Глава восемнадцатая
Второго сентября Саша отправился в техникум. За прошедший месяц ему так и не удалось встретиться с преподавателем физкультуры, чтобы решить вопрос с поездкой на картошку. В конце концов он плюнул на это дело и решил, что месяц, проведенный на природе, не сильно скажется на его спортивной форме. А пропущенные кроссы он наверстает другими соревнованиями в октябре.
Поэтому он сейчас сидел в актовом зале в компании других первокурсников и слушал речь директора. Тот как раз говорил о том, что благодаря поездке в совхоз ребята познакомятся, станут друзьями и с новыми силами примутся за учебу.
Ребята слушали невнимательно, перешептывались друг с другом, зато девочки, сбившиеся в тесную кучку, внимательно слушали, даже записывали, что изрекал директор. В конце тот зачитал список групп, старост и номера автобусов, на которых завтра все отправятся в деревню, на сбор картофеля.
Услышав список своей группы и номер автобуса, Петров сразу стал пробираться к выходу, поняв, что сегодня ничего полезного больше не услышит. Выйдя на улицу, он зашагал домой, надо было собрать вещи для поездки. Ведь вечер у него был занят, они с Леной вновь шли в театр. Театральный сезон только начинался, и билеты доставала ему бабушка, в кассах на первые представления их не было в помине.
Лена уезжала в Цахкадзор через два дня и очень волновалась по этому поводу. Ведь ее курс в полном составе тоже отправлялся на картошку, и девушке было неудобно, что она не едет со своими однокурсниками.
Придя домой, Саша сообщил матери:
– Мам, завтра наш курс едет на месяц на картошку, я начну собираться.
– Хорошо, сынок, – ответила та и продолжила вышивку. За прошедшие два года Клавдия Васильевна смирилась с самостоятельностью сына и даже не появилась в комнате во время сборов.
Петров между тем вдумчиво собирал увесистый рюкзак. Ближе к спине было уложено шерстяное одеяло и свитер. На них две смены одежды, на всякий случай кружка, миска, ложка и небольшой котелок. Один перочинный ножик был положен в карман ветровки, а здоровый финский нож спрятан до времени в рюкзаке. Повертев в руках удочки, Саша решительно отложил их в сторону. В кармашки рюкзака была уложена аптечка с бинтами и набором лекарств, нитки с иголками и даже наперсток. Завершали композицию электрический фонарик и запасные батарейки.
Затем очередь дошла до съестных припасов. И тут уже Саша разошелся, собрав кучу продовольствия.
Взвесив рюкзак рукой, он улыбнулся.
«Своя ноша не тянет», – подумалось ему в этот момент.
Поставив рюкзак в уголок, он приготовил на завтра верхнюю одежду и стал собираться в театр.
После спектакля Александр с Леной гуляли до упора, все же впервые за два года они расставались так надолго. Но около двух часов ночи их прогулка завершилась. Начало сентября заявило о себе заморозками до минус трех градусов, и парочка изрядно продрогла, бродя по улицам города.
Утром третьего сентября Саша подошел к рядам автобусов, стоявших около техникума. Там уже толпились ребята, пришедшие раньше.
Когда начали собирать группы, оказалось, что в автобус группе Петрова садиться не надо. Они, в составе пятнадцати человек, отправляются в порт, откуда дойдут в Заонежье на теплоходе.
Старостой группы оказался высокий плотный парень, Сергей Демидов. Он поступил после армии, поэтому и был назначен старостой.
– Давай, салажня, шевелись! – подгонял он неспешно шагающих парней. Раздраженный тем, что его никто не слушает, Сергей пару раз дал по шее самому медлительному пацану, и надо сказать, этот метод сработал. Все пятнадцать человек двинулись гораздо быстрее. Естественно, что они явились к речному вокзалу задолго до отхода корабля.
Внутрь здания никто не ушел. Неяркое сентябрьское солнышко дарило последнее тепло бабьего лета. Столпившись у входа, большинство парней закурило. Входившие и выходившие пассажиры недовольно поглядывали на клубы дыма, но связываться с кучей здоровых оболтусов никто не хотел. Минут через двадцать к ним подошел мужчина лет тридцати и сообщил, что его зовут Олег Евгеньевич Гурьев, он преподаватель черчения и едет с ними в Заонежье.
Учитель тут же скомандовал потушить сигареты и выходить на причал, где уже началась посадка на теплоход.
Шумной гурьбой парни, похватав рюкзаки, отправились за ним. Петров отстраненно наблюдал всю эту картину. Ехать ему с этой компанией никуда не хотелось. Он уже чувствовал, при взгляде на некоторых одногруппников, что без драки дело не обойдется.
Разборки начались гораздо раньше, чем ему думалось. Когда он уселся в кресло у иллюминатора и собрался поспать, к его рюкзаку, лежавшему в ногах, протянулась чья-то рука.
Он поднял глаза и увидел веселую рожу одного из своих спутников. Невысокий, коротко стриженный парень лет семнадцати, с перебитым носом и шрамом на губе, нахально улыбаясь, сказал:
– Сиди, где сидишь, я только гляну, что у тебя пожрать имеется, нам с приятелями закусон нужен.
Он кивнул в сторону стоявших сзади него двух парней. Те тоже весело скалились, ожидая, когда их кореш сделает свое дело.
– Убери руки и свали, – зевнув, сообщил Петров.
– Ты чо, не врубился, шкет? Давай сюда рюкзак, – прошипел тот.
«Ну вот что делать? – думал Саша. – Сейчас только на слабо́ проверяют, а когда приедем, начнут права качать по полной программе. А этот тип вообще непонятно, как поступил в учебное заведение, явно исправительное по нему плачет, а не техникум».
– Убери руку, – повторил он громче.
– А не уберу, что сделаешь? – усмехнулся стриженый.
– Палец сломаю.
– Да ну?
В ответ на вопрос Петров ухватил собеседника за мизинец и резко вывернул его вверх.
Парень взвыл от боли и рухнул на колени. Саша отпустил палец и встал. После чего с силой ударил стоявшего перед ним на коленях противника растопыренной пятерней по лицу, и тот завалился на бок. Сидевшие рядом парни с интересом следили за происходящим. Преподавателя не было, тот курил на палубе. А староста Демидов, наблюдавший всю эту картину, пару раз насмешливо хлопнул в ладоши.
Петров огляделся, в отсеке, где они сидели, посторонних пассажиров не было. Он наклонился к лежащему на полу парню и сказал:
– Увижу, что что-то у кого-то еще отбираешь, так просто не отделаешься.
Потом, повернувшись к Демидову, он продолжил:
– А ты, какого х… в ладоши хлопаешь, это у тебя развлечение? Ты у нас вроде бы старший? На твоих глазах грабеж идет, а ты как в кино сидишь. Взялся за дело, так делай.
Демидов вспыхнул и демонстративно начал привставать из кресла.
– Ну, давай, покажи свою удаль, – подначил его Саша.
Но тому все же хватило ума не затевать ссору на теплоходе. Он только скрипнул зубами и снова уселся в кресло, сделав вид, что происходящее ему по барабану.
К моменту, когда в отсеке появился учитель, там ничего не напоминало о произошедшем событии. Только Валерка Жуков, так звали неудачливого грабителя, лелея ноющий палец, кидал многообещающие взгляды в сторону Петрова.
Дальнейшее четырехчасовое путешествие прошло спокойно. Правда, Валера со своими приятелями ухитрились напиться по-тихому, что выяснилось, когда вся группа высадилась на причал в селе Великая Губа. Троицу прилично мотало и шатало, а один из них тут же отдал на корм рыбам содержимое своего желудка.
С горем пополам с шутками и матами пьяниц загрузили в кузов грузовика, куда запрыгнули и все остальные ребята. Когда все расселись, машина тронулась в путь.
Через час они приехали в небольшую деревушку, где стояло всего семь домов.
Перед самым потрепанным их и высадили. Большой двухэтажный дом, наверное, когда-то был красавцем, но сейчас с прорехами в крыше из дранки, с выбитыми стеклами в окнах и полуразвалившейся трубой оставлял жуткое впечатление.
– Олег Евгеньевич, – обратился Петров к учителю. – Неужели мы в этом доме будем жить месяц?
Тот посмотрел на своего ученика беспомощным взглядом. Ему тоже явно не нравилось их жилье. Но смелости возражать у него не хватало.
– Товарищ бригадир, – обратился он просительным тоном к человеку, привезшему их на грузовике и стоявшему рядом. – Неужели для детей не нашлось лучшего жилья?
Бригадир посмотрел удивленным взглядом на собеседника.
– А где тут дети? Я вижу пятнадцать здоровых лбов, которые вполне могут прожить здесь. Им жениться пора, а не учиться. Да вы не волнуйтесь, Олег Евгеньевич, зайдемте в дом, он внутри не такой страшный, как снаружи.
Внутри, однако, было не лучше, чем снаружи. Во всю стену большой комнаты тянулись сколоченные из горбыля нары. Печка с отвалившейся дверцей была черна от копоти. Из трех окон целые стекла были только в одном.
В патроне, висевшем на старом проводе, виднелись останки разбитой лампочки. Вместо выключателя торчали два проводка.
Наступившее молчание нарушил громкий голос Петрова:
– Так, все понятно, совхоз к приему студентов не готов. Поэтому на работу завтра не выходим, одну ночь перекантуемся здесь, а завтра возвращаемся домой. Как парни, согласны?
Воспрянувшие духом пацаны одобрительно загудели, а Олег Евгеньевич, странно поглядывая на Сашку, вытер появившийся на лбу пот.
Зато бригадир явно запаниковал.
– Это как же так, товарищ учитель? Почему вы позволяете своим жлобам лезть во взрослые разговоры? Вас прислали сюда работать, вот и работайте. Вам место для жилья выделили. Нары сколотили. Десять кубов дров привезли для печки, чем вы недовольны? Я сегодня же позвоню директору совхоза о вашем безобразном поведении.
Петров подошел ближе к разошедшемуся бригадиру и, насмешливо глядя на него сверху вниз, сообщил:
– Дядя, ты особо не выступай, нам все равно ничего не сделают. А вот тебя директор не похвалит. Так что давай, думай, куда нас определить. Иначе картошку сам будешь убирать.
Преподаватель молча слушал, как препирается бригадир с его учеником, и думал, что если бы не этот решительный парень, он ничего не возразил бы бригадиру и оставил все как есть.
После Сашиной речи бригадир сбавил обороты.
– Товарищи студенты, не будем ссориться. Я вам обещаю, что завтра сюда привезут печника и электрика, они все сделают и окна застеклят, разбитые.
– Хорошо, – согласился Петров, – поверим вам на слово. Но если не выполните обещание, мы завтра после обеда пешком уйдем в Великую Губу. И разбирайтесь, как хотите.
После этого как-то само собой все командование перешло к нему. Ребята, готовившиеся к ночлегу, почему-то предпочитали все спрашивать у него, а не у преподавателя. Тот же даже не пытался вмешиваться и с удивлением смотрел на деятельного студента.
Несколько человек были командированы за сеном для матрацев, два назначены поварами. Протрезвевших алкоголиков отправили колоть дрова.
Целую лампочку обнаружили на втором этаже. И сейчас в большой комнате, несмотря на темнеющий вечер, имелось хоть какое-то освещение.
На дымящей печке кипели два чайника, явно еще довоенных времен. Так что в девять вечера все уселись за стол, сбитый из неструганых досок, и приступили к поеданию домашней снеди, обильно запивая ее чаем.
Валера Жуков во время всего вечернего действия поглядывал на Петрова с уважением, потом, улучив момент, когда тот остался в одиночестве, подошел и сказал:
– Слышь, Саня, я это, извиниться хочу. Не по делу я на тебя наехал. Сейчас вижу, ты парень хоть и молодой, но шустрый. Даже препода задвинул в сторону.
Саша серьезно посмотрел на собеседника.
– Валера, понимаешь, мы будем учиться в техникуме на одном курсе, мы должны друг за друга стоять, а не издеваться над слабыми. Тем более отбирать вещи или еду. За это, между прочим, уголовная статья светит.
– Тебе хорошо говорить, – зло ответил Жуков. – Ты дома живешь. А мы перед совхозом два дня в общаге провели, так нас за это время несколько раз бить приходили да жратву отбирать. Если б не я, пацанам в совхоз не было в чем ехать. А ты тут говоришь, уголовка светит.
– Так и я об этом, – терпеливо продолжил Петров. – Вас избили, ограбили в общаге, а вы теперь отыгрываетесь на своих. А если завтра сюда деревенских парней человек сорок придет, как мы будем отмахиваться, если друг другу враги? Я твои извинения принимаю… – Саша протянул руку Валере. – Только давай договоримся, жить будем дружно, идет?
– Идет, – радостно тряхнул его руку Жуков. – А как приедем, всей кодлой отпинаем второй курс, чтобы не вы…сь, лады? Да что там базарить! Мы с тобой вдвоем любого из них уделаем.
– Разберемся, – согласился Петров, не уточняя своего видения процесса разборки со старшекурсниками.
После этого разговора в комнате стало веселей, видимо, все подсознательно готовились к вечерним разборкам, а они теперь откладывались до вероятного появления деревенских парней. Оставалось только надеяться, что в этой деревеньке их не наберется для драки.
Олег Евгеньевич жить в одной комнате с учениками не пожелал и отправился на второй этаж. Там было гораздо холодней, но зато в небольшой комнате он чувствовал себя спокойней, чем в компании подростков.
Правда, во второй половине ночи он пожалел о своем решении, когда холод проморозил его до последней косточки. Ему не спалось. Весь вечер он размышлял о странном студенте, построившем разношерстную толпу пацанов в единую команду буквально за несколько минут.
– Как такое может быть, – в который раз удивлялся он. – Я вроде бы работаю восьмой год, какой-никакой опыт имею, а так не получается.
Ему было невдомек, что рослый не по возрасту, пятнадцатилетний мальчишка, за которого он держал Сашу Петрова, большую часть своей сознательной жизни, почти пятьдесят лет, занимался воспитанием молодежи, и сравнивать себя с ним было просто смешно.
В комнате у парней было немногим теплее. Но все же после того, как дыры в окнах были забиты тряпками, здесь не было сквозняков.
Саша проснулся, как обычно, около шести. Растолкал двух очередников на топку печи и готовку завтрака, а сам в тренировочном костюме отправился на утреннюю пробежку.
Утро было сырым и туманным. Сквозь туман просвечивало багровое солнце.
«Хороший будет денек», – думал Петров, продолжая размеренно бежать по грунтовке.
Пробежав пять километров, он повернул обратно. Когда добрался до деревни, ребята уже проснулись. Куча народа толпилась на озерном берегу, умываясь и чистя зубы. Пара человек, забравшись дальше в озеро, стояли на камнях и пытались ловить рыбу.
Зайдя в дом, он обнаружил, что кроме сидящего за столом учителя больше никого нет.
– Доброе утро, – буркнул Петров и отправился за чайником.
– Доброе, – эхом отозвался преподаватель и добавил: – Наливай чаек и присаживайся ко мне, поговорим.
Саша кивнул и, налив в эмалированную кружку крепко заваренного чая, уселся напротив Гурьева.
– Как будем дальше жить? – спросил учитель.
Петров улыбнулся.
– Олег Евгеньевич, так вы наш куратор, вам и карты в руки. Я вчера взял инициативу на себя, видел, что вы растерялись. А так я что? Я ничего, командуйте, как хотите.
В дверях появился Демидов. Увидев беседующую парочку, он хотел смыться, но Гурьев крикнул:
– Сергей, ты вовремя зашел, присядь с нами, поговорим, как будем жить этот месяц.
– Олег Евгеньевич, мы здесь остаемся только при условии, что нам создают нормальные условия для работы, – напомнил Петров. – Иначе нас здесь сегодня уже не будет.
– Но бригадир же обещал, – пробормотал учитель.
– Он может обещать все, что пожелает, – слегка раздраженно поведал Петров. – Но решать будет директор совхоза, а не бригадир.
Их спор прервал шум со двора. Выйдя из дома, они увидели грузовую машину, остановившуюся рядом. Из кабины вылезли вчерашний бригадир и еще двое мужчин. В кузове сидели два парня помоложе. Один начал кидать на землю кирпичи, стараясь, чтобы они не падали друг на друга. Второй на другую сторону кузова начал выгружать матрацы.
– Вот видите, – гордо заявил бригадир. – Мое слово алмаз. Захар сказал, Захар сделал.
Между тем печник с помощником уже скинули пустую железную бочку, видимо для приготовления раствора. В конце были выгружены ящики с тушенкой, сгущенным молоком, макароны, рис и прочее.
Бригадир сунул Гурьеву в руки накладные.
– Будьте добры, распишитесь в получении.
– Подождите, надо пересчитать, – сказал Сашка.
Все окружающие с возмущением уставились на него.
Петров же, взяв из рук преподавателя накладные, начал невозмутимо пересчитывать привезенный провиант.
– Не хватает десять банок тушенки, восемь банок сгущенки и мешка макарон, – доложил он через несколько минут. Собравшиеся вокруг парни неодобрительно зашумели.
Бригадир посмотрел на притихших грузчиков в кузове и сам полез туда. Там он очень быстро обнаружил пропавшие продукты, молча помахал кулаком перед носом у парней и снова спустился вниз.
– Теперь доволен? – спросил он, обращаясь к Петрову.
Тот кивнул и протянул накладные учителю.
– Похоже, мне здесь делать нечего, – вздохнул тот, подписывая бумаги, – все решается без меня.
Когда вся учебная группа в полном составе вышла на окружающие деревню картофельные поля, там уже работал трактор «Беларусь» с копалкой, поднимая пласты земли с картофелем.
На краю поля лежала огромная куча пустых мешков. Расхватав их, ребята приступили к работе.
Когда они пришли на обед, окна в доме сверкали новыми стеклами. Печка была переложена, на ней висела записка, где корявым почерком было написано, когда и как ее следует затопить.
На улице был обновлен навес над обеденным столом, а на плите для готовки настил был заменен на целый.
– Это дело надо бы отметить! – воскликнул Жуков. По лицам остальных ребят было понятно, что они, в общем, не против. Вопрос состоял в том, где взять деньги и как добраться до магазина.
После работы аппетит был молодецкий, так что даже клейстер из макарон, сваренный дежурными, был съеден в один момент. Кое-кто даже попросил добавки.
После обеда час времени был выделен на отдых, и все разбежались кто куда. Но большая часть ребят постелили привезенные матрацы на нары и с удовольствием разлеглись на них.
Когда Петров зашел в дом, комната была заполнена сизым сигаретным дымом.
– Так, быстро потушили сигареты, – скомандовал он.
Человек шесть быстро захапчили свои окурки и сделали вид, что ничем не занимались. Только Демидов, вальяжно развалившись на матраце, демонстративно затянулся и сказал:
– Ты, бл…, вообще кто такой? Х… ты тут раскомандовался? Быстро с…би отсюда и не отсвечивай. Радуйся, что мне лень вставать. И чтобы больше я тебя не слышал. Утомил дедушку.
«Нет уж, я дышать вонью этой не собираюсь, – подумал Сашка и, пройдя к нарам, стащил Демидова вместе с матрацем на пол. А когда тот вскочил, коротким ударом в челюсть послал его в нокдаун.
– О, зае…ь, – воскликнул Жуков, заходя в помещение. – Демид довы…ся. Ну, Саня, у тебя и колотуха, – восхищенно добавил он.
Демидов, между тем, ворочался на полу, пытаясь подняться. Когда он все же встал, его еще мотало по сторонам.
– Ну что, добавить не нужно? – спросил Петров. Сергей зло мотнул головой и сел на нары.
– Все поняли, что здесь не курим? – спросил Сашка. Общее молчание было ему ответом.
«Да курите, сколько хотите, – подумал он. – Только не при мне. Как там говорят, доброе слово и пистолет лучше, чем просто доброе слово. Ну, пистолета у меня нет, а кулак, вот он, пожалуйста».
Увидев, что Демидов пришел в себя и собирается уйти, он сказал:
– Сергей, если хочешь один на один помахаться, я всегда готов, только скажи. А курить с этого дня всем на улице, тем более погода позволяет. Нам и без пожаров неплохо.
После обеда все вновь отправились на работу. С непривычки было тяжеловато. Поэтому перекуры становились все чаще.
Около четырех часов к Петрову подошел Жуков.
– Слышь, Саня, я договорился с трактористом, он нам бухла притаранит. Мы по рублю собираем. Ты будешь?
«Совсем противопоставлять себя коллективу не стоит», – подумал Сашка и, покопавшись в кармане, протянул замусоленную бумажку Валерке.
