40
После приземления Кинг и Джоан взяли машину напрокат и к вечеру добрались до дома Милдред Мартин. Это было скромное жилье в небольшом районе, в какие обычно переезжают люди после выхода на пенсию, будучи стеснены в средствах. Дом располагался в пяти милях от похоронного бюро, где похитили Джона Бруно.
Они позвонили в дверь и даже постучали, но никто не отозвался.
— Не понимаю, я же звонила и договаривалась, — развела руками Джоан.
— Давай обойдем дом и посмотрим задний двор. Ты говорила, что она любительница выпить. Может, она как раз там предается любимому занятию.
Они так и сделали и действительно обнаружили Милдред на маленьком заднем дворике с неровной, покрытой мхом почвой. В легком ситцевом платье и шлепанцах она сидела за столиком из прутьев с бокалом в одной руке и сигаретой в другой и любовалась садом. Ей было лет семьдесят пять, лицо изборождено морщинами, что обычно бывает у заядлых курильщиков и любителей солнца. Из-под крашенных в оранжевый цвет волос проглядывали седые корни. В воздухе ощущался сильный аромат цитронеллы, исходивший из-под стола от плошки с каким-то веществом, над которой вился дымок.
— Мне нравится проводить здесь время, — сказала Милдред после знакомства с гостями. — Даже несмотря на комаров. В эту пору в саду очень красиво.
— Мы весьма признательны, что вы нашли для нас время, — вежливо заметил Кинг. Он послушался Джоан и снял бинты с головы.
Милдред предложила им сесть и подняла бокал:
— Я почитательница джина и ненавижу пить в одиночку. Что вы будете?
— Водку с апельсиновым соком, — ответила Джоан. — Я это просто обожаю.
— А я — виски с содовой, — сказал Кинг. — Я могу вам чем-нибудь помочь?
Милдред от души расхохоталась.
— Будь я лет на сорок помоложе, могли бы точно! — Нетвердой походкой и с шаловливой улыбкой она направилась к дому.
— Похоже, ее период траура завершился, — заметил Шон.
— Ее мужу было около восьмидесяти, когда он скончался. Билл Мартин тяжело болел и очень мучился. Может, и горевать ей особенно не из-за чего.
— Неудивительно, что Билл Мартин был наставником Бруно. Как такое могло быть?
— Бруно работал под началом Мартина, когда только начал свою прокурорскую карьеру в Вашингтоне. Мартин ввел его в этот мир.
— Ты имеешь ввиду генеральную прокуратуру США? — уточнил Кинг.
— Да.
Шон огляделся.
— Похоже, Мартины не очень-то богато жили.
— Государственная служба плохо оплачивается, мы все это знаем. И Билл Мартин женился не на богатой наследнице. Они переехали сюда, когда он вышел в отставку: Милдред выросла в этих краях.
— Если не принимать во внимание ностальгию, то это место не из тех, куда я хотел бы вернуться.
Появилась Милдред с напитками на подносе и села на прежнее место.
— А теперь, думаю, самое время поговорить по существу. Но я ничего толком не знаю — так и сказала полиции.
— Нам известно о ваших показаниях, миссис Мартин, — заверил Кинг, — но мы хотели встретиться и поговорить с вами лично.
— Значит, мне повезло! И пожалуйста, называйте меня Милли. Миссис Мартин — моя свекровь, и она отошла в мир иной уже больше тридцати лет назад.
— Хорошо, Милли… как известно, полиция делала вскрытие.
— Господи, будто им больше нечем заняться!
— Это почему? — резко спросила Джоан.
Милдред бросила на нее проницательный взгляд.
— Потому что никто его не отравлял. Он был старым и смертельно больным человеком, который мирно умер в своей постели. Я бы, например, ничего против не имела, если бы умерла в этом саду.
— А вы знаете о телефонном звонке Бруно?
— Да, и я уже говорила полиции, что не звонила. Они проверили мои телефонные счета.
Джоан подалась вперед:
— Да, но все дело в том, что этот звонок сильно взволновал Бруно. Вы можете объяснить почему?
— Если я не звонила, то откуда мне знать? К сожалению, читать мысли я не умею. Иначе давно бы разбогатела.
Джоан не унималась:
— А если посмотреть на это под другим углом, Милли? В свое время Бруно и ваш муж были очень близки, но в последние годы не общались. И вдруг Бруно звонит женщина, которую он принимает за вас, с просьбой о встрече, и после этого очень нервничает. Значит, звонившая женщина должна была сказать нечто очень убедительное, чтобы Бруно поверил, что этот звонок связан с вами или вашим мужем, и нечто экстраординарное, чтобы взволновать его.
— Думаю, для этого было вполне достаточно сообщить, что Билл умер. Уверена, что это его и расстроило. Как-никак они некогда были большими друзьями.
Джоан покачала головой:
— Нет, Бруно о смерти вашего мужа уже знал.
Милдред закатила глаза.
— Тогда понятия не имею, что ему сообщила эта дама. И не буду ходить вокруг да около. Я не особо жаловала Джона Бруно. Я вовсе не утверждаю, что он плохо справлялся со своими должностными обязанностями, когда работал под руководством моего мужа. Но Джон Бруно всегда делал только то, что было хорошо для Джона Бруно, а на всех остальных ему было наплевать!
— Я так полагаю, что вы не стали бы голосовать за него на выборах? — улыбнулся Кинг.
Милдред засмеялась и накрыла его руку своей.
— Дорогуша, ты такой милый, что я вполне бы могла тебя поставить на полку и любоваться весь день.
— Вы его еще не знаете, — сухо заметила Джоан.
— Я была бы совсем не против узнать этого парня поближе!
— А ваша неприязнь к Бруно началась с чего-то конкретного? — поинтересовалась Джоан.
Милдред подняла пустой стакан, вынула оттуда лед и принялась его грызть.
— Что вы имеете в виду?
Прежде чем ответить, Джоан сверилась с заметками.
— В то время, когда ваш муж руководил вашингтонским отделением Генеральной прокуратуры, а под его началом служил Джон Бруно, было совершено немало должностных проступков, и когда это вскрылось, то многие приговоры отменили, а дела закрыли. Но к тому моменту, когда поднялся шум, Бруно уже не было в Вашингтоне. Не получилось ли так, что он подставил своего наставника?
Милдред закурила новую сигарету.
— Это было очень давно, и я уже не помню.
— Я уверена, что если вы захотите, то наверняка вспомните. Это очень, очень важно! — стояла на своем Джоан. — Может, не стоит больше пить?
— Послушай, Джоан, — вмешался Кинг, — нельзя ли полегче? Милли оказывает нам услугу и не обязана ничего рассказывать!
Милдред снова накрыла ладонью руку Шона.
— Спасибо, дорогуша.
Джоан поднялась.
— Ладно, тогда спрашивай сам, а я пока пойду покурю и полюбуюсь этим чудесным садом. — Она взяла пачку сигарет Милдред. — Я могу угоститься?
— Пожалуйста, милая!
Джоан отошла в сторону, а Кинг посмотрел на хозяйку:
— Она иногда бывает слишком резкой.
— Резкой? Да это кобра в губной помаде!
— Тут я не буду с вами спорить. И все-таки давайте возвратимся к тому, о чем говорила Джоан. Разве не из-за выявленных нарушений в прокуратуре ваш муж был вынужден уйти в отставку?
Милдред вздернула подбородок, но голос ее дрожал:
— Он взял на себя ответственность, потому что был руководителем и порядочным человеком. Сейчас таких людей мало. Как и старина Гарри Трумэн, он отвечал за все — и плохое, и хорошее.
— В том смысле, что он взял на себя чужую вину?
— Мне надо еще выпить, пока я не сломала себе коронку этим чертовым льдом. — Она встала.
— Вы считали, что виноват Бруно, так ведь? Он уехал из Вашингтона как раз перед тем, как разразился скандал, разрушил карьеру вашего мужа и возглавил отделение в Филадельфии. Там он снял сливки с нескольких громких дел и, получив широкую известность, конвертировал ее в доходную частную практику и даже возможность баллотироваться на пост президента.
— Вижу, вы хорошо подготовились к нашей встрече.
— Но ваш муж, однако, относился к Бруно с очевидным пиететом до конца жизни. Почему?
Она снова села:
— Билл был отличным юристом, но в людях совсем не разбирался. Я должна отдать должное Бруно: он всегда говорил и делал только правильные вещи. Ты знаешь, что он позвонил Биллу и сообщил, что баллотируется в президенты?
Кинг взглянул на нее с удивлением:
— Правда? А когда это было?
— Пару месяцев назад. К телефону подошла я и, услышав голос Бруно, буквально обомлела. Я хотела ему высказать все, что о нем думаю, но удержалась. Он же разглагольствовал о своих достижениях, о том, как замечательно живет высшее общество Филадельфии. Меня чуть не стошнило. Затем я передала трубку Биллу, и они немного поболтали. Бруно позвонил только затем, чтобы позлорадствовать. Показать Биллу, что поднялся так высоко, как тому и не снилось.
— А я думал, что они не общались уже много лет.
— Это был один-единственный раз, и лучше бы Бруно не звонил.
— А Билл говорил что-нибудь по телефону, что могло бы объяснить причину приезда Бруно на встречу с вами?
— Нет. Билл почти все время слушал, но из-за болезни даже это ему давалось с трудом. И я уж точно ничего не говорила Бруно, что могло его встревожить. А уж мне этого так хотелось, можешь не сомневаться!
— О его делах в вашингтонском отделении Генеральной прокуратуры?
— Среди всего прочего.
— А у вас были доказательства?
— Бруно — юрист, и он отлично заметал следы. Его дерьмо никогда не пахло. И он успел смыться задолго до того, как разразился скандал.
— Думаю, что его похищение вас не слишком расстроило.
— Надеюсь, что Джон Бруно уже в аду!
Кинг наклонился вперед и на этот раз сам положил руку на локоть Милдред.
— Милли, это действительно очень важно. Несмотря на расплывчатость заключения по результатам вскрытия, есть основания подозревать, что ваш муж мог быть отравлен, — не исключено, метанолом. Дело в том, что следы такого отравления могут быть скрыты бальзамирующей жидкостью. Смерть вашего мужа и нахождение тела в похоронном бюро начали всю эту цепь событий. Похитители Бруно не могли полагаться на удачу. Тело вашего мужа должно было оказаться там в определенное время, а это означает, что он должен был умереть в конкретный день.
— ФБР тоже утверждало нечто подобное, но говорю вам — Билла никто не мог отравить. Я бы знала об этом. Я не отходила от него весь день.
— Ваш муж был очень болен. Вы ухаживали за ним одна? Вам кто-нибудь помогал? Остались ли у вас лекарства, которые он принимал?
— Люди из ФБР все забрали и ничего не нашли. Я ела ту же пищу, пила ту же воду. И со мной ничего не случилось.
Кинг откинулся на спинку кресла и вздохнул.
— Кто-то выдал себя за вас в похоронном бюро.
— Мне говорили об этом. Кстати, в черном я выгляжу очень хорошо: этот цвет сочетается с моей новой краской для волос. — Она посмотрела на недопитый стакан Кинга. — Хотите еще?
Он покачал головой.
— Билл тоже пил только виски и не изменял своей привычке до самого конца. Имел даже небольшой запас «Макаллана» двадцатипятилетней выдержки. Именно его Билл предпочитал в последнее время. Принимал каждый день. — Она хмыкнула. — Я вводила ему дозу «Макаллана» в зонд для искусственного кормления с помощью большого шприца. Он мог обходиться без пищи, но виски, пусть даже введенного сразу в пищевод, ждал как манны небесной. И при этом дожил до восьмидесяти, что совсем неплохо!
— А вы сами? Пьете когда-нибудь виски?
— Не притрагиваюсь! Как я уже говорила, лучше джина для меня ничего нет. Виски мне напоминает разбавитель для краски.
— Что ж, спасибо еще раз. Мы будем держать вас в курсе. — Кинг поднялся, собираясь уходить, бросил взгляд на Джоан со стаканом в одной руке и сигаретой в другой и замер.
Разбавитель для краски?
— Милли, а вы можете показать, где хранятся запасы любимого виски Билла?
