82

В то время, пока шли на удивление быстрые согласования, отправлялись приказы и производилось их исполнение, отряд пограничников нес потери, а количество штурмовиков у противника казалось бесконечным.

Когда конвой подошел совсем близко, противник бросил в отчаянную атаку все имевшиеся в наличии силы, и оборона рассыпалась – оставшиеся перехватчики стали уходить на аварийных режимах.

Противник начал было их преследовать силами собственных перехватчиков, чтобы покончить с отрядом, но в этот момент один за другим в районе расположения двух кораблей-носителей расцвело три огненно-красных вспышки. Волны жестких излучений хлестнули по всему, что оказалось в зоне удара, и корабли вместе со штурмовиками разлетелись по району космоса огненными брызгами, а уцелевшие аппараты закружились в волновом шторме.

Даже у тех машин, которые находились на достаточно большом расстоянии от эпицентров, начались проблемы с управлением, поэтому все преследование тотчас свернули.

Противник был обезоружен и оглушен. Но не успели еще остыть в зоне взрывов облака плазмы, как со стороны Рек Уллиса показался конвой.

Ковыляя на своем распотрошенном перехватчике, майор Загорский видел его на экране обычного радара. Сначала это была лишь жирная метка, но по мере приближения конвоя появилась даже его оптическая панорама.

Конвой несся, словно эшелон, во главе с флагманским лидером, а суда-сателлиты шли друг за другом, как привязанные. Конвой шел точно по расписанию, которое не смогли нарушить пограничники, несмотря на все усилия. И это означало, что авиаотряд противника, несмотря на огромные потери, свою задачу выполнил.

Еще пару секунд конвой был виден в оптическом разрешении, а затем словно вошел в туманный туннель. И вскоре исчез с экрана.

Майор по привычке быстро перешел на субволновой радар, однако тот остался темным – основная часть аппаратуры перехватчика не работала. Глубоко вздохнув, Загорский добавил в дыхательную смесь кислорода и начал включать каналы внешней связи. Из пяти работали только два.

– Хоть какой-то выбор, – произнес майор, чтобы просто услышать свой голос. Потом откашлялся и включил передачу:

– Я – борт «пятнадцать – двадцать восемь», нуждаюсь в помощи.

Ему ответили, но голос прерывался шипением из-за каких-то помех:

– Ш-ш-ш… представьтесь полнее.

– Майор Загорский, девятый пограничный отряд района Север-два-семь-пять.

– Это не наша… ш-ш-ш… у вас там другой канал помощи.

– У меня нет возможности связаться с другими, корабль поврежден. Работают только два канала.

– Ш-ш-ш… тогда попробуйте второй канал. Чего сразу наш?

«Попадись ты мне в руки…» – подумал майор, но грубить не стал, ведь сейчас многое зависело от этого странноватого оператора.

– Второй канал – это гражданская служба, а вы служба спасения и помощи военного министерства. Свяжите меня с начальником смены.

– Он ш-ш-ш… отошел.

– Да что у вас там за помехи все время? Канал литерный, на нем помех не может быть! – начал терять терпением майор.

– Это «ш-ш-ш» делаю я, – признался вдруг оператор.

– Зачем? – поразился майор.

– Вы мой первый собеседник на канале за последние полтора месяца, сэр. Мы тут со скуки даже водозаменитель на спор пьем.

– Ладно, передохни пока, – сказал майор и разорвал связь.