Глава 15
– Значит, вы только вышли – и сразу стали путаться с убойным отделом?
Они сидели за стойкой в переполненном легендарном «Бенс Чилли Боул» рядом с театром Линкольна на Ю-стрит. Рой принялся за свой острый хот-дог, заодно слизнув с пальца горчицу.
– Я ни с кем не путаюсь. Просто занимаюсь акклиматизацией во внешнем мире.
Мейс неторопливо откусила кусок полукопченого хот-дога, медленно прожевала и облизнула губы. Потом набрала горсть картошки фри с сыром и чили, обмакнула в кетчуп и засунула в рот. Ее лицо выражало глубочайшее удовлетворение, и Рой ухмыльнулся.
– Хотите сигарету?
– Возможно.
– Тюремная еда – полный отстой, верно?
– Он самый.
– До сих пор не могу представить, что кому-то понадобилось убить Диану.
– Вы были так близко с ней знакомы?
– Я работал с ней почти два года.
– Это еще не значит, что вы ее знаете. Бывали когда-нибудь у нее дома?
– Дважды. Один раз на официальной вечеринке, месяца три назад, и один раз перед моим приходом в фирму. Она руководила наймом сотрудников.
– Трудный бросок?
– Не очень. Намного больше денег, чем я стою.
– Но вы же на почасовом конвейере.
– Нет, у нас не так.
– То есть?
– Не поймите меня превратно, я работаю полный день. Но в «Шиллинге» мы не ведем почасовой учет.
– Я думала, все юристы так зарабатывают деньги… Как в книжках Гришэма.
Рой покачал головой.
– Мы работаем по договорам на обслуживание. Сложные клиенты с глубокими карманами предпочитают именно такой вариант. Мы знаем, на что будет похожа загрузка, они знают, что им надо, и платят за это. Фирма делит добычу и награждает людей за сделанную работу и принесенные контракты. Никаких сюрпризов. И это намного эффективнее, чем выдаивать клиентов досуха.
– А если вы столкнетесь с чем-то непредусмотренным?
– Мы подписываем соглашения о включении этого в счет. И потом получаем больше денег.
– Судебные разбирательства или сделки?
– Сделки. Судебные разбирательства мы передаем другим фирмам, но в договоре прописана наша ответственность за надзор.
– И сколько же вы зарабатываете?
– Это закрытая информация.
– Если б она была общеизвестной, я не спрашивала бы.
– Я уже сказал, больше, чем стою.
– Отец говорил, что юрист – благородная профессия.
– Она бывает такой, но не для каждого.
– Ага, я тоже ему не поверила. – И Мейс разом прикончила остаток своей сосиски.
Позже, когда они уже вышли на улицу, Рой спросил:
– Так чем вы теперь собираетесь заниматься?
– Сегодня вечером у меня встреча насчет работы.
– Какой именно?
– Ассистент-исследователь.
– Не могу представить вас в белом лабораторном халате и с очками на цепочке.
– Нет, тут другое. Этот профессор занимается изучением городских проблем. Судя по всему, в тех частях города, которые я знаю. По крайней мере, неплохо знала раньше.
– В криминально опасных?
– Бинго.
– И кто этот профессор?
– Эйбрахам Альтман.
– Отец Билла Альтмана?
– Кто такой Билл Альтман?
– Он работал в полиции, когда я был адвокатом. Старше меня, лет сорока пяти. Хороший юрист. Один из тех самых благородных профессионалов.
– Я не знала, что они родственники.
– Эйб – профессор в Джорджтауне и купается в деньгах.
– Тогда это точно он. Сестра сказала, он вроде бы миллиардер, но деньги не зарабатывал.
– Верно. Так вы с ним знакомы?
– Я как-то помогла ему.
– Но вы не знали, что он богат?
– Это не влияло на то, с чем я ему помогала. Так откуда же он взял свои деньги?
– Родители Эйба жили в Омахе через улицу от одного молодого парня, который решил открыть свою инвестиционную фирму. И они вложили все свои деньги в этого человека.
– В Омахе? Неужели вы говорите о…
– Ага. Оракул Омахи, Уоррен Баффетт. Похоже, родители Эйба продолжали вкладывать в него деньги и полученные прибыли, пока не стали крупнейшими акционерами «Беркшир Хэтуэй». Они умерли через десять лет, и к этому моменту, полагаю, их доля перескочила за миллиард долларов, даже после уплаты налогов. Все досталось Эйбу – он был единственным ребенком.
– А я еще удивлялась, как это профессор из колледжа может меня нанять…
– Просто скажите ему, что вам нужна шестизначная зарплата, полная медицинская страховка, оплачиваемый отпуск и пенсионные отчисления. Он даже глазом не моргнет.
– Может, вы с ним это обсудите?
– В смысле?
– Вы будете моим представителем.
– Вы хотите, чтобы я поехал с вами к Альтману?
– Ага. Я подберу вас в шесть тридцать у вашего офиса.
– Я не собираюсь возвращаться в офис.
– Тогда я подберу вас у вашего дома.
– У кондоминиума. Вы всегда такая стремительная?
– Приходится, раз уж я потеряла два года жизни.
