Мрак, непроглядный мрак за бортом. Лар ведет ракету на пониженной скорости. Внутреннее освещение выключено, слабо светят лишь шкалы приборов и экраны локаторов. Мощные вспышки наружных рефлекторов не в состоянии пробить осязаемо плотного тумана. По показаниям радаров, плоская поверхность планеты находится всего в двадцати километрах, но Лар уже не верит приборам… Ему начинает казаться, что он просто заблудился в этой массе густых тяжелых облаков.

"Как на дне земного океана, — думает Лар, — только нет той тишины…"

Мгновенно сменяющие друг друга порывы, струи, вихри, стремительные неодолимые смерчи беснуются за бортом. Если бы не дисковая форма ракеты, противостоящая боковым ударам атмосферных течений, корабль Лара уже давно был бы увлечен неведомо куда. Но он пока еще сопротивляется враждебной стихии и неуверенно, рывками и скачками, продолжает путь. Судорожно вцепившись в рычаги управления, Лар чувствует, что ионные двигатели ракеты временами работают на пределе. Если хоть один из них выйдет из строя, конец… Пробиться наверх ракета тогда не сможет. Впрочем, Лар заставляет себя пока не думать об обратном пути. Надо сначала достигнуть твердой поверхности планеты.

Прекрасная утренняя звезда Земли!.. Лар снова включает наружные рефлекторы. Все тот же мрак, густой и плотный. Температура за бортом около сорока градусов. Это на высоте двадцати километров, а у поверхности?

Лар вспоминает свой последний тренировочный полет в облаках полярного земного циклона и вздыхает: какая то была восхитительная прогулка…

Впрочем он, кажется, начинает понемногу приноравливаться к здешней бешеной циркуляции. Когда ракета попадает в невидимые нисходящие потоки, Лар уменьшает тягу двигателей и старается "плыть по течению", увлекающему его к поверхности планеты.

Если бы только эти потоки не меняли так стремительно свое направление…

Сильнейший удар обрушивается на ракету слева снизу. Корабль Лара начинает стремительно вращаться вокруг вертикальной оси; потом еще удар, прямо снизу. Верх и низ успевают десятки раз поменяться местами, прежде чем Лару удается стабилизировать ракету. Новое течение подхватывает ее и увлекает вниз по пологой кривой. Лар не сопротивляется. Его цель добраться до твердой поверхности планеты. Хоть один взгляд на нее, хоть одно прикосновение механических манипуляторов, которые оторвут пробу твердого грунта. И тогда наверх… если это возможно.

Расслабив мышцы, Лар полулежит в кресле. Руки на рычагах управления, ноги на педалях, глаза обегают шкалы приборов. И все-таки это мгновения отдыха. Устойчивое атмосферное течение увлекает диск корабля к поверхности. Двенадцать километров, десять, восемь, семь. Радары фиксируют близкую уже однообразно плоскую равнину, поразительно плоскую! Ни одной возвышенности на десятки километров вокруг.

Но вот… Лар вздрагивает… Что-то изменилось за бортом. Изменилась сама среда, сквозь которую плывет корабль Лара. Сопротивление движению заметно возросло, хотя скорость атмосферного потока остается почти постоянной. Неужели за бортом ливень?.. Вспышка наружных рефлекторов. Ракета летит среди почти горизонтальных струй. Они бьют в иллюминаторы. Маслянистая желтоватая жидкость стекает, сразу же испаряясь.

— Нефтяной дождь, нефтяной ливень! — забыв обо всем, кричит Лар в микрофон. — На «Землянине» — слышите? У поверхности планеты проливной дождь из нефти…

Лар тут же умолкает, вспомнив, что его никто не может услышать, вспомнив, что «Землянин» отделен не только десятками километров хаоса и мрака, но еще и двумя тысячами километров непробиваемой стены ионосферы.

Прильнув к верхнему иллюминатору, Лар видит, как сверкают в лучах рефлекторов мощные косые струи нефтяного дождя, увлекаемые порывами стремительного урагана.

Дождь прекратился так же неожиданно, как и начался. И снова густая, как патока, тьма, набитая уносимым куда-то туманом. Поверхность планеты всего в двух километрах, но нет никаких признаков, что черный туман редеет. Пожалуй, он даже становится гуще. Впрочем, тут, в самых нижних слоях атмосферы, немного тише… Скорость попутного ветра ослабела настолько, что ее даже можно измерить.

Лар производит несложные манипуляции с кнопками аппаратуры, датчики которой выведены наружу в терранитовую броню ракеты.

"Около двухсот километров в час… Плюс скорость самой ракеты. Сколько же было наверху? Что предстоит преодолеть на обратном пути?"

Высота тысяча метров, восемьсот, шестьсот, пятьсот, четыреста пятьдесят… Гася скорость, Лар переводит ракету в горизонтальный полет. Неужели облачность до самой поверхности?.. Нет… Рефлекторы нащупывают бреши в стремительно проносящихся черных тучах. Черных дыр в плотной стене облаков становится все больше, и вот облака уже наверху. Они образуют низко нависающий черный клубящийся свод, а внизу, в сотне метров под диском ракеты, взлетают на огромную высоту гигантские черные валы бушующего моря.

Вот почему поверхность планеты выглядела такой ровной на экранах радаров. Море… Глаза человека Земли впервые видят море чужой планеты.

Лучи рефлекторов впервые осветили эти волны…

"Как не похоже оно на ласковые земные моря", — мелькают мысли в голове у Лара.

Но у моря должны быть берега. И, забыв обо всем, Лар направляет свой корабль в ту сторону, куда стремительно катятся громадные черные валы.

Сколько часов летит он так? Лар бросает взгляд на счетчик времени. Десять часов минуло с момента старта. Трижды истек назначенный ему срок. Вероятно, товарищи считают его погибшим. Кто знает, может быть, они и не ошибутся…

Закусив губы, Лар увеличивает скорость полета. Море кажется бесконечным. Неужели оно покрывает всю поверхность планеты? Удивительная смесь воды и нефти и каких-то солей, состав которых аппаратура ракеты определить не в состоянии.

Температура близка к температуре кипения. И местами эта странная смесь действительно кипит, кипит и бушует под порывами нескончаемого урагана.

"И все-таки берег должен быть — думает Лар. — Тем более, что глубина моря невелика, всего несколько сотен метров…"

Здесь, у самой поверхности, скорость атмосферной циркуляции немного ослаблена. Возможно, это результат трения на границе газовой и жидкой оболочек планеты. Потолок черных туч то приближается к кипящим гребням волн, то уходит вверх, и тогда рефлекторы ракеты пронизывают окружающий мрак на несколько километров. Но видны лишь стремительные черные валы…

По-видимому, ракета уже приближается к границе той области, которую Порецкий сверху определил как область относительно спокойных движений атмосферы. "Относительно спокойных"!.. Что же ожидает Лара на границе этой области и за ее пределами? Однако он должен долететь до этой границы. Может быть, именно там находится берег.

Еще полчаса полета на уменьшенной скорости. Потом еще час. Время от времени полосы маслянистого дождя хлещут в море, заставляя его чуть успокаиваться, Но кончается дождь — и громадные валы снова вздымаются к диску ракеты.

"Царство мрака, воды и нефти, — думает Лар. — А может быть, и Земля переживала нечто подобное в бесконечно далекое архейское время; может быть, именно тогда в таких же кипящих морях зародилась на Земле жизнь? Здесь нет кислорода… Приборы показывают его полное отсутствие. Да иначе и быть не может. Если бы вдруг появился кислород, все это море и облака мгновенно воспламенились бы. Но в верхних слоях атмосферы наблюдался углекислый газ и даже озон. Значит, возгорание возможно? Не оно ли причина тех атмосферных взрывов, о которых говорил Коро? Ведь он предполагал именно возгорание громадных количеств вещества, "сходного с земной нефтью". Молодец Коро!.. Блестящая догадка… Однако если такое возгорание произойдет вблизи ракеты, терранит, конечно, не выдержит… Смерть в мгновенно воспламенившемся нефтяном океане! А откуда кислород? Скорее всего — оттуда же, откуда и вода и нефть, — из недр планеты. Надо во что бы то ни стало разыскать берег этого моря и узнать, чем он сложен".

Лар начинает диктовать в микрофон результаты наблюдений, показания приборов, свои мысли. Радиопередатчик ракеты включен, но Это так — на всякий случай: слова фиксирует магнитная запись. Она должна сохраниться при любых обстоятельствах…

Минул еще час. Теперь Лар убежден, что пересек границу области с более спокойной облачностью наверху. Однако тут у самой поверхности особых изменений за бортом ракеты пока не улавливается.

Запасы энергии для двигателей позволили бы облететь вокруг планеты, но Лар уже и так нарушил все приказы и запреты Строгова. Решительно пора подумать о возвращении. Тем более, что и силы на исходе. Четырнадцать часов непрерывного полета, да еще в таких условиях. Однако перед возвращением надо попытаться немного проникнуть к югу в сторону экватора планеты. Может быть, берег там?

Сколько еще времени прошло? Лар боится бросить взгляд на часы. Он уже убежден, что поступает подло, продолжая полет; подло по отношению к своим товарищам, Вероятно, сейчас они пытаются искать его, предполагая, что он попал в аварию или заблудился. А его гонит вперед ненасытная жадность первооткрывателя…

"Я поступаю как подлец, — думает Лар и… стискивая зубы, продолжает полет. — Хотя бы островок, небольшой островок — твердит он, — и я сразу попытаюсь возвратиться".

Порыв урагана, более мощный, чем все предыдущие, Прижимает диск ракеты к самой поверхности моря. Волны тяжело бьют в плоское дно корабля. Пенистый маслянистый вал перекатывается через верхние иллюминаторы. Этого еще не хватало! Утонуть в нефти!

Лар с трудом стабилизирует ракету, поднимает ее над гребнями волн. Ураган разметал облака. Потолок черных туч высоко. Взлетев на сотню метров, Лар с изумлением видит, что море на громадном пространстве закипает. Кипение усиливается. Гигантские пузыри газа бьют из бурлящей нефти, взрываясь над волнами, как бомбы.

Лару начинает казаться, что он различает вдали багровое зарево. Без сомнения, он не ошибся… Низкий горизонт светлеет, потом пригасает и снова начинает багроветь. Там впереди происходит что-то невообразимое… Надо бежать, но куда — назад, вверх?.. Ракета крутится, как волчок, в тисках чудовищного смерча.

Лар включает двигатели на полную мощность. Нет… Пробиться наверх сейчас невозможно. Ураган снова прижимает диск корабля к кипящим волнам.

"Неужели конец?" — проносится в мозгу Лара.

Еще нет… Неодолимый вихрь вдруг подхватывает ракету и уносит прочь от багрового пятна, мигающего у горизонта.

Снова мрак. Корпус корабля вибрирует. Лару кажется, что его тело рассыпается на части. Он тщетно пытается сообразить, куда увлекает корабль атмосферная струя. Перед глазами пляшут экраны локаторов, шкалы приборов. Бессмысленно скачут стрелки. Кажется, уносит на юг, в сторону экватора планеты… А может быть, к северу или назад — к тому страшному багровому пятну? Наконец вихрь ослабевает настолько, что корабль снова становится управляемым. Море внизу еще кипит, но температура за бортом стала ниже.

"Кажется, вырвался, — думает Лар. — Вот теперь я знаю, что Порецкий не ошибся. За пределы "спокойной облачности" пути нет. Во всяком случае, на такой ракете, как моя… Надо возвращаться… Надо… А как же твердая кора? Так и не увижу ее? Сделаю еще одну попытку. Последнюю… Должны же быть острова в этом море. Покружу южнее. Слишком многое позади, чтобы теперь отступать…"

Внезапно на экране радара появляется резкий зубчатый контур. И тотчас луч рефлектора нащупывает что-то неподвижное в мятущемся хаосе туч и маслянистых черных волн. Берег, остров?.. Лар снижает скорость. Ракета медленно приближается, ощупывая лучом неподвижный предмет, о который разбиваются тяжелые черные валы. Это небольшой плосковерхий островок, с крутыми ступенчатыми берегами. В ярких лучах рефлекторов обрывы поблескивают, как черное стекло.

Страшная слабость приходит на смену напряжению последних часов. Твердая кора планеты!.. Вот оно, то, к чему он стремился! Что это, лава или?.. Негнущимися пальцами Лар сжимает рычаги управления. Ниже, еще ниже. С трудом преодолевая порывы урагана, диск ракеты повисает над самой поверхностью островка. Механический манипулятор пытается взять пробу… Неудачно. Новая попытка — и опять неудача. Смерч отбрасывает диск ракеты далеко в сторону. До крови закусив губы, Лар приближается к поверхности островка в третий раз. И в этот момент атмосферная струя бросает корабль на плоскую вершину острова. Сильнейший удар. С треском лопаются эластичные пояса крепления. Наружные рефлекторы меркнут. Теряя сознание, Лар скорее чувствует, чем слышит, как умолкает негромкий пульс двигателей.

Сколько часов или дней находится он на этом острове?.. Периоды беспамятства сменяются краткими мгновениями просветления. Шлем спас его ослабил удар. Это как насмешка судьбы. Лучше бы сразу…

Руки целы, и Лару удалось освободиться от поврежденного шлема… Зато нога… Вероятно, она сломана в нескольких местах. При малейших движениях он теряет сознание от боли.

Герметичность кабины не нарушена, и прибор, очищающий воздух, пока работает. Его индикатор светит в темноте неярким зеленым светом. Может быть, Лар умрет раньше, чем прекратит работу этот прибор… Лучше бы сразу, чем задыхаться несколько часов.

Почти все приборы вышли из строя, лишь слабо светит экран одного из локаторов и каким-то чудом уцелел передатчик, автоматически переключившийся на аварийный сигнал. Он шлет в ревущую темноту тревожный зов о помощи. Выключить бы его, но для этого надо доползти до панели управления, а боль не позволяет шевельнуться.

"Плата за жадность, — думает Лар. — Разумеется, так и должно было случиться. Строгов был прав… Впрочем, теперь это уже безразлично. Вот только жаль, так жаль, что пропали все наблюдения. Конечно, их повторят позднее, но сколько еще времени люди не будут знать, что скрывает облачный покров этой планеты. Я-то теперь знаю, но какая от этого польза… Если когда-нибудь и найдут мою ракету, все, что я узнал за последние часы, уже не пригодится… А скорее всего — ураган просто сбросит ракету в нефтяное море. Впрочем, пока она лежит как приклеенная на вершине… Интересно, что это за породы? Эх, так и не успел узнать…"

Беспамятство… И снова ощущение яви… Зеленоватый экран локатора. Еще работает. Фосфоресцирующие отблески в иллюминаторе… Конечно, бред… откуда там взяться свету?..

И все же, чуть приподнявшись, Лар отчетливо видит гребни огромных валов, лижущих берега острова… Какие-то светящиеся тела, похожие на гигантских остроносых мокриц, выползают из кипящих волн и, окружив ракету, что-то вынюхивают…

Какие странные галлюцинации! Голос Строгова… Он что-то говорит, и гигантские черные тела исчезают в волнах…

"Это уже конец — умираю… Земля, моя Земля…"

Лар хотел бы улыбнуться, но чувствует лишь, как по щекам скатываются слезы…