Эпилог

Сначала по-английски, а затем на африкаанс больной приказал рабочим-африканцам отойти и оставить его с Гороховым с глазу на глаз. Подождав, пока его приказание будет выполнено, старик перевел взгляд на русского инженера.

- Мне придется довериться вам, камрад. - Его черные лихорадочные глаза смотрели испытующе. - Я хочу надеяться, что это не ошибка с моей стороны. Я и так порядочно наделал их в своей жизни. А впрочем, у меня просто нет другого выхода.

Старик, даже застонав тихонько от напряжения, достал из-за пазухи небольшую шкатулку черного дерева, положил ее себе на грудь и открыл. В шкатулке лежало три камня, каждый величиной с крупный грецкий орех.

Старик погладил камни кончиками пальцев и строго сказал:

- Это алмазы. Ювелирные алмазы чистой воды и почти без пороков. Они стоят миллионы!

Наверное, на лице Горохова отразилось недоверие, потому что старик поспешно добавил:

- Прошу вас, верьте мне. Меня зовут Анри Бланшар. Я геолог, специалист по золоту и драгоценным камням. Не удивляйтесь тому, что камни выглядят так невзрачно. Чтобы проявилась скрытая в них мощь света, их надо обработать и огранить.

Бланшар еще раз провел пальцами по камням и закрыл шкатулку.

- В свое время я чудом разбогател, - со слабой улыбкой проговорил он, - но потом… снова стал бедным геологом. Моего лучшего друга, человека редкого ума и чистой души, убили южноафриканские расисты. Подло убили, из-за угла. Симона, моя жена, погибла в авиационной катастрофе. Она была известной журналисткой. У вас есть дети? - вдруг спросил он.

- Двое, мальчик и девочка.

- А у меня - дочь. Одна дочь и больше никого. Ей шестнадцать лет. Она учится в прекрасном пансионе. Красавица и умница - вся в мать. Я хочу сделать ее богатой и счастливой.

- А если просто счастливой? - улыбнулся Горохов.

Геолог сдвинул брови:

- Я не знаю советской жизни. А во Франции бедный не может быть счастливым. В этом Жерар ошибся, мир не стал лучше после того, как расправились с фашистами.

Он помолчал и раздельно проговорил:

- Я хочу, чтобы один из этих камней, все равно какой, стал собственностью моей дочери.

- Почему же только один? - удивился Горохов.

Анри засмеялся, с облегчением разглядывая собеседника:

- Вы думаете, алмазы легко вывезти отсюда? Даже если вы согласитесь контрабандой доставить их в Париж, все равно для реализации камней надо иметь профессиональные связи, а у вас их нет.

- Не говорите глупостей! - рассердился Горохов.

- Я шучу. Есть только один путь. Вы заберете алмазы и доставите их в свое посольство вместе с моим завещанием. Оно в шкатулке. И скажите: один камень, только один камень или его стоимость, должен принадлежать моей дочери. Два других я дарю. Они могут остаться в Африке. Они могут перекочевать в Советскую Россию. Мне все равно. Но один камень должен быть у Мари Бланшар!

Он передохнул и требовательно сказал:

- Обещайте мне сделать это.

- Сделаю. - Горохов успокаивающе положил свою рабочую длань на сухую, пылающую огнем руку старого геолога. - Я все сделаю, как вы просите, Анри Бланшар.

Глаза старика увлажнились, он хотел что-то сказать, но голова его завалилась набок. Он впал в лихорадочное забытье - наверное, слишком много сил отнял у него весь этот разговор. Пока Анри несли на наскоро сделанных носилках в лагерь, он несколько раз подзывал к себе Горохова и все пытался поведать ему какую-то важную тайну, которая для ученых ценнее любых алмазов. Но связно сказав несколько слов, Анри тут же начинал бредить и нес какую-то околесицу о дьяволах с рогами, их всемогущем колдовстве и несметном количестве алмазов, которыми эти дьяволы владеют. Еще он говорил о какой-то тетради, оставшейся в лесу. Он требовал, чтобы Горохов обязательно нашел эту тетрадь, ибо там записано все, что Анри знает о дьяволах.

Когда носилки вынесли из леса и показались палатки лагеря, Анри вдруг спокойно и ясно сказал:

- Жерар был прав.

Горохов склонился к больному.

- Жерар был прав, - повторил Анри, - я любил деньги немного больше, чем это следует.

Он хотел сказать еще что-то, но уже не успел…