Сет Фрэнк жевал поджаренный тост и одновременно пытался завязать бантики на голове своей собирающейся в школу шестилетней дочери, когда внезапно раздался телефонный звонок. Его жена взглядом показала ему, что за бантики возьмется она. Поправляя узел галстука, он поднял телефонную трубку и слушал то, что спокойно и уверенно говорил ему диспетчер. Двумя минутами позже он сидел в своей машине, неизвестно зачем прикрепив на крыше принадлежащего его ведомству «форда» мигалку, и вскоре, озаряя окрестности зловещими синими вспышками, автомобиль с ревом мчался по пустынным проселочным дорогам округа.

Высокое, крепко сбитое тело Фрэнка постепенно начинало дряхлеть, а его вьющиеся черные волосы когда-то были намного гуще. В возрасте сорока одного года, будучи отцом трех дочерей, которые с каждым днем все больше сбивали его с толку, он, наконец, осознал, что не все в мире разумно и логично. Впрочем, он был довольно счастливым человеком. Жизнь не наносила ему слишком сильных ударов. Пока. Он достаточно долго работал следователем, чтобы знать, что все это может резко измениться.

Фрэнк достал жвачку «Джуси Фрут» и медленно начал мять ее, пока за окном проносились плотные ряды сосен. Его полицейская карьера началась, когда он приступил к работе простым полицейским в одном из худших районов Нью-Йорка, где словосочетание «ценность жизни» воспринималось как нечто абстрактное и где он увидел практически все способы, какими один человек может убить другого. В конце концов он стал следователем, и это несказанно обрадовало его жену. По крайней мере, теперь он прибывал на место преступления после того, как нехорошие парни убрались восвояси. Она стала крепче спать, зная, что неожиданный телефонный звонок, скорее всего, не разрушит ее жизнь. Будучи замужем за полицейским, оставалось надеяться лишь на это.

В конце концов его поставили заниматься убийствами, что означало коренной перелом в его работе. Через несколько лет он решил, что ему нравится его работа, но не настолько, чтобы лицезреть по семь трупов в день. Поэтому он переселился южнее, в Вирджинию.

Фрэнк служил старшим следователем по убийствам округа Миддлтон, что звучало лучше, чем было в реальности, потому что он был единственным следователем по убийствам в округе. Но относительно спокойная обстановка сельского округа Вирджинии в то время не заставляла его работать на пределе сил. Уровень доходов каждого из живущих здесь был невообразимо высоким. Убийства происходили, но все разнообразие сводилось к тому, что либо жена стреляла в своего мужа в пылу семейной ссоры или наоборот, либо помешанные на наследстве детишки приканчивали родителей. Раскрытие таких преступлений не представляло труда и требовало скорее работы ног, чем ума. Судя по звонку диспетчера, все это грозило измениться.

Дорога пропетляла через лес и выбралась на зеленые огражденные поля, где длинноногие породистые лошади лениво встречали начало нового дня. За внушительными воротами в конце длинных и извилистых подъездных дорог располагались особняки счастливчиков, которых в Миддлтоне было в изобилии. Фрэнк понял, что никакой помощи от соседей он не получит. Заперевшись в своих крепостях, они, вероятно, не слышат и не видят того, что происходит снаружи. Это, несомненно, было им по душе, и они щедро платили за такую привилегию.

Подъезжая к поместью Салливана, он поправил галстук, взглянув в зеркало заднего вида, и пригладил несколько выбившихся волосков. Он не благоговел перед богатыми людьми, но и не питал к ним неприязни. Они были частью головоломки. Головоломки, бесконечно далекой от игры. И это было самой приятной частью его работы; ведь среди всех этих загадок, сомнений, пустяков и ошибок скрывалась неоспоримая истина: если ты убил другого человека, ты будешь сурово наказан. Каким будет наказание, Фрэнка обычно не волновало. Его волновало то, чтобы подозреваемый предстал перед судом и был справедливо наказан, если его признают виновным. Неважно, был ли он богатым, бедным или имел средний достаток. Его навыки были уже не те, но интуиция по-прежнему не подводила. В сложных, запутанных делах он всегда полагался на нее.

Выехав на подъездную дорогу, он заметил небольшой комбайн, ползущий по соседнему кукурузному полю. Комбайнер с любопытством наблюдал за действиями полицейских. Скоро по всему округу распространится весть о случившемся. Этот человек не мог знать, что уничтожает улики: следы погони. Не знал об этом и Сет Фрэнк, когда вышел из машины, поправил пиджак и энергично вошел в дом.

Засунув руки глубоко в карманы, он медленно осматривал комнату. От его взгляда не ускользнула ни одна мелочь на полу, стенах, потолке; он взглянул на зеркальную дверь, а затем на то место, где последние несколько дней лежало бездыханное тело.

— Снимай больше, Стю, — сказал Сет Фрэнк. — Похоже, нам понадобятся эти снимки.

Фотограф отдела уголовных преступлений методично перемещался по комнате, стремясь запечатлеть на пленке помещение во всех подробностях, включая его единственного обитателя. За этим последует видеосъемка всего места преступления с детальным словесным описанием. Возможно, это не пригодится в суде, но будет бесценным подспорьем для следствия. Подобно тому как футболисты просматривают видеозаписи своих игр, следователи все чаще использовали видеозаписи для поиска дополнительных улик, которые часто выявлялись лишь при восьмом, десятом или сотом просмотре.

Веревка по-прежнему была привязана к комоду и по-прежнему свисала из окна. Только теперь она была покрыта черным порошком для снятия отпечатков пальцев; впрочем, их может и не быть. Спускаясь по веревке, даже с узлами, человек всегда надевает перчатки.

Подошел старший полицейский Сэм Магрудер; последние две минуты он провел, высунувшись из окна, глотая свежий воздух. Пятидесятилетний полицейский, у которого копна рыжих волос на макушке контрастировала с пухлым чистым лицом, с большим трудом сдерживал рвоту. Работал большой вентилятор, принесенный полицейскими, и окна были открыты настежь. Весь персонал отдела уголовных преступлений работал в респираторах, и все же зловоние было невыносимым. Прощальная насмешка природы над живыми. Недавно прекрасная женщина, а теперь гниющий труп.

Фрэнк проверил записи Магрудера и заметил зеленоватый оттенок на лице старшего полицейского.

— Сэм, если ты отойдешь от окна, то перестанешь чувствовать запахи минуты через четыре. Ты только делаешь хуже себе.

— Я знаю, Сет. Мой мозг говорит мне то же самое, но нос его не слушается.

— Когда звонил ее муж?

— Сегодня утром, в семь сорок пять по местному времени.

Фрэнк пытался разобраться в каракулях полицейского.

— И где он?

— На Барбадосе.

— Давно? — Заинтересованно наклонил голову Фрэнк.

— Мы это устанавливаем.

— Будь любезен.

— И сколько визитных карточек они оставили, Лора? — Фрэнк посмотрел на специалиста по установлению личности, Лору Саймон.

Она подняла глаза.

— Сет, я нашла очень мало.

Фрэнк подошел к ней поближе.

— Давай, Лора, их должно быть в избытке. Как насчет ее мужа? Или прислуги? Неужели нет зацепок?

— По крайней мере, я их не вижу.

— Ты меня просто убиваешь.

У Саймон, которая очень серьезно относилась к своей работе и была лучшей из специалистов по снятию отпечатков пальцев, с которыми Фрэнк когда-либо работал, даже в нью-йоркском полицейском управлении, был почти виноватый вид. Порошок был рассыпан везде, и никаких результатов. Вопреки распространенному мнению, многие преступники оставляют на месте преступления свои отпечатки. Надо лишь знать, где их искать. Лора Саймон это знала, но результата все же не было. Оставалось надеяться, что они что-нибудь узнают после лабораторного анализа. Многие скрытые следы попросту невидимы, под каким углом к свету их ни рассматривай, поэтому-то они и называются скрытыми. Они покрыли порошком и сняли на видеопленку все, чего, по их мнению, могли коснуться взломщики. Дай Бог, чтобы нам повезло.

— Я упаковала несколько предметов для исследования в лаборатории. После того как я попробую использовать нингидрин и обработаю все остальное суперклеем, возможно, у меня что-то и будет. — Саймон озабоченно вернулась к работе.

Фрэнк покачал головой. Суперклей, цианакрилат, был, наверное, лучшим препаратом для снятия отпечатков пальцев: он проявлял их на таких предметах, о которых едва ли можно было подумать. Проблема была в том, что действие суперклея сказывалось по прошествии определенного времени. Времени, которым они не располагали.

— Давай, Лора, судя по виду тела, преступники сматывались второпях.

Она посмотрела на него.

— У меня есть эфир цианакрилата, и я хотела бы его испытать. Он действует быстрее. И потом я всегда смогу воспользоваться ускорителем действия суперклея. — Она улыбнулась.

Следователь поморщился.

— Да, когда ты проделывала это в прошлый раз, нам пришлось эвакуировать всех людей из здания.

— В мире нет ничего совершенного, Сет.

Магрудер кашлянул.

— Видно, мы имеем дело с настоящими профессионалами.

Сет сурово посмотрел на старшего полицейского.

— Они не профессионалы, Сэм, они преступники и убийцы. В колледже их этому не учили.

— Конечно, сэр.

— Это точно хозяйка дома? — поинтересовался Фрэнк.

Магрудер кивком показал на фотографию на тумбочке.

— Кристина Салливан. Разумеется, это она.

— Есть свидетели?

— Прямых нет. Соседей еще не опрашивали. Скоро этим займемся.

Фрэнк приступил к составлению подробного описания помещения и состояния тела, а затем сделал детальный рисунок комнаты и ее содержимого. Хороший адвокат способен выставить в суде любого неподготовленного свидетеля полным идиотом, которому померещилось черт знает что. Плохая подготовка свидетелей дает преступникам шанс уйти от ответственности.

Будучи еще неопытным следователем, Фрэнк накрепко усвоил этот урок во время своего первого дела об ограблении со взломом. Никогда больше он не чувствовал себя таким подавленным и униженным, как тогда, когда выходил из-за стойки для дачи показаний, видя, что все его доводы опровергнуты и, более того, использованы в поддержку обвиняемого. Если бы в этот момент у него был револьвер 38-го калибра, то в тот день одним юристом на свете стало бы меньше.

Фрэнк пересек комнату и подошел к медицинскому эксперту, мускулистому седому мужчине, покрытому испариной несмотря на прохладное утро, который одергивал юбку на трупе. Фрэнк низко присел и осмотрел одну из опухших маленьких кистей, а затем взглянул на лицо женщины. Судя по всему, ее нещадно били. Одежда на ней была пропитана телесными выделениями. После смерти почти сразу же расслабляются сфинктеры. В результате комбинация запахов была весьма неприятной. К счастью, насекомых на теле было мало, несмотря на открытое окно. Хотя судебный энтомолог, как правило, точнее определяет время смерти, чем патологоанатом, никакому следователю не улыбалась перспектива исследовать человеческое тело, превратившееся в закусочную для насекомых.

— Есть предварительные данные? — спросил Фрэнк медицинского эксперта.

— Ректальный термометр бесполезен, когда температура тела падает на полтора градуса в час. От семидесяти двух до восьмидесяти четырех часов. У меня будет более точная цифра, когда я ее вскрою. — Эксперт выпрямился. — Пулевые ранения головы, — добавил он, хотя всем в комнате причина смерти была ясна.

— Я заметил отметины на ее шее.

Медицинский эксперт пристально посмотрел на Фрэнка и пожал плечами.

— Верно. Но я пока не знаю, что они означают.

— Мне бы хотелось поскорее получить результаты.

— Ты их получишь. Такие убийства не часты. Ты ведь знаешь, что их расследованию обычно дают приоритет.

В ответ на это замечание следователь слегка поморщился.

— Надеюсь, ты приятно проведешь время с журналистами. — Эксперт взглянул на него. — Они слетятся на это дело, как рой пчел.

— Скорее, как рой ос.

Медицинский эксперт пожал плечами.

— Тебе лучше знать. Я слишком стар для таких испытаний. Ее можно отправлять.

Он закончил собирать свои вещи и вышел.

Фрэнк внимательнее вгляделся в маленькие пальцы с ногтями, умело обработанными маникюршей. На двух пальцах он заметил повреждение кожи у основания ногтя, что, вероятно, говорило о том, что она оказала сопротивление убийце. Тело сильно распухло, в нем кишели бактерии; процесс разложения шел полным ходом. Мышцы тела давно расслабились, и это означало, что она лежит здесь уже больше сорока восьми часов. Суставы были подвижны и податливы, мягкие ткани постепенно распадались. Фрэнк вздохнул. Она действительно находилась здесь давно. Это хорошо для убийцы и плохо для полицейских.

Его по-прежнему удивляло то, как смерть меняет человека. Распухшие останки, в которых едва узнается человеческое существо, в то время как совсем недавно… Если бы его обоняние не отключилось, он не смог бы делать то, что делал. Но такова уж работа следователя, занимающегося убийствами. Все твои клиенты — трупы.

Он осторожно приподнял голову убитой, поворачивая ее под различными углами к свету. Два маленьких входных отверстия справа и одна большая рваная дыра слева. Видимо, какая-нибудь пушка крупного калибра. Стю уже сфотографировал раны с разных направлений, включая верхнее. Отсутствие ожогов или оставшихся в коже частичек пороха указывало, что выстрелы были произведены с расстояния больше двух футов.

Контактные раны малого размера, образовавшиеся после выстрела из оружия, ствол которого касался тела, или почти контактные раны, когда стреляли меньше чем с двух дюймов, могли бы оставить на теле входные отверстия, подобные тем, что были на жертве. Но тогда глубоко в ткани, параллельно траектории пули, внедрились бы остатки пороха. Вскрытие даст определенный ответ на этот вопрос.

Затем Фрэнк осмотрел ушиб на левой стороне ее челюсти. Он почти не был виден из-за начавшегося разложения, однако Фрэнк видел достаточно трупов, чтобы отличить одно от другого. Окраска поверхности кожи в этом месте являла собой причудливое сочетание зеленого, коричневого и черного цветов. Такая окраска — последствие сильного удара. Мужчина? Фрэнк был озадачен. Он подозвал Стю и попросил его сфотографировать этот участок с цветовой шкалой. Затем он опустил голову обратно на пол с почтением, которого погибшая заслуживала даже при этом чисто визуальном исследовании.

Судебно-медицинские эксперты не будут столь же церемонными.

Фрэнк медленно приподнял юбку. Нижнее белье не повреждено. Протокол вскрытия ответит на очевидный вопрос.

Фрэнк прошелся по комнате; сотрудники отдела уголовных преступлений продолжали свою работу. Чем выгодно отличается жизнь в богатом, хотя и преимущественно сельском округе, так это тем, что высокий уровень налоговых поступлений позволяет содержать небольшую, но первоклассную команду по расследованию преступлений, оснащенную самыми последними методиками и техническими средствами, которые часто упрощают поимку правонарушителей.

Жертва упала на левый бок, в сторону от двери. Колени слегка подогнуты, левая рука откинута, правая лежит около правого бедра. Лицо смотрит на восток, перпендикулярно правой стороне кровати; она застыла почти в позе зародыша. Фрэнк потер свою переносицу. С начала и до конца, а затем обратно к началу. Никому не известно, как мы покинем этот дряхлый мир…

Вместе с Саймон они обмерили площадь, на которой лежал труп; измерительная лента, разматываясь, издавала скрежет. В комнате, где царила смерть, это звучало несколько кощунственно. Затем они приблизительно оценили траекторию пуль. Оказалось, что, скорее всего, выстрелы были произведены со стороны двери, хотя в случае ограбления, если взломщика застали на месте преступления, направление выстрелов было бы обратным. Однако существовала еще одна улика, которая могла с высокой точностью указать траекторию пуль.

Фрэнк снова опустился на колени рядом с телом. На ковре не было признаков перетаскивания трупа, а пятна и брызги крови говорили о том, что погибшая была застрелена именно там, где лежала. Фрэнк осторожно повернул тело и снова поднял юбку. После наступления смерти кровь собирается в наиболее низко расположенных участках тела; это состояние называется «ливор мортис». После четырех-шести часов ливор мортис остается в своей изначальной позиции. Следовательно, перемещения тела не приводят к изменениям в распределении крови. Фрэнк положил тело на место. Все свидетельствовало о том, что Кристина Салливан умерла прямо здесь.

Брызги крови также подтверждали заключение, что погибшая приняла смерть, вероятно, повернувшись лицом к кровати. Если так, то на что она, черт возьми, смотрела? Обычно человек, которого грозят застрелить, смотрит в сторону угрожающего и умоляет пощадить его. Фрэнк был уверен, что Кристина Салливан стала бы умолять сохранить ей жизнь, если бы знала об угрозе. Следователь посмотрел на роскошную обстановку в комнате. Ей было что терять.

Он внимательно вгляделся в ковер, почти касаясь лицом его поверхности. Брызги крови были распределены не сплошь, как будто раньше перед или рядом с погибшей что-то лежало. Этот факт мог оказаться полезным в дальнейшем. О брызгах крови написано много работ. Фрэнк сознавал их полезность, но старался не придавать им слишком большого значения. Но если что-то частично преградило путь летящим на ковер брызгам, то ему бы очень хотелось знать, что это было. Его также удивило отсутствие пятен на ее одежде. Он обязательно запишет это наблюдение: оно могло помочь в расследовании.

Саймон достала набор инструментов для внутривлагалищных исследований, и они вместе с Фрэнком тщательно осмотрели тело. Затем они занялись волосами у нее на голове и лобке: никаких очевидных признаков присутствия посторонних веществ. Затем они сложили в пакет одежду жертвы.

Фрэнк с минуту оглядывал тело. Он взглянул на Саймон. Она прочитала его мысли.

— Сет, вряд ли мы найдем их здесь.

— Сделай одолжение, Лора.

Саймон с видом, показывающим готовность к выполнению служебного долга, открыла набор инструментов для снятия отпечатков пальцев и нанесла порошок на запястья, грудь, шею и внутреннюю поверхность рук трупа. Через несколько секунд она посмотрела на Фрэнка и медленно покачала головой. Они упаковали свои находки.

Он наблюдал, как тело завернули в белую простыню, переложили на носилки и вынесли наружу, где ждала машина скорой помощи, готовая отвезти Кристину Салливан туда, куда никому не хочется попадать.

Затем он осмотрел тайник, увидел кресло и пульт дистанционного управления. Равномерность слоя пыли на полу была нарушена следами. Саймон уже поработала здесь. Сиденье кресла было покрыто пылью. Дверь тайника взломали: на ней и стене отчетливо виднелись признаки вскрытия замка. Они вырежут ту часть двери, которой касалось орудие взлома; возможно, они смогут установить, что это было. Фрэнк, оглянувшись, посмотрел на зеркальную дверь и покачал головой. Полупрозрачное зеркало. Замечательно. И как раз в спальне. Ему не терпелось увидеть хозяина дома.

Он вернулся в комнату, взглянул на фотографию на тумбочке и повернулся к Саймон.

— Я уже занималась ею, Сет, — сказала она.

Он кивнул и взял фотографию в руки. Симпатичная женщина, подумал он, действительно симпатичная. Весь ее вид говорил «трахни меня». Снимок был сделан в этой самой комнате; Кристина Салливан сидела в кресле рядом с кроватью. Затем он обнаружил отметину на стене. Эта стена была покрыта штукатуркой, а не обоями. Фрэнк заметил, что тумбочка слегка сдвинута с места, толстый ковер показывал ее прежнее положение. Он повернулся к Магрудеру.

— Похоже, кто-то в нее врезался.

— Возможно, во время борьбы.

— Возможно.

— Пулю уже нашли?

— Одна все еще в ней, Сет.

— Сэм, я имею в виду другую, — недовольно покачал головой Фрэнк.

Магрудер показал на стену около кровати, где едва виднелось небольшое отверстие.

Фрэнк кивнул.

— Вырежьте этот кусок, и пусть ребята из лаборатории его вытащат. Не пытайся достать ее сам.

Дважды в течение прошлого года баллистическая экспертиза оказывалась бесполезной из-за того, что чересчур усердные полицейские выковыривали пули из стены, разрушая следы ствольной нарезки.

— Гильзы есть?

Магрудер покачал головой.

— Если они и были, то их подобрали.

Он повернулся к Саймон.

— Какие сокровища обнаружил пылесос?

Специальный пылесос представлял собой очень мощное устройство с набором фильтров, которое прочесывало ковер и другие материалы, засасывая волокна, волосы и другие мелкие предметы, очень часто помогавшие следствию, так как преступники не видели их и потому не могли устранить.

— Хотел бы я, чтобы мой ковер был таким же чистым, — попытался пошутить Магрудер.

— Ну что, ребята, есть у нас что-нибудь? — Фрэнк оглядел сотрудников своего отдела.

Они переглянулись и в недоумении развели руками. Фрэнк вышел из комнаты и спустился по лестнице.

У входной двери с полицейским беседовал представитель компании, производящей системы сигнализации. Один из работников отдела уголовных преступлений упаковывал в пакеты улики — провода и крышку контрольной панели. Фрэнку показали место, где краска слегка откололась и почти незаметная царапина указывала на то, что панель снимали. На проводах виднелись небольшие, похожие на зубцы следы. Представитель компании с восхищением смотрел на следы работы взломщика. Магрудер присоединился к ним; его лицо постепенно приобретало естественный, здоровый цвет.

— Вот в чем дело, — покачал головой представитель компании. — Вероятно, они использовали счетчик. Очень похоже на это.

— Что это такое? — спросил его Сет.

— Компьютерный метод закачивания в опознавательный банк системы различных комбинаций чисел, пока не будет найдена правильная комбинация. Знаете, это похоже на поиск пароля доступа к базам данных.

Фрэнк посмотрел на выпотрошенную панель, а затем вновь на своего собеседника.

— Мне казалось, в подобных местах должна быть более хитроумная система.

— Это достаточно хитроумная система. — Представитель компании перешел к обороне.

— В наше время любой ублюдок может воспользоваться компьютером.

— Точно, но дело в том, что эта малышка основана на комбинации из пятнадцати цифр и сорокатрехсекундной задержке. Если ты не успеваешь, затвор захлопывается перед твоим носом.

Фрэнк потер переносицу. Надо бы отправиться домой и принять душ. Зловоние мертвеца, усиленное несколькими жаркими днями, пропитало едким запахом его одежду, кожу и волосы. И ноздри.

— Итак? — спросил Фрэнк.

— Итак, портативные модели, которые логичнее всего использовать в подобном деле, не могут в течение примерно тридцати секунд выдать достаточное количество комбинаций. Черт, в модели, основанной на пятнадцати цифрах, количество вариантов — свыше трех триллионов. Вряд ли эти парни притащили с собой персональный компьютер.

— Почему тридцать секунд? — включился в разговор старший полицейский.

— Сэм, им нужно было время, чтобы снять крышку, — ответил Фрэнк. Он вновь повернулся к представителю фирмы. — Ну, так что вы хотите этим сказать?

— Я хочу сказать, что если он вырубил систему с помощью цифрового взлома, то он уже раньше исключил из процесса некоторые из возможных чисел. Может, половину, а может, больше. Я имею в виду, что либо у них есть система, способная на такое определение, либо они что-то придумали, чтобы обмануть защитный блок. Мы имеем дело не с дешевой аппаратурой и не с олухами, заглядывающими в радиолавку, чтобы купить калькулятор. Каждый день они создают все более миниатюрные и быстрые компьютеры, но надо понимать, что быстродействие вашей аппаратуры не решает проблемы. Существует коэффициент скорости, с которой компьютер охранной системы реагирует на загоняемые в него комбинации. И, возможно, он намного меньше, чем быстродействие вашей аппаратуры. И тогда возникает серьезная проблема. Короче, будь я на месте этих парней, мне можно было бы посочувствовать. Понимаете, о чем я толкую? В их работе второй попытки не бывает.

Фрэнк посмотрел на форму представителя, а затем снова на панель. Если парень прав, он знает, что это все означает. Он думал об этом и раньше, учитывая тот факт, что дверь не взламывали и даже не пытались этого сделать.

— Значит, мы можем уверенно отвергнуть такой вариант, — продолжал представитель компании. — Наши системы отказываются реагировать на большой поток комбинаций, который пытаются ввести в них. Любой компьютер здесь бесполезен. Проблема этих систем в том, что они настолько чувствительны к любым попыткам вторжения, что раньше поднимали тревогу, когда сам владелец не набирал нужные цифры с первой или второй попытки. Черт возьми, у нас было столько ложных срабатываний, что полицейские управления начали штрафовать нас. Вы только вообразите!

Фрэнк поблагодарил его и затем осмотрел остальную часть дома. Кто бы ни совершил это преступление, они знали, что делают. Его расследование не будет легким и быстрым. Тщательное планирование действий до преступления означает, что они столь же тщательно спланированы и после него. Но, вероятно, взломщики все-таки не собирались убивать хозяйку дома.

Фрэнк прислонился к дверному косяку, в его мозгу мелькнуло слово из описания медицинского эксперта: «ранения».