Глава 30
Сколько жизней стоит существование неординарной личности? Как определить, что именно ради тебя могут и должны погибнуть многие? Имеешь ли ты на это моральное право и каким образом необходимо оценить свое превосходство над другими? Я не был великим гениальным полководцем, который мог бы отправить войско на верную смерть, находясь в полной безопасности. Однако именно сейчас я не задумывался о чужих жизнях.
– Мы должны добраться до Врат! – крикнул я высыпавшим на улицу «Мусорщикам». – Не дайте им схватить нас!
И мой полуприказ-полупросьба подействовал. Да и разве могло быть по-другому? В обмен на меч брата Любер дал мне слишком большую свободу действий. Думаю, о ней он еще пожалеет. Но это будет потом, сейчас же все вокруг закрутилось.
Вечное противостояние «городских» с «деревенскими» обрело новый смысл. Сначала это было похоже на стычку фанов двух враждующих футбольных клубов. Крики, толчки, блеск холодного оружия. Однако изначально стало ясно, что добром это не кончится. И Система не замедлила подтвердить мою догадку.
Вы убили нейтрально настроенного Игрока.
- 100 единиц кармы. Текущий уровень - 2280. Вы тяготеете к Тьме.
Вы убили нейтрально настроенного Игрока.
- 100 единиц кармы. Текущий уровень - 2380. Вы тяготеете к Тьме.
Вы убили нейтрально настроенного Игрока.
- 100 единиц кармы. Текущий уровень - 2480. Вы тяготеете к Тьме.
Вы убили нейтрально настроенного Игрока.
- 100 единиц кармы. Текущий уровень - 2580. Вы тяготеете к Тьме.
Вы убили нейтрально настроенного Игрока.
- 100 единиц кармы. Текущий уровень - 2680. Вы тяготеете к Тьме.
Мне показалось, что я почувствовал, как хищно оскалился «Темный». Конечно, моя просьба о помощи среди «соклановцев» своего рода поручение, от которого они не могут отказаться. И вся ответственность за содеянное «Мусорщиками» ложится на меня. А ребята, как я понял, в методах особо церемониться не собирались. Не задумывались о последствиях, карах и ближайшем будущем. «Соклана» с высоким званием пытались обидеть и он просил о помощи – остальное было не так важно.
– Бежим, – потянула меня за руку Рис.
Лиций был уже шагах в тридцати от нас. Он тревожно подергивал хвостом и всем своим видом показывал, что задерживаться здесь не собирается. Троуг, облаченный в доспехи, грустно глядел на заварушку. Хмель и горячий нрав буквально требовали его присутствия там. Но даже корл развернулся и довольно сильно толкнул меня, давая понять, что настала пора драпать. И мы побежали.
Я с опаской смотрел на стремительно падающую карму. Позади слышался крик того самого капитана, призывающий толпу к повиновению, а стражники-механоиды прорубались, по-другому и не скажешь, сквозь членов Ордена. Меня преследовали предсмертные крики и прах убитых Игроков, что встал пыльным столбом.
– Сегодня прольется много крови, – философски заметил «я», – даже не думал, что все окажется так просто.
– Что именно? – мне не удалось проигнорировать вопрос.
– Я раньше действовал слишком примитивно. Пытался вырваться, поймать момент, когда ты расслабишься, дашь слабину. А все намного проще. Надо было отдать тебе полностью бразды правления. И ты сам подаришь мне тело. Не буду напоминать, что случится, когда карма упадет до пяти тысяч единиц.
Вы убили нейтрально настроенного Игрока.
- 100 единиц кармы. Текущий уровень - 3280. Вы тяготеете к Тьме.
Я как раз взглянул на промелькнувшую строчку. Стражники Мехилоса перестроились и напирали на толпу, значительно сократив свои потери. Количество убитых членов Ордена превосходило в несколько раз нападавших и продолжало расти. Однако на помощь уже спешили новые существа. Подобно маленьким ручейкам, они вливались в полноводную реку, что несла свои воды все дальше. На верную смерть.
Вы убили нейтрально настроенного Игрока.
- 100 единиц кармы. Текущий уровень - 3380. Вы тяготеете к Тьме.
– Уйдем, до Врат уже рукой подать, – словно пытаясь подбодрить меня и отвлечь от тяжелых мыслей, произнесла Рис.
И как часто бывает в таких случаях – сглазила. Ну или накаркала. Кому как больше нравится. Собственно, если постараться, на Мехилос можно было напасть с воздуха. Каких-то сильных противозенитных установок я не заметил. Сетки, ну да, они были. Но и то лишь на верхних Порядках. Так вот теперь крылья сработали против нас. Потому что со стороны города показался «летучий» – во всех смыслах этого слова – отряд.
И подобное было невообразимо. Под лучами прожекторов, что зажглись на стенах и преследовали нас, летели они. Бок о бок. Пернатые и перепончатокрылые. Непримиримые враги, в которых ненависть друг к другу выпестовывалась с детства, сейчас были частью одного единого целого. Мехилоса. И защищали они именно его.
Про пернатых и перепончатокрылых я, честно говоря, погорячился. Нет, нас действительно преследовали архалусы и кабириды. Только почти у всех крылья были заменены на вытянутые широкие пластины, напоминающие полумесяц. Тончайшие, симметричные и, мне почему-то казалось, что бритвенно острые. Оставалось надеяться, что подозрения так и останутся подозрениями.
– Пипец котенку… – протянула Рис, а после добавила, – да не тебе, Лиций. Хотя, может, и тебе.
Самое мерзкое, что до Врат оставалось всего ничего. Буквально минута быстрого бега. Вот только у нас ее не было. Я вытащил Грам, сам еще не понимая, как нам действовать. Четверым бойцам, один из которых и вовсе не воин, а перепуганный зверолюд. Мои четыре отката, посох Рис, ярость Троуга. И около полусотни «птичек». Дьявол, нам их не одолеть!
– Нам их не одолеть, – повторил мои мысли корл, – я отвлеку. Как увидите, что они переключились на меня… Ну того, бегите, в общем.
– А ты?
– С толпой сольюсь, – безрассудно заявил корл.
Он подмигнул мне, но в темноте, из-под шлема, его лицо выглядело серым, землистым. Как у мертвеца. Троуг нетерпеливо махнул нам рукой, давая знак пригнуться, поднял голову наверх. Навстречу к пикирующим «птичкам».
Зеленоватый туман стал быстро проступать сквозь доспехи Троуга, заполняя все пространство. Он стелился в полуметре над землей, давая нам возможность дышать, и поднимался все выше. К моменту, когда стражники подлетели к нам, корл превратил ближайшее пространство в огромное облако, что медленно, но неотвратимо плыло в сторону Врат. И мы вместе с ним. Согнувшись в три погибели и боясь поднять голову выше, чем оно того следовало. Я лишь изредка поглядывал в строки Интерфейса. И увиденное там не радовало.
Вы убили нейтрально настроенного Игрока.
- 100 единиц кармы. Текущий уровень - 4380. Вы тяготеете к Тьме.
Замешательство вышло недолгим. Следом в нашу сторону полетели копья, стрелы и несколько заклинаний. Одно из них сбило защиту с Рис, другое опалило шерсть Лиция, парочка метательных снарядов угодила в Троуга. Это я понял по веселому и задорному звону металла. Однако, насколько я мог судить по видимой нижней части корла, никакого дискомфорта ему это не принесло. Шагал, как и прежде.
С пяток самых нетерпеливых «птичек» попытались достать нас в тумане, за что сразу и поплатились. Пусть направление Троуга было не самое зрелищное, да и сам корл его почему-то очень стеснялся, зато действенности в нем хоть отбавляй. С одним лишь «но», у всего хорошего настает конец. Это я понял и по тому, что через пару минут нашего крабьего передвижения туман стал постепенно рассеиваться. А Врата – вот они. Метрах в двадцати всего.
– Бегите! – закричал Троуг.
Он выжимал последнее из своего направления. На мгновение завеса вновь стала плотной, однако я понимал, скоро она развеется окончательно. Рис хлопнула меня по спине так, что ноги сами понеслись вперед. В смоляное небо ударило несколько сполохов огня, это теперь девушка отвлекала внимание от меня, а после и она рванула к Вратам. По пути, в два скачка, меня обогнал Лиций, буквально влетев в обитель Вратаря. Но хоть и с этого вышел толк. Зверолюд тут же протянул руку и рывком затащил меня внутрь. И тут же поспешил за Рис.
Девушке досталось. Чуть ниже колена была рваная рана. Видимо, ее чем-то зацепили. Она всего за пару секунд залила весь вход кровью. Но Рис не тянулась к альбому или инвентарю, чтобы перевязать раны. Девушка смотрела на темную тропу, где остался Троуг. Я перевел взгляд вслед за ней, изнутри обдало жаром. Корл глядел на нас, силился улыбнуться, но из уголка рта уже текла струйка крови. Его могучие доспехи были пробиты в нескольких местах копьями, древки которых корл обломал. Теперь он походил на ободранного ежа. Умирающего ободранного ежа.
Несколько стражников приземлились рядом, держась на почтительном расстоянии. Другие кружили над обителью, не сводя с нас глаз. Троуг последний раз поднял руку, будто пытаясь дотянуться. Его рот приоткрылся для каких-то слов, но вместо этого оттуда хлынула кровь, заливая черную землю. Обессиленный корл рухнул на колени, а потом упал лицом вниз. И почти сразу развеялся.
– Нет!
Две пары рук вцепились в меня, пытаясь удержать в обители. Пытаясь не выпустить наружу. Горячее дыхание Рис оказалось совсем близко. Девушка частила шепотом так, что я не сразу смог разобрать слова.
– Сережа, теперь ничего не исправишь. Он знал, на что шел. Ты сделаешь только хуже. Сережа, пожалуйста, подумай о том, что ты можешь не вернуться.
Я молчал, не силах ответить ей. В голове шумело, грудь давило от нестерпимого жара, в горле застрял комок. Троуг… Троуг… Стражники теперь приблизились к тому месту, где он умер, и бесцеремонно копались в его прахе, громко обсуждая находки. Провоцировали. Это я понял не сразу, а лишь спустя какое-то время.
Но Рис права. Я могу не вернуться. Не в смысле умереть, а не вернуться. «Темный» сжался в пружину, готовый выпрямиться. Я посмотрел на последнее сообщение и горько ухмыльнулся.
Вы убили нейтрально настроенного Игрока.
- 100 единиц кармы. Текущий уровень - 4980. Вы тяготеете к Тьме.
Одно неверно совершенное действие, и он выйдет наружу. Заместит меня. Загонит в глубину души и оставит там гнить. Я и так сегодня сделал слишком много ошибок. Пора со всем этим заканчивать.
Со стороны города вылетел еще один «летучий» отряд. Хотя, на мой взгляд, хватило бы и того, что вился здесь, чтобы расправиться с нами. Если бы тут не было Вратаря. Но теперь все закончено. Мы добрались. Ценой не только множества жизней «Мусорщиков», но и Троуга.
Было больно, словно сейчас, там, умер не он, а я. Пусть не полностью, но на какую-то небольшую часть. Сердце противно ныло, а тело дрожало от накатывающего жара. Троуг мертв. Мертв. И все-таки мне удалось найти в себе силы отдать приказ.
– Уходим, – сказал я скрипучим голосом и нетвердой походкой направился к чаше.
Вратарь равнодушно смотрел на нас из-под закрытого шлема. Будто ничего не произошло. Будто не моего друга сейчас убили. Будто все это не имело никакого значения. Мне стало чертовски обидно. И, влекомый непонятным чувством, я достал тот кругляш, сотворенный из четырех осколков, и потряс им перед носом проводника, на что получил неожиданный ответ.
– Убери. Здесь может быть лишь одна печать. Того, кто имеет право открывать проходы в другие миры.
Его голос звенел металлом и прокатился весенним громом по обители. Моя рука дрогнула, а злость утекла сквозь пальцы подобно песку. Осталась лишь горечь. Теперь хотя бы будем знать, что это такое. Печать. Я убрал артефакт и бросил пыль в чашу. Пора было уходить.
Из обители Вратаря в нашем городе мы выходили молча. И так же, не сговариваясь, пошли к Синдикату, где заняли столик вдалеке. Лиций принес какое-то крепкое и мерзкое пойло, которое, впрочем, подходило сейчас как нельзя лучше. Мы, не чокаясь, выпили, через какое-то время еще. И языки постепенно развязались.
– Он был хороший человек, – негромко сказала Рис.
– Корл, – поправил Лиций.
– Я так и не научилась говорить «существо» вместо «человек». Для меня все люди. Ну, образно.
Хмель сделал свое дело, и язык девушки заплетался. А мне вдруг стало чудовищно неуютно. Думалось, что Троуг заслуживал нечто большего, чем унылая поминальная болтовня в одном из Синдикатов. И вообще все здесь меня душило. Поэтому я встал.
– Сережа, посиди еще с нами, – попросила девушка.
– Нет, не могу, – я поколебался и все же добавил, – не хочу. Пройдусь.
Я чуть ли не бегом выскочил из общины. Мела мелкая поземка, ветер пытался расшевелить антенны на крышах, редкие люди торопливо бежали домой. Под теплые бока радиаторов, к кружкам горячего чая. Я же расстегнул плащ и прогулочным шагом пошел вперед. Даже не дернулся, чтобы вызвать такси. Торопиться мне особо незачем. Да и некуда. Надо было привести свои мысли в порядок.
Но на полпути мне позвонили. Сказать, что я удивился, ничего не сказать. Собственно, людей, точнее, существ, кто мог бы это сделать, можно было пересчитать по пальцам одной руки. Двое остались в общине, сестра с головой ушла в дела Стражей. Родители… С недавних пор у меня их не было. Тогда кто?
– Слушаю.
– Сергей, доброй ночи, – узнал я голос Оливерио.
– Доброй, – я произнес это слово с трудом. От него разило фальшью.
– Пришла информация по твоему запросу. О прецепторе Иллусе никто никогда не слышал. Возможно, это его ненастоящее имя. Только я не понимаю, зачем подписывать записку именем, которого не существует?
– И я не понимаю. Очередной тупик.
– Сергей, – Оливерио замялся, но все же спросил, – что-то случилось?
– Ничего. Обычные игровые будни, – к горлу опять подступил ком, а на глазах навернулись слезы.
Домой я пришел черт знает во сколько. Специально не смотрел на часы. Но по ощущениям была либо поздняя ночь, либо раннее утро. Лапоть не спал, тревожно выглядывая из комнаты. Как там было – состояние хозяина передается домовому? Может быть.
– Покушаешь? – спросил он для проформы, хотя ответ знал заранее.
Я лишь покачал головой. Разулся и стал раздеваться. С удивлением снял с шеи накладку, которую мне установил цверг перед походом в Мехилос, и поплелся в ванную. Согбенный под грузом вины, с запавшими глазами, я встал у зеркала и с удивлением обнаружил несколько полностью, до корней, седых волосков.
– Не делает тебя Игра лучше, так ведь? – ухмыльнулся «Темный».
Голос прозвучал так резко, что я вздрогнул. За все это время «я» не подавал ни звука. Даже показалось, что его не существует. Однако чудес не бывает. Хотя именно сейчас мне нужен был собеседник.
– Игра – это не всегда дар, – ответил я ему.
– Ага, проклятие. Я, кстати, могу его забрать.
– Хрен тебе на сливочном масле.
– Ну-ну, я научился ждать. Поговорим на эту тему чуть попозже.
И замолчал. Обиделся, что ли? Черт его разберет. Хотя он прав. От пяти тысяч темной кармы и активации дополнительной способности ликов меня отделяло всего ничего. Любой мало-мальский грешок, и «Темный» завладеет всем. Я умылся и пошел спать. Потому что во сне у меня не получается косячить. Однако забыться не получилось.
Я лежал, смотрел в темный потолок и не мог избавиться от чувства собственной вины. Стоило сомкнуть веки, как перед глазами вставало лицо Троуга. Его черный, будто глубокая яма, рот, из которого льется горячая жидкость. Я ничего не мог поделать. Мне бы понадобилось в несколько раз больше времени, чем четыре секунды. Оправданий было много, однако успокоение так и не приходило.
– Хозяин, – подал голос домовой, – одежду я вычистил, плащ чуток подшил. А с пустяшкой этой серой чего делать-то?
– Какой пустяшкой?
Лапоть исчез с привычным хлопком, а после появился с тем самым маскировочным «ошейником», который я за каким-то чертом притащил домой. Лунный свет падал на эту железяку, освещая озадаченное лицо домового.
– Не серую, а серебристую. Не знаю, выкинь.
– Серая, серебристая, какая разница? – заворчал Лапоть уходя в сторону кухни.
– Что ты сказал? – чуть не подскочил я.
– Ничего не говорил, – сразу встрепенулся домовой, – так, болтаю от скудного ума. Но ты в голову не бери. Собаки и то брешут, разве на них внимание обращают?
– Нет, ты прав. Разницы никакой. Неси одежду.
– Хозяин, бога побойся.
– Одежду!
Я судорожно напяливал штаны, думая, как все ловко встало на свои места. Что кусочек пазла все время лежал на виду, а я его не замечал. Ну конечно, вот, что меня напрягло, когда мы выходили из города в том проклятом мире. Я влез в сапоги, накинул плащ и вытащил из инвентаря Грам, проверяя, не делся ли он куда-нибудь. Нет, все было на месте.
– Куда хоть собрался? Скоро уж петухи петь будут.
– Нанесу визит вежливости предателю.
