Глава II
Год назад
КОМУ: «Майские матери»
ОТ: Ваши друзья из «Вилладжа»
ДАТА: 30 июня
ТЕМА: Совет дня
ВАШ МАЛЫШ: ДЕНЬ 47
За эти шесть недель большинство из вас наверняка привыкли к грудному вскармливанию. А если этого еще не случилось — не сдавайтесь! Сейчас для вашего ребенка нет ничего лучше грудного молока. Если у вас есть какие-то проблемы с кормлением — последите за своим питанием. Молочные и глютеносодержащие продукты, а также кофеин могут снизить лактацию. А если вы испытываете болезненные ощущения или дискомфорт, может быть, стоит решить проблему с помощью специалиста? На это не стоит жалеть денег!
— В такую жару случается дурное? Что это вообще значит? — спросила Фрэнси. У нее были пушистые кудри до плеч и встревоженное выражение лица.
Нэлл отогнала от себя муху газетой, которой обмахивалась:
— Тридцать градусов. В Бруклине. В июне. В десять утра.
— Ну и что?
— А то, что для Техаса это, может, и нормально, а…
— Я из Теннесси.
— …а для здешних мест нет.
Порыв горячего ветра сдул пеленку с лица сына Фрэнси.
— Просто не надо говорить такие вещи, — сказала Фрэнси, беря ребенка на руки. — Я суеверная.
Нэлл отложила газету и открыла детскую сумку:
— Так Себастьян обычно говорит. Он вырос на Гаити. А там люди, как бы это сказать, привыкли обращать больше внимания на природные явления, чем мы, американцы.
Фрэнсис подняла брови:
— Но ты-то англичанка.
— Там все нормально? — спросила Колетт у Скарлет. Та стояла в тени, среди колясок со спящими детьми. Скарлет накрыла коляску пеленкой и вернулась к остальным.
— Мне показалось, он проснулся, — сказала она, села рядом с Фрэнси и достала из сумки антисептический гель. — Он плохо спал ночью, поэтому, пожалуйста, не подходите к нему. О чем речь?
— Судя по всему, скоро конец света, — сказала Фрэнси, слизывая шоколадную глазурь с кренделька. Это была единственная поблажка, которую она все-таки себе позволяла.
— Да, скоро, но у меня есть кое-что, что нам поможет, — сказала Нэлл, доставая из детской сумки бутылку вина.
— Ты принесла вино? — улыбнулась Колетт, собирая волосы в пучок. Нэлл открутила крышку.
— Не просто вино, а самое лучшее португальское игристое, которое можно купить за 12 долларов в девять тридцать утра.
Она достала из сумки пластиковый стаканчик, налила половину и протянула Колетт:
— Пей скорее, оно уже и так теплое.
— Я не буду, у меня потом йога, — сказала Юко. Она ходила вокруг них и баюкала дочь на руках.
— Я тоже не буду, кормлю, — отказалась Фрэнси.
— Да фигня это, кто тут не кормит? — сказала Нэлл. — Хотя… Она подняла руку, привлекая всеобщее внимание. — Может быть, кто-то и не кормит. Приходит домой, задергивает шторы и тайком разводит смесь. Ну и ничего. В любом случае, от маленького стаканчика вреда не будет.
— В книжках по-другому пишут, — сказала Фрэнси.
Нэлл закатила глаза:
— Фрэнси, хватит читать всякую пропагандистскую чушь. Ничего в этом такого нет. У меня в Англии подруги пили по чуть-чуть даже во время беременности.
Колетт одобрительно кивнула Фрэнси:
— Выпей, если хочется, Уиллу эту не повредит.
— Точно? — Фрэнси взглянула на Нэлл. — Ну ладно, хорошо, только капельку.
— Я тоже буду, тем более, что есть повод, — сказала Скарлет и потянулась за вторым стаканом. — Я не рассказывала? Мы покупаем дом в Вестчестере.
Фрэнси ахнула:
— И вы туда же? С какой стати все вдруг решили перебраться в пригород?
— Я бы, честно говоря, и подальше уехала, но мой профессор теперь в штате в Колумбийском университете, нам нужно жить поблизости, — Скарлет посмотрела на остальных. — Вы не обижайтесь, я знаю, многим тут хорошо, но мне совсем не нравится идея растить ребенка в городе. С тех пор как он родился, я все время думаю, насколько тут грязно. Я хочу, чтобы он рос на свежем воздухе, а вокруг была зелень.
— А я нет, хочу, чтобы мой ребенок рос на помойке, — сказала Нэлл.
— Вот бы и у нас были средства переехать в Вестчестер, — сказала Фрэнси и отпила из стакана.
— Уинни, хочешь вина? — спросила Нэлл.
Уинни с отсутствующим выражением лица наблюдала, как вдалеке, на прямоугольном газоне, молодая пара играет в летающую тарелку. Между ними с головокружительной скоростью металась бордер-колли. Уинни, кажется, не услышала Нэлл.
— Уинни, дорогая, ты с нами?
— Извини, что ты сказала? — Уинни улыбнулась Нэлл и перевела взгляд на Мидаса. Он лежал у нее на коленях. Руки его были прижаты к ушам, он потихоньку начал просыпаться.
— Вина? — спросила Нэлл, протягивая ей стакан.
Уинни взяла Мидаса на руки, перевела взгляд на Нэлл, зарывшись губами в черные волосы сына:
— Нет, не стоит.
— Это почему?
— Мне от алкоголя иногда нехорошо.
— Странные вы люди, — сказала Нэлл, налила себе вина и закрыла бутылку. Из-под рукава черной футболки виднелась большая татуировка: изящная колибри в пастельных тонах. Она отпила из стакана:
— Какая дрянь. О, слушайте, я вчера пошла выпить кофе без ребенка. Какая-то женщина посмотрела на мой живот, поздравила меня и спросила, какой срок.
— Возмутительно. И что ты ответила? — спросила Юко.
Нэлл рассмеялась:
— Что рожаю в ноябре.
Фрэнси посмотрела на Уинни, та опять остановившимся взглядом смотрела вдаль, в сторону газона.
— У тебя все нормально?
— Да, все хорошо, — она заправила прядку волос за ухо. — Просто устала от жары.
— Кстати, раз уж об этом зашла речь, может быть, будем встречаться где-то еще? — спросила Юко. Она уложила сына на покрывало и принялась рыться в сумке в поисках подгузника. — А то с каждым днем все жарче. Дети тут расплавятся.
— Можно в библиотеке, — предложила Фрэнси. — Там за читальными залами есть свободный кабинет, можно забронировать.
— Довольно-таки жуткая перспектива, — сказала Нэлл.
— Около большой площадки недавно открыли ресторан на свежем воздухе, вы были? — спросила Колетт. — Мы с Чарли ходили на днях. Там были компании мам с детьми. Можем иногда там встречаться на обед.
— И на стаканчик сангрии, — оживилась Нэлл. — Или вообще, может, пойдем куда-нибудь вечером? Без детей?
— Как так без детей? — удивилась Фрэнси.
— Ну, так, я на следующей неделе снова выхожу на работу. Хочу немножко повеселиться, пока можно.
— Я пас, — сказала Фрэнси.
— Почему?
— Ему же всего семь недель.
— И что?
— Не рановато ли ему разлучаться с матерью? А по вечерам он иногда довольно несносный. У нас, кажется, период непрерывных кормлений.
— Пусть тогда муж с ним посидит. Ребенку важно налаживать контакт с отцом с первых месяцев жизни, — сказала Скарлет.
— Муж? — Фрэнси нахмурилась.
— Да. Может, слышала о таком, зовут Лоуэл. Из его спермы получилась половина твоего ребенка, — сказала Нэлл.
— Фу, Нэлл, — поморщилась Фрэнси и посмотрела на Уинни:
— А ты бы с нами пошла?
Уинни завернула Мидаса в слинг и сложила пеленку:
— Не уверена.
— Да брось, нам полезно отдохнуть от детей, — сказала Колетт.
Уинни встала. На ней был струящийся нежно-розовый сарафан до щиколоток:
— Я пока не нашла Мидасу няню.
— А как же твой…
— Черт, сколько времени уже, мне пора бежать, — Уинни посмотрела на тоненькие серебряные часы на запястье.
— А куда тебе? — спросила Фрэнси.
Уинни надела большие темные очки и хлопковую шляпу с широкими полями, которые отбрасывали тень на лицо и плечи:
— Куча дел, сама понимаешь. До скорого.
Остальные сидели и смотрели, как Уинни идет по газону и поднимается в гору. У нее были распущенные черные волосы до плеч, подол розового платья развевался.
Когда Уинни исчезла из виду, Фрэнси вздохнула:
— Я ей сочувствую.
Нэлл рассмеялась:
— Кому, Уинни? Почему это, слишком красивая? Или стой, может, слишком худая?
— Она растит ребенка одна.
Колетт проглотила вино:
— Правда? Откуда ты знаешь?
— Она мне сама рассказала.
— Ничего себе, а когда?
— Пару дней назад. Я зашла в «Спот» съесть скон и передохнуть от жары. Пока я стояла в очереди, Уилл закатил истерику. Мне было дико неудобно. Тут как раз пришла Уинни. Мидас спал в коляске, она взяла Уилла на руки. Стоило ей поднести его к груди, как он тут же успокоился.
— Я так и знала, у нее волшебные сиськи. Даже на меня иногда действовало: бывало, посмотрю на них, и сразу как-то спокойней, — прищурилась Нэлл.
— Мы потом немножко поболтали, было очень мило. Она такая скрытная, согласитесь? Но она мне рассказала, что у нее никого нет.
— Просто так ни с того ни с сего рассказала? — спросила Нэлл.
— Ну да, вроде того.
— А кто отец?
— Я не спрашивала. Я заметила, что она без кольца, но не хотела приставать с вопросами. Это было бы как-то нетактично, — Фрэнси задумалась. — А еще она сказала, что я прекрасно справляюсь с Уиллом, мне было очень приятно. Мы слишком редко говорим друг другу такие вещи. С Уиллом иногда так тяжело. — Фрэнси разломала кренделек пополам. — Мне все время кажется, что я все делаю неправильно. Приятно, когда кто-то говорит, что это, может быть, и не так.
— Фрэнси, не говори глупостей. С Уиллом все прекрасно. У тебя все отлично получается. Мы все в такой же ситуации, как ты, — сказала Колетт.
— Странно, что мы не знали, что Уинни одна, правда? — сказала Юко.
— Да нет, не странно, — Нэлл поставила стакан с вином, опустила ворот растянутой футболки. Она поднесла свою дочь дочку Беатрис к груди и принялась кормить ее. — Мы говорим только о том, что имеет отношение к детям.
— Ну, наличие мужа в некотором роде имеет отношение к детям. Вы только представьте, каково это, растить ребенка одной. Ей, наверное, очень одиноко, — сказала Фрэнси.
— Я бы точно не смогла. Если бы Чарли не вставал иногда ночью к ребенку и не покупал подгузники, я бы точно рехнулась, — сказала Колетт.
— Я бы тоже, но… — Скарлет умолкла на полуслове.
— Но что? — спросила Колетт.
— Да нет, ничего.
— Скарлет, что «но»? Что ты собиралась сказать? — Фрэнси внимательно посмотрела на нее.
Скарлет замолчала на несколько секунд, а потом сказала:
— Ладно, хорошо. Я за нее волнуюсь, мне кажется, там не все так просто.
— В смысле?
— Я не хочу выдавать ее секреты. Но мы не раз вместе гуляли. Мы живем рядом и, как оказалось, гуляем с коляской по одному и тому же маршруту. Я бы не стала рассказывать, но мне очень нужно поделиться. У нее депрессия.
— Она сама тебе рассказала? — спросила Колетт.
— Она только намекнула. Ей очень тяжело, а о помощи попросить некого. Она рассказала, что у Мидаса жуткие колики. Он иногда рыдает часами.
— Колики? — недоверчиво переспросила Фрэнси. — Вот у Уилла колики. А Мидас, вроде, такой спокойный.
— У моей подруги из Лондона был диагноз послеродовая депрессия. Ей было стыдно хоть кому-то признаться, какие мысли приходят ей в голову. А потом муж заставил ее пойти к врачу, — сказала Нэлл.
— Не знаю, по-моему, непохоже, что у Уинни депрессия. Может, это просто послеродовая хандра? С кем не бывает.
— Всем привет. — Над ними возвышался Одди, на груди у него был слинг с ребенком. Он вытер лоб рукавом футболки. — Боже, ну и жара.
Он снял кроссовки, достал из детской сумки покрывало и расстелил его рядом с Колетт.
— Отомн все никак не хочет засыпать по утрам. Я уже час гуляю, жду пока она заснет, — сказал он, садясь. — Что тут у нас? О, вино?
— Хочешь? — сказала Нэлл.
— Конечно. Хорошее?
— Сойдет.
Фрэнси все еще смотрела на Скарлет:
— Нельзя сидеть сложа руки, нужно же как-то ей помочь, да? Может, что-нибудь придумать, чтобы она могла расслабиться, отдохнуть от ребенка.
— О ком речь? — спросил Одди.
— О Уинни.
Он замер, не донеся стакан до рта:
— А в чем проблема?
Фрэнси пристально взглянула на него:
— Нет никакой проблемы. Мы просто обсуждали, что хорошо бы ей передохнуть хотя бы один вечер.
Юко нахмурилась:
— Стойте-ка, может быть, ей это не по карману. Ведь она мать-одиночка. Няня, выпивка и ужин — все вместе может выйти долларов двести.
— Не думаю, что это ее остановит. Видела, какая у нее одежда? Сомневаюсь, что у нее проблемы с деньгами. Скорее всего, проблема в том, чтобы найти няню, — сказала Фрэнси.
— Спрошу Альму, вдруг она сможет, — сказала Нэлл.
— Какую Альму?
Нэлл просияла:
— Ах да, забыла вам рассказать. Я наконец-то нашла няню. Она начнет завтра, сначала по несколько часов. А потом, когда я выйду на работу, будет целый день. Она офигенная. Я ее найму на этот вечер, сделаю Уинни подарок на прощанье.
Нэлл взяла телефон, который лежал на пледе, и проверила календарь:
— Как насчет четвертого июля? — спросила она. — Или вы собираетесь сидеть дома и клясться в верности флагу?
— Я да, но в этом году сделаю исключение, — сказала Колетт.
— Я в деле, — сказал Одди.
— И я, — сказала Фрэнси. — А вы? Юко? Скарлет?
— Да, конечно, — сказала Юко.
Скарлет нахмурилась:
— К нам вроде бы собирались приехать родители мужа посмотреть на новый дом. Но вы не подстраивайтесь под меня, я не знаю, сколько еще пробуду в Бруклине.
— Я напишу всем «Майским матерям». Повеселимся на славу, я придумаю, куда пойти, — сказала Нэлл.
— Отлично. Только не забудь, уговори Уинни, чтобы она пошла с нами, — сказала Фрэнси.
Нэлл уложила Беатрис на покрывало и сказала:
— Будет круто. Несколько часов вне дома. Капелька свободы. — Она подняла стакан и допила вино. — Ничего страшного не случится. Просто выпьем по бокалу.
