При всех своих многочисленных неудобствах – поезд, в котором Майлз Бридон возвращался из Глазго, служил очередным свидетельством, – железная дорога, по крайней мере, избавляет от плохой погоды. Выйдя из-под навеса Пенстивенского вокзала, детектив тихо выругался: ночь была холодной, а он попросил Анджелу не беспокоиться насчет машины и теперь мог рассчитывать только на автобус. Но буквально в следующий момент он наткнулся на майора Генри. Последовало короткое: «А, это вы», – и предложение подбросить Бридона до города. Оказалось, в Блэруинни у майора были какие-то дела.

– Весьма признателен, майор. Проблема в том, я хотел бы попасть сначала в Дорн. Кажется, там ужинают не раньше восьми часов? Дело в том, что я кое-что нашел.

– Хорошо, едем в Дорн. Что вы нашли? Багаж?

– Не совсем, – ответил Бридон, садясь в машину. – Странно, но это еще один плащ. Вероятно, он принадлежал Колину.

– Еще один плащ? Зачем ему два? А в карманах что-нибудь было?

– Почти ничего. Послушайте, майор, если не возражаете, я расскажу обо всем в Дорне. Тогда не придется мне говорить дважды. Да и вещи эти не мои, если я не ошибся, они принадлежат семье покойного.

– Хорошо. Но это явно какая-то ошибка.

Майор Генри погрузился в молчание и хранил его на протяжении всего пути, не считая тихого мурлыкания, которым он, как многие водители, подбадривал себя за рулем. Вскоре у тяжелых ворот возле домика егеря промелькнула фигурка миссис Макуильям, и они нырнули в длинную темную аллею, где автомобильные фары с трудом разгоняли окрестный мрак, с кинематографической яркостью подсвечивая разбегавшихся от дороги кроликов.

Выяснилось, что Дональд Ривер уже час назад ушел наверх, и хотя он еще не спал, Хемертоны умоляли не беспокоить его и оставить новости до завтра. Кузену Генри великодушно предложили присутствовать при обследовании новой находки. Уговаривать майора не пришлось, он впился взглядом в плащ, словно опасаясь, что ему хотят подсунуть какую-то подделку. Еще более дотошно Генри изучил инвентарный список мистера Макферсона, словно подозревая его в опасном заговоре против поместья Дорн.

Винсент Хемертон был настроен не столь предвзято.

– Вопрос в том, – заметил он, – с какой стати Колин решил сесть в поезд, который даже в лучшие времена ходил по тупиковой ветке? Трудно придумать более нелепый способ попасть в Пенстивен. Похоже, у него действительно случилось что-то с памятью.

– Я в этом не уверен, – возразил Бридон. – Нельзя сказать, что это направление было ему хорошо известно, верно? В детстве он не добирался этим путем в школу? Потому что когда у людей пропадает память, они выбирают самые знакомые маршруты. Оказавшись на вокзале Сент-Бьюкен, он бы прямиком направился на поезд в Пенстивен.

– Значит, вы думаете, что это не его плащ? – спросила Мэри Хемертон с легкой ноткой разочарования.

– Не обязательно. Просто теперь мы можем иначе оценивать его последние передвижения. Поездка в Аберфойл вовсе не похожа на метания больного, лишившегося памяти. Скорее это можно принять за поступок здравомыслящего человека, решившего вернуться домой длинным и окружным путем, чтобы не встречаться со знакомыми людьми – носильщиками и тому подобное, – которые могли его узнать.

– Отличная версия! – воскликнул майор. – Только вы думаете, что Колин был свободным человеком и мог делать, что хотел. А если он был пленником? Именно в этом заключался их план – провезти его самым незаметным путем, по такой вот захолустной ветке.

– Странно, что они не воспользовались машиной, – заметил детектив. – Не самая удачная идея – таскать по вагонам пленника. И если за ним присматривало несколько бандитов, как они умудрились потерять его плащ?

– Ложный след, – попытался вывернуться майор Генри, но в его голосе не было уверенности.

– В любом случае, – нетерпеливо подытожил Хемертон, – мы можем заняться опознанием вещей. Вы сказали, что там было письмо, которое могли отправить Колину. Оно все еще в кармане?

– Нет, я взял его с собой, вот оно. Простите, что я его прочитал, миссис Хемертон, но в данных обстоятельствах я должен был это сделать. К счастью, в нем не содержалось ничего личного. Как по-вашему, это похоже на письмо, которое получил или мог получить ваш брат?

Мэри, сдвинув брови, склонилась над листком:

– У Колина был друг Деннис, однажды он гостил у нас. Но я не знаю его почерка, а имя распространенное. Вы нашли что-нибудь, кроме письма?

– Вот это. – Бридон достал сверток из скобяной лавки и развернул бумагу. – Довольно странная вещь, чтобы носить в кармане, вам не кажется?

– Дружище, это ясно как божий день! – воскликнул Хемертон, просияв. – Колин купил долото, чтобы закончить надпись у пещеры, а может, просто углубить ее. Правда, у него ничего бы не получилось, потому что это инструмент для работы по дереву, но он, видимо, не знал. Теперь все понятно! То, что Колин начертил на стене, являлось черновиком, вот почему он не обратил внимания на случайную царапину, которую мы приняли за перечеркивание. Значит, теперь мы знаем, что он был жив… А когда это происходило?

– Во вторник, четырнадцатого. Да, если бы миссис Хемертон могла идентифицировать почерк, или если бы автор письма поставил дату, или…

– Я знаю! – выпалила Мэри Хемертон. – Книга посетителей! Принеси ее, Винсент! Она на круглом столике в библиотеке.

Книга посетителей не оставила никаких сомнений, что автором письма был Деннис Стратт. Его почерк заметно выделялся среди других, особенно характерны были размашистые «т». Кроме того, из книги следовало, что Стратт останавливался в Дорне незадолго до двадцать первого дня рождения Колина, а значит, наверняка помнил о нем.

– Ну, что, мистер Бридон? – спросила Мэри с натянутой улыбкой. – Теперь вы удовлетворены?

– Но дело совсем не в том, чтобы удовлетворить меня, миссис Хемертон. Моя задача – написать отчет своим работодателям. Разумеется, я сообщу им о данной находке, так же, как и о сделанных мной выводах, которые, полагаю, совпадают с вашими. Надеюсь, что они примут во внимание все представленные мной доказательства, хотя вряд ли их можно было бы использовать в суде.

– Конечно, нет! – усмехнулся майор. – Вам известно только, что письмо Колину лежало у него в плаще. А кто его туда положил? И что вы знаете о самом плаще? Кто-то оставил его в поезде, но кто? Колин? Или нет? Может, к тому времени он уже умер? Кто угодно мог взять его плащ, случайно или специально, чтобы сбить нас с толку. Кто угодно! А вы говорите – в суде!

– Именно это я и хотел сказать, майор. Но судьи всегда должны подозревать обман, а моя Компания – нет. По крайней мере, не в подобных обстоятельствах. Она хочет лишь убедиться, что здесь не было мошенничества со стороны… заинтересованных лиц. И как бы мы не расценивали последнюю находку, ни о чем таком она не говорит.

– Письмо и долото – это все, что вы нашли в карманах? – спросил Хемертон.

– Еще была трубка. Очень похожая на ту, что обнаружили в другом плаще. Вот она. Впрочем, как справедливо заметила миссис Хемертон, такие вещи трудно запомнить, даже если вы видели их много раз.

– Ну, эту-то я как раз помню, – возразила Мэри, взяв у Бридона трубку. – Она похожа на ту, что мы видели раньше. Но я отлично помню эту выбоину на чаше, как раз этой стороной Колин стучал о каминную решетку. Помнишь, Винсент, ты еще говорил ему, что когда-нибудь он разобьет ее? А мундштук – смотрите, он весь изгрызен. У моего бедного брата были очень крепкие зубы. Никаких сомнений – это трубка Колина.

Майор пожал плечами и прошелся взад-вперед по комнате, словно не мог справиться со своими эмоциями. Потом он пробурчал:

– Короче, мое мнение вы знаете. К сожалению, я не могу остаться, а вам пора ужинать. Мистер Бридон, вы едете? Я подброшу вас до Блэруинни. Нет, нет, никакого беспокойства. Помяните мое слово, Хемертон, вы еще услышите об этих бандитах. – И он с разраженным видом вышел в дверь.

Майор вернулся к данной теме, как только они проехали арку, примыкавшую со стороны дороги к саду.

– В жизни не слышал ничего глупее, чтобы Колин разгуливал вот так по окрестностям? Вы в это верите? Верите, что он был еще жив во вторник?

Бридон не успел ответить, как произошло нечто неожиданное. Возле шоссе вдруг возникла ковылявшая по обочине фигура. Затем их окликнул мужской голос, и яркие фары осветили лицо Кастерса Райта.

– Эй, – крикнул он, – можете меня подбросить? Я повредил ногу. Бридон, это вы? Простите, но… джентльмен – ваш друг?

Бридон нахмурился. Люди, не знавшие компанейских манер Райта, могли бы подумать, что они с ним лучшие друзья. Но ему действительно требовалась помощь.

– Это майор Ривер, – произнес детектив. – Мы только что были в Дорне и направляемся в Блэруинни.

Кастерс Райт не торопился сесть в машину.

– Прошу прощения, майор, – сказал он, – надеюсь, вы не заодно с этой компанией, я имею в виду Хемертонов? Я слышал, у вас бывали какие-то разногласия в семье. Подождите, я хочу вам кое-что показать. Заглушите мотор, майор, пойдемте со мной.

Когда людям не оставляют выбора, они обычно делают то, что от них хотят. Смесь искренности и энергии, которую источал мистер Райт, действовала обезоруживающе. Майор выключил мотор, и они вместе с Бридоном направились за ним к окружавший сад стене. Их не смутило даже то, что обоим пришлось перебираться на противоположную сторону, использовав вместо лесенки прислоненный к ограде плетеный щит.

– Вот так, – пробормотал мистер Райт, словно не замечая, какое магическое действие он оказывает на своих спутников. – Они не дали мне поговорить с Дональдом, заявив, будто он болен. Но я не стал с этим мириться, решил забраться внутрь, тем более что стена не такая уж высокая. Кстати, тут самое удобное место, чтобы перелезть. Подождите, стойте на месте, я сам вас поведу. У меня есть фонарик.

Дрожащий круг света озарил мерзлую землю, на которой они стояли, и осыпанные инеем сухие листья. В одном месте листва была грубо сметена в сторону, и под ней обнажилась деревянная рама вроде тех, что используют в теплицах. В стеклянной панели зияла черная зубчатая дыра, обозначающая то место, куда наступила нога мистера Кастерса Райта.

– Представляете, как весело наткнуться на такое в темноте, – прокомментировал он.

– Ловушка! – воскликнул майор. – Это абсолютно незаконно. Говорил я вам, этот Макуильям способен на что угодно. Поставлено на браконьеров, разумеется, но ловушки – это чересчур.

– Все в доме сейчас на ужине, – произнес Бридон. – Как насчет того, чтобы немного расчистить листья? Я хочу взглянуть на эту штуковину. Например, посмотреть, какая там глубина.

Они без труда убрали тонкий слой листьев и сравнительно легко подняли внушительную раму. Под ней обнаружилась яма примерно полтора фута в ширину и около шести футов в длину. Дно было неровным, но глубина нигде не превышала одного фута.

– Боже милостивый! – воскликнул майор. – Могила!

– Похоже на то, – кивнул Бридон, посветив внутрь фонариком Райта. – Я бы даже сказал – семейная могила. Взгляните на это.

Он указал на какой-то предмет, блестевший на земле в одном конце ямы. Это была подкова, фамильный знак Риверов. Бридон прикинул габариты майора Генри. Как и все Риверы, он был невысок, не более шести футов.

Дрожащей рукой майор взял предмет:

– Подкова! Мерзавцы! Мистер Бридон, прежде чем закончить свой отчет, вы должны выяснить, для кого эта могила!

– В данный момент меня больше интересует, кто ее выкопал. Но вы правы, подкова вряд ли оказалась тут случайно. Значит, вы думаете…

– И думать нечего! Они уже убрали беднягу Колина. Кто следующий? Старина Дональд не в счет, он и так долго не протянет. Значит, им нужен я, мистер Бридон. Помните письмо с угрозами? Но я заставлю их за все ответить, сэр, да-да, заставлю. У нас, славу богу, не Ирландия, здесь еще существуют законы!

Карстерс Райт с недоумением слушал его, а потом пробормотал себе под нос:

– Дональд. Они выкопали ее для Дональда!

Бридон с трудом подавил нервный смешок.

– Джентльмены, давайте смотреть на вещи трезво! Мы не знаем, как давно здесь эта яма. Скорее всего, она сделана для Колина. У нас и раньше возникали подозрения, что с его телом как-то манипулировали. Я не говорю, что одно сходится с другим, видит Бог, в этом деле трудно связать все концы. Но я ставлю десять к одному, что эта могила – не новая загадка, а часть старой. Кстати, куда дели землю?

– Сложили вон там, у стены, – объяснил Кастерс Райт. – Я наткнулся на нее, когда искал место, где забраться. Она хорошо спрятана в зарослях сухой крапивы. Все это ужасно – бедный Дональд! Я пойду в дом.

– Не будьте дураком! – воскликнул Бридон. – Прошу прощения за резкость. Но подумайте сами, если вы правы, то могила еще не доделана. Здравый смысл подсказывает, что сначала нужно подготовить могилу, а потом уже убивать жертву. Сегодня ничего не произойдет. К сожалению, мы не сможем починить стекло. Надо получше забросать его листьями и постараться скрыть все следы. Затем вы поедете с нами и покажете свою ногу доктору. А завтра я поговорю с Хемертонами: мне в любом случае необходимо обсудить с ними пару вопросов. Давайте, майор, беритесь за раму!

По дороге в Блэруинни они едва обменялись парой слов. Майор отказался остаться на ужин, но Бридон не настаивал. Нервы кузена Генри были в таком состоянии, что ему не следовало возвращаться домой поздно вечером. Кастерс Райт поступил на попечение доктора Парвиса. Проходя через холл отеля, Бридон удивился, что часы показывали только без пяти восемь, так много всего произошло за этот час.

– Надеюсь, тебя порадует, – сказал он Анджеле, торопливо переодеваясь к ужину, – что сегодня твой муж вел себя как грязная ищейка. Лиланду это наверняка понравится. Кстати, ответь мне как сыщик сыщику: женщина может узнать мужскую трубку? Вот так, сразу, бросив на нее лишь беглый взгляд? Например, если ты найдешь в местном саду трубку, ты поймешь, что она моя?

– Наверное, но только по запаху, у тебя специфический аромат. А кто опознал трубку? Миссис Хемертон? Ты вроде говорил, что она ничего не смогла сказать про трубку в том плаще.

– Да. Поправь, пожалуйста, галстук. Но дело в том, что за это время я успел найти другой плащ, и в нем тоже лежала трубка. И вот эту вторую трубку миссис Хемертон, будучи трезвой и рассудительной женщиной, с первого взгляда опознала как вещь своего брата. Как, по-твоему, это нормально или я должен что-то заподозрить?

– Разве что совсем чуть-чуть. По-моему, когда видишь чужую вещь, то не понимаешь, как к ней относиться. А вот когда попадается что-либо знакомое, сразу узнаешь ее по всяким мелким признакам, о каких раньше никогда не думал, и говоришь себе: «Ну, да, это она!» Так же бывает и с забытым именем, пока тебе его не назовут, ты не вспомнишь.

– Ваши психологические способности, миссис Бридон, весьма впечатляют и в другом случае наверняка могли бы нам помочь. Но, увы, есть один момент, который в корне меняет всю ситуацию.

– Что за момент?

– В обоих случаях это была одна и та же трубка.