назад король Роланд передал власть парламенту и магам. Мне не совсем понятно, как магистры умудряются выполнять это условие, но о том, что все короли и принцы – одаренные, знает каждый житель королевства и соседних материков.

Однако учат их высочеств обычно только защитной магии, и о том, что Альгерт теперь – боевой маг и мечник, а Ренд – лучник цитадели, явно позаботился их отец. И, стало быть, неверно я прежде судила о погибшем короле, хотя он, несомненно, постарался все для этого сделать.

– Ты правильно поступила, – узкая ладошка Альмиссы мягко гладила меня по волосам, – и я тобой горжусь. Между ними вставать бесполезно, после будет очень больно.

– Да нечем тут гордиться, – не выдержав, хихикнула я. – Правда, Альми! Я его не люблю и не думаю о нем уже давно. Просто остался в душе след, и я рада, что он светлый. А им рада была помочь, пока он совсем не спился.

– Ему это не грозило, – облегченно засмеялась подруга, вскочила со стула и потянула меня за собой: – Идем в детскую, сейчас мальчишки проснутся.

– Почему? – Спрашивала я вовсе не о детях.

– Так ведь королевские амулеты защищают не только от огня и других проявлений стихий, но и от любых ядов. Конечно, короли и принцы это скрывают, чтобы всякие убийцы не придумывали других способов, но вина и настойки, как и любая другая отрава, лишь на некоторое время дурманят им голову. Но если бы он не давал себе спасения в самообманах – давно сошел бы с ума от отчаяния.

– Великие боги! – ахнула я, представив ад, в котором почти восемь лет жил когда-то нежно любимый мной человек, и внезапно почувствовала, как в душе прорвалась невидимая плотина.

Рыдания колотили меня и захлестывали, грозя поглотить с головой, как вешний поток – неосторожного пловца, отпуская лишь на краткие мгновения, глотнуть воздуха и какого-то зелья, принесенного перепуганной Альмиссой. Она трясла меня и уговаривала, плескала в лицо водой и всхлипывала из солидарности, обнимала мою голову и держала изо всех сил, стараясь успокоить.

Но утихла я сама, сумев наконец убедить себя успокоиться самым простым доводом. Все плохое для них закончилось, и значит глупо теперь оплакивать пережитые страдания. Радоваться нужно, и я это заслужила.

Не поверив, что плакать я больше не буду, Альми все же заставила меня выпить свое зелье, потом отправила купаться и наконец уложила спать в маленькой спаленке, где я жила, еще когда была ученицей.