9
Когда Габриэль Мерк нажал на кнопку лифта, до него дошло, что давно он не ощущал покалывания в теле. Перевод в отдел экономических преступлений. Неплохо, но, конечно, даже близко не стояло с этим.
Марибуэсгате, 13.
Отдел восстановлен.
Он улыбнулся своему отражению в двери лифта и подумал о том, как сильно изменилась его жизнь. За такое короткое время. Перевернулась с ног на голову. Он стал совсем другим. Меньше года назад Холгер Мунк вытащил его из одинокого хакерского существования за компьютерами в подвале и забрал на работу в полицию. Теперь он живет в новой квартире в Торшове, привык вставать по утрам и ходить на работу. И, что не менее важно, у него родилась дочка.
Эмилие.
Он до сих пор еще в шоке. Он папа? Габриэль Мерк не совсем представлял себе свою будущую жизнь, но он точно не думал об этом. Душевный покой. Чувство, что у тебя есть предназначение. Что-то важнее тебя самого. Иногда он просыпался по ночам, только чтобы пойти и посмотреть на нее. На то, как маленькие пальчики медленно сжимаются в мягкие кулачки. Чтобы приложить руку к ее животику и просто ощутить, как она дышит.
«Что ты делаешь?»
«Я просто хотел проверить».
«Господи, Габриэль, она спит, с ней все в порядке».
«Да, но…»
Он улыбнулся самому себе.
Двери лифта открылись.
Прошлой осенью они работали над делом, в котором в роли потерпевшей оказалась дочь Мунка Мириам. Ей едва удалось спастись, вслепую спрыгнув с обрыва и чуть не разбившись насмерть, но она все-таки выжила. Мунк ушел в отпуск по уходу за больной дочерью, а сотрудников отдела разбросало кого куда. Карри перешел в наркоотдел, Ильва – в отдел половых преступлений, он сам – в экономический, а Анетте Голи и Людвиг Гренли тайно вели дела расформированного отдела. Миа – нет, он не знал, куда делась Миа, но он чувствовал, что все время ждет встречи с ней.
Вернулся.
Наконец.
Он вышел из лифта и увидел знакомое лицо.
– Кто это у нас тут, папаша Мерк?
Карри, похожий на бульдога, вышел из комнаты отдыха и хлопнул его по плечу.
– Ее назвали Миа?
– Что? – сказал Габриэль.
– Оставь парня в покое, Карри, – сказал Людвиг Гренли. – Привет, Габриэль, рад тебя видеть.
– Я только спросил, – хохотнул Карри. – Мы же поспорили! Разве нет?
– Что ты имеешь в виду?
– Он просто дразнит тебя, – сказал Гренли и исчез в коридоре.
– А?
– Нам просто интересно, назвали ли ее Миа, – ухмыльнулся бульдог.
– Нет, – сказал Габриэль, наконец поняв, о чем речь. – Мы назвали дочь Эмилие.
– Эх, плакали мои денежки, – подмигнул Карри и толкнул его в плечо.
– Ха-ха, – сказал Габриэль и вошел в свой кабинет.
Уже давно ни для кого не было секретом, что Габриэль Мерк очень любил Мию Крюгер. И да, он действительно думал над этим именем, но его девушка, Туве, уперлась. Она при любой возможности намекала на то, что, конечно, отлично, что он теперь работает с такими профессионалами, но разве обязательно говорить так много об этой коллеге? Поэтому нет, Мией дочь не назвали.
Эмилие.
Он улыбнулся и с теплом подумал о дочке. Едва он успел сесть за стол и подключить свой компьютер к сети, как у него зазвонил телефон.
– Да?
– Привет, это Миа. Мне нужно, чтобы ты кое-что для нас проверил, хорошо?
– Конечно, что?
– Ее телефон и компьютер уже прислали?
– Не знаю, но я проверю, а что?
– Кажется, у нее был молодой человек, но у нас есть только имя.
– Какое?
– Себастиан. Попробуешь узнать, кто это?
– Конечно.
Габриэль зажал телефон между плечом и ухом и переместил пальцы на клавиатуру. Открыл страницу Вивиан Берг на «Фейсбуке».
– Тут есть Себастиан Фалк. Во всяком случае, они друзья на «Фейсбуке», посмотрим…
– Что там есть про него? Он тоже танцор?
Габриэль услышал ворчание Мунка на заднем фоне.
– Нет, непохоже, – сказал Габриэль и быстро взглянул на открывшуюся страницу. – Больше похож на такого суперспортивного парня. Тут указано, что он инструктор по экстрим-походам, что бы это ни значило.
Молодой человек на вершине горы. На скалодроме. Трое мужчин в пабе пьют пиво. Вертолет, под которым кто-то висит. Байдарка в стремительной реке. Габриэля Мерка всегда удивляло, как много своей личной жизни люди выставляют напоказ.
– На фотографиях, эмм, как бы сказать, активности на свежем воздухе, ссылка на фестиваль экстремального спорта в Воссе, фотографии прыжка с парашютом, скалолазание, все в таком духе, про отношения ничего не указано, но это может и ничего не значить.
– Есть адрес?
Габриэль открыл новую вкладку и набрал «1881».
– Нашел только одного Себастиана Фалка, если это он, то он живет в Тейене, тут есть номер.
– Дай его Людвигу, попроси связаться с ним немедленно, хорошо?
– Конечно.
На секунду в трубке повисла тишина. Габриэль услышал, как Мунк что-то лает на заднем фоне, но не уловил сказанного.
– И мне нужно от тебя кое-что еще. Пока нет никакой определенности, но мы думаем, что, возможно, тут замешан кто-то из семьи.
– Кто, например?
– Этого мы не знаем. Посмотришь, есть ли что-то на кого-то из членов семьи?
– Будет сделано.
– Хорошо. Маякнешь мне, если что-то обнаружишь?
– Конечно. Вы не сюда едете?
– Нет, мы едем в Оперу.
– Ладно, я позвоню, если… – начал Габриэль, но Миа уже положила трубку.
Габриэль снял куртку, достал из рюкзака колу и вошел в систему.
Во время обучения Габриэль был шокирован, узнав, сколько информации об обычных гражданах хранит государство. Чуть больше года назад он использовал Даркнет, чтобы найти окольные пути в такие места, как это, а теперь перед ним полный доступ всего в одно нажатие клавиши. Сначала это казалось даже слишком просто.
Десять разных баз данных, включая реестр ДНК, реестр фотографий и отпечатков пальцев, реестр персональной идентификации и «Индицию» – реестр уголовной разведки, где у полиции был широкий доступ не только к информации о людях, совершивших что-то криминальное, но и о тех, кого только подозревали в этом, включая всех членов семьи, круг общения и коллег.
Big data.
Big Brother is watching.
Его бывшие сетевые коллеги-анархисты разбили бы свои микрочипы, узнай они, чем он занимается, но, честно говоря, его это уже особо не волновало. Вначале – да, в некоторых из чатов IRC, где он сидел, ему приходили саркастические сообщения.
«Changed sides, have we?»
Это все еще болезненный укол?
Нет, к черту это.
Шестилетние девочки, повешенные на деревьях с табличкой на шее. Десятилетняя девочка на ложе из перьев в кругу свечей. Вивиан Берг, двадцати двух лет, найденная в горном озере, убитая уколом антифриза прямо в сердце.
Пусть они думают, что хотят.
Теперь он полицейский.
Габриэль почувствовал некоторую гордость, сделал глоток колы и вошел в первую базу данных.
