Глава 14

На следующий день утром мы сидели на совещании, которое созвал Дегтярев.

– Поскольку клипчатники пока не привезли мебель, воспользуемся тем, что есть, – потер руки толстяк.

Я потупилась. Клипчатники! Александр Михайлович теперь решил так называть Энрике и Амалию.

– Итак, начнем! – заявил полковник.

– Что? – спросила я.

– Работу над делом! – ответил Дегтярев.

– Каким? – удивилась я. – У нас пока нет клиентов.

Семен легонько пнул меня под столом ногой, Александр Михайлович закатил глаза.

– Давайте сразу расставим точки над буквами. Я главный, я паровоз. Вы вагоны. Со мной не спорят, не возражают постоянно, не перебивают. Заказчик есть.

– Кто? – спросила я.

– Ну и как работать, если на каждом слове тебя перебивают? – возмутился толстяк.

– Извини, – пробормотала я, – молчу, как рыба об лед.

– Очень в этом сомневаюсь, – пробурчал Александр Михайлович, – прикусить язык ты не способна, но попробуй хоть пару минут держать его на привязи. Наш клиент Павел Комаров.

– Отлично! – подпрыгнула я. – Для начала у него нет денег на оплату детективов. И потом…

На сей раз Семен лягнул меня под столом что есть силы, я ойкнула и притихла.

– Продолжаю, – отчеканил полковник, – вчера мне не спалось. Наш гость тоже никак не мог уснуть. Мы с ним побеседовали, обсудили кое-какие вопросы, – продолжал полковник. – Да! Денег у Павла нет. Но он очень любит бабушку и хочет выяснить, кто довел ее до больницы. По поводу того, что ей кто-то звонил, он ничего не знает. Комарова внуку ничего не сообщала. Учитывая, как Павел нежно относится к пожилой женщине, я решил разобраться в этом вопросе. Итак, какая баба звонила Зинаиде Львовне, прикидывалась ее покойной внучкой?

Я отвернулась к окну. Сомневаюсь, что Павлик может кого-нибудь любить, кроме самого себя. И очень хорошо понимаю, что полковника отправили на пенсию, а он не умеет сидеть сложа руки. С ранней юности Александр Михайлович служил в органах, вся его жизнь там. У него нет никакого хобби. Рыбалка, охота, возня в гараже, занятия спортом – все это не для него. Его с трудом выпихивали в отпуск, и слова «выходной» он не знал. И вдруг! Ехать на работу не надо! Для многих мужчин избавление от ежедневного труда, возможность вставать в полдень, медленно завтракать, смотреть телевизор, общаться с приятелями – огромное счастье, они мечтают уйти на пенсию. Настроение им портит только то, что она мизерная, прожить на нее невозможно и придется все же где-то пахать. А для полковника отставка – крушение всей его жизни. Голову на отсечение даю, что он сам рассказал Павлу про звонки бабке и предложил заняться поисками подлой особы, которая прикидывалась несчастной Варей.

– Да, денег у Павла нет, – повторил толстяк, – но мы тоже пока никому не известны. Об агентстве никто не слышал. В рекламных целях многие фирмы делают бесплатно ремонт, дарят товары. А мы найдем эту «Варю», о нас напишут газеты, клиенты толпой побегут в «Дегтярев-Плаза».

– Куда? – оторопела я.

– Я решил теперь так называть наше сыскное бюро, – улыбнулся Александр Михайлович. – Моя фамилия прекрасно знакома полицейским по всей стране. Она привлечет массу заказчиков.

– Контора уже зарегистрирована как «Тюх», – напомнила я.

Александр Михайлович начал багроветь:

– Ну и что? Это псевдоним!

– Псевдоним агентства? – уточнила я.

– В документах может быть указано одно название, а на вывеске – другое, – встал на защиту полковника Леня. – «Дегтярев-Плаза» – совсем неплохо. Красиво. Загадочно.

– Слово «плаза», как правило, ставят в названиях гостиниц и торговых центров, – вздохнула я. – Оно испанское и означает открытое общественное пространство.

– И прекрасно нам подходит, – сказал Александр Михайлович, – мы – открытое пространство для клиентов. Займемся делом. Кузя, что ты накопал на Зинаиду Львовну? Ау! Кузя!

– Ничего пока на нее нет, – пробормотал компьютерный гений. – Правда, я пошарил только по верхам, глубоко нырнуть не успел. Добропорядочная гражданка. Ни в чем дурном не замечена. Внучке едва исполнилось семь, когда она пропала. Девочку пытались искать, но она как в воду канула. Предположили, что ребенок попал в руки сексуального маньяка или педофила, а тот убил малышку. Выкупа за нее не требовали. Тело не нашли.

– Спрятать мертвеца не проблема, – вздохнул Семен, – отвезли в лес куда подальше, закопали в чаще, и все! Жаль ребенка.

– Нет тела, нет дела, – произнес Александр Михайлович, – даже если человека по прошествии нескольких лет признали умершим, то все равно остается шанс, что он жив. Вдруг Варвара не погибла?

– Фантастика, – не согласился Леонид.

– Ирина Коготкова, – сказал полковник, – помнишь ее?

– Такое забудешь, – пробурчал эксперт. – Но! Ирина сбежала из дома в шестнадцать лет, уехала на другой конец страны. Категорически не желала, чтобы ее нашли, никогда не звонила родителям. Ее случайно обнаружили спустя много лет после того, как признали умершей. В шестнадцать лет у человека уже есть паспорт, он может где-то работать. Варя – маленькая девочка, домашняя, не любительница кататься на поездах, никогда не проявляла склонности к бродяжничеству.

– Марусева Антонина Васильевна, – вдруг произнес Кузя.

– Кто это? – удивился Семен.

– Я просмотрел входящие звонки на мобильный Зинаиды Львовны, – отрапортовал компьютерных дел мастер. – У Комаровой, как и у многих пожилых людей, не очень большой круг общения. Она беседовала с сыном, внуком, невесткой. Звонила раз в месяц в салон «Альтосенсо», это название парикмахерской. Наверное, там стриглась-красилась. Иногда обращалась в медцентр. Разговоры с Ильей, примерно четыре-пять раз в неделю, очень короткие. Ну это логично. Зачем долго беседовать с тем, с кем живешь в одном доме? С невесткой она болтала и того меньше, иногда по месяцу ее не набирала. Но этот факт не свидетельствует о плохих отношениях. Женщины постоянно виделись дома. Вот Павлу бабушка звонила несколько раз в день. Представляю, как он злился. «Котик, ты надел шапку? На улице холодно!»

Кузя усмехнулся и продолжил:

– А еще Зинаида часто общалась с Вероникой Гавриловной Матвеевой. Наверное, это ее подруга. Все разговоры Комаровой длились не более пяти-семи минут. Она редкая женщина, способная недолго общаться по телефону. Осенью прошлого года, а конкретно десятого октября, ей позвонила Антонина Васильевна Марусева. – Кузя оторвался от ноутбука. – Ранее она не общалась с Комаровой.

– Какая-то старая знакомая вспомнила про Зинаиду, – пожал плечами Дегтярев, – ничего удивительного.

– Я тоже так решил сначала, – согласился Кузя, – но потом она же десятого ноября сделала звонок. И в декабре, январе, феврале тоже. Какое у нас вчера было число?

– Десятое марта, – ответила я, – в районе четырех я находилась в доме Комаровых, когда Зинаиде позвонили.

– О! – поднял указательный палец компьютерный гуру. – Я посмотрел дату исчезновения Вари. Кто скажет, какого числа она пропала?

– Десятого октября, – мигом ответил Леня.

– В яблочко! – похвалил Кузя. – Вот я и подумал: неспроста Марусева выбрала эту дату. Она знает, что случилось этого числа. Беседа длилась минуту с небольшим.

– Так, – протянул полковник, – странно.

– На мой взгляд – нет, – возразила я. – Кто-то задумал довести Комарову до больницы и добился успеха. Она жива?

– Пока да, – ответил Сеня, – но надо самим поговорить с врачом, выяснить, что с ней, по телефону справок не дают.

– И правильно делают, – отрезал Дегтярев, – но, говоря «странно», я имел в виду то, что женщина открыто воспользовалась своим телефоном.

– Скрытый номер легко рассекретить, – тут же встрепенулся Кузя.

– Тебе да, обычному человеку это сложнее, надо специальную программу установить, – сказал Семен. – Сомневаюсь, что Зинаида способна на хакерство!

– Зато у ее сына есть деньги и обширные связи, – протянул Леня. – Почему он не вычислил Антонину и не дал ей по шапке?

– Наверное, мать не сообщила сыну о звонках, – пробормотала я.

– Вот это по-настоящему странно, – встрепенулся Семен.

– Бессмысленный разговор, – остановил Собачкина полковник, – вернется Илья, мы спросим, знает ли он о том, что его мать стала жертвой телефонного хулигана. Кстати, выяснили, где супруги?

– Чета Комаровых пределы России не покидала, – отрапортовал Кузя, – границу они не пересекали. Внутренними авиарейсами не воспользовалась. На поезда, как международные, так и внутренние, не садились. Я сделал вывод, что они где-то тут, в Подмосковье. Или в городах, куда можно на машине добраться, – Питере, Новгороде, Пскове и тому подобных. Илья – человек со средствами, он в хостеле не поселится. Скорей всего он снял хороший номер в отеле. Ищу сейчас Комаровых в самых дорогих гостиницах.

– Можно снять квартиру, дом, – подсказала я, – надо побыстрее найти супругов. Вдруг с Зинаидой Львовной что-нибудь нехорошее случится?

– Стараюсь как могу, – буркнул Кузя, – но, если люди поехали на машине, а потом нашли себе жилье у кого-либо, тут я бессилен. На автомобиль билет не покупают, в частном секторе постояльцев не регистрируют.

– Кузя, Марусева – она кто? – спросила я.

– Женщина, – ответил повелитель ноутбуков.

– Правда? – съязвила я. – А я думала, что Антонина – мужчина в расцвете сил.

– Я имел в виду, что она нигде не работает, – пояснил Кузя.

Я встала.

– Съезжу к Антонине. Дай мне ее адрес.

Дегтярев постучал карандашом по столу.

– Задания раздаю я и только я! Итак! Кузя работает в Интернете. Семен едет в медцентр, беседует с врачами. Леня отправится в дом Комаровых, изучит комнату, в которой стало плохо Зинаиде. Дарья наведается к Антонине.

Я поспешила на выход. Ох, не просто с Дегтяревым, полковник постоянно подчеркивает, что он самый главный!