Глава сорок шестая

– Знаешь, чего бы мне хотелось? – прокричал Алекс из рубки.

– Если мы отсюда выберемся? – отозвался Холден.

– Если мы отсюда выберемся. А такими темпами будем сидеть здесь со спущенными штанами, когда вернутся эти гады, – сказал Алекс. – Недаром их корабли называют быстрыми штурмовиками.

Хотя Наоми была пристегнула к креслу рядом с Холденом, она ответила через наушники, так ей по крайней мере не пришлось кричать:

– «Джамбаттиста» – большой корабль, Алекс. Ты просто капризничаешь, потому что много лет не управлял такой коровой.

– Вот дерьмо, – сказал Алекс. – Пока эта корова разворачивается, я мог бы дважды повернуть «Кентербери» вокруг своей оси.

Судя по вздоху, Наоми почти с ними согласилась.

– Ну, ты умеешь делать свою работу.

На экране «Джамбаттиста» медленно и боком скользил к вратам. Повреждения от первой атаки каким-то образом затронули маневровые двигатели, поэтому приходилось разворачивать грузовик, а потом дожидаться, пока неповрежденные маневровые двигатели окажутся в нужном положении. Уже можно было разглядеть выхлопы возвращающегося противника. Вскоре уже последует новый торпедный залп, если только Вольный флот не решит сблизиться на расстояние ближнего боя.

Враги разделились под углом примерно в сто градусов. Не так уж и плохо. Если бы они чуть подождали и начали атаку с противоположных сторон, «Роси» никак бы не смог защитить «Джамбаттисту». С другой стороны, заход на эти позиции потребовал бы времени, за которое «Джамбаттиста» сумел бы уже уйти за врата. Похоже, противнику пришлось найти точку равновесия в сложном уравнении с инерцией, ускорением и кучей погибших.

«Джамбаттиста» запустил главный реактор, мощный выхлоп заслонил корабль. Алекс приветственно завопил.

– Вовремя, – прокомментировала Наоми, – я выравниваю курс. Пройдем через двадцать минут.

Холден отправил Бобби запрос. Секунды тянулись так долго, что в животе недобро ёкнуло. Соединение разорвалось и снова установилось, когда Наоми сказала:

– Один из них хочет пройти через врата вместе с нами.

Он к этому готов.

– Мы пройдем через врата минут через двадцать. Вы сейчас где?

Странное влияние врат до неузнаваемости исказило голос Бобби. Она тяжело дышала и только потом смогла что-то произнести. Холден представил ее задыхающейся в невесомости. Или скользящей куда-то по поверхности станции. Он уже хотел переключиться на Амоса, когда Бобби заговорила:

– Амос удерживает позиции. Я почти к ним вернулась. В броне сели аккумуляторы, так что я топаю пешком.

– Бежишь снова подраться?

– Можешь назвать это молниеносным ковылянием, – произнесла она между вдохами, – но всё в порядке. Они выстоят. Большая металлическая дорога. Ведет прямо к ним.

– Хорошо. Поддержим вас как только, так сразу. Просто не позвольте прибить вас до нашего прихода.

– Никаких обещаний, сэр.

Холден мог поклясться, что в этот момент она улыбалась. Помехи. Соединение прервалось.

– Ну ладно, что там у нас? – поинтересовался Холден.

– Оба в нас палят, – ответила Наоми.

– Похоже, ты этим не обеспокоена.

Она обернулась. От ее мимолетной яркой улыбки сердце забилось чаще.

– Это у них от отчаяния. Не столько атака, сколько попытка сбить нас с толку.

– Ясно. Об этом беспокоиться не стоит. Тогда о чем же?

Наоми развернула на его экране вектора движения преследователей. Ближайший корабль уже скорректировал курс, и проекция кривой следовала через врата и в медленную зону на пять минут позже «Роси» и «Джамбаттисты». Они не тормозили. Это плохо.

– Есть идеи, что с этим нам делать?

– Голосую за то, чтобы подстрелить их, – ответил Алекс по общей связи.

– Поддерживаю, – секундой позже включилась Кларисса.

Холден кивнул сам себе. Слышать ее до сих пор было странно. Может, так останется навсегда.

– Хорошо, давайте подготовим план боя.

– Уже сделала, пока ты с Бобби трепался, – ответила Наоми.

На секунду включились орудия точечной обороны, отбивая безнадежную атаку. Холден вытер ладони о ляжки. Соединил пальцы рук. Вызвал тактическую карту, чтобы видеть кольцо, инопланетную станцию, Медину и атакующих.

– У нас хватит сил для обороны, даже если за нами последуют оба?

– Еще как.

На изображении с внешних камер кольцо словно стирало все звезды. Алекс ненадолго резко затормозил, развернул нос в сторону врат и сужающегося круга звезд по его краям. «Джамбаттиста» поворачивал и ускорялся, из уцелевших дюз маневровых вырывалось пламя – жалкие светлячки на фоне бескрайнего выхлопа эпштейновского реактора.

Холден наблюдал, как сначала парочка, затем десяток, а затем сотня кораблей рванули к Медине. АВП спешил закончить работу. Оставшиеся десантные шлюпки раскинулись по широкой дуге. На такой дистанции ОТО Медины бессильны, а «Роси», скорее всего, перехватит любые торпеды. Но если станция и откроет огонь, то собьет только горстку солдат, а не всю армию.

Он попытался связаться с приближающимся кораблём противника, но помехи от кольца слишком мешали, поэтому Холден переключился на широкополосное вещание.

– Внимание, атакующий корабль. – Наоми вопросительно взглянула на него, но без беспокойства или тревоги. Она ему доверяла. – Это Джеймс Холден с «Росинанта». Прекратите сближение. Мы этого не позволим.

Джим подождал. Тактический дисплей показывал сейчас лишь небольшой кусочек карты. О происходящем в Солнечной системе они знали только то, что просачивалось через врата. Атакующий корабль Вольного флота не ответил, просто устремился на них.

– Он явно не обдумывает твоё предложение, босс, – прокричал Алекс. – Что мне делать?

– Дай им шанс, – попросил Холден.

– А если они им не воспользуются?

– Ну, нет, так нет.

По мере удаления кольцо уменьшалось, как будто они смотрят на небо со дна колодца. Атакующий корабль резко тормозил, приближаясь к кольцу. Когда вторая волна десанта с «Джамбаттисты» уже почти достигла Медины и инопланетной станции, корабль Вольного флота прошел сквозь врата и выпустил шесть торпед, а потом взорвался, как сверхновая, когда снаряд рельсовой пушки с «Роси» пробил магнитную ловушку реактора. Холден молча наблюдал разлетающееся облако газа, когда-то бывшее набитым людьми кораблем.

Он постарался ощутить вкус победы, но это казалось нелепым. Медленная зона, врата, даже сами корабли, что унесли их так далеко – всё это чудо. Вселенная наполнена загадками, красотой и чудесами, а они занимаются только вот этим. Охотятся друг на друга, выясняя, кто быстрее выхватывает пистолет.

Всё в медленной зоне – «Джамбаттиста», рой атакующих десантных кораблей, станция Медина, «Росинант» – как будто замерли на мгновение. Тишину разорвал вызов от Бобби, Холден ответил.

– Здесь всё под контролем, – доложила Бобби, всё еще тяжело дыша, – враг сдался.

– Оставили их в живых?

– Некоторых, – вклинился Амос.

– Они сражались как бешеные, даже когда проиграли, – заметила Бобби, – у нас тоже есть потери.

– Мне жаль, – ответил Холден и сам удивился, насколько это искренне, а не просто дежурные слова, – жаль, что всё нельзя разрешить как-то иначе.

– Да, сэр, – согласилась Бобби, – я собираюсь приглядеть за погрузкой пленных в транспорт. Но тебе следует кое-что знать.

– И?

– Здесь окопался не Вольный флот. Рельсовые пушки защищали марсиане.

Холден впитал информацию.

– Из отступников? Люди Дуарте?

– Они ничего не сказали, это лишь моё предположение. Но это может быть важным.

– Присмотри, чтобы с ними хорошо обращались.

– Уже.

И Бобби отключилась.

Холден переключился на вид с внешних камер и увидел «Джамбаттисту», станцию чужаков и станцию Медина – так далеко, что она казалась просто отблеском металла, а без сенсоров «Роси» – и просто невидимкой. Холден потер подбородок, включил подсветку всех десантных шлюпок и самоделок, наблюдая, как дисплей накрывает облако бледно-зеленого текста, потом выключил ее и уставился в черноту. В глаза как песка насыпали. Похоже, всё беспокойство и напряжение, накопившееся за время гонки к кольцу, отпустило, обернувшись чем-то еще.

– Ты в порядке? – поинтересовалась Наоми.

– Думал о Фреде. Вот это всё – именно этим он и занимался. Вёл армии. Захватывал станции. Такова была его жизнь.

– Он от этого отошел, – возразила Наоми. – Когда начал уговаривать людей вместо того, чтобы стрелять в них. Именно это – его наследие.

– Ну, посмотрим, как это работает.

Холден поправил камеру, посмотрел, как он выглядит на экране, пригладил волосы. Чуть лучше, но всё же изнуренный. Уставший. Но лучше. Он включил широкополосное вещание.

– Станция Медина. Это Джеймс Холден с «Росинанта». Мы прибыли, чтобы забрать у Вольного флота управление станцией, медленной зоной и вратами. Если хотите, мы можем сначала пострелять по вашим орудиям точечной обороны и торпедным шахтам, а затем высадим десант. Мы собрали кучу людей с пушками. Думаю, вы тоже. Можем убивать друга еще какое-то время, но я всё же предпочитаю сделать это без дополнительных жертв. Сдавайтесь, сложите оружие, и я обещаю гуманное обращение для офицеров Вольного флота и любых других пленных.

Он постарался придумать еще что-нибудь. Увлекательную речь, что все они люди и могут изменить ход истории. Что могут объединиться и сделать нечто новое. Но всё, что ему приходило в голову, звучало фальшиво и неубедительно, даже для него самого, так что Холден просто прекратил передачу и стал ждать любых результатов.

Наоми соскользнула с кресла, подлетела к лифту и спустилась. Через пару минут она вернулась с грушей с чаем, скользнула обратно в кресло. Стала ждать. Холден знал, что если ожидание затянется, ему придется начать атаку, потому что все эти десантные суденышки конструировались только для курсирования между кораблями, и вскоре на них закончится воздух и топливо. Но, может, еще пара минут…

Пришел ответ. Четкий и незашифрованный сигнал, как и его послание. Женщина в форме Вольного флота парила в очень знакомой комнате. Религиозные картины на стенах – прямо как повторяющийся сон о насилии, крови и утратах.

Но в этот раз всё может быть по-другому.

– Капитан Холден, это капитан Вольного флота Кристина Хуанг Сэмюэльс. Я принимаю предложенные вами условия капитуляции, если вы гарантируете безопасность и гуманное обращение с моими людьми. Мы оставляем за собой право записывать и передавать в эфир ваши действия, чтобы всё человечество могло засвидетельствовать ваше поведение. Я делаю это по необходимости и из верности моим людям. Вольный флот – это вооруженная ветвь жителей Пояса, и я не стану приносить в жертву своих людей или штатских жителей Медины, когда в этом нет никакой пользы. Но я всегда буду выступать против тирании внутренних планет, их эксплуатации и геноцида моего народа.

Она отсалютовала в камеру, и сообщение оборвалось. Холден вздохнул и снова включил передачу.

– Звучит неплохо, мы сейчас прибудем.

И отключился.

– Что, правда? – спросил сверху Алекс, – Звучит неплохо, мы сейчас прибудем?

– Я уже сыт по горло этой работенкой, – крикнул в ответ Холден.

– Думаю, это было мило, – сообщила Кларисса по корабельной связи.

Капитуляция Медины заняла двадцать часов, начиная от высадки первой десантной партии и до заключения в камеру последнего бойца Вольного флота. Тюрьма Медины не отличалась большими размерами, так что ее использовали для руководителей высшего звена: старших офицеров, глав отделов, сотрудников управления безопасности. Остальных же – в основном техников и обслуживающий персонал – заперли в своих каютах, принудительно заблокировав двери снаружи. Запер Холден. Он не мог избавиться от ощущения, будто только что отправил тысячи людей в свои каюты, велев им поразмыслить над тем, что натворили.

Холден сделал своим командным пунктом центральный офис службы безопасности в барабане. Гравитация вращения не настолько высока, чтобы мешать Наоми, но все-таки приятно рухнуть в кресло и посмотреть новости с Земли.

Бобби Драпер – теперь уже исполняющая обязанности главы службы безопасности Медины – развалилась за столом, положив на него ноги, а руки заложив за голову. Она не выглядела такой расслабленной с тех пор, как вместе с Амосом снова зашла на «Росинант». Один рукав закатан – яркий ожог опоясывал локоть, повторяя швы скафандра. Она легонько его почесала. Нежно. Было нечто расслабляющее-сексуальное в ее ответной реакции на насилие.

Алекс и Амос расположились в комнате по соседству с Наоми, которая распутывала технические сообщения станции вместе с инженером АВП по имени Костас и спорила о чем-то, включающем в себя йогурт и черные бобы. На станцию не пришла только Кларисса, а Холден не спрашивал почему. У него самого хватало недобрых воспоминаний о «Бегемоте». Её же воспоминаний он даже вообразить не мог.

В новостях Гаага выглядела побитой и побуревшей версией самой себя. Небо над зданиями ООН белое и в дымке, но не темное. Авасарала стояла без трибуны. Ее ярко-оранжевое сари выглядело как знамя победы.

– Освобождение Медины означает нечто большее, чем просто освобождение еще одной станции от жестокой тирании, – произнесла она, достигнув крещендо в своей получасовой речи. – Это означает, что путь в колонии и во все миры, который блокировал Вольный флот, снова открыт. Это означает воссоединение с движущей силой истории и доказательство, что дух человечество никогда не склонится перед страхом и жестокостью. И раз уж вы вели себя как паиньки, я отвечу на пару вопросов. Такеши?

Поднялся тощий репортер в сером костюме, тростинка в рядах его профессионального братства.

– Вот дерьмо, – прокомментировал Алекс от дверей, – где-то есть еще репортеры, или она всех там собрала?

Бобби шикнула на него.

– Госпожа генеральный секретарь, вы сказали, что нападение на Землю – это не акт войны, а преступный заговор. Теперь, когда вы захватили пленных, что с ними будет?

– Заговорщиков перевезут на Луну и предоставят адвокатов. Следующий вопр…

– Только тех, что с Медины? Или с Паллады и Европы тоже? Не создаст ли это непосильную нагрузку на судебную систему? – напирал седовласый.

Авасарала слащаво улыбнулась.

– Кранты этому парню, – заметила Бобби.

– Это точно, – согласился Холден.

– На это потребуется какое-то время, – ответила Авасарала, – но вина в этой задержке лежит и на Вольном флоте. Если они хотели быстрого процесса, то не следовало разрушать так много судов. Следующий вопрос. Линдси?

– Ей не следует так уж эксплуатировать эту тему, – произнесла Бобби, когда место седовласого заняла блондинка и спросила что-то о восстановлении и роли АВП. – Её покусают.

– Это крупнейшая однозначная победа, которую мы одержали над Инаросом, – сказал Холден, – все остальные станции он обобрал до нитки и свалил. Или оставил нас ползать, убирая его мины-ловушки. Даже на Титане всё обошлось нам недешево. Земле нужна победа. Чёрт, да и Марсу нужна победа. Я очень рад, что в ней на нашей стороне сражались и астеры.

– Но если она слишком это разрекламирует, то всё станет очень плохо, когда мы снова потеряем Медину.

– А почему ты думаешь, что мы ее потеряем?

– Потому что мне пришлось грохнуть рельсовые пушки, – ответила Бобби, – а предполагалось, что мы их захватим, чтобы удержать станцию. Мы не смогли. Мы уничтожили ее оборону. Если мы сумеем заполучить с десяток кораблей вроде «Роси» или парочку линкоров класса «Доннаджер», то удержимся. Но их нужно еще сюда пригнать. При этом следует предполагать, что Инарос закинул побольше бомб и снарядов во все доступные корабли, чтобы примчаться сюда и дать нам по заднице. Это если его патрон за вратами Лаконии еще не отправил украденные им марсианские корабли, чтобы нас вышвырнуть.

Узел в животе Холдена, который начал уже исчезать после того, как он ступил на Медину, снова затянулся.

– Ого. Итак. У нас есть какой-то план?

– Драться как одержимые и надеяться, что гады будут убивать нас так долго, что не успеют всё восстановить к тому времени, как сюда доберутся те, кого пришлют Авасарала или Ричардс.

– Хм.

– Мы в полной заднице с той самой минуты, как я разнесла тот реактор. Не умаляет естественного величия ситуации. И это отличный холм.

– Что?

Бобби оглянулась, удивленная, что он не понял выражение.

– Отличный холм, чтобы умереть.