Глава 14
Битва добра и зла
Рассказ кота Кузи
Время уже близилось к полудню, а мы с Бором все еще оставались вдвоем и к тому же пребывали в полном неведении. Мы понятия не имели, что с Викой, как она себя чувствует… Ни о чем плохом мы старались не думать. Беспокоились мы и об Алинке, пожалуй, ничуть не меньше, чем о Вике. Бедная девочка, как она, наверное, испугалась и расстроилась, когда узнала, что случилось с мамой!.. И что теперь с ней будет, пока Вика в больнице? Наверное, соседка Раиса Ивановна присмотрит за Алинкой… Но все-таки любящая коньяк пожилая дама, у которой никогда не было своих детей – явно не лучшая кандидатура в няньки.
Предаваясь этим невеселым размышлениям, я слонялся по комнатам, а Бор сидел на своем любимом шкафу и грустно напевал, подыгрывая себе на гармошке:
– Эх… яб-лочко… куды ты ко-тишь-ся… к чер-ту в ла-пы попадешь – не во‐ро-тишь-сяяя..
– Нашел время для песенок, – проворчал я. – И так тошно, а ты тут еще дискотеку устроил!..
– Слышь, блохастый, – домовой отложил гармошку, соскочил со шкафа и очутился прямо передо мной, – я, кажись, придумал, как могу все исправить!
– Ну-ка, ну-ка, – я присел, заинтересованно глядя на него, и приготовился слушать.
– Ну, во‐первых, я решил вас здесь оставить, – Бор помахал у меня перед носом растопыренной пятерней и загнул один палец.
– Вот спасибо, благодетель, век не забудем твоей милости, – я попытался изобразить поклон, насколько вообще коты на такое способны.
– И нечего подкалывать, рыжий, – хмыкнул он. – Это ведь от меня зависит – кто будет жить в доме, а кто нет. Вот я и решил: пусть ваша семейка останется. Мне вы, в общем, нравитесь. Алинка очень славная, Вика тоже ничего… Ну, а тебя я уж так и быть потерплю.
Я только фыркнул, сочтя, что отвечать на такое будет ниже моего достоинства.
– А раз тут будет жить хорошая, добрая, дружная и любящая семья, то и атмосфера в доме наладится, – продолжал Бор, загибая следующий палец. – Это, стало быть, уже второе…
– Чтобы атмосфера в доме наладилась, надо чтоб хозяйка в себя пришла, – буркнул я. – А ты мало того, что в больницу ее отправил, так еще ее из-за тебя с работы выгнали. На что она теперь жить будет, ребенка растить? А долг отдавать? Там знаешь, какая сумма? Ты до стольких небось и считать-то не умеешь!
– А вот это третье! – глаза Бора радостно заблестели. – С этим я как раз могу Вике помочь! Я ей такой подарок сделаю, какого она еще никогда в своей жизни не получала и, наверное, больше и не получит…
– И что ж ты ей подарить собираешься? – заинтересовался я.
– Да деньги, конечно, что же еще. У людей ведь деньги все проблемы решают… Ну, по крайней мере, люди так думают.
– И где ты их возьмешь, эти деньги? – приставал я. – Ты же говорил, что у тебя ничего ценного, кроме силодара, нет?
– Я говорил, что у меня золота нет, – уточнил Бор. – Но зато есть доллары. И немало. Целая коробка.
– Да ладно! – я так и подскочил. – А ты не врешь? Откуда они у тебя?
– А я разве не рассказывал? – удивился домовой. – Жил у меня тут в девяностые бандюга один, из рэкетиров. Здоровенный такой, как шкаф… И такой же, как шкаф, тупой. Все доллары копил, уж не знаю на что, в жестяную коробку из-под конфет складывал. И все сотенными бумажками. Тайник у него был в кладовке… Я подождал, пока коробка наполнится доверху, а потом взял и перепрятал ее. Вот смеху было! Полез он в тайник, а денежки-то – тю-тю! Он всю кладовку перерыл – нету. Тут его кондратий и хватил. Уехал в больницу – и уже не вернулся…
– А деньги так у тебя и остались? – я с трудом мог скрыть волнение. – И ты отдашь их нам?
– Ну, не вам, а Вике, – поправил Бор. – Тебе-то, рыжий, они зачем?
– Ну, не скажи… – начал было я… Но тут мы оба услышали шум открываемого дверного замка.
– Наши девчонки вернулись! – обрадовался домовой.
– Доставай скорее свои доллары, – поторопил я. – Представляешь, как хозяйка обрадуется! Входит она вся такая несчастная, из больницы – а тут куча денег.
– Ща, один момент! – Бор запрыгнул на шкаф и принялся копаться в своем барахле. – Да где ж она у меня?
– Быстрее! Быстрее! Идут! – командовал я, прислушиваясь к шуму в прихожей.
– Вот, нашел! – домовой соскочил вниз, держа в руках жестяную коробку размером с толстый словарь. Он поставил ее на стол, и крышка сама собой откинулась, открыв плотно уложенные внутри пачки перетянутых резиночками купюр.
– И… сектор при-и-из! – закричал Бор, выбегая на середину комнаты.
– Та-даааам! – поддержал я.
Дверь распахнулась… Но на пороге появились не Вика с Алиной и даже не Раиса Ивановна, а все тот же расписной тип – парень в татуировках, приходивший вчера за силодаром.
– Блииин! Опять он! – лицо Бора аж перекосило.
– И вот зачем ты достал деньги? Не мог подождать?! – тут же отчитал его я.
– Погоди, может, он их не увидел, – понадеялся Бор.
Но меткий глаз воришки тотчас же углядел жестянку.
– Твоююююю мааать… – ошалело проговорил парень, бросаясь к столу. – Тут что – игра «Кто хочет стать миллионером?», финал?! Сколько ж тут бабла-то?!
– Ну все, гоблин, в этот раз домой вообще без трусов уйдешь! – сердито пообещал ему Бор.
– Ага, – подхватил я. – И мы это на телефон снимем и в Инстаграмм выложим!
Сегодня у парня снова была с собой объемистая сумка и тележка для тяжестей с большой коробкой на ней, но он тут же их бросил и со всех ног рванул к столу с явным намерением пересчитать деньги. Но не тут-то было! Бор взмахнул рукой над полом, как уже делал при мне однажды, и паркетины и перекрытия начали сами собой подскакивать, открывая пустоту под ними. Одна из досок, отлетев, шарахнула парня по спине, и он невольно обернулся.
– Это что еще за хрень? Трубы, что ли, прорвало?
Бум! Крышка жестянки с шумом захлопнулась, а сама коробка, взлетев со стола, просвистела по воздуху мимо ошалевшего парня, упала в пролом и резко уехала вглубь, словно ее кто-то утянул за веревочку.
– Стой! Стой! – заорал парень, бросаясь к пролому. Он попытался вытащить жестянку, но только поднял облако пыли.
– Ах ты, нечисть! – заорал он, оглядываясь, точно надеялся увидеть Бора. – Значит, хочешь по-взрослому… Ну, ладно! Будет тебе Курская дуга!
– Будет-будет, – заверил Бор. – А как же иначе. Только встретишь ты ее голышом и в Чертаново!
Парень побежал к своей тележке, домовой преградил ему путь и стал крутить уже знакомую мне музыкальную шкатулку в форме груши. Но, как ни странно, в этот раз ничего не произошло, даже музыки не было слышно.
– Эй, гоблин, засыпай! Ты чего, слух потерял?! – не выдержал я.
– Совесть он потерял! – с досадой объяснил Бор. – Подготовился, сволочь! Оберег нацепил!
На шее у парня действительно болталась какая-то висюлька, хитро сплетенная из кожаных ремешков, разноцветных нитей и бусинок.
– И что? – забеспокоился я. – Это плохо? Он что, правда может этим от тебя защититься?
– Это плохо, – подтвердил домовой. – А это, боюсь, еще хуже…
Он кивнул на парня, который тем временем быстро раскрыл свою сумку, вынул оттуда кухонный контейнер, в которых обычно хранят продукты, стал доставать из него пучки трав и рассовывать по углам.
– Что еще за гербарий?! – встревожился я.
– Да, скорее всего, жабий плющ и чертополох… – пояснил Бор. – Это он так от меня избавляется.
Он пнул один из пучков, тот взлетел в воздух. Парень поймал пучок и поджег его зажигалкой.
– Ну, че-как? – ухмыльнулся он. – Нравится, когда жареным запахло? Дыши глубже, пролетаем над Сочи!
Он принялся размахивать пучком, трава тлела, испуская мерзейший запах, едкий вонючий дым расползся по комнате.
– Фу, гадость! – не выдержал я. – Бор, ну что стоишь? Потуши скорее!
Бор затоптал один из пучков и закашлялся от дыма. А парень, закончив с травой, достал из сумки колонку и подключил к ней телефон.
– Да, тут же самое главное! – радостно сообщил он, нажимая кнопки. – Тут мамуля еще и за2говор… загово2р надиктовала. Заценишь? Прошу внимания: хедлайнер сегодняшней автопати… Мама Фиииииммааа!!!
На экране телефона появилось изображение неприятной бледной тетки в черном тюрбане.
– Трава-плакун, трава-плакун, пора просыпаться от тяжких дум… наплакала ты мало… нам путь указала… тьму повязала, с дороги устала, плетьми оплетала, слезьми потопляла… – послышался из динамиков ее низкий голос.
Домового передернуло и аж подбросило.
– Фига се! – воскликнул я. – Пожалуй, надо запомнить! Трава-плакун, трава-плакун…
– Я тебе запомню!!! – процедил Бор сквозь зубы.
И я тут же пожалел о своих словах, потому что домовому, похоже, стало совсем не до смеху, его начало крутить и корежить.
– Это ж та самая ведьма… – прохрипел он, складываясь пополам. – Я ее узнал…
– И чего? – не понял я. Но он не ответил.
– Пусть слезы твои текут… Пусть камня тверже горючего Алатыря́ будет воля моя… – продолжал монотонно бубнить голос из колонки. – Черта чертополохом ударю как обухом, плющом жабьим обовью, под доской его сгною!!!
Бор с подвыванием свалился на пол и стал кататься по нему. Мебель в комнате заходила ходуном, в шкафах зазвенела посуда, люстра на потолке закачалась.
– Эй, ты… Как самочувствие? – глумился наш незваный гость.
– Заткнись, ведьмин отпрыск! – прохрипел домовой. Ему явно было очень больно, чуть глаза не вылезали из орбит. – Рыжий… А-а-а!!! Выруби ведьму…
Покрутив головой, я оценил обстановку. Парень уже снова был у пролома – с помощью знакомой нам еще с прошлого раза фомки он пытался вскрыть паркет. Тогда я запрыгнул на стол и сбросил с него сначала телефон, а потом колонку, прицелившись так ловко, чтобы она упала прямо на экран и разбила его вдребезги.
Голос ведьмы смолк. Бор перестал кататься по полу, а парень оглянулся, увидел меня и, схватив стул, швырнул им в мою сторону. Но я уже был к этому готов и успел спрятаться под диван.
– А ну пшел!!! – заорал парень. Он поднял телефон и, убедившись, что тот не работает, разозлился еще сильнее. – Ну, попадись мне только, рыжая скотина! Сразу с балкона полетишь!!!
Я заныкался под диван – подальше, но все же не настолько далеко, чтобы упустить возможность наблюдать за происходящим. И видел, что Бор хоть и с трудом, но все же поднялся на ноги.
– Пора хлебнуть силодару, – посоветовал я ему. – У тебя там, на шкафу, вроде бы осталось еще полбутылочки?
– Без тебя знаю, – огрызнулся домовой.
Путешествие за силодаром далось ему с трудом. Запрыгнуть наверх с первого раза не удалось, Бор ударился о шкаф, книги посыпались на пол. Парень испуганно вздрогнул и выругался, но не стал отрываться от своего занятия – он уже успел вытащить из сумки дисковую пилу и вскрывал ею паркет рядом с проломом, в котором скрылась жестянка с долларами.
Домовой, наконец, добрался до своего лежбища, схватил бутылочку с силодаром, где действительно оставалось еще больше половины серебряной жидкости, и сделал глоток.
– Выпей побольше, – посоветовал я. – Задашь тогда этому гоблину!..
– И этого хватит… – прохрипел в ответ Бор. – Ты же помнишь, что бывает потом…
Он немного передохнул на шкафу и явно почувствовал себя лучше. Волосы встали дыбом, глаза загорелись зеленым огнем.
– Силодар с собой захвати, – рекомендовал я, увидев, что домовой собирается спрыгнуть. – Мало ли, вдруг еще понадобится…
Тем временем парень уже выпилил в паркете настолько здоровенный кусок, что, заглянув в дыру, смог увидеть жестянку.
– Круто! – воскликнул он. – Вот они, баксы, совсем рядом… Эй, демон! Ты там как? Добавка нужна?
Вжих! Пила вдруг замерла с искрами и диким воем.
– Ну елы-палы! – выругался парень, вытаскивая пилу. – Диск погнулся! Ну, ничего, я подготовился, у меня запасной есть…
Он поднялся на ноги, потянулся за новым диском, – но тот вдруг сам собой вырвался у него из рук, со свистом разрезая воздух, пролетел через всю комнату и врезался в противоположную стену. От страха и изумления парень онемел, а набравшийся сил Бор тут же подскочил к нему с ножницами в руках и щелкнул ими прямо у грабителя перед носом. При виде летающих в воздухе ножниц парень заорал и прикрыл рукой глаза. А Бор одним движением перерезал шнурок, на котором держался оберег, сорвал его с шеи воришки и зашвырнул в дыру под полом. Парень схватил монтировку, точно надеялся защититься, но Бор вырвал ее у него из рук и отшвырнул в сторону.
– А ну, не подходи!!! – испуганно заверещал парень.
Но домовой, конечно, его не слушал. Схватил непрошеного гостя за шкирку, поднял над полом и легко, точно пушинку, зашвырнул в прихожую. А потом распахнул входную дверь и выкинул воришку из квартиры.
Я не мог отказать себе в удовольствии понаблюдать за этой сценой и, выскочив из-под дивана, побежал в прихожую, а оттуда на лестничную площадку. Увы! Это стало моей ошибкой, потому что, падая, вор задел меня ногой, и я с диким мявом отлетел к стене. И Бор засмеялся надо мной – а я уже почти готов был назвать его другом!
– Ничего смешного! – прошипел я.
– А ты не лезь наперед батьки в пекло, – откликнулся домовой.
Парень тем временем попытался встать, но Бор ему не дал, снова толкнул на пол и за ноги оттащил подальше от квартиры.
– Я сказал тебе: вали отсюда! – крикнул он. Вернулся в квартиру, схватил оставленную вором тележку и выкинул на площадку со словами: – И манатки свои забери!
Следом полетели коробка, сумка и пила. Домовой наклонился за монтировкой… И надо ж было такому случиться, что именно в этот момент дверь квартиры Раисы Ивановны приоткрылась, и оттуда вышла Алина, растрепанная и какая-то заспанная с виду.
– Кузя? – удивленно проговорила она. – Почему ты шумишь? И как ты выбрался на лестницу?
Я предостерегающе зашипел, пытаясь остановить девочку. А Бор, не замечая Алины, продолжал выбрасывать из квартиры вещи воришки. Алина тем временем заметила лежащего на полу парня и подбежала к нему.
– Дядя Стас, что с вами? – удивленно спросила она.
Услышав ее голос, Бор замер. Но было поздно. Монтировка уже вылетела из его рук и, с шумом разрезая воздух, летела прямо в лицо девочке. Поняв, что сделать уже ничего нельзя, я зажмурился и закрыл морду лапами, ожидая звука удара… Но его почему-то не было, только что-то негромко звякнуло… И снова стало тихо. Я, наконец, решился открыть глаза. И увидел Бора, сжимающего монтировку. Каким-то чудом он успел подскочить и поймать ее прямо перед лицом Алины.
– Остановил… демон…, – ошалело пробормотал лежавший на полу парень. Кажется, Алина назвала его Стасом.
Бор разжал руку, и монтировка со звоном упала на мрамор. Потрясенная Алина не могла издать ни звука. А я прыгнул домовому на руки и заорал:
– Ты мой герой!!!
– Отвали, рыжий! – засмеялся он.
И тут произошло то, чего мы никак не ожидали. Стас быстро вскочил, схватил Алину, прижал к себе, как щит, и, озираясь по сторонам, закричал:
– Не подходи ко мне! Не смей меня больше трогать! А то я ее…
– Да делай с ней что хочешь, мне плевать, – буркнул домовой.
– Плевать?! – я тут же спрыгнул у него с рук. – Ты что, сдурел?
– Нет, не плевать, конечно, – шепотом объяснил Бор. – Это я его на понт беру!
– А толку-то? – запоздало сообразил я. – Он же все равно тебя не видит и не слышит.
Алинка тем временем пришла в себя и отчаянно завизжала. Стас зажал ей рот рукой.
– Отдашь мне все, что у тебя есть ценного! – приказал он, явно обращаясь к домовому. – Или девчонке будет плохо!
– Что же нам делать? – растерялся я. – Может, отдадим доллары? Лишь бы он только отпустил Алинку…
– Долларов мне не жалко, пусть забирает! – тут же откликнулся Бор. – Но силодар… Его же мать именно за силодаром прислала! Нельзя отдавать ведьме силодар, она с ним таких дел натворит!
Алина, изловчившись, укусила Стаса за палец, тот, выругавшись, отдернул руку, девочка снова завизжала, попыталась вырваться, но злодей держал ее слишком крепко. И тут послышался голос Вики:
– А ну отпусти ребенка!
Выбежав из квартиры Раисы Ивановны, Вика в одно мгновение оказалась рядом. Наклонилась, подняла монтировку и замахнулась ею на Стаса.
– Живо отпусти! – закричала она. – Иначе я не знаю, что с тобой сде…
Ф-фух! Что-то быстро просвистело по воздуху и воткнулось Вике в шею. По виду это напоминало длинный темный шип. Вика охнула, схватилась за то место, куда он вонзился, но ее глаза закатились, и она, обмякнув, стала сползать по стене. Мы все повернули головы в ту сторону, откуда прилетел шип, и увидели ту самую бледную женщину в черном, что читала заговор о траве-плакун с экрана телефона.
– Мама… – выдохнула Вика и мешком повалилась на пол.
– Ма-а-а-ма-а-а! – испуганно заверещала Алинка.
– Мама! – радостно воскликнул Стас и снова зажал девочке рот.
– Травки из Занзибара, – невозмутимо объяснила ему колдунья, показывая черную трубочку, которую держала в руках. – Очень полезная вещь в хозяйстве. Ну что ты застыл, как Лотова жена, сыночка? Затаскивай их обеих внутрь, пока соседи не сбежались!
Первой они втолкнули в квартиру девочку, потом занесли бесчувственную Вику. Пока ведьма вкатывала за собой два больших кофра на колесиках, мне удалось прошмыгнуть мимо нее. Бору, разумеется, ничего не оставалось, кроме как последовать за нами.
– Плохи наши дела, рыжий… – бормотал он, опасливо глядя на ведьму.
– Ничего, прорвемся. Мы же вместе! Мы – команда, – бодро откликнулся я. Хотя, признаюсь, уверенности во мне уже оставалось немного, и она таяла с каждой минутой.
Первым делом ведьма вынула из огромного кармана своего балахона толстую черную свечу и зеркало, разрисованное прямо по стеклу странными узорами. Щелкнув золотой зажигалкой, она зажгла свечу и поставила ее так, чтобы пламя отражалось в зеркале.
– Это нейтрализует домового, – пояснила она сыну. – Ненадолго, но для начала нам этого времени хватит…
Я посмотрел на Бора. Тот явно собирался что-то сказать – но вдруг застыл на месте с замершим на физиономии выражением возмущения и растерянности.
– Значит, так, – командовала ведьма. – Девчонку запри где-нибудь, хоть в кладовке. А я пока разберусь с мамашей…
И вынув явно заранее приготовленный скотч, тут же заклеила им рот Вики и связала ей руки и ноги.
Ее ненаглядный сыночек Стас стал запихивать в кладовку упирающуюся Алину. Девочка конечно же сопротивлялась, кричала, требовала отпустить ее. Я бросился на помощь, но получил от Стаса такого пинка, что пролетел через всю комнату и очутился на шкафу. А парень втолкнул Алину внутрь со словами:
– Посиди пока тут! Конфет поешь! Мультики посмотри! Сегодня можно!
Не желая сдаваться, Алинка заколотила кулаками по стене и заорала:
– Помогитеееее! Помогитееееее!!! Меня убивают!
– Эй, быстро утихомирь ее там! – прикрикнула на сына ведьма, открывая свои кофры. – Не хватало еще, чтоб на ее вопли весь дом сбежался.
Тогда Стас открыл дверь кладовки и сердито проговорил:
– Что ты врешь?! Я пальцем тебя не тронул… Кто тебя убивает? Тебя в школе научили так врать? Будешь орать – сделаем твоей маме больно! Ты же не хочешь, чтобы ей стало плохо?
После этих слов Алина, которая пыталась его пинать, испуганно замолкла и замотала головой.
– Вот тогда и сиди тихо! – приказал он, снова закрыл дверь кладовки и повернул ключ в скважине, так и оставив его в замке.
– Теперь разберемся с ней, – ведьма кивнула на все еще не пришедшую в себя связанную Вику. – Затащим ее в ванную.
Пока злодеи занимались моей бесчувственной хозяйкой, я тихонько соскочил со шкафа и попытался растолкать Бора. Но тщетно. Он не шевелился, даже не посмотрел в мою сторону и вообще не реагировал на происходящее. Я растерянно оглядел комнату. Что, если залезть на стол и опрокинуть колдовскую свечу? Но это слишком опасно, может начаться пожар. Как бы Вика с Алинкой не пострадали…
Услышав, что враги возвращаются, я снова запрыгнул на шкаф, но уже на другой, откуда наблюдать за происходящим было удобнее.
– Ну, а теперь можно и делами заняться, – удовлетворенно произнесла ведьма, закрыв дверь ванной. – Стасик, родной! Мама Фима интересуется знать, почему ты до сих пор не достал сундук с силодаром?
– Мама, да в этой квартире не только твое зелье спрятано! – возбужденно сообщил в ответ парень. – Вон там, под полом… Видишь дыру? Там вот такая коробка, битком набитая баксами!
– Даже так? – усмехнулась ведьма. – Что ж, мне для любимого сыночка ничего не жаль. Баксы, так уж и быть, можешь взять себе… Но только после того, как добудешь мне силодар, понял?
– Понял, – послушно, как примерный мальчик, кивнул Стас.
– Ну вот и славно, тогда за дело. Быстренько работай ручками, тук-тук!
– А ты? – осведомился Стас.
– А я займусь нашим другом, – лицо ведьмы исказила злобная усмешка. – Он мне, признаться, здорово на нервы действует!.. Мама Фима очень не любит, когда ей мешают добывать силодар! Так что я сейчас ему темлеху устрою! Тотальную!
Парень метнулся собирать раскиданные повсюду инструменты, а его мать, раскрыв свои кофры, стала доставать из них разные колдовские причиндалы: жаровню, медный поднос, кинжал с узорной рукояткой, какие-то банки и пузырьки… И кусок черного теста, которое она тут же принялась мять в руках. Ведьма подбросила тесто, шлепнула о стол, бормоча какие-то заклинания. И вдруг я с испугом увидел, что домового тоже подбросило и с силой опустило на пол. Он испуганно встрепенулся и растерянно оглянулся по сторонам, явно не понимая, что происходит.
– Бор! – заорал я. – Давай, быстрее очухивайся! Наших бьют!
– Что с Викой? И с Алинкой? – поинтересовался он и тут же снова подпрыгнул, повторяя движения теста в руках колдуньи.
– Одну заперли в кладовке, вторую в ванной, – быстро доложил я. – Обе целы… Пока.
Тут Бор грохнулся на пол и начал биться об него – точно так же, как тесто билось об стол, и я не выдержал:
– Ты долго еще припадочного изображать собираешься?! Ты хранитель этого дома или зачем?! Защищать хозяек кто будет?!
– Я не могу… ничего сделать… – пыхтел домовой в перерывах между прыжками. – Она меня… повязала… ворожбой…
– Ну так хлебни силодару, он же у тебя с собой!
Изловчившись, Бор ухитрился вытащить из кармана бутылочку с остатками силодара. Но тут ведьма, издав громкий, похожий на птичий, крик, со всей дури влепила тесто в стол. Бора снова подкинуло, бутылочка выскользнула у него из рук и закатилась под диван. К счастью, ни стоявшая спиной к нам ведьма, ни ее сын, занятый вскрытием пола, этого не заметили.
– Блин! – выругался домовой. – Кузька, скорее! Принеси мне его!
Я спрыгнул и метнулся было к дивану, но Стас увидел меня и замахнулся все той же монтировкой:
– Брысь! Достал уже! Прибью!
И мне ничего не оставалось, как снова спешно ретироваться на шкаф.
Бор немного пришел в себя и пошевелился… Однако вместе с ним дернулось и тесто в руках колдуньи, и она хищно закричала:
– О-па! Теперь я точно тебя вклеила!
Она перекинула тесто с руки на руку – и Бора резко сорвало с места и пронесло через всю комнату в детскую, где, судя по звуку, он грохнулся на пол. Ведьма издала победный клич, бросила тесто на стол и припечатала его ударом кинжала. Из детской послышался сдавленный крик. И почти сразу же следом за ним – торжествующий крик Стаса.
– Есть! – парень извлек из-под разломанного пола жестянку с долларами и открыл крышку. – Фига себе! Да тут тысяч сто, а то и все двести!
Мама Фима недовольно повернулась к нему.
– Стасик, я что тебе сказала? – прикрикнула она. – Сначала силодар, а потом доллары. Ну-ка быстро отложил жестянку!
У парня аж руки тряслись, так хотелось ему побыстрее пересчитать деньги. Но мать так грозно зыркнула на него, что он все-таки послушался.
– Твой силодар тоже под полом спрятан, – сообщил он. – Вот тут, у кладовки. Я запомнил место…
– Ну так доставай сундук, чего ты ждешь?! – рявкнула Мама Фима. А сама взяла мел и принялась чертить посреди комнаты круг, но не закончила его, а оставила не замкнутым со стороны двери в детскую. Потом она вернулась к столу и, отрывая по кусочку теста вокруг лезвия, не вынимая кинжала, слепила человеческую фигурку. Каждое движение ведьмы сопровождалось криками моего друга из спальни и скрежетом пилы – это Стас вскрывал пол около кладовки.
Закончив с фигуркой, Мама Фима воткнула ей в голову перья, создав подобие прически, сделала глаза и рот из угольков и нитки. Потом рассыпала на столе муку, рисуя белый круг, тоже не замкнутый с одной стороны, положила фигурку в центр и вынула кинжал. Дверь детской распахнулась, и я снова увидел Бора. Невероятная колдовская сила притянула его, все еще лежащего, в самый центр круга на паркете. А ведьма, схватив щепотку муки, быстро завершила круг на столе, словно преграждая выход.
– Твою мать! – ошалело проговорил Стас. На его глазах нечто невидимое, но довольно тяжелое, притянуло по полу из детской, собрав складками ковер и раздвигая мебель.
– Понял, наконец, на что способна мама?! – горделиво произнесла колдунья и забормотала: – Пусть земля его повяжет, камнем недвижи2мым ляжет, руки, ноги оплетет, прекратит его полет…
В такт ее словам тело стало выкручивать во все стороны.
– Есть! Попался! – победно провозгласила колдунья и, подбежав, замкнула круг на полу.
– Да встань ты, да врежь им! – бессильно орал я со шкафа. – Ты же домовой, хранитель дома!
– Все, блохастый, – прохрипел Бор, корчась на полу. – Со мной покончено, мне отсюда уже не выбраться… Теперь вся надежда только на тебя. Попытайся спасти девочек. Открой двери…
– Открой?! – завопил я. – Ты где у меня руки видишь?! Как я двери открою?
А ведьма тем временем зажгла свою жаровню и укрепила над огнем медный поднос.
– Главное в темлехе – хорошая прожарка, – кровожадно сообщила она. – Сейчас огонь как следует разгорится, и… А что ты там так долго копаешься, сыночка? Страсть как хочется увидеть силодар своими глазами!
– Мама, займись своим астралом! – огрызнулся склонившийся над паркетом Стас.
Дисковая пила работала так громко, что заглушала стук, доносящийся из кладовки – это Алинка, плача и бормоча: «Домовой, миленький, ну пожалуйста! Спаси нас с мамой!» – колотила и колотила по двери. От одного самого сильного удара дверь дернулась – и торчащий из замка ключ упал на пол.
– Рыжий! – тут же захрипел Бор. – Ключ! Алине…
По счастью, существу с моим высоченным уровнем интеллекта не надо ничего долго объяснять. Стрелой слетев со шкафа, я подскочил к двери кладовки и затолкнул ключ в щель. Заметив мое движение, Стас прекратил пилить и попытался схватить меня, но я когтями разодрал ему руку, вырвался и метнулся на балкон.
– Твою ж мать! – выругался ведьмин сын.
– Сыночка, не верещи, занимайся делом, – тут же отозвалась Мама Фима. – Подумаешь несчастье – кошка оцарапала. Ага, вот и подносик прогрелся! Ну что ж…
Она взяла в руки фигурку домового и уже собиралась бросить ее на медный поднос… Но тут дверь кладовки распахнулась, и из нее выскочила Алина.
– Девчонка вырвалась! – заорала Мама Фима. – Держи ее!!!
– Помогитеее! Помогитеее! – кричала Алина. Она бросилась к входной двери, но Стас с монтировкой в руках преградил путь.
– Вот ведь неугомонная! Куда это ты собралась? Ща по жопе надаю! – угрожающе проговорил он.
Алина с испуганным визгом метнулась от него и вскочила на подоконник открытого окна, продолжая истошно кричать: «Помогите!»
– Да заткни ты ее! – ведьма застыла с фигуркой в руках, не зная, что делать дальше – то ли продолжать ворожбу, то ли идти помогать сыну.
Стас сделал шаг к окну. Алина покачнулась, схватилась за раму и истошно закричала. Створка окна распахнулась настежь и «довезла» испуганно вцепившуюся в нее девочку до карниза. Алина встала на него, да так и замерла, глядя вниз с неимоверной высоты. С балкона я видел выражение ужаса на ее лице и сам не мог пошевелиться, боясь этим напугать девочку.
– А ну стой, идиотка! Вернись сейчас же! Ты же разобьешься! – заорал Стас, подбегая к окну.
– П-ппомогите… Пожалуйста… – шептала Алинка, изо всех сил прижимаясь к стене. Кричать у нее уже не было сил.
– Рыжий… Что там? – хрипел распластанный на полу Бор. И я не знал, что ему ответить.
– Сейчас же достань ее! – забыв о фигурке, колдунья подбежала к сыну. – Не бери грех на душу! Астрал не простит!
– Твою мать! А ну иди сюда! – Стас вскочил на подоконник и высунулся, пытаясь перебраться на карниз. – Дай мне руку!
Он попытался было потянуться к девочке, но увидел, что внизу уже начали собираться люди. Задрав головы, они смотрели на нас.
Алинка тоже увидела их и закричала из последних сил:
– Помогите! Здесь преступники!!!
После этих слов Стас спешно запрыгнул в комнату.
– Все, я умываю руки! – заявил он матери. – Если тебе так надо, спасай ее сама.
И в это время распахнулась дверь ванной. Вика, растрепанная, в свисающих с лица и одежды обрывках скотча, бросилась к окну и отчаянно закричала:
– Алина!!!
– Мама! – ахнула девочка, обернувшись к ней.
Поскользнулась, не удержала равновесие… и сорвалась с карниза.
Вика в ужасе заорала, ее вопль слился с испуганными криками людей на улице.
Падая, Алинка зацепилась бретелькой комбинезона за торчащий из стены крюк и повисла, визжа во весь голос. Вика в отчаянном стремлении хоть как-то помочь, высунулась из окна, сама рискуя вот-вот выпасть наружу.
– Кузя… – захрипел в комнате Бор. – Силодар… Скорее…
Стыдно признаться, но в тот момент, переживая за Алинку, я чуть было напрочь не забыл о домовом. И теперь, соскочив с перил балкона, пулей залетел в комнату, метнулся под диван и выкатил из-под него бутылочку с силодаром. Она прокатилась внутрь мелового круга и попала прямо в руки Бору. У того сначала даже не было сил подняться, и он выпил зелье лежа – просто поднял руку и вылил себе в рот всю оставшуюся серебристую жидкость до последней капли.
– Не много ли? – заволновался я.
Но Бор меня уже не слушал. Вскочив на ноги, он выбежал на балкон, а я за ним следом. Мы появились в тот самый момент, когда бретелька на комбинезоне Алины с треском разорвалась.
– АААААААА! Мамааааааа!!!!!! – закричала девочка.
Люди на улице ахнули. Вика побледнела и сползла на пол. А Бор, не мешкая ни минуты, прыгнул следом.
И время точно остановилось. Будто в кино при замедленной съемке я увидел, как домовой подхватил девочку в воздухе, крепко прижал к себе и вместе с ней залетел в окно квартиры несколькими этажами ниже.
На какое-то время все трое зрителей, находящихся в квартире, буквально онемели – ведь они не видели Бора и никак не могли понять, что произошло на самом деле. Первой пришла в себя ведьма и закричала сыну, указывая на Вику:
– Чего замер?! Хватай мамашу! Она же сейчас весь дом на уши поднимет!
Но ошалевший Стас все еще не двигался. А Вика уже вскочила на ноги и бросилась к двери. Мама Фима преградила ей дорогу, но Вика смела ведьму со своего пути, похоже, даже не заметив, и выскочила из квартиры. Я заколебался, не зная, что делать: то ли бежать следом за хозяйкой, то ли остаться и покарать наших врагов. Но те, похоже, тоже не собирались надолго здесь задерживаться. Ведьма кинулась собирать свою колдовскую атрибутику, а ее сыночек, побросав все, рванулся к двери – то ли чтобы догнать Вику, то ли – скорее всего! – чтобы самому унести ноги. Но не успел он выскочить в прихожую, как дверь распахнулась сама. На пороге стоял Бор, и его улыбка явно не сулила нашим недругам ничего хорошего.
– Здравствуйте, ребятушки, здравствуйте, козлятушки! – угрожающе проговорил он. – Ваша мама пришла – всем люлей принесла!
Не буду скрывать, мне очень хотелось остаться и посмотреть, что будет дальше. Но тревога за Алинку оказалась сильнее. Так что я все-таки выбежал на лестницу и, спустившись на несколько пролетов вниз, увидел на редкость трогательную сцену.
Вика, одновременно и смеясь, и плача, целовала дочку, целую и невредимую, а рядом смущенно переминался с ноги на ногу Андрей – в спортивном костюме, домашних тапочках, в руках он держал вилку, на которую был насажен пельмень.
– Мама! Мама! – щебетала Алина. – Меня домовой спас! Это был Бор, точно! Таааак круто! Я – ааааа! А он – бац! И меня! Здорово, да?! Мы – в стекло! А там – он!
– А там я… – растерянно бормотал Андрей. – Алинка прямо в окно кухни влетела… Что вообще случилось, Вика? С вами все в порядке?
Посмотрев на них, я решил, что здесь могут обойтись и без меня, вернулся в нашу квартиру, и как раз вовремя – в тот момент, когда Бор, стоя на подоконнике, держал за ногу висевшего вниз головой, отчаянно барахтавшегося в его руках Стаса.
– Аааааа! ААААА! Отпусти!!! – кричал тот. – Ой, не отпускай!
– Понял теперь, каково ей было на этом карнизе?! – злорадно спрашивал домовой.
– Мама, спаси! – орал Стас.
А та, спешно закрывая собранные кофры, невозмутимо отвечала:
– Извини, дорогой, ничем не могу помочь. Маме Фиме нужно домой. И против силодара Мама Фима все равно бессильна…
– Слышь, она же сейчас сбежит! – позвал я домового. – Не дай ей уйти!
Бор без особой охоты вернул Стаса в комнату, бросил на пол и преградил убегающей колдунье дорогу.
– Ну уж нет… – сердито пробормотал он. – Никуда вы не уйдете… Я с вами еще не договорил…
И вдруг он побледнел, зашатался и стал сползать на пол.
– О нет! – заорал я. – Только не сейчас! Только не это! Опять расплата!
– Да, и на этот раз… увы… – еле слышно прошептал Бор.
Я бросился к нему, а ведьма и ее сынок – к входной двери. Но мне сейчас было не до них.
– Нет! Нет! Ты не должен! Ты же всех победил! Ты не можешь вот так сдаться, тряпка! – кричал я своему другу.
– Прощай, рыжий… Береги наших девочек… – пробормотал Бор.
И исчез.
