Глава 11
Ширли Уотсон была без ума от ярости. В стремлении найти подходящую месть за унижение от рук Лу-Энн Тайлер она до предела напрягла свою изобретательность, если таковая у нее имелась. Оставив свой пикап в укромном месте в четверти мили от фургона, она вышла из машины, крепко сжимая в правой руке канистру. Взглянув на часы, Ширли направилась к фургону, где, как она была уверена, Лу-Энн отсыпалась после ночной смены. Где сейчас Дуэйн, ей не было дела. Если в фургоне — и ему достанется за то, что не защитил ее от фурии Лу-Энн.
С каждым шагом невысокая, толстенькая Ширли распалялась все больше. Она училась с Лу-Энн в одном классе и тоже бросила школу. Как и Лу-Энн, всю свою жизнь она прожила в Рикерсвилле. Однако, в отличие от Лу-Энн, у нее не было желания уезжать отсюда. Отчего то, как поступила с ней Лу-Энн, становилось еще ужаснее. Ее видели крадущейся к себе домой, совершенно голой. Еще никогда Ширли не приходилось испытывать подобное унижение. И ей придется жить с этим до конца своих дней. О том, что случилось с ней, будут рассказывать снова и снова, она станет посмешищем для всего города. Насмешки и оскорбления будут продолжаться до тех пор, пока она не умрет и ее не похоронят; быть может, они не прекратятся даже тогда. И Лу-Энн дорого за это заплатит. Ну да, она, Ширли, трахалась с Дуэйном, и что с того? Всем известно, что у него и в мыслях не было жениться на Лу-Энн. И всем также известно, что Лу-Энн скорее покончит с собой, чем пойдет к алтарю с этим типом. Она оставалась с Дуэйном только потому, что ей некуда было идти или недоставало мужества что-либо изменить. Ширли это точно знала — по крайней мере, думала, что знала. Все считали Лу-Энн такой красивой, такой способной… От этой мысли Ширли вскипела еще сильнее; у нее вспыхнуло лицо, несмотря на свежий ветерок, дующий со стороны дороги. Что ж, она с удовольствием послушает, что будут говорить о внешности Лу-Энн после того, как она с ней разделается.
Когда до фургона осталось совсем немного, Ширли стала перебегать от дерева к дереву, низко пригнувшись. У входа стоял огромный сверкающий кабриолет. Ширли различила на твердой земле следы колес. Проходя мимо машины, она заглянула внутрь, затем продолжила крадучись приближаться ко входу. А что, если в фургоне есть кто-то еще? Ширли усмехнулась. Быть может, Лу-Энн тоже решила гульнуть на стороне, пока Дуэйна нет дома… В таком случае она получит сполна. Усмешка Ширли растянулась еще шире, когда она мысленно представила себе голую Лу-Энн, с воплями выбегающую из фургона.
Внезапно вокруг воцарилась полная тишина, все застыло. Даже ветерок утих, словно почувствовав что-то. Усмешка на лице Ширли погасла, она с тревогой осмотрелась вокруг и, крепче стиснув канистру, сунула руку в карман куртки и достала охотничий нож. Если она не попадет Лу-Энн в лицо кислотой из аккумулятора, то ножом точно не промахнется. Всю свою жизнь Ширли потрошила охотничью добычу и умела обращаться с ножом. И лицо Лу-Энн познает все прелести этого умения — по крайней мере, та его часть, которая уцелеет после серной кислоты.
— Проклятие! — пробормотала Ширли, поднявшись к входной двери.
Ей в ноздри ударил неприятный запах. Она снова огляделась вокруг. С таким сильным зловонием ей не приходилось сталкиваться даже во время недолгой работы на местной свалке. Убрав нож в карман, Ширли открутила крышку канистры, после чего закрыла лицо носовым платком. Теперь уже поздно останавливаться, есть запах или нет. Бесшумно проникнув в фургон, Ширли направилась в спальню. Приоткрыв дверь, она заглянула внутрь. Пусто. Тихо закрыв дверь, Ширли развернулась и направилась в противоположную сторону. Быть может, Лу-Энн и ее ухажер спят на диване в гостиной… В коридоре было темно, и Ширли двигалась на ощупь вдоль стены. Остановившись, она собралась с духом, чтобы нанести удар. Затем бросилась вперед, но споткнулась обо что-то и упала на пол, лицом прямо в источник зловония. Ее крик был слышен до самого шоссе.
* * *
— Покупок у тебя совсем немного, Лу-Энн, — заметил Чарли, окинув взглядом несколько сумок на шезлонге в гостиной номера.
Женщина вышла из ванной, переодевшись в джинсы и белый свитер. Волосы ее были заплетены в косу.
— Я просто смотрела на витрины. Одно это уже было здорово. К тому же я решительно не могу поверить в здешние цены. Боже милосердный!
— Но я бы заплатил за все, — возразил Чарли. — Я сто раз тебе это повторил!
— Чарли, я не хочу, чтобы ты тратился на меня.
Усевшись в кресло, мужчина посмотрел на нее.
— Лу-Энн, деньги не мои. Это я тоже тебе говорил. Мне выделены средства на текущие расходы. Ты можешь выбирать все, что только пожелаешь.
— Так сказал мистер Джексон?
— Что-то вроде того. Просто назовем это авансом в счет твоего предстоящего выигрыша. — Чарли улыбнулся.
Сев на кровать, Лу-Энн нахмурилась, нервно сплетая и расплетая пальцы. Лиза все еще сидела в коляске и играла с игрушками, которые ей купил Чарли. Радостные восклицания малышки наполняли комнату.
— Вот. — Чарли протянул Лу-Энн пачку фотографий, свидетельство ее сегодняшнего пребывания в Нью-Йорке. — Для альбома.
Женщина взглянула на снимки, и глаза у нее зажглись огнем.
— Ни за что не думала встретить в таком большом городе лошадь с коляской… Мне очень понравилось кататься по большому старому парку. И это круто — он со всех сторон зажат высокими зданиями…
— Послушай, ты что, никогда не слышала о Центральном парке?
— Конечно, слышала. Но и только. Я всегда думала, что всё это выдумки.
Лу-Энн протянула Чарли фото на документ, которое взяла из пачки.
— Здорово, спасибо, что напомнила! — воскликнул тот.
— Это для моего паспорта.
Кивнув, Чарли убрал фото в карман куртки.
— А Лизе нужно?
— Она еще маленькая, — покачал головой Чарли. — Она сможет ездить по твоему.
— О!
— Я так понимаю, ты хочешь сменить фамилию.
Отложив фотографии, Лу-Энн принялась разбирать пакеты с покупками.
— Я подумала, так будет лучше. Начать все заново.
— Так мне сказал Джексон. Наверное, если ты действительно этого хочешь, так будет лучше.
Внезапно Лу-Энн плюхнулась в шезлонг и закрыла лицо руками.
Чарли сочувственно посмотрел на нее.
— Ну же, Лу-Энн, смена имени — это не такая уж сильная травма. Что тебя тревожит?
Наконец она подняла на него взгляд.
— Ты уверен, что завтра я выиграю в лотерею?
— Давай подождем до завтра, — осторожно произнес Чарли, — но, думаю, ты не будешь разочарована.
— Это такие деньги, Чарли… но мне почему-то не по себе.
Закурив, мужчина глубоко затянулся, продолжая наблюдать за Лу-Энн.
— Сейчас я закажу ужин в номер. Из трех блюд и бутылки вина. И крепкий кофе, это помогает. После того как ты поешь, тебе станет лучше.
Открыв меню, он принялся его изучать.
— Раньше тебе уже приходилось делать это? Я хочу сказать, заботиться о тех, кто… с кем встречался мистер Джексон?
Чарли оторвался от меню.
— Да, я уже работал на него. Лично я с ним никогда не встречался. Мы общаемся исключительно по телефону. Это очень умный тип. По мне, так излишне мелочно-дотошный, страдает манией преследования, но очень толковый. И платит хорошо, очень хорошо. А потом, нянчиться с людьми в шикарных гостиницах и заказывать еду в номер — это не такая уж плохая работа. — Помолчав, он добавил с улыбкой: — Однако мне еще ни разу не приходилось опекать человека, с которым мне было так приятно.
Опустившись на корточки, Лу-Энн достала из сумки в коляске коробку в подарочной упаковке и протянула ее Чарли.
— Это еще что такое? — разинул рот от удивления тот.
— У меня для тебя подарок. На самом деле это от нас с Лизой. Я искала что-нибудь для тебя, а она начала пищать и тыкать пальцем.
— Когда это ты успела?
— Помнишь, ты отошел посмотреть мужскую одежду?
— Лу-Энн, право, тебе незачем…
— Знаю, — быстро сказала она. — Вот почему это называют неожиданным подарком.
Чарли схватил коробку, не отрывая взгляда от лица Лу-Энн.
— Ради бога, открой же ее! — сказала та.
Пока Чарли развертывал бумагу, Лиза заерзала в коляске. Наклонившись, Лу-Энн взяла девочку на руки. Они вдвоем смотрели, как Чарли открыл коробку.
— Черт возьми!
Он аккуратно достал из коробки темно-зеленую фетровую шляпу с кожаной лентой шириной в дюйм и полоской кремового шелка внутри.
— Я увидела, как ты ее примерил. Мне показалось, она тебе очень идет, ты в ней выглядишь мужественным. Но потом ты положил шляпу на место. Я поняла, что ты посчитал ее слишком дорогой.
— Лу-Энн, она же стоит кучу денег!
— У меня были кое-какие сбережения, — махнула рукой Лу-Энн. — Надеюсь, она тебе понравится.
— Да я от нее в восторге! Спасибо! — Крепко обняв ее, Чарли взял в руку кулачок Лизы и официально потряс его. — И тебе спасибо, юная леди. Великолепный вкус!
— Ну, так примерь шляпу еще раз. Убедись в том, что она тебе по-прежнему нравится.
Надев шляпу, мужчина посмотрел на себя в зеркало.
— Класс, Чарли, просто класс!
Он улыбнулся.
— Неплохо, неплохо. — Поправил шляпу на голове, ища нужный угол, затем снял и сел на место. — Мне еще никогда не делали подарки те, кого я опекаю. Впрочем, обычно я провожу с ними всего пару дней, после чего их забирает Джексон.
Лу-Энн быстро ухватилась за эту ниточку.
— Как получилось, что у тебя такая работа?
— Я так понимаю, ты хочешь услышать историю моей жизни.
— Конечно. Я-то тебе уже все уши прожужжала.
Чарли устроился в кресле поудобнее и указал на свое лицо.
— Готов поспорить, ты и не догадывалась, что в прошлом я зарабатывал на жизнь на ринге. — Он усмехнулся. — В основном в качестве спарринг-партнера — боксерской груши для будущих звезд. У меня хватило ума уйти, пока у меня еще оставались мозги — по крайней мере, какая-то их часть. Затем я занялся полупрофессиональным футболом. Надо сказать, для тела это ничуть не легче, но хотя бы есть шлем и щитки. Но я всегда дружил со спортом, и, честно скажу, мне нравилось так зарабатывать на жизнь.
— По-моему, ты в отличной форме.
Чарли похлопал себя по упругому животу.
— Неплохо для человека, которому скоро стукнет пятьдесят четыре. Так или иначе, после футбола я немного поработал тренером, женился, попробовал себя тут и там, нигде не находя ничего подходящего, понимаешь?
— Мне прекрасно знакомо это чувство, — сказала Лу-Энн.
— И тут моя карьера сделала резкий поворот. — Чарли умолк, чтобы смять сигарету в пепельнице и тотчас же закурить другую.
Воспользовавшись этой паузой, женщина усадила Лизу обратно в коляску.
— Что произошло?
— Некоторое время я был гостем американского правительства. — Лу-Энн недоуменно посмотрела на него, не понимая, что он хотел сказать. — Я сидел в федеральной тюрьме, Лу-Энн.
Она была поражена.
— Ты совсем не похож на преступника, Чарли.
— Тут я ничего не могу возразить, — рассмеялся он. — К тому же позволь тебе сказать, Лу-Энн, что в тюрьме сидят самые разные люди.
— Так что же ты сделал?
— Уклонение от уплаты подоходного налога. Или мошенничество… по крайней мере так это назвал прокурор. И он был прав. Наверное, я просто устал платить налоги. Мне даже на жизнь не всегда хватало, не говоря о том, чтобы отстегивать кусок государству. — Чарли смахнул волосы назад. — Эта маленькая ошибка стоила мне трех лет и жены.
— Извини, Чарли.
Он пожал плечами.
— На самом деле, пожалуй, это лучшее, что случилось в моей жизни. Меня содержали в отделении общего режима вместе с преступниками из числа «белых воротничков», поэтому мне не нужно было постоянно беспокоиться о том, как бы кто-нибудь не перерезал мне глотку. Я окончил несколько курсов, начал думать о том, как жить дальше. Если честно, за все то время, которое я провел за решеткой, со мной случилась только одна плохая вещь. — Чарли выразительно поднял сигарету. — До тюрьмы я никогда не курил. А там курили практически все. Выйдя на свободу, я бросил. Продержался очень долго. Снова начал курить где-то с полгода назад. Ну и черт с этим! Одним словом, выйдя на свободу, я устроился работать у своего адвоката, что-то вроде личного сыщика. Он знал, что, несмотря на тюремный срок, я человек честный и надежный. А я знал многих людей вверху и внизу социально-экономической лестницы, если ты понимаешь, что я хочу сказать. Множество нужных связей. К тому же за решеткой я многому выучился. Кстати, об образовании. У меня были опытные наставники по всем предметам, начиная от мошенничеств со страховкой и кончая мастерскими по разборке краденых машин. Этот опыт мне очень пригодился, когда я устроился в юридическую фирму. Это была классная работа, она доставляла мне наслаждение.
— Так как же ты сошелся с мистером Джексоном?
Тут Чарли несколько смутился.
— Скажем так: однажды он просто позвонил мне. Я впутался кое в какие неприятности. Ничего серьезного, но я был освобожден условно-досрочно, и это могло обернуться для меня новым значительным сроком. Мистер Джексон вызвался помочь мне, и я принял его предложение.
— Приблизительно то же самое произошло и со мной, — сказала Лу-Энн, и ее голос прозвучал резко. — Он делает такие предложения, от которых трудно отказаться.
Чарли посмотрел на нее, и в его глазах появилась усталость.
— Точно, — коротко произнес он.
Присев на край кровати, Лу-Энн выпалила:
— Чарли, я никогда в жизни никого не обманывала!
Сделав глубокую затяжку, он медленно выпустил дым.
— Наверное, все зависит от того, как на это смотреть.
— Что ты хочешь сказать?
— Ну, если хорошенько подумать, люди, в остальных отношениях хорошие, честные и трудолюбивые, лгут каждый день своей жизни. Кто-то — по-крупному, большинство — по мелочам. Одни мухлюют с налогами или вообще их не платят, как я. Другие не возвращают деньги, когда им неправильно выставят счет. Маленькая белая ложь — люди ежедневно выдают ее чисто автоматически, иногда просто для того, чтобы не сойти с ума. Потом есть большая ложь: и мужчины, и женщины постоянно заводят отношения на стороне. В этом я очень хорошо разбираюсь. Думаю, моя бывшая жена была асом по части супружеских измен.
— Мне тоже пришлось с этим столкнуться, — тихо промолвила Лу-Энн.
Чарли смерил ее взглядом.
— Этот сукин сын был полным идиотом, только и могу сказать. В любом случае с годами все это накапливается.
— Но не на пятьдесят же миллионов долларов!
— Может быть, и нет, если переводить на доллары. Но, пожалуй, я предпочел бы один крупный обман за всю жизнь тысяче мелочей, которые постоянно гложут человека, вызывая у него отвращение к самому себе.
Обхватив плечи руками, Лу-Энн поежилась. Какое-то время Чарли смотрел на нее, затем перевел взгляд на меню.
— Я сейчас закажу ужин в номер. Против рыбы ты ничего не имеешь?
Рассеянно кивнув, Лу-Энн уставилась на свои ноги. Чарли сделал заказ по телефону. Покончив с этим, он достал из пачки новую сигарету и зажег ее.
— Проклятье, я не знаю ни одного человека, кто отказался бы от такого предложения, какое было сделано тебе. С моей точки зрения, это было бы огромной глупостью. — Чарли помолчал, крутя в руках зажигалку. — И по тому немногому, что я успел узнать о тебе, можно предположить, что ты искупишь свою вину — по крайней мере, в собственных глазах. Хотя и искупать тебе особо ничего не нужно.
— Это еще как? — удивленно подняла на него взгляд Лу-Энн.
— Воспользуйся частью денег, чтобы помочь другим, — просто сказал Чарли. — Организуй благотворительный фонд или что-нибудь в таком духе. Я вовсе не хочу сказать, что ты сама не должна наслаждаться этими деньгами. Полагаю, ты их заслужила. — Помолчав, он добавил: — Я ознакомился с информацией о твоем прошлом. Твою жизнь никак нельзя назвать легкой.
— Я справлялась, — пожала плечами Лу-Энн.
Чарли подсел к ней.
— Совершенно верно, ты способна преодолеть любые трудности. И с этим ты также справишься. — Он пристально посмотрел ей в лицо. — Не возражаешь, если я теперь, после того как излил тебе душу, задам один личный вопрос?
— Все зависит от того, что это за вопрос.
— Справедливо, — кивнул Чарли. — Итак, как уже говорил, я ознакомился с твоим досье. И мне хочется понять, как ты вообще связалась с таким типом, как Дуэйн Харви. У него же на лбу стоит клеймо: «Неудачник».
Лу-Энн представила себе щуплое тело Дуэйна, лежащее ничком на грязном ковре, слабый стон, который он издал перед тем, как свалиться с дивана, словно взывая к ней, умоляя о помощи. Но она не ответила на этот призыв.
— Дуэйн не такой уж и плохой. Просто на него свалилась куча неприятностей. — Встав, Лу-Энн принялась расхаживать по комнате. — У меня была очень тяжелая пора. Только что умерла мама. Я познакомилась с Дуэйном, когда размышляла, как жить дальше. Человек или проживет в нашем округе всю свою жизнь и умрет там, или сбежит оттуда как можно быстрее. Никто никогда не переезжал в округ Рикерсвилл — по крайней мере, я об этом не слышала. — Собравшись с духом, она продолжила: — Дуэйн как раз перебрался в этот фургон, который где-то нашел. У него тогда была работа. Он относился ко мне хорошо. Мы говорили о том, что поженимся. Дуэйн просто был другим.
— Ты хотела быть одной из тех, кто родился и умер там?
Потрясенная, Лу-Энн посмотрела на него.
— Нет, черт побери! Мы собирались уехать. Я очень этого хотела, и Дуэйн тоже хотел… по крайней мере он так говорил. — Остановившись, она посмотрела на Чарли. — Потом у нас появилась Лиза. И Дуэйн изменился. Не думаю, что в его планы входил ребенок. Но Лиза родилась, и это лучшее, что произошло в моей жизни. Однако я почувствовала, что наши с Дуэйном отношения уже не будут такими, как прежде. Я поняла, что должна уйти. Я просто пыталась сообразить, как это сделать, и тут позвонил мистер Джексон.
Лу-Энн уставилась в окно на горящие в темноте огни города.
— Джексон сказал, что все это связано с определенными условиями. Я имею в виду деньги. Я понимаю, что он поступает так не из любви ко мне. — Она оглянулась на Чарли.
— Да, — проворчал тот, — тут ты абсолютно права.
— У тебя есть какие-нибудь мысли насчет того, что это за условия?
Чарли покачал головой еще до того, как она задала свой вопрос.
— Я знаю только то, что у тебя будет столько денег, сколько ты не сможешь потратить.
— И я смогу воспользоваться ими как захочу, правильно?
— Совершенно верно. Деньги твои, до последнего цента. Ты можешь скупить весь товар в роскошных магазинах «Сакс» и «Тиффани», а можешь построить больницу для бедных в Гарлеме. Решать тебе.
Лу-Энн снова отвернулась к окну, и у нее зажглись глаза. В голове вихрем закрутились мысли, в сравнении с которыми меркли высящиеся вокруг небоскребы. Казалось, в это самое мгновение все стало ясно! Даже высоченные небоскребы Нью-Йорка стали слишком маленькими, чтобы вместить все то, что Лу-Энн собралась сделать со своей жизнью. Со всеми этими деньгами.
Глава 12
— Нам нужно было просто оставаться в гостинице и смотреть все по телевизору. — Чарли тревожно огляделся вокруг. — Джексон меня убьет, если узнает, что мы были здесь. У меня строгий приказ никогда не приводить «клиентов» сюда.
Под «сюда» понималось центральное управление комитета Национальной лотереи Соединенных Штатов, расположенное в тонком, как игла, новеньком небоскребе на Парк-авеню. Просторный зал был заполнен до отказа. Повсюду стояли корреспонденты общенациональных телеканалов, сжимая микрофоны, а также представители газет и журналов.
Устроившаяся недалеко от сцены Лу-Энн держала Лизу на коленях. Она была в темных очках, купленных Чарли, и бейсболке, развернутой задом наперед, под которой были спрятаны ее длинные волосы. Ее заметную фигуру скрывал длинный плащ.
— Всё в порядке, Чарли, в таком наряде меня никто не узнает.
— И все равно мне это не нравится, — покачал головой Чарли.
— Я просто должна была прийти сюда и увидеть все собственными глазами. Это совсем не то же самое, что сидеть в гостинице и смотреть по телевизору.
— Вероятно, Джексон позвонит в гостиницу сразу же после тиража, — проворчал Чарли.
— Я просто скажу ему, что заснула и не услышала звонок.
— Точно! — Он понизил голос. — Тебе предстоит выиграть по меньшей мере пятьдесят миллионов долларов, а ты заснула?
— Ну, если я знаю наперед, что выиграю, что тут такого захватывающего? — выпалила в ответ Лу-Энн.
На это у Чарли не было готового ответа, поэтому он закрыл рот и снова принялся внимательно изучать зал и тех, кто в нем находился.
Лу-Энн устремила взгляд на сцену, где на столе установили лототрон. Устройство имело в длину около шести футов и состояло из десяти больших труб, поднимающихся над закрепленными на них корзинками с теннисными шариками. На каждом шарике был написан номер. После того как устройство будет включено, струя сжатого воздуха начнет гонять шарики до тех пор, пока один не проскочит в маленькое отверстие, попадет в трубу и застрянет в ней благодаря специальному приспособлению. Как только шарик окажется в трубе, корзинка под ней тотчас же закроется, и автоматически подключится следующая корзинка. Так будет продолжаться дальше, с нарастающим в зале напряжением, до тех пор пока наконец не будут выбраны все десять выигрышных номеров.
Зрители возбужденно смотрели на свои лотерейные билеты; у многих в руках было по меньшей мере десять билетов. Один парень держал на коленях портативный компьютер, на экран которого были выведены сотни комбинаций. Лу-Энн могла не смотреть на свой билет; она запомнила числа наизусть: 0810080521, что означало ее день рождения, день рождения Лизы, а также то, сколько лет ей исполнится в этом году. Лу-Энн больше не чувствовала вины, наблюдая за полными надежд взглядами на лицах зрителей и беззвучно шевелящимися губами, шепчущими слова молитвы. Момент розыгрыша приближался. Женщина не сомневалась в том, что сможет пережить огорчение своих соседей. Она приняла решение, составила план и именно поэтому теперь стояла посреди моря напряженных людей, вместо того чтобы прятаться под кроватью в «Уолдорфе».
Из размышлений ее вывел мужчина, поднявшийся на сцену. Толпа тотчас же затихла. Лу-Энн смутно ожидала увидеть на сцене Джексона, но этот мужчина был моложе и значительно привлекательнее. У Лу-Энн мелькнула мысль: а что, если и он тоже «в доле»? Они с Чарли переглянулись и натянуто улыбнулись друг другу. К мужчине на сцене присоединилась светловолосая женщина в мини-юбке, черных колготках и туфлях на шпильках. Она остановилась перед мудреной машиной, сцепив руки за спиной.
Телекамеры сфокусировались на привлекательных чертах лица мужчины, и тот сделал краткое и четкое объявление. Поприветствовав всех участников лотереи, пожелал им удачи, выждал театральную паузу, после чего произнес главную новость этого вечера: данные о продаже билетов, продолжавшейся до самого последнего момента, говорят о том, что размер главного выигрыша составит рекордные сто миллионов долларов! Услышав эту огромную сумму, толпа дружно ахнула. Даже Лу-Энн непроизвольно раскрыла рот. Покосившись на нее, Чарли слегка покачал головой, и его губы изогнулись в усмешке. Шутливо толкнув Лу-Энн локтем, он наклонился к ней и шепнул на ухо:
— Эй, ты сможешь обчистить «Сакс» и «Тиффани» и вдобавок построить больницу — и у тебя еще останется!
И действительно, это был самый большой выигрыш за все время проведения лотереи, и, как объявил с сияющей улыбкой ведущий на сцене, демонстрируя незаурядное актерское мастерство, достанется он невероятно везучему человеку. Толпа восторженно зааплодировала. Ведущий театральным жестом указал на блондинку, и та включила лототрон. Лу-Энн с замиранием сердца смотрела на то, как в первой корзине запрыгали шарики. Когда они начали стучаться в маленькое отверстие, ведущее в трубку, женщина почувствовала, что у нее перехватило дыхание, а пульс бешено участился. Несмотря на присутствие стоящего рядом Чарли, на спокойное, уверенное поведение мистера Джексона, правильно предсказавшего результат еженедельного тиража, и на все остальное, что произошло с ней за последние несколько дней, Лу-Энн внезапно пришло в голову, что ее присутствие здесь является полным безумием. Ну как Джексон или кто бы то ни было другой смогут управлять этими беспорядочно мечущимися шариками? У нее мелькнула мысль, что она является свидетелем того, как сперматозоиды бомбардируют яйцеклетку, — как-то раз она видела это по телевизору. Какова вероятность выбрать из них тот, которому удастся прорваться и оплодотворить яйцеклетку? Настроение Лу-Энн рухнуло вниз. Она отчетливо представила, какой выбор встанет перед ней: возвратиться домой и как-то попытаться объяснить присутствие двух трупов в забитом наркотиками фургоне, который она называла своим домом, — или надеяться на гостеприимство ближайшего приюта для бездомных и думать, как быть дальше со своей загубленной жизнью.
Лу-Энн еще крепче прижала к груди Лизу, а другая ее рука непроизвольно стиснула толстые пальцы Чарли. Первый шарик нырнул в отверстие и был схвачен в трубке. На нем была написана цифра ноль. Ее тотчас же показали на большом экране, закрепленном над сценой. Как только это произошло, ожила вторая коробка с шариками. Через несколько секунд и она выдала победителя: цифру восемь. Один за другим в быстрой последовательности шесть следующих шариков выскочили в соответствующие трубки. Теперь комбинация была следующая: 0-8-1-0-0-8-0-5. Лу-Энн беззвучно шевелила губами, произнося знакомые числа. У нее на лбу выступил пот, она почувствовала, что ноги отказываются ее держать.
— О господи, — прошептала она, — это действительно случится!
Джексон все устроил; каким-то образом этот самоуверенный, дотошный человечек все устроил. Лу-Энн слышала вокруг стоны и проклятия, видела порванные и брошенные на пол билеты: со сцены в зал смотрели выигрышные номера. Лу-Энн завороженно наблюдала, как запрыгали шарики в девятой коробке. Теперь все происходило словно в замедленной съемке. Наконец шарик с цифрой два вылетел в отверстие и застрял в девятой трубке. На лицах присутствующих в зале не осталось надежды. На всех, кроме одного.
Включилась последняя коробка, шарик с номером один быстро пробился ко входу в последнюю трубку и приготовился устремиться к победе. Лу-Энн расслабила руку, схватившую пальцы Чарли. Затем, словно проколотый воздушный шар, испускающий воздух, номер один опустился на дно, и у выходного отверстия его сменил энергичный и решительный шарик с номером четыре. Быстрыми, резкими движениями он неумолимо приближался к открытой дороге, ведущей в десятую и последнюю трубку, несмотря на то что его снова и снова отгоняли от выхода. Кровь медленно отхлынула от лица Лу-Энн, и на мгновение ей показалось, что она сейчас свалится на пол.
— Твою мать! — выругалась Лу-Энн вслух, хотя даже Чарли не смог бы услышать ее за гулом толпы.
Она с такой силой стиснула ему пальцы, что мужчина едва не вскрикнул от боли.
У самого Чарли сердце также понеслось галопом от сопереживания с Лу-Энн. На его памяти Джексон еще ни разу не терпел неудачу, но как знать… «Какого черта, тебе-то какое дело?» — подумал он. Затем, засунув свободную руку за пазуху, нащупал массивное серебряное распятие, которое носил, сколько себя помнил, и потер его, молясь об удаче.
Мучительно медленно, в то время как сердце Лу-Энн уже готово было перестать биться, два шарика, словно в слаженной хореографии, опять поменялись местами в бурлящих вихрях теплого воздуха, в какой-то момент даже столкнувшись друг с другом. После непродолжительной заминки шарик номер один, проявив милосердие по отношению к Лу-Энн, наконец вылетел в отверстие и оказался в последней, десятой трубке.
Женщина едва сдержалась, чтобы не закричать во весь голос, — скорее от чистого облегчения, а не от восторга по поводу того, что она только что стала на сто миллионов долларов богаче. Они с Чарли переглянулись; у обоих глаза были широко раскрыты, тела тряслись, лица взмокли от пота, словно они только что завершили акт любви. Чарли наклонил голову, выгнув брови, словно спрашивая: «Ты же выиграла, ведь так?»
Лу-Энн слабо кивнула, медленно покачивая головой из стороны в сторону словно в такт любимой песне. Будто почувствовав возбуждение матери, Лиза заерзала и задергала ножками.
— Проклятие! — пробормотал Чарли. — Я думал, что наделаю в штаны, ожидая, когда наконец свалится последнее число.
Он повел Лу-Энн к выходу из зала, и через пару минут они уже медленно шли по улице по направлению к гостинице. Погода стояла прекрасная; на безоблачном небе высыпали россыпи звезд, которым, казалось, не было числа. Это как нельзя лучше соответствовало настроению Лу-Энн.
— Боже, я думал, ты сломаешь мне пальцы, — пробормотал Чарли, потирая руку. — Что на тебя нашло?
— Тебе лучше не знать это, — твердо произнесла Лу-Энн.
Улыбнувшись, она втянула полной грудью сладкий холодный воздух и нежно чмокнула Лизу в щечку. Вдруг ткнула Чарли в бок, и у нее на лице появилась озорная улыбка.
— Тот, кто добежит до гостиницы последним, платит за ужин!
Как молния, Лу-Энн устремилась вперед; развевающийся плащ следовал за ней подобно парашюту. Оставшись один, Чарли слышал долетающие до него радостные крики. Усмехнувшись, он бросился вдогонку.
Ни Лу-Энн, ни Чарли не радовались бы так, если б обратили внимание на мужчину, который проследил за ними до розыгрыша лотереи, а теперь наблюдал с противоположной стороны улицы. Энтони Романелло предполагал, что слежка за Лу-Энн может привести к весьма интересным последствиям. Но сейчас даже он вынужден был признать, что действительность многократно превзошла все его самые смелые ожидания.
Глава 13
— Лу-Энн, ты точно хочешь отправиться туда?
— Да, сэр! — с жаром произнесла в телефон женщина. — Мистер Джексон, я всегда мечтала побывать в Швеции. Оттуда приехали предки моей мамы, давным-давно. Мама очень хотела туда съездить, но у нее не было такой возможности. Так что в каком-то смысле я сделаю это за нее. А что, есть какие-то проблемы?
— Проблемы будут всегда, Лу-Энн. Вопрос только в том, насколько сложные.
— Но ведь вы можете это осуществить, правда? Я хочу сказать, я с удовольствием съезжу и в другие места, но начать мне хотелось бы со Швеции.
— Если я смог устроить, чтобы такой человек, как ты, выиграл сто миллионов долларов, — раздраженно произнес Джексон, — то уж как-нибудь смогу позаботиться о твоих путешествиях.
— Я вам очень признательна. Честное слово.
Лу-Энн посмотрела на Чарли, который держал Лизу на руках и играл с ней.
— У тебя это отлично получается, — улыбнулась она.
— В чем дело? — спросил Джексон.
— Извините, это я сказала Чарли.
— Передай ему трубку; нам нужно обговорить твой визит в управление лотерей, чтобы там подтвердили подлинность выигрышного билета. Чем скорее это будет сделано, тем быстрее мы сможем устроить пресс-конференцию, после чего ты будешь вольна отправляться в путь.
— Условия, о которых вы говорили… — начала было Лу-Энн.
— В настоящий момент я не готов обсуждать этот вопрос, — перебил ее Джексон. — Передай трубку Чарли, я тороплюсь.
Лу-Энн обменяла телефон на Лизу. Она пристально следила за тем, как Чарли вполголоса разговаривает по телефону, повернувшись к ней спиной. Несколько раз он кивнул, затем положил трубку.
— Всё в порядке? — озабоченно спросила Лу-Энн, стараясь успокоить расшалившуюся малышку.
Какое-то время Чарли смотрел в противоположный конец комнаты и только затем встретился с ней взглядом.
— Конечно, всё в полном порядке. Сегодня днем ты должна отправиться в комитет по лотереям. Прошло уже достаточно времени.
— Ты пойдешь вместе со мной?
— Я провожу тебя на такси, но в здание заходить не буду. Подожду тебя на улице.
— Что мне нужно будет там сделать?
— Просто предъявишь выигрышный билет. Его проверят на подлинность, после чего выдадут тебе официальную квитанцию. Там будут свидетели и все такое. Билет изучат вдоль и поперек. Для проверки его достоверности используют высокоточный лазер. В бумаге также есть особые волокна, в том числе прямо под цифрами. Это что-то вроде банкнот — чтобы исключить подделку. Изготовить фальшивый билет невозможно, особенно в столь короткий срок. Комитет свяжется с тем киоском, где ты купила билет, и убедится в том, что билет с таким номером действительно был приобретен там. И также соберет личную информацию о тебе. Откуда ты родом, родители, дети и все такое. Это займет несколько часов. Тебе придется подождать. Когда все будет готово, тебе дадут знать. Затем будет сделано заявление для прессы о том, что победитель объявился, однако твое имя будет оглашено только на пресс-конференции. Понимаешь, это делается для того, чтобы раздуть напряжение. Подобные вещи увеличивают объемы продаж лотерейных билетов в следующем тираже. Но тебе не нужно будет торчать там. Сама пресс-конференция состоится лишь на следующий день.
— Мы вернемся сюда?
— На самом деле «Линда Фримен» выписывается из гостиницы сегодня. Мы переедем в другую гостиницу, где ты сможешь зарегистрироваться как Лу-Энн Тайлер, одна из богатейших женщин страны, только что приехавшая в город и готовая взять в свои руки весь мир.
— Тебе уже доводилось бывать на подобных пресс-конференциях?
— Несколько раз, — кивнул Чарли. — Порой на них царит самое настоящее сумасшествие. Деньги делают с людьми странные вещи. Но продолжаться она будет недолго. Тебе зададут кучу вопросов, после чего ты сможешь уйти. — Помолчав, он добавил: — Это очень здорово: ты собираешься отправиться в Швецию вместо своей мамы.
Лу-Энн, играя с ножками Лизы, опустила взгляд.
— Надеюсь. Уверена, все будет хорошо.
— Ну, наверное, ты это заслужила.
— Не знаю, как долго я там пробуду…
— Оставайся, сколько захочешь. Проклятье, если возникнет желание, ты сможешь остаться там навсегда.
— Вряд ли я этого захочу. По-моему, я буду там чужой.
Схватив женщину за плечи, Чарли посмотрел ей в лицо.
— Послушай, Лу-Энн, ты себя совсем не уважаешь! Да, у тебя нет кучи дорогих платьев, и что с того? Зато ты умная, ты прекрасно заботишься о своем ребенке и у тебя доброе сердце. По моим правилам, это ставит тебя выше девяноста девяти процентов всех людей.
— Не знаю, как бы я сейчас со всем справлялась, если б ты мне не помогал.
Чарли пожал плечами.
— Послушай, как я уже говорил, это часть моей работы. — Отпустив плечи Лу-Энн, он вытряхнул из пачки новую сигарету. — Как ты относишься к тому, если мы сейчас быстренько пообедаем, после чего ты отправишься предъявлять свои права на выигрыш? Что скажете, леди, вы готовы стать до безобразия богатой?
Прежде чем ответить, Лу-Энн глубоко вздохнула.
— Готова.
* * *
Покинув здание комитета национальных лотерей, Лу-Энн прошла по улице, завернула за угол и в назначенном месте встретилась с Чарли. Тот в ее отсутствие забрал Лизу.
— Она внимательно наблюдала за всем, что происходило вокруг, — сказал он. — Очень любопытная малышка.
— Пройдет совсем немного времени, и мне придется повсюду за ней бегать.
— Клянусь Богом, она и так старалась изо всех сил вылезти из коляски и куда-нибудь уползти. — Улыбнувшись, Чарли усадил деятельную Лизу обратно в коляску. — Ну, как все прошло?
— Меня встретили очень дружелюбно. Обслужили по высшему классу. «Хотите кофе, мисс Тайлер?» Одна женщина предложила мне быть моим личным помощником. — Лу-Энн рассмеялась.
— Тебе нужно привыкать к этому. Квитанция у тебя?
— Да, в сумочке.
— На какое время назначена пресс-конференция?
— Мне сказали, завтра на шесть вечера. — Лу-Энн посмотрела на Чарли. — В чем дело?
По пути мужчина пару раз украдкой оглянулся назад. Теперь он посмотрел на Лу-Энн.
— Не знаю. Когда я сидел в тюрьме, а потом работал частным сыщиком, у меня словно выработался своеобразный радар, предупреждающий о том, что кто-то обращает на меня слишком пристальное внимание. Так вот, сейчас в моей голове звучит тревожный сигнал.
Лу-Энн хотела было оглянуться, но Чарли довольно резко остановил ее.
— Не надо! Просто идем вперед как ни в чем не бывало. Я зарегистрировал тебя в другой гостинице. Она в квартале отсюда. Вы с Лизой переселитесь туда, а я тут все разнюхаю. Вполне вероятно, тревога ложная.
Взглянув на складки в уголках глаз Чарли, Лу-Энн рассудила, что эти слова не соответствуют его настроению. Крепче стиснув ручку коляски, она решительным шагом двинулась вперед.
* * *
Энтони Романелло, стоявший в двадцати ярдах позади и на другой стороне улицы, гадал, засекли его или нет. В этот час улицы были запружены народом, однако внезапная остановка тех двоих, за кем он следил, явилась тревожным сигналом. Запахнув куртку, Романелло отстал еще на десять ярдов, тем не менее не выпуская Лу-Энн и ее спутника из виду. При этом он постоянно искал глазами свободное такси на тот случай, если они решат воспользоваться машиной. Однако у него было определенное преимущество, заключавшееся в том, что потребуется несколько минут, чтобы усадить в машину ребенка и уложить в багажник коляску. У него будет достаточно времени, чтобы поймать такси. Однако эти двое шли пешком до самой конечной цели своего пути. Постояв перед входом в гостиницу, Романелло окинул взглядом улицу, после чего зашел внутрь.
* * *
— Когда ты достал все это? — спросила Лу-Энн, изумленно уставившись на новые вещи, сложенные в углу номера-люкс.
— Кто же отправляется в далекое путешествие без надлежащего багажа? — усмехнулся Чарли. — И все эти чемоданы сверхнадежные. Не то что тот дорогой мусор, который при неправильном обращении разваливается на части. Один чемодан уже заполнен тем, что тебе понадобится для заокеанского перелета. Вещи для Лизы и все такое. Мне в этом помогла одна знакомая дама. Однако сегодня нам предстоит пройтись по магазинам, чтобы заполнить остальные чемоданы.
— Господи, Чарли, я не могу в это поверить! — Лу-Энн крепко обняла его и чмокнула в щеку.
Мужчина смущенно потупился, его лицо залилось краской.
— Ничего такого я и не сделал. Вот.
Он протянул Лу-Энн паспорт. Та внимательно изучила свое имя на первой странице, словно до нее только сейчас дошло сознание ее обратного перевоплощения, — и закрыла маленькую синюю книжицу, олицетворявшую дверь в другой мир, в мир, который откроется ей в самое ближайшее время.
— Заполни в нем все страницы, Лу-Энн, посмотри всю эту чертову планету! Вместе с Лизой. — Чарли развернулся, собираясь уходить. — Мне нужно кое-что проверить. Я скоро вернусь.
Теребя паспорт в руках, Лу-Энн посмотрела на него, слегка покраснев.
— Чарли, почему бы тебе не отправиться вместе с нами?
Медленно обернувшись, он уставился на нее.
— Что?
— Я тут подумала, теперь у меня столько денег, — глядя на свои руки, быстро заговорила она. — А ты так хорошо относишься к нам с Лизой… Я еще нигде никогда не бывала и все такое. И… ну, мне бы хотелось, чтобы ты поехал вместе с нами… если ты хочешь, конечно. Если ты откажешься, я тебя пойму.
— Это очень великодушное предложение, Лу-Энн, — тихо промолвил Чарли. — Но на самом деле ты меня совсем не знаешь. А по отношению к незнакомому человеку это очень серьезное обязательство.
— Я знаю все, что мне нужно знать, — упрямо произнесла Лу-Энн. — Я знаю, что ты хороший человек. Я видела, как ты заботился о нас. И Лиза к тебе сразу привыкла. На мой взгляд, это многого стоит.
Улыбнувшись малышке, Чарли снова повернулся к ней.
— Лу-Энн, предлагаю нам обоим хорошенько подумать обо всем. А уже потом мы сможем поговорить, лады?
Пожав плечами, она смахнула с лица выбившуюся прядь.
— Чарли, я вовсе не предлагаю тебе жениться на мне, если ты это вообразил.
— Очень хорошо, потому что по возрасту я гожусь тебе чуть ли не в дедушки, — улыбнулся он.
— Но мне правда хочется, чтобы ты был рядом. Друзей у меня — раз, два и обчелся, если считать тех, на кого можно положиться. А на тебя можно положиться, я знаю. Ты мой друг, ведь так?
У Чарли запершило в горле.
— Да. — Кашлянув, он перешел на более деловой тон: — Я тебя услышал, Лу-Энн. Мы поговорим об этом, когда я вернусь. Обещаю.
Когда за Чарли закрылась дверь, Лу-Энн стала готовить Лизу ко сну. После того как девочка заснула, женщина принялась возбужденно расхаживать взад и вперед по комнате. Выглянув в окно, она как раз увидела, как Чарли вышел из здания и пошел по улице, и проследила за ним взглядом до тех пор, пока он не скрылся из виду. Кажется, никто не следил за ним, но на улице было так многолюдно, что точно сказать Лу-Энн не могла. Она чувствовала себя здесь не в своей стихии. Ей просто хотелось, чтобы Чарли как можно скорее вернулся, живой и невредимый. Она попробовала было подумать о пресс-конференции, но как только представила кучу совершенно незнакомых людей, задающих самые разные вопросы, у нее загудели нервы и она прогнала прочь эти мысли.
Стук в дверь напугал ее. Она уставилась на дверь, не зная, как быть.
— Это посыльный, — произнес голос за дверью.
Лу-Энн выглянула в глазок. Стоявший в коридоре парень действительно был в форменном костюме.
— Я ничего не заказывала, — сказала она, изо всех сил стараясь унять дрожь в голосе.
— Записка и пакет для вас, мэм.
— От кого? — вздрогнула Лу-Энн.
— Не знаю, мэм. Мужчина в фойе попросил меня отнести это вам.
«Чарли?» — подумала Лу-Энн.
— Он назвал меня по фамилии?
— Нет, он просто указал на вас, когда вы проходили к лифту, и попросил передать это вам. Мэм, вы будете брать? — терпеливо произнес посыльный. — Если нет, я просто оставлю все на стойке регистрации.
— Нет, я возьму.
Лу-Энн приоткрыла дверь и просунула руку, и посыльный вложил в нее пакет. Она тотчас же закрыла дверь. Парень постоял немного, расстроенный тем, что это поручение и проявленное им терпение не принесли чаевых. Впрочем, мужчина в фойе уже щедро вознаградил его, так что все обернулось как нельзя лучше.
Вскрыв конверт, Лу-Энн развернула записку. Она была написана на бланке гостиницы.
Дорогая Лу-Энн, как сейчас поживает Дуэйн? И второй тип, не знаю, чем ты его треснула? Оба мертвы дальше некуда. Хочется надеяться, полиция не узнает, что ты там была. Надеюсь, тебе понравятся свежие новости из твоего маленького городка. Давай поболтаем. Через час. Приезжай на такси к «Эмпайр-стейт-билдинг». Поверь, эту достопримечательность стоит посмотреть. Оставь верзилу и ребенка дома. Целую и обнимаю.
Лу-Энн разорвала оберточную бумагу, и из пакета выпала газета. Подобрав ее, Лу-Энн взглянула на название: «Атланта джорнал энд конститьюшн». Одна страница была заложена клочком желтой бумаги. Раскрыв газету на этой странице, Лу-Энн села на диван.
Увидев заголовок, она возбужденно подскочила. Ее глаза жадно пожирали текст, время от времени косясь на сопутствующую фотографию. Если такое только возможно, фургон на зернистом черно-белом снимке выглядел еще более убогим: казалось, он уже развалился и теперь ждал, когда мусоровоз отвезет его и его обитателей на свалку. Кабриолет также присутствовал на снимке, уткнувшийся своим длинным капотом и непристойной фигурой прямо в фургон, подобно охотничьей собаке, показывающей своему хозяину: «Вот добыча».
Два трупа, сообщалось в заметке. В деле замешаны наркотики. Когда Лу-Энн прочитала имя «Дуэйн Харви», на бумагу упала слезинка, промочившая часть текста. Опустившись на диван, женщина постаралась совладать с собой. Личность второго мужчины пока что не была установлена. Лу-Энн быстро пробежала взглядом текст и остановилась, увидев свое имя. В настоящий момент полиция разыскивала ее; в газете не сообщалось, что ее в чем-либо обвиняют, хотя ее исчезновение, по-видимому, только усилило подозрения полиции. Она вздрогнула, прочитав, что трупы обнаружила Ширли Уотсон. На полу в фургоне была найдена канистра с кислотой для аккумуляторов. Лу-Энн прищурилась. Кислота для аккумуляторов. Ширли вернулась ради отмщения и захватила с собой кислоту, это было очевидно. Однако вряд ли полицейские обратят внимание на несовершённое преступление, поскольку руки у них будут заняты по крайней мере двумя преступлениями, которые были совершены.
Потрясенная Лу-Энн сидела, уставившись в газету. Услышав новый стук в дверь, она едва не подскочила.
— Лу-Энн!
— Чарли?
— А кто еще?
— Минуточку!
Лу-Энн поспешно вырезала заметку из газеты и сунула ее в карман, после чего спрятала записку и остаток газеты под диван.
Она открыла дверь, Чарли вошел в номер и скинул куртку.
— Глупая мысль — как будто я мог кого-нибудь засечь на этих людных улицах… — Вытряхнув из пачки сигарету, он закурил, задумчиво уставившись в окно. — И все-таки я не могу избавиться от ощущения, что за нами следят.
— Возможно, это просто какой-то тип, задумавший нас ограбить. Таких здесь полно, разве не так?
— В последнее время преступники действительно стали более дерзкими, но если б дело было в этом, они уже давно напали бы на нас — и сразу же обратились бы в бегство. Вырвали у тебя сумочку и скрылись. Никто не стал бы направлять на нас оружие посреди толпы в миллион человек. А у меня было ощущение, будто за нами следили какое-то время. — Обернувшись, Чарли посмотрел Лу-Энн в лицо. — Кстати, по дороге сюда с тобой не произошло ничего необычного?
Женщина молча покачала головой, выдержав его взгляд широко раскрытыми глазами.
— Как ты думаешь, никто из знакомых не мог проследить за тобой до Нью-Йорка?
— Я никого не видела, Чарли. Клянусь! — Ее охватила дрожь. — Мне страшно!
Мужчина обнял ее за плечо.
— Так, всё в порядке. Возможно, параноик Чарли испугался собственной тени. Однако порой мания преследования бывает полезной… Послушай, как насчет того, чтобы пройтись по магазинам? Тебе точно станет лучше.
Лу-Энн нервно теребила в кармане газетную вырезку. Ей казалось, что сердце подступило у нее к самому горлу, ища свободное пространство, где можно было бы разорваться. Однако, когда она подняла взгляд на Чарли, ее лицо было спокойным, чарующим.
— Знаешь, чего я хочу на самом деле?
— И чего? Только назови, и это будет сделано.
— Я хочу уложить волосы. И, возможно, сделать маникюр. И то, и другое в ужасном состоянии. А хотелось бы выглядеть хорошо на пресс-конференции, которую будут транслировать по телевидению на всю страну.
— Проклятье, почему я об этом не подумал? Ладно, давай найдем в телефонном справочнике самый крутой салон красоты…
— Салон красоты есть прямо в фойе гостиницы, — поспешно произнесла Лу-Энн. — Я обратила на него внимание, когда мы заходили. Там делают прически, маникюр и педикюр, и все остальное. По-моему, хорошее место. Очень хорошее.
— Так даже еще лучше.
— Ты сможешь посидеть с Лизой?
— Да мы можем спуститься вниз и подождать тебя там.
— Чарли, я удивляюсь, ты что, правда ничего не понимаешь?
— А что? Что такого я сказал?
— Мужчины не ходят в салоны красоты и не подглядывают за тем, что там творится. Это женские секреты. Если б вы знали, скольких трудов нам стоит быть привлекательными, то поразились бы. Но тебе тоже предстоит важная работа.
— Это еще какая?
— Когда я вернусь, ты будешь охать и ахать и говорить, какая я красивая.
— Думаю, с этим я как-нибудь справлюсь, — улыбнулся Чарли.
— Не знаю, как долго я там пробуду. Быть может, меня примут не сразу. Когда Лиза проголодается, в холодильнике есть бутылочка с готовой смесью. Затем она захочет немного поиграть, после чего ты уложишь ее спать.
— Можешь не торопиться, у меня все равно больше никаких дел не намечено. Пиво и телевизор, — Чарли подошел к коляске и вынул из нее девочку, — и компания вот этой юной леди — и я счастливый человек.
Лу-Энн взяла плащ.
— Он-то тебе зачем? — удивился Чарли.
— Мне нужно кое-что купить. Магазин на той стороне улицы.
— Ты все найдешь в сувенирном киоске в фойе.
— Большое спасибо, ничто не сравнится с ценами в гостинице. Уж лучше я схожу через улицу.
— Лу-Энн, ты одна из богатейших женщин в мире и при желании можешь купить себе всю гостиницу целиком.
— Чарли, всю свою жизнь я с трудом наскребала на жизнь. В одночасье это не изменится. — Остановившись в дверях, Лу-Энн обернулась, стараясь скрыть нарастающее беспокойство. — Я постараюсь вернуться как можно скорее.
— Не нравится мне все это, — сказал Чарли, подходя к двери. — Если ты куда-нибудь выходишь, я должен тебя сопровождать.
— Я взрослая женщина и сама могу за себя постоять. К тому же Лиза скоро захочет спать; нельзя же оставлять ее здесь одну, ведь так?
— Да, нельзя, но…
Лу-Энн ласково обняла его за плечо.
— Ты присмотри за Лизой, а я постараюсь поскорее вернуться.
Чмокнув малышку в щечку, она нежно стиснула Чарли руку.
После того как она ушла, мужчина взял в холодильнике бутылку пива и устроился в кресле, посадив на колени Лизу и зажав в руке пульт дистанционного управления. Внезапно он застыл и оглянулся на дверь, нахмурившись. После чего снова повернулся к телевизору и постарался заинтересовать девочку переключением каналов.
Глава 14
Выйдя из такси, Лу-Энн подняла взгляд на впечатляющую громаду «Эмпайр-стейт-билдинг». Однако у нее не было времени, чтобы любоваться красотами архитектуры, поскольку ее тут же взяли под руку.
— Сюда, там мы сможем поговорить. — Голос был мягкий, вкрадчивый, и от него у Лу-Энн волосы на затылке встали дыбом.
Высвободив свою руку, она оглянулась. Мужчина, очень высокий и широкоплечий, лицо гладко выбритое, волосы черные и густые, под стать бровям. Большие глаза сияли.
— Что вам нужно?
Как только Лу-Энн воочию увидела того, кто стоял за запиской, страх быстро отступил.
Романелло огляделся по сторонам.
— Знаешь, даже в Нью-Йорке мы привлечем к себе ненужное внимание, если будем вести этот разговор у всех на виду. Тут через улицу есть одно кафе. Предлагаю продолжить нашу беседу там.
— С какой стати я должна соглашаться?
Скрестив руки на груди, он улыбнулся.
— Несомненно, ты прочитала мою записку и заметку в газете, иначе тебя здесь не было бы.
— Да, прочитала, — спокойно подтвердила Лу-Энн.
— В таком случае, полагаю, очевидно, что нам нужно кое-что обсудить.
— Какого черта вы в это лезете? Вы тоже занимались торговлей наркотиками?
Улыбка на лице мужчины погасла, он отступил назад.
— Послушай…
— Я никого не убивала! — с жаром воскликнула Лу-Энн.
Романелло в тревоге огляделся вокруг.
— Ты хочешь, чтобы все здесь узнали о нашем деле?
Посмотрев на спешащих мимо прохожих, Лу-Энн решительно направилась к кафе. Романелло следовал за ней по пятам.
В зале они нашли свободную кабинку в глубине. Заказав кофе, Романелло вопросительно посмотрел на Лу-Энн.
— Тебя что-нибудь заинтересовало в меню? — учтиво спросил он.
— Ничего! — сверкнула глазами Лу-Энн.
Когда официантка удалилась, он повернулся к ней.
— Поскольку я прекрасно понимаю, что у тебя нет никакого желания затягивать этот разговор, перейдем прямо к делу.
— Как вас зовут?
— А что? — вздрогнул он.
— Просто придумайте какое-нибудь имя — похоже, так поступают все вокруг.
— О чем это ты… — Осекшись, он задумался. — Ну хорошо, зови меня Радугой.
— Радуга — ха, это что-то новенькое… Вы нисколько не похожи на все те радуги, какие я видела.
— Ну, тут ты ошибаешься. — У него в глазах появился блеск. — В конце каждой радуги есть горшок с золотом.
— И что с того? — Голос Лу-Энн оставался спокойным, однако взгляд стал тревожным.
— А то, Лу-Энн, что ты и есть мой горшок с золотом. В конце моей радуги.
Он развел руки в стороны. Женщина встала, собираясь уйти.
— Сядь! — Эти слова прозвучали неожиданно резко. Лу-Энн застыла, уставившись на мужчину напротив. — Сядь, если не хочешь провести остаток жизни за решеткой, а не в раю.
К нему вернулось спокойствие, он учтиво предложил ей вернуться на место. Лу-Энн нехотя повиновалась, глядя ему прямо в лицо.
— Я всегда плохо разбиралась в загадках, мистер Радуга, так что давайте вы прямо выложите, что вам нужно, черт побери, и мы покончим с этим.
Романелло ничего не ответил, поскольку вернулась официантка, принесшая ему кофе.
— Ты точно ничего не хочешь? На улице прохладно.
Ледяной взгляд Лу-Энн остановил его. Он подождал, когда официантка поставила на столик кофе и сливки и спросила, не желают ли они что-нибудь еще. После того как она удалилась, он наклонился через стол так, что его лицо оказалось всего в нескольких дюймах от лица Лу-Энн.
— Я побывал в вашем фургоне, Лу-Энн. Я видел трупы.
Она вздрогнула.
— Что вы там делали?
Он откинулся назад.
— Просто проходил мимо.
— Ты — мешок с дерьмом, и ты это знаешь!
— Возможно. Но главное то, что я видел, как ты подъехала к фургону в этой машине, той самой, которая на фото в газете. Видел, как ты на вокзале достала из детской переноски пачку денег. Видел, как ты кое-кому звонила из телефона-автомата.
— И что с того? Мне никому нельзя звонить?
— В фургоне были два трупа, Лу-Энн, и чертова куча наркотиков. Это твой фургон.
Лу-Энн прищурилась. Этот Радуга полицейский, который хочет вырвать у нее признание? Она неуютно заерзала.
— Понятия не имею, о чем вы говорите. Никаких трупов я в глаза не видела. Должно быть, вы видели, как из машины выходил кто-то другой. И кто сказал, что я не могу хранить деньги там, где мне нравится, черт возьми? — Сунув руку в карман, она достала вырезку из газеты. — Вот, заберите ее обратно и попробуйте напугать кого-нибудь другого!
Взяв вырезку, Романелло взглянул на нее и убрал в карман. Когда его рука показалась снова, Лу-Энн едва смогла сдержать дрожь, увидев окровавленный обрывок лифчика.
— Узнаёшь, Лу-Энн?
С огромным трудом ей удалось сохранить самообладание.
— Похоже на лифчик, испачканный какими-то пятнами. И что с того?
— Знаешь, я никак не думал, что ты отнесешься к этому так спокойно, — усмехнулся он. — Ты — тупая девчонка из глухой задницы. Я воображал, как ты рухнешь на колени, умоляя о пощаде.
— Прошу прощения за то, что не оправдала ваших ожиданий. А если вы еще хоть раз назовете меня тупой, я хорошенько тресну вас по заднице!
Его лицо сразу же стало жестким. Мужчина расстегнул молнию куртки, демонстрируя рукоятку пистолета.
— Меньше всего на свете, Лу-Энн, тебе сейчас нужно меня расстраивать, — тихо произнес он. — Расстроенный, я становлюсь очень неприятным. Больше того, откровенно жестоким.
Лу-Энн едва взглянула на оружие.
— Что вам от меня нужно?
Он застегнул куртку.
— Как я уже говорил, ты — мой горшок с золотом.
— У меня нет никаких денег, — быстро ответила она.
Он едва не рассмеялся вслух.
— Зачем ты приехала в Нью-Йорк, Лу-Энн? Готов поспорить, ты никогда раньше не выезжала за пределы своего забытого Богом округа. Почему ты отправилась именно в «Большое яблоко»? — Он насмешливо склонил голову набок, дожидаясь ответа.
Лу-Энн нервно потерла рукой неровную поверхность столика. Когда наконец заговорила, она старательно избегала смотреть мужчине в лицо.
— Ну хорошо, возможно, я знаю, что произошло в том фургоне. Но я не сделала ничего плохого. Однако мне пришлось уехать, поскольку я понимала, что меня могут во всем обвинить. И Нью-Йорк показался мне для этой цели лучшим местом.
Лу-Энн подняла взгляд, чтобы проверить его реакцию. На лице мужчины по-прежнему оставалось веселье.
— Что ты собираешься делать с такой кучей денег, Лу-Энн?
Она едва не поперхнулась.
— О чем это вы? Какие деньги? Те, что в переноске?
— Хотелось бы надеяться, что ты не станешь пытаться запихнуть сто миллионов долларов наличными в детскую переноску. — Он выразительно посмотрел на ее грудь. — Или, несмотря на его солидную вместимость, в свой лифчик.
Лу-Энн молча смотрела на него, чуть приоткрыв рот.
— Так, давай-ка сообразим, — продолжал Романелло, — каковы текущие расценки на шантаж? Десять процентов? Двадцать процентов? Пятьдесят процентов? Я хочу сказать, что даже поделившись половиной, ты получишь на свой банковский счет миллионы. Это до конца жизни обеспечит тебя и твоего ребенка джинсами и кроссовками, верно? — Сделав глоток кофе, он откинулся назад, рассеянно теребя пальцами салфетку, не отрывая взгляда от Лу-Энн.
Та стиснула в руке лежавшую на столе вилку. Какое-то мгновение она подумывала о том, чтобы наброситься на мужчину, затем этот порыв прошел.
— Вы просто сумасшедший, мистер, вот вы кто.
— Пресс-конференция состоится завтра, Лу-Энн.
— Какая еще пресс-конференция?
— Как какая, та самая, на которой ты будешь держать большой красивый чек, улыбаться и махать рукой разочарованным массам.
— Мне пора идти.
Его правая рука метнулась вперед и схватила Лу-Энн за запястье.
— Вряд ли ты сможешь потратить такие деньги, сидя за решеткой.
— Я сказала, что мне пора идти. — Выдернув руку, она встала.
— Не будь дурой, Лу-Энн! Я видел, как ты покупала лотерейный билет. Я присутствовал во время розыгрыша. Видел улыбку до ушей у тебя на лице, видел, как ты с воплями и криками скакала по улице. И я был в здании комитета по лотереям, когда ты ходила туда, чтобы предъявить свой выигрышный билет. Так что не пытайся меня надурить. Если ты сейчас уйдешь отсюда, я первым делом позвоню в округ Подунк и расскажу шерифу все, что видел. Затем отправлю ему кусок твоего лифчика. Ты даже представить себе не можешь, какое сейчас у криминалистов совершенное оборудование. Полиция начнет складывать одно с другим. А когда я добавлю, что ты только что выиграла в лотерею и тебя нужно немедленно схватить, пока ты не смылась, тебе можно будет распрощаться с мечтами о новой жизни. Хотя, наверное, ты сможешь устроить своего ребенка в какое-нибудь приличное заведение на то время, которое тебе предстоит провести в тюрьме.
— Я не сделала ничего плохого!
— Да, Лу-Энн, но зато ты наделала массу глупостей. Ты сбежала. А раз ты сбежала, полиция решит, что ты виновна. Полиция всегда так думает. Полицейские решат, что ты во всем этом по самые уши. Пока что на тебя еще не вышли. Но на тебя обязательно выйдут. И от тебя зависит, произойдет это через десять минут или через десять дней. Если через десять минут — ты труп. Если через десять дней — полагаю, ты уже подготовила план исчезнуть навсегда. Потому что именно так собираюсь поступить я. Ты заплатишь мне всего один раз, это я обещаю. Потратить столько денег я при всем своем желании не смогу, как и ты. Так выиграем мы оба. В противном случае ты проиграешь, с шумом и треском. Итак, что ты выбираешь?
Лу-Энн застыла на мгновение, затем медленно, дюйм за дюймом снова опустилась на стул.
— Очень мудрое решение, Лу-Энн.
— Я не смогу заплатить вам половину.
Его лицо потемнело.
— Не будьте жадной, леди!
— Дело совсем в другом. Я заплачу вам, просто не знаю сколько, но это все равно будет много. Достаточно, чтобы вы сделали все, что только угодно, черт побери.
— Не понимаю… — начал было он.
— Вы не должны ничего понимать, — перебила его Лу-Энн, воспользовавшись словами Джексона. — Но если я поступлю так, я хочу, чтобы вы ответили на один вопрос, и мне нужна правда, — иначе вы можете звать полицию, мне все равно.
— Что за вопрос? — Мужчина с опаской посмотрел на нее.
Лу-Энн склонилась над столом, ее голос прозвучал тихо, но отчетливо:
— Что вы делали в фургоне? Вы ведь не просто проходили мимо, я уверена в этом так же, как в том, что сейчас сижу здесь.
— Послушай, какая разница, почему я оказался там? — небрежно махнул рукой он.
Рука Лу-Энн стремительно метнулась вперед, подобно гремучей змее, хватающей добычу, и стиснула ему запястье. Мужчина поморщился, не ожидая от нее такой силы. Каким бы крупным и сильным он ни был, ему пришлось бы очень постараться, чтобы освободиться от этой хватки.
— Я сказала, что мне нужен ответ, и пусть он лучше окажется правильным.
— Я зарабатываю на жизнь… — Улыбнувшись, он поправился: — Я зарабатывал на жизнь, решая для других их маленькие проблемы.
Лу-Энн продолжала сжимать его запястье.
— Какие проблемы? Это как-то связано с наркотиками, которыми торговал Дуэйн?
Романелло покачал головой:
— О наркотиках я ничего не знал. Дуэйн уже был мертв. Быть может, он обманывал поставщика, быть может, забирал себе лишнее… Одним словом, тот тип его прирезал. Кто знает правду? Кому какое дело?
— Что произошло с другим типом?
— Это ведь ты треснула его по голове, разве не так? Как я упомянул в записке, мертв дальше некуда.
Лу-Энн ничего не сказала. Помолчав, мужчина вздохнул.
— Ты уже можешь отпустить мою руку.
— Вы не ответили на мой вопрос. И если не ответите, можете звонить шерифу, потому что не получите от меня ни ломаного цента.
Романелло колебался, но наконец алчность взяла верх.
— Я был там, чтобы убить тебя, — коротко сказал он.
Еще раз стиснув ему руку, Лу-Энн отпустила ее. Мужчина потер запястье, восстанавливая кровообращение.
— Почему? — резко спросила Лу-Энн.
— Я не задаю вопросов. Просто делаю то, за что мне платят.
— Кто приказал вам меня убить?
— Не знаю, — Романелло пожал плечами.
Лу-Энн снова потянулась к его запястью, однако на этот раз он уже был готов и вовремя отдернул руку.
— Говорю тебе, не знаю! Мои клиенты не заходят ко мне в гости, чтобы за чашкой кофе сказать, кого нужно убрать. Мне позвонили, половину денег я получил в задаток. Вторая половина — после того, когда дело сделано. Всё по почте.
— Но я жива.
— Совершенно верно. Но только потому, что задание отменили.
— Кто?
— Тот, кто меня нанял.
— Когда это произошло?
— Когда я находился в фургоне. Увидев, как ты выходишь из машины, я выбрался оттуда. Вернулся к своей машине, и тут мне позвонили. Это было около четверти одиннадцатого.
Лу-Энн откинулась назад. До нее дошла правда: Джексон. Значит, вот как он поступал с теми, кто отказывался…
Увидев, что она молчит, Романелло подался вперед.
— Итак, теперь, когда я ответил на все твои вопросы, почему бы нам не обсудить нашу сделку?
Лу-Энн долго молча смотрела ему в глаза.
— Если я узнаю, что ты мне солгал, тебе это совсем не понравится.
— Знаешь, тот, кто зарабатывает на жизнь убийством, обыкновенно вселяет в людей больше страха, чем сейчас выказываешь ты, — сказал мужчина, сверкнув черными глазами. Он снова расстегнул молнию, показывая рукоятку пистолета. — Не дави на меня! — Его голос был угрожающим.
Презрительно взглянув на пистолет, Лу-Энн снова посмотрела мужчине в лицо.
— Я выросла в окружении сумасшедших людей, мистер Радуга. Пьяная деревенщина тычет ружьем человеку в лицо, а затем нажимает на спусковой крючок, просто смеха ради, или полосует ножом так, что не сможет узнать мать родная, а потом держит пари на то, сколько времени человек будет истекать кровью. Был еще один молодой негр, которого отправили в озеро с перерезанным горлом и отрезанным хозяйством, потому что кто-то вообразил, будто он слишком дерзко ухаживает за белой девушкой. Не сомневаюсь, что мой папаша имел к этому какое-то отношение, но полиции было на это начхать. Так что твой пистолет и твоя наглость меня не запугают. Давай покончим с делом, после чего ты навсегда уберешься из моей жизни.
Угроза быстро погасла в глазах Романелло.
— Хорошо, — тихо промолвил он, снова застегивая куртку.
