60

Лин изнемогала от усталости. Ожидание казалось ей нескончаемым, стекла заиндевели, она часто выходила из машины, чтобы отскрести их и размять ноги. И тотчас замерзала.

Книга Мишеля Иствуда лежала на пассажирском сиденье. Лин повертела ее в руках, полистала с начала до конца и обратно, снова пробежала глазами некоторые страницы в поисках фрагмента своего забытого прошлого. Как адвокаты издательства намереваются вести это дело? Как доказать, что она не смухлевала, если совпадения столь очевидны? Лин не позволила бы себе такую гнусность: то, что тогда произошло в дюнах, должно остаться в прошлом. Барбаре определенно удалось восстановиться – там, куда она уехала. Возможно, она преодолела то испытание и теперь ведет счастливую жизнь. Не может быть и речи о том, чтобы пробуждать воспоминания о ее страданиях, если только они утихли.

Начиная с 2:45 из дома мало-помалу стали выскальзывать тени. Широкие силуэты мужчин, иногда парочки, даже одинокие женщины, чьи высокие каблуки стучали в морозной тьме. Как им удалось войти в «Черный донжон»? По знакомству? Через сеть? При помощи пароля? Кто управляет этим элитарным клубом?

Около пяти утра Лин вновь выбралась из машины и тотчас ощутила холод улицы. Из интернета она знала, что в это время «Донжон» закрывается. Она еще раз внимательно рассмотрела недавнюю фотографию Mistik и сосредоточилась на двери. Пистолет оттягивал внутренний карман ее куртки.

Один за другим стали выходить служащие. Ее пульс участился, когда спустя четверть часа она узнала женщину с фотографии. Это точно была она. Mistik дважды чмокнула вышибалу в татуированный череп и пошла по тротуару. Лин уже приготовилась следовать за ней пешком, но услышала характерный звук отключаемой автосигнализации и увидела, как замигали фары стоящей в ста метрах от нее машины. Тогда она бросилась к своему автомобилю и пристроилась за красным авто. Фары она включила только после перекрестка. Машина ехала по городским улицам, а в душе Лин росла тревога. Возможно, приближался момент истины.

Дорога была скользкой. Это облегчало слежку, так как Mistik двигалась на малой скорости и Лин могла держаться на расстоянии, чтобы не быть замеченной. Mistik свернула на Северный окружной бульвар и поехала по национальной дороге номер 6, а затем, через десяток километров, по автотрассе А6. Выезд Шассле. Свет фонарей сменился тьмой сельской местности, пока не появился какой-то городок. Заснеженные крыши, искрящиеся пустынные улицы: все замерло, заледенело, оцепенело и теперь напоминало искусственный пейзаж в прозрачном шаре с нафталиновыми снежинками. Лин держала красный автомобиль на линии прицела. Едущая перед ней женщина пересекла город и после нескольких крутых виражей включила поворотник перед медленно открывшимися воротами с работающей оранжевой мигалкой.

Вместо того чтобы остановиться и привлечь к себе внимание, Лин как ни в чем не бывало продолжила путь. В зеркало заднего вида она следила за движущейся по подъездной дорожке машиной. Только проехав еще дальше, она развернулась и подождала.

Спустя десять минут она перемахнула через ограду и проникла в сад. Перед ней в лунном свете стоял дом со стенами из необработанного камня и сводчатыми деревянными окнами, выглядывающими из фасада, словно любопытные глаза. Всего один огонек просачивался через расположенное на уровне земли подвальное окошко с непроницаемым стеклом. Что Mistik делает в подвале или погребе в шесть часов утра?

У Лин едва не случился сердечный приступ, когда позади нее возникла собака. Нервный фокстерьер обнюхал ее обувь и брюки и уселся перед дверью. Лин достала пистолет и бесшумно повернула дверную ручку. Открыто.