Глава 34

Спустя некоторое время после смерти биологического отца Егор приехал к Ларисе и рассказал ей всю историю, завершил он ее так:

– Теперь известна вся правда. Серосумкин не раз бывал у Абхея, заходил в его домовый храм, смог незаметно сделать нужное количество снимков раритетов, заказал подделки и попросил москвичей положить их в свои чемоданы. Зачем? У Серосумкина был свой человек, слуга Абхея, который вынес Роману настоящие статуэтки. Дипломат прекрасно знал, что срок его командировки вот-вот закончится. Еще он понимал: Абхей придет в гнев, полиция в городе Падж нерасторопная, на экспертизу ей понадобится недели две-три. В конце концов выяснится, что фигурки копии, и россиян отпустят. А Серосумкин с настоящими изделиями уже окажется в России. Багаж дипломатов не досматривается, но бывает разное. Иногда чемодан консульского работника «случайно» падает с транспортера, который подает вещи в самолет. Замки отщелкиваются, содержимое вываливается на летное поле. Серосумкин отлично знал, что именно так попался много лет назад один из его коллег, который вез вещь, украденную из местного музея. Багаж проверить не могли, но саквояж «неожиданно» шлепнулся с высоты. Местные полицейские тоже горазды на разные трюки. Серосумкин решил подстраховаться и подставить москвичей. Дознаватели подумают, что воры пойманы, и не заподозрят ни в чем незаконном его, Серосумкина.

– Глупая затея, – не выдержал Костин, – и вообще вся история словно из какого-то романа взята!

Вульф с укоризной посмотрел на Володю.

– Мы не оцениваем ум Романа, а обсуждаем то, что он сделал.

– Подлость он совершил, – вскипела Валя, – знал ведь, что уедет вот-вот. Потому и решился на воровство, момент ему удачным показался. Копии он приготовил давно, да все никак не мог их никому всучить, не ехали в Падж россияне. И вдруг! Прибыла целая делегация. Роман решил задействовать всех. Он клялся, что не хотел подставлять именно художника, полагал, что полиция, учитывая количество «преступников», подумает: возможно, они и не врут, поселит москвичей в гостинице. Кроме того, Роман Феоктистович знал, что Абхей стал очень плохо видеть. Дипломат был уверен, что мэр потребует экспертизы статуэток. Но тот заявил:

– Да они точно мои!

– Одного не пойму, – сказал Костин. – Почему бы просто, учитывая плохое зрение хозяина статуэток, не подменить настоящие на фальшивые?

– У Серосумкина этого уже не спросишь, – вздохнул Вульф. – Может, он был хорошим дипломатом, но организатор преступления из него никакой. Навертел кренделей. Впутал в историю многих людей. Обычно-то стараются обойтись минимумом посвященных.

– Почему члены группы решили засунуть статуэтки в багаж художнику? – удивилась я.

– Писатель, композитор и поэт-востоковед дружили, – пояснила Валя, – Василий Егорович им чужой был, к тому же он старше их, постоянно делал молодым замечания. Позиционировал себя старостой маленького коллектива, требовал идти, куда он хочет, обедать в том ресторане, который он выбрал. Вредный был очень! Они его просто невзлюбили.

– Ясно, – вздохнула я. – А откуда Егор правду узнал? Вы сказали: «Он клялся, что не хотел подставлять художника». Он – это Роман! Кто с ним беседовал? Кому он признался в содеянном?

– Этого мама мне не сообщила, – развела руками Игрунова, – сказала, что нашелся человек, который, узнав от Василия Егоровича правду, решил отомстить за него. Он поехал к тем троим и заставил их сказать правду. И он же посетил Серосумкина и отнял у него статуэтки. Тот их так и не смог продать. Люди думают, что раритетные вещи легко сбыть с рук, но на самом деле покупателя найти трудно. В музей краденое не понесешь. Остаются коллекционеры, а с ними свои сложности. И заплатят мало, потому что знают: ворованное легально не продашь. Одну фигурку этот человек принес Егору, а тот подарил ее моей матери. Волынин сказал:

– Пока я жив, могу тебе помочь. Но вдруг со мной что-нибудь случится, вы с дочерью останетесь без средств, глупостей натворите, продадите квартиру. Спрячь фигурку. В пакете еще лежит визитная карточка. Позвоните по этому номеру, скажите: «Я от Волынина». И вам помогут вещь сбыть.

Валентина зашмыгала носом. Костин налил ей воды, пододвинул поближе коробку с салфетками и сказал:

– Но ваша мать сберегла ценность!

– Мамочка всегда обо мне заботилась, – прошептала Валя, – она хотела, чтобы у меня остался капитал. Я сначала хранила статуэтку в шкафу, зарыла ее в постельное белье.

– Надежный тайник, – хмыкнул Алексей, – главное, необычный. Грабитель никогда не догадается в гардероб залезть.

Наивная Валя приняла слова Леши за чистую монету.

– Да, да, да! Кто ж туда, кроме хозяйки, нос сунет? Но потом меня напугал адвокат Франк.

– Кто? – хором спросили мы.

– После смерти Кирилла спустя несколько месяцев я позвонила по телефону, который был приложен к статуэтке, – прошептала Валя, – решила ее продать. Деньги пока есть, но они скоро закончатся. Мы с Костиком сядем на мель. Мне никогда не заработать столько, чтобы мальчик ни в чем не нуждался. А фигурку сразу не сбыть. Честно говоря, я думала, что никто не ответит. Но трубку сняли сразу, отозвалась женщина, Ольга Ивановна. Она меня выслушала…

Я не поверила своим ушам.

– Вы по телефону с ней говорили?

– Да, – растерялась Валя. – А что, нельзя было?

Макс оставил вопрос Игруновой без ответа.

– Что вы ей сказали?

– Уж не помню дословно, – вздохнула Валентина.

– Ну хоть суть беседы передайте, – попросил Макс.

– Здравствуйте, ваш телефон мне дала покойная мама, Лариса Матвеевна, – затараторила Валя, – а ей его вручил Егор Волынин, сказал, что вы поможете продать очень ценную вещь из Индии.

Брови Костина поползли вверх. Глаза превратились в блюдца. Я разделяла удивление Костина. С такой глупостью не часто сталкиваешься. Валентина до неправдоподобия наивна.

– И что вам Ольга Ивановна ответила? – поинтересовался Макс.

– «Вам на днях перезвонит человек от меня», – воскликнула Валентина. – И правда! Звякнул адвокат по имени Франк. По-русски говорит прямо как наш человек. Он предложил мне встретиться на даче вечером, после восьми. Краснопроизводственная улица, дом пятнадцать. Франк попросил взять с собой фото статуэтки.

– Так, – протянул Макс. – И как вы поступили?

Валентина улыбнулась.

– Я хитрая! Подумала, вдруг он меня обманет? Приеду в такую даль, а там меня какой-то мужик встретит. Еще изнасилует.

– Здравая мысль, – похвалил Володя, – не стоит отправляться неизвестно к кому, да еще вечером.

– Вот-вот, – закивала Валя, – но ведь есть шанс, что он честный коллекционер, и тогда я лишусь денег!

– Ммм, – пробормотал Макс.

– И я поехала! – воскликнула Валя. – Трус не играет в хоккей! Взяла статуэтку, завернула ее в шарф…

– Что вы сделали? – обомлела я.

– Взяла статуэтку! – повторила Валентина.

– Господи, зачем? – простонал Костин. – Вас же просили показать фото!

– У меня его нет, – пролепетала Валентина.

– Снимок можно сделать с помощью телефона, – подсказал Алексей.

– Верно, только у меня вскоре после смерти Кирилла в метро айфон из кармана вытащили, – пригорюнилась Валя. – А где новый взять?

– В магазине, – потеряв самообладание, выкрикнула я.

– Правильно, – обрадовалась Игрунова. – А денег-то нет! Но как без трубки! Я купила самую дешевую, такую с большими кнопками, для совсем уж стариков. Там фотоаппарата нет. Но статуэтку показать надо было! И я поехала по адресу.

– М-м-м, – простонал Костин.

– Голова болит? – посочувствовала Вовке Валя. – Хотите, я вам массажик сделаю по точкам? Я умею.

Я решила на всякий случай уточнить:

– Правильно ли я поняла вас? Вы отправились к неизвестно кому с очень дорогой вещью? Одна?

– Да кого ж мне с собой взять? – всплеснула руками Валентина. – Такое дело тишину любит.