Глава 16
Планы меняются
Узкий коридор упирался в железную решётку с дверью, отделявшую его от жилых помещений и лабораторий бункера. Прежде чем открыть дверь, женщина в белом халате сказала, чеканя каждое слово:
– Меня зовут Машкова Наталья Сергеевна. Я профессор Киевского института исследования Зоны, исполняю обязанности коменданта мобильного лагеря «Яхонт» и являюсь руководителем научной группы. Кто вы такие, мне известно, можете не трудиться называть себя. Ваш отец, Купрум, связался со мной, – пояснила она, глядя на меня. – Из уважения к нему и вашему вкладу в спасение младших научных сотрудников «Яхонта» я помогу вам, хоть и не получала на это прямых указаний из института. Имейте в виду, из-за вас я сильно рискую своей карьерой и прошу впредь исполнять любые указания моих сотрудников.
Наталья Сергеевна поджала губы, сузила тёмные глаза и посмотрела на Байкера так, словно хотела пронзить его взглядом. Тот кашлянул и собрался что-то ляпнуть в ответ, но я ткнул его в бок локтем: мол, заткнись, пока всё не испортил.
Байкер правильно меня понял и благоразумно решил заткнуться.
– Вот и хорошо, – кивнула профессор Машкова, вынула из кармана халата ключ-карту и приложила её к электронному замку.
Раздался звонок. Красная лампочка над дверью погасла, и дверь с громким щелчком отворилась.
Наталья Сергеевна рывком распахнула её. Энергичным взмахом руки велела нам проходить по одному.
Когда последний из нас оказался по ту сторону решётки, она с лязгом захлопнула дверь и пошла впереди, топая каблуками массивных туфель по железным пластинам пола.
Вскоре мы оказались в её кабинете с искусственным окном на стене, из которого открывался прекрасный вид на горный пейзаж. Видимо, таким образом профессор боролась с депрессией, которая рано или поздно накрывала любого человека в Зоне.
Помимо интерактивного экрана, изображавшего собой окно, здесь был большой стол, за которым мы все разместились, и сейф в углу, где, наверное, хранились документы с результатами научных исследований или деньги для расчётов с военными сталкерами и обычными бродягами, добытчиками хабара. А может, там внутри лежало и то и другое.
– Сразу хочу предупредить: здесь нет вашего сына, Анастасия.
Наталья Сергеевна перешла к делу, не дожидаясь, когда мы рассядемся (Байкер ещё громыхал стулом, пытаясь удобнее устроиться за столом.) И снова её взгляд безошибочно нашёл нужного ей человека. Думаю, отец, когда звонил и объяснял цель нашего визита, примерно описал Машковой, кто как выглядит, иначе как бы она поняла, кто есть кто из девушек. Ладно бы Арина хоть что-то сказала, так ведь она, стоило нам выйти из бэтээра, будто воды в рот набрала.
– А где он? – дрогнувшим голосом поинтересовалась Настя.
Наталья Сергеевна опять поджала губы, глубоко вдохнула и только собралась ответить, как в дверь громко стукнули. В образовавшуюся щель просунулась вихрастая голова:
– Можно?
– Да, Артём, будь добр, сложи это всё тут, у порога. Спасибо.
Молодой лаборант толкнул дверь и вошёл в кабинет с длинным пластмассовым ящиком в руках. (В нём навалом лежало наше оружие.) Парень с грохотом поставил его слева от косяка, шумно выдохнул, смахивая рукавом пот со лба.
Наша компания сидела в стороне от входа, и Артём не мог нас видеть, когда спрашивал разрешения войти в кабинет. Зато сейчас увидел девушек и широко улыбнулся:
– Здрасьте!
Мы поздоровались в ответ. Настя никак не отреагировала на его улыбку, ей сейчас было не до того, а вот Арина улыбнулась, чем вызвала ещё более радостный оскал паренька.
– Может, чаю приготовить? – он глянул на хозяйку кабинета.
Наталья Сергеевна окинула нас вопросительным взглядом. Мы отказались, чем вызвали огорчённый вздох лаборанта. Вряд ли он горел желанием напоить нас чаем, просто, наверное, хотел ещё раз увидеть девушек и косвенно поухаживать за ними.
Профессор дождалась, когда за Артёмом закроется дверь, и вернулась к прерванному разговору:
– Мы отправили мальчика с конвоем военных к Периметру, чтобы те вывезли его за пределы охраняемой территории.
– Давно? – спросила Настя.
– Сегодня утром.
– Так это хорошо, – сказал я. – Нас должны вознаградить за спасённую экспедицию. Думаю, Байкер и Настя будут рады, если вы, в качестве оплаты за оказанную нами услугу, подбросите их к тому КПП, куда военные увезли мальчика.
– Не так быстро, молодой человек, – строго сказала Наталья Сергеевна. – Прежде чем что-то предпринимать, я должна показать вам это.
Она достала из ящика стола пульт, повернулась к «окну» и нажала кнопку. Покрытые лесом склоны гор подёрнулись рябью. Вместо них появился характерный для Зоны пейзаж. Невидимый нам наблюдатель сидел в кабине грузовика на месте пассажира и сквозь лобовое стекло смотрел на пылящий впереди «УАЗ» с пулемётной турелью на крыше. Из скрытых под обшивкой стен динамиков лился монотонный звук мотора, скрип рессор, временами раздавался глухой стук, словно что-то ударялось в кузове друг о друга.
– Здесь ничего интересного нет, – сообщила Наталья Сергеевна и опять вытянула вперёд руку с пультом. Кусты и редкие деревья быстро побежали навстречу заметно ускорившимся машинам. Когда на горизонте показались какие-то развалины и стали быстро увеличиваться в размерах, профессор выключила перемотку и объявила: – Сейчас начнётся.
Через несколько секунд из-за угла полуразрушенного кирпичного здания выскочили человекоподобные пауки, так я назвал про себя невиданных ранее монстров. Почти лишённые кожи человеческие тела проворно передвигались на удвоенном комплекте рук и ног с длинными когтистыми пальцами. Причём ноги у этих тварей были так сильно вывернуты наружу, что колени практически смотрели назад, как у насекомых. «Лишняя» пара передних конечностей заканчивалась костяными наконечниками с острыми зазубринами на тыльной стороне. С глазами у монстров тоже был перебор (их было шесть штук, и располагались они попарно по бокам вытянутой в длину головы), как, впрочем, и с зубами. Острые, загнутые внутрь крючками зубы занимали всю внутреннюю поверхность видоизменённых губ, отдалённо напоминающих лепестки цветка.
Мы разглядели эти подробности, когда один из монстров легко запрыгнул на капот грузовика и зарычал, брызгая слюной на лобовое стекло. Чудище легко пронзило костяными гарпунами прозрачную преграду и оглушительно заверещало, когда оператор с криком: «Тормози!» выпустил в него всю обойму из «макарова».
Водитель грузовика выполнил команду и снова дал газу, когда брызжущий кровью монстр свалился с капота. Рёв мотора частично заглушил треск ломающихся костей и визг подыхающей твари.
В этот момент загрохотал пулемёт на крыше «уазика». Свинцовая коса с размахом прошлась по напирающим со стороны развалин уродам. Пули сочно зачавкали, кромсая жилистые тела и вырывая из них куски окровавленной плоти. Визг и рёв монстров, крики людей, грохот автоматных и пулемётных очередей полились из динамиков давящим на психику потоком.
Неизвестный оператор выскочил из машины, отбежал в сторону и, присев на колено, начал стрелять из пистолета по наседающим на автоколонну монстрам. Он успел высадить две полных обоймы и перезарядиться, прежде чем одна из тварей мощным прыжком подскочила к нему и снесла голову взмахом похожей на гарпун конечности.
Беспроводная камера не пострадала при ударе о землю и продолжила работать. После вызывающего тошноту мельтешения на экране вновь появилась картинка, правда, на этот раз автоколонна и атакующие её монстры расположились под косым углом к нижней границе «окна».
Наталья Сергеевна поставила изображение на паузу и встала из-за стола.
– Обратите внимание на этого псевдоарахнида. – Она показала на фигурку монстра в углу экрана.
Тварь находилась далеко от камеры и была размером не больше кошки. Я, как, впрочем, и все присутствующие в кабинете, наклонил голову вбок, чтобы лучше разглядеть мутанта.
– А что с ним не так? – прогудел Байкер после недолгой паузы. – Вроде он такой же, как все.
– Разве вы ничего не заметили? Даю подсказку: на его руки посмотрите.
Я присмотрелся. Псевдоарахнид тащил перед собой человека, вернее, если судить по размерам, его половину.
– Ну, хапнул мутняк себе на обед полтуловища какого-то бедняги, и что с того? – озвучил мои мысли Байкер. Судя по одобрительным кивкам Насти и Арины, девушки думали так же.
– Если вы думаете, что мёртвые способны размахивать руками и отбиваться, то ничего. – Наталья Сергеевна сняла запись с паузы и включила замедленное воспроизведение, чтобы мы смогли убедиться в правоте её слов.
Настя вскрикнула и побледнела. Она первая поняла, что хотела сказать профессор Машкова.
– С вашим мальчиком всё в порядке, – успокоила её Наталья Сергеевна.
– Откуда вы знаете? – дрожащим голосом спросила Настя.
– Прежде чем отправить вашего сына к периметру, я подарила ему часы со встроенным GPS-навигатором. Сигнал с них до сих пор поступает, я проверяла незадолго до вашего появления в лагере.
Профессор вернулась за стол, написала на листке бумаги учётные данные «умных» часов и протянула записку Насте:
– Часы зарегистрированы в местной сети, достаточно ввести логин и пароль на вкладке «поиск» в ПДА, и вы легко установите местонахождение мальчика.
В этот момент я понял, что не могу оставить Настю и Байкера наедине с их проблемой и заниматься своими делами. «Без меня им ни за что не найти Максима. Кроме того, раз его утащили эти странные твари к себе, нечего и думать, чтобы соваться в их логово вдвоём. Нам и вчетвером-то там мало что светит. Неплохо было бы укрепить наш отряд взводом военсталов, только где его взять-то? Хорошие бойцы, чай, на дорогах не валяются».
В дверь снова постучали. В кабинет вошёл Артём. На этот раз он принёс четыре научных аптечки, две сотни патронов калибра 5,45 в картонных укупорках и аккуратно положил это добро на стол перед нами. Видимо, профессор заранее обсудила с ним размер вознаграждения, поскольку при нас она не говорила ему, что он должен принести и в каком количестве.
Даже по самым скромным меркам компенсация за спасение жизней её коллег была ничтожной. Я уже хотел возмутиться и набрал полную грудь воздуха, но Машкова меня опередила:
– Финансирование исследовательских работ резко сократили. Денег не хватает даже на зарплату сотрудникам, не говоря уж об оплате услуг добровольных помощников, – сказала она, словно извиняясь за столь скромный гонорар. – В качестве компенсации я предоставлю вам транспорт. Вас довезут до места нападения на колонну, а там уж действуйте по обстоятельствам. – Наталья Сергеевна встала из-за стола, показала рукой на дверь и, глядя Насте в глаза, проговорила: – Понимаю ваши чувства, поэтому не смею вас больше задерживать.
– Спасибо! – кивнула Настя. – Вы нам очень помогли. Надеюсь… – её голос дрогнул, – мы успеем спасти моего сына.
– Я тоже на это надеюсь. – Профессор перевела взгляд на помощника: – Артём, проводи наших гостей к ангару.
Двадцать минут спустя мы уже тряслись в полумраке тентованного «ЗИЛа», сидя на узких и жёстких скамейках вдоль деревянных бортов. Завывая двигателем, машина подпрыгивала и покачивалась на ухабах. Брезентовые стенки тента громко хлопали на ветру, гремело железо рессор, скрипели старые доски кузова. Разговаривать в таких условиях было практически невозможно, приходилось кричать, чтобы собеседник тебя услышал.
Впрочем, говорить сейчас особо было не о чем. И так понятно, что нас ждала не лёгкая прогулка, а серьёзное испытание. К тому же я не был уверен в том, что наша миссия успешно завершится, но ведь не будешь об этом говорить и без того переживающей за судьбу ребёнка матери. Так что я, по примеру Байкера, принялся коротать время, набивая полученными в награду патронами опустевшие во время боя с аномутом запасные магазины.
Пальцы механически выполняли заученные до автоматизма движения, не мешая думать. А поразмыслить было над чем. «С чего вдруг Наталья Сергеевна решила дать нам транспорт? Ведь если дела с финансированием настолько плохи, какой смысл жечь и без того дефицитную в Зоне горючку, помогая чужим, в общем-то, для неё людям. Чисто из гуманитарных соображений? Сомневаюсь. Скорее всего, – рассуждал я, – профессор этой поездкой преследует чисто свои интересы. Мы здесь выполняем, так сказать, отвлекающий маневр: вроде как учёные нам помогли, а на самом деле пригнали группу к месту катастрофы для сбора останков тел погибших мутантов».
Несмотря на свои молодые годы, я прожил в Зоне дольше, чем большинство населяющих её сталкеров, не говоря уж о Наталье Сергеевне и её людях. (Насколько помню, профессор Машкова прибыла в Зону полтора года назад и с тех пор ни разу не выезжала за Периметр, хотя её подчинённые работали здесь вахтовым методом, сменяясь каждый квартал.) За это время я много чего повидал. Зона богата на выдумки, но таких тварей мне встречать ещё не доводилось. И если даже я, далёкий от науки человек, заинтересовался, то чего уж говорить об учёных. Те готовы в самое пекло залезть, лишь бы разгадать ещё одну из многочисленных тайн Зоны. Само собой, они не могли пропустить такой шанс.
Дальнейшее развитие событий доказало верный ход моих мыслей. Пронзительно скрипя тормозами, «ЗИЛ» остановился. Мы только шагнули к хлопающему на ветру брезентовому пологу, собираясь спрыгнуть на землю, как задний борт с грохотом опустился и на доски кузова шмякнулась истерзанная пулями туша уродливого монстра. Рука трупа по инерции вылетела вперёд, узкая трёхпалая кисть легла на ботинок Арины, будто желая схватить ногу девушки длинными суставчатыми пальцами.
Арина громко вскрикнула от неожиданности, но уже через мгновение взяла себя в руки, отпихнула мёртвую конечность и выпрыгнула из грузовика.
Следом за ней и мы выбрались наружу.
После серого полумрака кузова дневной свет резанул по глазам. Я зажмурился на несколько секунд, поморгал. Когда зрение вернулось в норму, заметил рассредоточившиеся по месту засады фигурки в рыжих комбинезонах. Учёные прибыли сюда на уже знакомом нам бэтээре и сразу же приступили к сбору образцов.
– Могли бы и подождать, когда мы уйдём, – недовольно проворчал Байкер, чем приятно удивил меня. Я, если честно, считал его эгоистичным сухарём, которому ни до чего нет дела, кроме личных интересов, а он, оказывается, тоже возмутился беспринципностью учёных.
– А чего ви хотеть? – Брови Арины удивлённо взлетели верх. – Большой гранты давать за хороший открытий. Много денег позволять делать лучший результат, а это приносить снова деньги.
– Угу! Знаем мы ваше правило: «просто бизнес – ничего личного», – буркнул сталкер, поправляя рюкзак за спиной. – Весь мир раздербанили по этому принципу. Куда бы вы, янки, ни пришли, всюду начинается хаос и анархия, щедро финансируемая бумажками с портретами мёртвых президентов.
– Я не янки! – сердито притопнула ногой Арина. – Пусть я плохо говорить по-вашему и долго жить в Америка, но я здесь родиться. В душе я руссия!
– Ого! Эк тебя пробрало-то, мож, ты и вправду русская, – усмехнулся в бороду Байкер и отшатнулся от двинувшейся на него с тесно сжатыми кулачками девушки: – Да не сверли ты так меня взглядом, ёк-макарёк, дырку во мне проделаешь!
В этот момент я невольно залюбовался Ариной. Сердито сдвинув брови, она грозно сверкала глазами и, шумно дыша, раздувала ноздри. Слегка полные пунцовые губы приоткрылись, являя взору узкую полоску белых, как жемчуг, зубов, а на бархатных щечках медленно, словно утренняя заря, проступал румянец.
– Ну хватит! – прикрикнула Настя. – Пока вы тут развлекаетесь, мой сын, возможно, уже умирает. Прошу, помогите найти его, а там разбирайтесь, кто есть кто, сколько вам влезет.
Крик души расстроенной матери быстро привёл в чувство Арину. Она тряхнула густой гривой светлых волос и шагнула к Насте, не обращая внимания на Байкера. Уязвлённый таким проявлением равнодушия, он открыл рот, собираясь, что-то сказать, но я опередил его, кивнув в сторону сильно вытянутого в длину холма:
– Нам туда.
Стройные сосны на вершине увала скрипели, раскачиваясь на ветру, и шумели густыми шапками зелёных крон. Они словно призывали нас скорее отправиться на поиски малыша.
Судя по данным навигатора, мальчик всё ещё был жив. Насколько я понял из объяснений Натальи Сергеевны, «умные» часы передавали сигнал только при наличии признаков жизни владельца. Каким образом они это делали, не знаю, наверное, улавливали пульс или ещё что-то в этом роде. В любом случае, раз красная точка мигала на экране моего ПДА, значит, у нас всё ещё оставался шанс найти Максима и спасти его.
За высоким пригорком рельеф местности сильно менялся. Вытянутый с запада на восток увал служил своеобразной границей, отделяющей холмистую равнину от заболоченной низменности. Стоило нам спуститься с вершины косогора и пройти сотню-другую метров к исчезающей в сиреневой дымке линии горизонта, как в воздухе зазвенели комары, а под ногами зачавкала влажная земля.
Если с той стороны холма частенько встречались перелески и рощицы, то здесь с крупными формами растительности было туговато. Густая трава, шуршащие на ветру заросли тростника, рогоза, островки тальника и отдельно растущие хилые деревца – вот и всё, чем могла похвастаться эта местность. Справедливости ради стоит сказать, что иногда здесь встречались большие деревья, но чаще всего они были уже мертвы, а те, что ещё сохранили редкую бледную листву на чёрных ветвях, выглядели удручающе.
Далеко на севере, там, где подтопленная грунтовыми водами луговина плавно переходила в торфяники, располагались владения моего отчима. Знать бы с утра, что псевдоарахнид утащил малыша в пахнущие гнилой водой топи, сразу бы ушли сюда из дома на болоте, а так, считай, почти день потратили впустую.
До наступления сумерек оставалось часов пять, не больше. За это время мы должны были найти мальчика, отбить его у чудовища и покинуть болота. Задача не из лёгких, но другого выхода не было.
Как только захлюпала вода под ногами, мы с Байкером решили вырубить каждому по слеге. Идти наобум по болоту – чревато опасными последствиями, а более надёжного детектора, чем крепкая палка, для таких мест ещё не придумали.
Раскидистый куст ивняка идеально подошёл для этих целей. Спустя несколько минут наш маленький отряд с длинными шестами в руках продолжил путь.
Чем дальше мы углублялись в болота, тем труднее становилось идти. Щедро окроплённые багряными капельками морошки и клюквы, заросшие мхом и травой, холмики так и манили ступить на них. Поначалу мы так и сделали, ведь прыгать с кочки на кочку лучше, чем брести по колено в чёрной маслянистой жиже, да только вскоре Зона в очередной раз доказала, что ничего не даёт просто так.
Кочки оказались с сюрпризом: под некоторыми из них прятались «жадинки». Мне повезло вляпаться в довольно слабую аномалию (хватило мощного толчка в спину, чтобы она отпустила меня), а вот Байкеру не подфартило. Прошло минут двадцать, прежде чем нам удалось вызволить его из плена. Хорошо хоть неподалёку из трясины торчало мёртвое дерево. Корни давно уже сгнили, так что я без особых усилий выворотил его из болотины.
Девушки помогли мне подтащить гнилушку ближе к попавшему в переплёт сталкеру. Я надеялся, веса лишённого коры и почерневшего местами ствола хватит, чтобы «надорвать» аномалию. На всякий случай, по моему совету, Настя протянула слегу Байкеру и вместе с Ариной рванула её на себя, когда я, орудуя шестом как рычагом, надвинул корягу на коварную кочку.
Больше мы решили не рисковать и продолжили путь, пробираясь порой по грудь в трясине. Как потом оказалось, наши мучения не прошли даром. Помимо «жадинок», кочки облюбовали и другие аномалии. За те полтора часа, что мы бродили по болоту, одних лишь «разрядников» я насчитал с пару дюжин, не говоря уж о привычных для этой местности «желе» и «шипучках». Те вообще уходили широкой извилистой полосой на северо-запад, где их концентрация превышала все разумные пределы. Там, в глубокой котловине, образовалось целое озеро химической дряни, над которым постоянно клубились ядовитые испарения.
Нам даже пришлось надеть противогазы, когда ветер сменил направление и стал дуть с той стороны. Почти все справились с этим нехитрым делом без проблем, только Арина замешкалась с непривычки. Мало того, она, дурёха, ещё и умудрилась сделать вдох, прежде чем я помог ей натянуть резиновую маску «намордника». Ну и получила за это сполна: я думал, у неё лёгкие выпрыгнут наружу, так сильно она кашляла.
Минут двадцать спустя впереди показался облюбованный мхом и лишайником бетонный забор. От времени часть рельефных плит покосилась, некоторые фрагменты заграждения и вовсе упали набок или же раскрошились, оголяя ржавые прутья арматуры. Часто над этими провалами сверкали молнии электрических аномалий, с головой выдавая опасные участки.
Из намертво вросших в чёрную землю открытых ворот выбегала широкая полоса бетонки. Она проходила сквозь цветущие заросли багульника и исчезала в болоте. Едва под ногами оказалось твёрдое покрытие, идти стало веселее, пусть даже пока дорога скрывалась под слоем пахнущей илом и гниющими растениями стоячей воды.
Потревоженная нами ряска ещё медленно кружилась по чёрной глади воды, ещё охала, наполняя воздух болотными газами, оставленная позади трясина, а мы уже стряхнули с ног налипшую грязь и, держа оружие наготове, быстрым шагом двинулись к воротам.
