В противовес этой безальтернативной диктатуре давайте рассмотрим сценарий, где вообще нет никакого сверхразумного искусственного интеллекта и всякое человеческое существо – хозяин своей судьбы. Это та самая “цивилизация четвертого поколения”, которую описал Маршалл Брайан в своем романе Manna 2003 года. Она служит экономической антитезой либертарианской утопии в том смысле, что все человеческие существа, киборги и заливки мирно сосуществуют не потому, что гарантированы их имущественные права, а потому, что всякие имущественные права вообще отменены, но зато гарантированы права на доход.

Центральная идея такой организации общества заимствована из опыта движения за программное обеспечение с открытым кодом: если “софт” можно бесплатно копировать, вы пользуетесь им по мере надобности, и всякие вопросы о собственности и праве пользования отпадают за неуместностью. В соответствии с законом спроса и предложения стоимость определяется неудовлетворенной потребностью, а если продукт неисчерпаем по самой природе, то цена стремится к нулю. Таким образом отменяются имущественные права на любые интеллектуальные продукты: нет ни патентов, ни копирайта, ни брендированного дизайна – люди просто делятся хорошими идеями, и каждый волен пользоваться ими.

Но благодаря развитию робототехники эта идея отказа от владения переносится не только на информационные продукты: “софт”, книги, фильмы и дизайн, но и на вещи: дома, автомобили, компьютеры, одежду. Все эти товары представляют собой не более чем атомы, организованные определенным образом, а никакого недостатка в атомах нет, поэтому если кому-то что-то нужно, какой-то определенный продукт, сеть роботов всегда с готовностью бесплатно построит его по дизайну, взятому в открытом источнике. Единственная забота – чтобы использовались только те материалы, которые легко перерабатываются, и тогда, если кому-то надоест использовать какую-то вещь, роботы легко переупорядочат входящие в ее состав атомы во что-то другое, нужное кому-то еще. Таким образом, все ресурсы своевременно перерабатываются, и никаких дополнительных отходов не возникает. Так же эти роботы сооружают и поддерживают в рабочем состоянии достаточное количество силовых станций (на солнечной энергии, энергии ветра и т. п.), поэтому и энергия тоже принципиально бесплатна.

Чтобы совладать с маниакальными барахольщиками, которые стремятся скопить так много вещей и занять так много места, что другим ничего не остается, правительство каждому дает минимальный доход, который можно использовать на покупку вещей или на аренду жизненного пространства. В сущности, нужды зарабатывать что-то сверх этого нет, так как всего хватает, да и сделать это довольно сложно, потому что придется конкурировать либо с людьми, создающими бесплатные интеллектуальные продукты, либо с роботами, бесплатно создающими вещественные продукты.

Права интеллектуальной собственности иногда превозносятся как мать творчества и изобретений. Однако Маршалл Брайан отмечает, что многие замечательные примеры человеческой креативности – от научных открытий до самых выдающихся литературных, музыкальных, художественных и иных творений – мотивировались отнюдь не стремлением к прибыли, а совсем другими человеческими эмоциями, такими как любопытство, творческий порыв, стремление к признанию в своей среде. Деньги были неважны для Эйнштейна, когда он создавал свою специальную теорию относительности, как не были они важны и для Линуса Торвальдса, когда он работал над своей операционной системой Linux. Напротив, очень многие люди сегодня не могут реализовать свой творческий потенциал просто потому, что вынуждены посвящать все свое время и силы на то, чтобы заработать себе на жизнь. Освобождая ученых, художников, инженеров, дизайнеров от обременительной рутины и давая им возможность следовать своему творческому гению, утопическое общество романа Маршалла Брайана добивается значительно более быстрого технологического развития, чем наше сегодняшнее, и, соответственно, более высокого уровня жизни.

Одна из инновационных технологий, разработанная благодаря таким условиям творчества, – это разновидность гиперинтернета, которую назвали Вертебраной. Это беспроводная сеть, соединяющая между собой людей при помощи нейроимплантов и дающая их разуму прямой доступ к свободной мировой информации, воспринимаемой непосредственно через их мысли. Она позволяет вам загрузить в сеть любое ваше переживание, которым вы хотите поделиться, так что оно может быть пережито повторно кем-то еще, или по своему выбору скачать себе в память переживание кого-то другого, так что оно будет доступно вашим чувствам, словно переживаемое вами. Manna обсуждает различные преимущества, возникающие в связи с этим, в частности превращение спортивных тренировок в забаву:

Еще один способ использования Вертебраны заключается в том, чтобы контролировать сенсорную систему каждого человека и отключать ее от моторики, когда фиксируется готовность человека совершить преступление.

Одно из возражений против этой эгалитарной утопии заключается в том, что такое общество страдает от предубеждения в отношении нечеловеческого разума: роботы, выполняющие фактически всю работу, обнаруживают недюжинные умственные способности, а с ними обращаются как с рабами, люди же принимают как должное, что у них нет сознания и не должно быть никаких прав. Напротив, либертарианская утопия уравнивает в правах все формы разума, не отдавая предпочтения тем, где бóльшая часть молекул содержит углерод. Когда-то белое население южных штатов Северной Америки стало хорошо жить потому, что бóльшую часть необходимой работы за них выполняли рабы, но сегодня большинство людей считает аморальным называть такое повышение уровня жизни прогрессом.

Еще одна слабость эгалитарно-утопического сценария заключается в том, что он может оказаться неустойчивым в долгосрочной перспективе, превращаясь в какой-то другой из описанных нами сценариев, по мере того как неостановимый технический прогресс будет подводить к появлению сверхразума. По каким-то причинам, не объясненным в романе Manna, сверхразума нет, и новые технологии по-прежнему создаются людьми, а не компьютерами. Однако тренд в этом направлении в книге заметен. Например, сверхразумной может стать Вертебрана. Кроме того, есть довольно большая группа людей, которых называют Витами и которые предпочитают жить свою жизнь почти исключительно в виртуальном мире. Вертебрана заботится почти обо всем, что касается их физического состояния: кормит, моет, водит в туалет, но их сознание в блаженном неведении парит в виртуальной реальности. Виты не проявляют никакого интереса к обзаведению детьми, но они умирают со смертью своих физических тел, так что если все станут Витами, то человечеству суждено будет погибнуть в сиянии славы и виртуального блаженства.

В книге объясняется, какой досадной помехой для Витов оказывается их тело и как новая разрабатываемая технология поможет от нее избавиться, и тогда освобожденный от тела мозг, поддерживаемый специальными питательными веществами, позволит им прожить значительно дольше. Отсюда кажется совершенно естественным и желательным для Витов следующий шаг – вообще распрощаться со своим мозгом и целиком залиться в компьютерную память, тем самым еще больше продлив свою жизнь. Но тогда будут сняты все ограничения на развитие разума, налагаемые мозгом, и совершенно непонятно, сможет ли что-нибудь – и если сможет, то что – удержать постепенное расширение когнитивных способностей каждого Вита от рекурсивного самоусовершенствования, от соскальзывания к интеллектуальному взрыву.