Глава 2

Выбор робота

Сборы заняли не много времени. У кадетов очень мало личных вещей, кроме одежды и конспектов лекций, хотя у Джеффа благодаря Фарго имелся один ценный предмет – древняя книга. Это был настоящий раритет: толстый том, переплетенный в кожу, с пожелтевшими от времени страницами. В книге были все пьесы Шекспира, написанные на том самом языке, из которого впоследствии развился Универсальный Земной.

Джефф надеялся, что никто из Управления Безопасности не остановит его, не раскроет Шекспира и не увидит строки, подчеркнутые Фарго в «Генрихе Пятом». А если и увидит, то не поймет старинного языка.

«Дерзайте, мужи, – отразим напор!» – воскликнул король Генрих, созывая своих подданных перед Азенкурской битвой. Но что имел в виду Фарго со своим «ДЕМОНом»? Неужели Инга?

Джефф поведал своим ближайшим друзьям и одноклассникам о банкротстве и о поломке кухонного компьютера, но не стал вдаваться в подробности. Он положил книгу в свой ранец с деланым безразличием, хотя в тот момент на него никто не обращал внимания. В минуты опасности всегда следует соблюдать осторожность.

Потом он сел в рейсовый космический челнок и отправился на Марс.

На Марсе он по-быстрому перекусил тостами с сыром и ломтиками баклажанов с пряной приправой, какие умеют готовить только марсианские кулинары, и встал в очередь на трансмиттер. Через прозрачный купол он мог видеть на большом расстоянии грандиозный пик Олимпа – величайшей горы на любом из миров, где жили человеческие существа. Это заставило его почувствовать себя очень маленьким.

И очень несчастным.

«Может быть, мне лучше отдать чек Фарго? – подумал Джефф. – Он нуждается в деньгах больше, чем я – в обучающем роботе. Но с другой стороны, мне всегда так хотелось иметь собственного робота!»

– Следующий – Уэллс! – донеслось из динамика.

Несколько секунд Джефф колебался. Он уже почти решил развернуться и уйти. Зачем перемещаться по трансмиттеру, ведь это так дорого!

Энергетическими трансмиттерами пользовались уже много лет, но для их работы по-прежнему требовалась огромная мощность и очень сложное оборудование, что неизбежно сказывалось на цене. Большинство людей ездило на космических паромах от Марса до Луны, а затем до Земли. Почему бы Джеффу не присоединиться к ним, особенно сейчас, когда его семья находится на грани банкротства?

И все же, путешествие на пароме займет больше недели, а с помощью трансмиттера он попадет домой уже сегодня. А Фарго явно хотел, чтобы он поторопился.

Все это промелькнуло в голове у Джеффа за несколько кратких мгновений. Потом он покачал головой и решительно вошел в помещение, забитое людьми, багажом и грузовыми контейнерами. Отъезжающие выглядели либо богачами, либо государственными чиновниками. Джефф опустился на свое место, надеясь, что его никто не заметит.

Пока тянулось ожидание перед включением трансмиттера, ему с новой силой захотелось изобрести гипердвигатель. Каждый знал о существовании такой вещи, как гиперпространство, поскольку гиперпространственная связь широко использовалась для мгновенной аудио- и видеокоммуникации. К примеру, изображение Фарго, возникшее в кабинете у адмирала, было передано по гикому. Слово «гиком» так и расшифровывалось – «гиперпространственная коммуникация».

Что ж, если возможно транслировать излучение через гиперпространство, то почему невозможно таким же образом транслировать и вещество? Должен быть какой-то способ изобрести двигатель, который позволит кораблю лететь через гиперпространство, обходя скорость света – предел, существовавший в обычном пространстве. Возможно, это означает, что вещество сначала должно быть превращено в излучение, а затем – обратно в вещество. Или же…

Пятьдесят лет назад было изобретено первое антигравитационное устройство, а до этого все хором утверждали, будто антигравитация невозможна. Теперь же небольшой антиграв вполне мог поместиться в обычной машине. Не исключено, что между этими двумя «невозможными» вещами существует связь. Если пользоваться антигравами в сочетании с энергетическими трансмиттерами (действовавшими только на субсветовых скоростях), то можно…

Джефф потерял сознание. Ничего неожиданного в этом не было: так всегда происходит при включении трансмиттера.

По его ощущениям, он очнулся мгновенно, но в другой комнате. Люди и вещи остались прежними, однако помещение изменилось. Джефф видел часы в пещерообразном зале снаружи. Прошло около десяти минут. Согласно быстрому подсчету в уме, перемещение с Марса на Землю произошло со скоростью около половины световой.

Джефф переставил стрелки своих наручных часов и вышел из трансмиттерной комнаты. Интересно, правильно ли восстановились молекулы его тела после трансмиссии. Разве это, в своем роде, не было превращением вещества в излучение, и обратно. И конечно же, процесс можно усовершенствовать до такой степени, что… Ладно, хватит об этом.

Люди, работающие с трансмиттерами, твердо утверждали, что молекулярные изменения в процессе переноса невозможны, и никаких аварий до сих пор не происходило. И все же…

«Так или иначе, я все равно ничего не могу поделать, – решил Джефф. – Но если уж идти на риск, то почему бы не сделать правильную вещь? Гипердвигатель – гораздо лучшее решение. Полет на корабле с таким двигателем по-прежнему означает превращение вещества в излучение и обратно, но по крайней мере, вы можете отправиться куда угодно, а это, согласитесь, значительно большая награда за риск».

Воспользовавшись трансмиттером сейчас, можно перенестись лишь на другую трасмиттерную станцию. Если же вы находитесь в месте, где нет трансмиттера, вам придется добираться до него на пассажирском лайнере или на грузовом судне, а это может занять от нескольких недель до нескольких лет. Не удивительно, что Федерация завязла в Солнечной системе.

И поэтому мятеж Инга представлял собой такую большую опасность.

Джефф связался со своими семейными апартаментами из Центральной Станции манхэттенского трансмиттерного терминала и дал инструкции домашнему компьютеру навести порядок в квартире перед его приходом.

Квартира выглядела так же, как и всегда. Старая, разумеется, но так и должно быть. Многие поколения семьи Уэллсов гордились своей квартирой на Пятой Авеню, в здании, простоявшем уже несколько столетий, благодаря неустанным заботам его обитателей. В этом имелись свои недостатки, но дом есть дом.

– Добро пожаловать, хозяин Джефф, – произнес из стены домашний компьютер.

– Привет, – Джефф улыбнулся. Хорошо, когда тебя узнают с первого взгляда, вернее, с первого сканирования.

– Для вас есть записка от вашего брата Фарго, хозяин Джефф, – добавил компьютер, и из щели для посланий со слабым жужжанием выползла целлулоидная полоска.

На ней значился адрес магазина, торгующего подержанными роботами. Это означало, что Фарго и адмирал Йоно говорили еще раз после того, как Джефф вышел из кабинета.

«Почему? – спрашивал себя Джефф. – Ради старого знакомства? И знает ли об этом Гидлоу?»

Время перевалило за полдень. Пора идти в магазин.

Джефф немного тревожился по поводу предстоящей покупки. Может быть, сначала стоит поспорить с Фарго и попытаться убедить его взять деньги адмирала для своих неотложных дел?

Но адмирал наверняка обсуждал с Фарго этот вопрос. За его решением что-то стояло, но что именно?

Перед уходом Джефф набрал на панели кухонного компьютера код гамбургера. Благодаря стараниям Фарго компьютер находился в отменном состоянии. Дела делами, но для растущего организма голод – не тетка. («Что же будет, когда я вырасту?» – подумал Джефф.) Гамбургер оказался превосходным.

Сумма, названная Джеффом, не произвела должного впечатления на самодовольного толстячка, владельца магазина, торгующего подержанными роботами.

– Если рассматривать это в качестве первого взноса, то вы можете получить почти новую модель, вроде этой, – сказал он. – Очень хорошая покупка!

Он указывал на одного из цилиндрических, смутно гуманоидных роботов, которые использовались как учителя во всех дорогих школах и колледжах. Они могли подключаться к компьютерной системе любого города и имели доступ к любой библиотеке или банку данных. Они были невозмутимыми, авторитетными, хорошими учителями.

Джефф изучающе осматривал «почти новую» модель, втайне жалея, что много лет назад изготовители приняли решение делать разумных роботов лишь слегка напоминающими людей. Теория гласила, что человеку не понравятся роботы, которых можно спутать с настоящими людьми.

Возможно, теория не ошибалась, но Джеффу хотелось иметь такого робота, которого можно было бы принять за настоящего человека, а не карикатуру на человеческий образ.

Голова «почти новой» модели напоминала шар для игры в кегли, опоясанный посредине сенсорной полосой, похожей на гладкий, блестящий обруч. Сенсорная полоса служила глазами, ушами, и так далее, обеспечивая роботу обратную связь с окружающим миром.

Джефф наклонился поближе, разглядывая серийный номер над сенсорной полосой. Если цифра невелика, это означает, что робот выпущен довольно давно, что бы там ни утверждал владелец магазина. Цифра была совсем небольшой. Кроме того, Джеффу не понравилась цветовая комбинация сенсорной полосы. Комбинации отличались, для того чтобы было легче различать отдельных роботов, и данное сочетание цветов показалось ему кричащим и безвкусным.

Однако не имело большого значения, нравился или не нравился Джеффу этот робот. Если он потратит свои деньги в качестве первого взноса, откуда он возьмет остальное? Он просто не может позволить себе ежемесячные выплаты в течение года или двух лет.

Джефф рассеянно посмотрел на прозрачные стазисные контейнеры, в которых содержались роботы с не функционирующим мозгом. Сможет ли он найти здесь что-нибудь по средствам? Найдется ли здесь покупка, за которую он сможет расплатиться полностью? Ему нужна старая, но работающая модель.

Джефф заметил в углу стазисный контейнер, полускрытый за другими. Он протиснулся между двумя контейнерами и заглянул внутрь. М-да, не слишком хороший робот, но зато денег должно хватить тютелька в тютельку.

В сущности, предмет, находившийся внутри, вообще не напоминал робота. Но разумеется, это был робот, иначе с какой стати он оказался в стазисном контейнере? Любой разумный робот до продажи должен содержаться в стазисе. Если активировать позитронный мозг и не использовать его по прямому назначению, то он может протухнуть.

«Но если я буду стоять здесь, ничего не делая, то сам протухну раньше времени», – подумал Джефф.

– Что у вас в этом контейнере? – спросил он вслух.

Толстячок выгнул шею, глядя в указанном Джеффом направлении, и по его лицу промелькнула тень недовольства.

– Как, разве от него еще не избавились? Эта штуковина вам не нужна, молодой человек.

– Должно быть, жутко старый робот, – пробормотал Джефф.

Предмет в контейнере напоминал металлическую бочку примерно шестидесяти сантиметров высотой, с металлической шляпой на верхней крышке. У него не было ни рук, ни ног, ни даже головы, просто бочка и шляпа с круглыми полями и куполообразной выпуклостью посредине.

Джефф начал отодвигать с дороги другие контейнеры. Потом он опустился на корточки, чтобы повнимательнее рассмотреть странный предмет.

Это в самом деле оказалась металлическая бочка, покрытая вмятинами и царапинами. На старом, наполовину отклеившемся бумажном ярлычке было написано «Гвозди Норба». Теперь Джефф мог различить на поверхности бочки два круглых, закрытых задвижками отверстия, откуда, по всей видимости, появлялись руки.

– Не возитесь с ним, – посоветовал управляющий, энергично качая головой. – Это музейный экспонат, если какой-нибудь музей согласится взять такую рухлядь. Он не продается.

– Но что это за штука? Это в самом деле робот?

– Да, настоящий робот. Одна из древнейших моделей типа R2. У него есть своя история, хотя вряд ли она кого-то заинтересует. Он разваливался на части, но один старый космолетчик купил его, починил, и…

– Какой космолетчик? – Джеффу приходилось слышать истории о старых исследователях Солнечной системы – людях, выходивших в одиночку на поиски неизвестного из романтических побуждений или из жажды наживы. Фарго знал множество таких историй и сетовал, что независимые космолетчики становятся редкостью. Повсюду шныряли шпионы Инга, а его пираты грабили каждого, кто осмелился путешествовать в малоизвестные части системы без эскорта Федерации.

– Этого человека звали Мак-Гилликадди, но я не встречал никого, кто когда-либо слышал о нем. А вам приходилось слышать о нем?

– Нет, сэр.

– Предполагается, что он умер более полувека назад, а его робот попал к моему отцу на распродаже. Я унаследовал робота, но должен сказать, он мне совершенно не нужен.

– В таком случае, почему же он не продается?

– Потому что я уже не раз пытался его продать. Он неисправен, и его каждый раз приносят обратно. Видимо, придется сдать в утиль.

– Сколько вы за него хотите, сэр?

Управляющий задумчиво посмотрел на Джеффа.

– Разве вы не слышали? Я же сказал, что он неисправен.

– Да, сэр, я вас понял.

– Согласны ли вы подписать документ, где будет сказано, что вы все поняли и не вернете робота, даже если он окажется неисправным?

Джефф почувствовал, как холодная рука стиснула его сердце при мысли о том, что деньги адмирала будут выброшены на ветер. Но он хотел приобрести этого робота, вместе с загадочной историей и странной внешностью. И уж конечно, такого робота больше нигде не сыщешь.

– Разумеется, я подпишу такой документ, если вы возьмете имеющуюся у меня сумму как полный платеж и дадите мне квитанцию, где будет сказано «оплачено полностью». Я также хочу, чтобы сертификат собственности был внесен в городской компьютерный реестр.

– Хм-мм… – пробурчал управляющий. – Вы же несовершеннолетний.

– Я выгляжу на восемнадцать. Не спрашивайте у меня документы, и вы можете сказать, что подумали, будто я совершеннолетний.

– Хорошо. Сейчас я заполню все нужные бумаги.

Он отошел в сторону, а Джефф снова опустился на корточки, вглядываясь в стазисный контейнер. Да, судя по всему, Мак-Гилликадди поместил внутренности робота в пустую бочку из-под «Гвоздей Норба».

Джефф всмотрелся пристальнее, приблизив лицо к пыльному пластику и заслонившись ладонью от света. Ему показалось, что шляпа робота не полностью опущена. Полоска темноты между полями шляпы и цилиндром свидетельствовала о том, что робота поместили в стазис, когда его голова была еще не полностью втянута внутрь.

И был еще странный тонкий провод, тянувшийся из темноты к стенке стазисного контейнера.

– Не прикасайтесь к нему! – крикнул управляющий, оторвавшийся от своих записей. Но было уже поздно. Вытянутый палец Джеффа прикоснулся к поверхности контейнера.

Управляющий торопливо подошел ближе, протирая лоб большим носовым платком.

– Я же сказал, не трогайте! С вами все в порядке?

– Разумеется, – ответил Джефф, отступив на шаг.

– Вас не ударило током? Голова не закружилась?

– Я ничего не почувствовал.

«Но на самом деле я ощутил чью-то эмоцию, – подумал Джефф. – Ужасное одиночество, которое принадлежало не мне».

Управляющий подозрительно покосился на него.

– Я вас предупредил. Вы не можете выдвигать претензии, и так далее.

– Я не собираюсь этого делать, – сказал Джефф. – Зато я хочу, чтобы вы открыли стазисный контейнер и выпустили моего робота.

– Сначала подпишите этот документ. Здесь сказано, что вам восемнадцать лет. И ни в коем случае не приносите эту штуку обратно.

Продолжая что-то бурчать про себя, он пропустил лист бумаги через небольшой прибор, просканировавший текст и выдавший три аккуратно напечатанные копии.

Джефф быстро прочел написанное.

– Вам можно дать восемнадцать, – признал управляющий. – Любой это скажет. Но все же позвольте мне взглянуть на ваше удостоверение личности.

– Тогда вы узнаете дату моего рождения, – возразил Джефф.

– Хорошо, в таком случае, закройте ее большим пальцем. Я невнимателен и не замечу этого. Но мне нужно проверить ваше имя и подпись.

Он взглянул на подпись на карточке, протянутой Джеффом.

– Хорошо. Вот ваша копия. Теперь чек, пожалуйста.

Взглянув на чек, управляющий пропустил его через щель кредитно-кассового аппарата и вернул Джеффу. Тот поморщился: деньги адмирала безвозвратно перешли с его счета на счет магазина. Он остался практически без гроша.

Управляющий пробрался через нагромождение контейнеров и прикоснулся к номеру на сенсорной панели, соответствовавшему номеру контейнера, где находился робот. Крышка откинулась. Одновременно с этим тонкий провод медленно втянулся в бочкообразное туловище, а шляпа-крышка опустилась вниз. Управляющий, похоже, ничего не заметил. Он был слишком занят, переставляя стазисные контейнеры в более удобное положение.

– Осторожнее! – воскликнул Джефф. – Не повредите робота.

Размышляя над странными перемещениями шляпы и провода, Джефф задал себе вопрос: а что, если робот действительно может размышлять? На него снова нахлынула волна симпатии. Если это так, то как ужасно, должно быть, находиться внутри герметично запертого контейнера, сохраняя способность думать, но не имея никакой возможности выбраться наружу. Как долго это продолжалось, и каким беспомощным, наверное, чувствовал себя несчастный узник!

– Пожалуйста, поосторожнее, – обратился он к управляющему. – Вы слишком грубо обращаетесь с ним. Разрешите мне помочь вам вынуть его.

– Слишком грубо? – с кривой улыбкой переспросил тот. – Ему ничто не может повредить. Во всяком случае, он уже не будет в худшем состоянии, чем сейчас.

Он поглядел на Джеффа с неприятным выражением на лице.

– Вы подписали документ. Я уведомил вас, что робот неисправен, поэтому обратного хода нет. Не думаю, что вы сможете использовать его для обучения, поскольку у него нет приспособлений, позволяющих подключиться к Системе Образования. Он даже не разговаривает, а лишь издает непонятные звуки.

В бочкообразном корпусе что-то произошло. Шляпа-крышка подскочила вверх и ударила в плечо управляющего, наклонившегося над контейнером.

Под крышкой оказалась половина лица – по крайней мере, так это выглядело. Два больших глаза… нет. Джефф вытянул шею, и увидел еще два глаза сзади… а может быть, спереди.

– Ох! – воскликнул управляющий и занес кулак.

– Вы набьете себе новую шишку, если попытаетесь ударить его, сэр, – предупредил Джефф. – Кроме того, теперь это мой робот, и если вы повредите его, то по закону я имею право взыскать с вас ущерб.

– Этот злобный человечек много раз оскорблял меня, – неожиданно произнес робот высоким, почти музыкальным тенором. – Каждый раз, когда речь заходит обо мне, он оскорбляет меня. Как вы можете слышать, я говорю превосходно. Я умею говорить лучше, чем он. То, что я не имею желания общаться с низшими существами, вроде этого так называемого управляющего, еще не означает, что я не умею говорить.

Управляющий надувал щеки, пытаясь что-то сказать, но у него ничего не получалось.

– Этот робот в самом деле может говорить лучше, чем вы сейчас, сэр, – рассудительно заметил Джефф.

– Более того, – продолжал робот. – Я отлично подготовленный обучающий робот, и могу это продемонстрировать. Как вас зовут, молодой человек?

– Джефф Уэллс.

– Чему бы вы хотели научиться?

– Суахили. Это диалект Марсианской Колонии… сэр, – Джеффу внезапно стало ясно, что ему следует выказать признаки уважения перед роботом, который проявляет столь явную склонность к сарказму и раздражительности.

– Хорошо. Возьмите меня за руку и сосредоточьтесь. Постарайтесь не отвлекаться.

В правой – или, возможно, в левой – стороне маленького робота открылось небольшое отверстие, из которого выползла рука с коленчатым локтевым суставом и двусторонней ладонью, так что нельзя было отличить внутреннюю сторону от тыльной. Джефф взял руку, оказавшуюся приятно гладкой, но не скользкой на ощупь.

– Сейчас вы узнаете, как сказать «Доброе утро, как поживаете?» на Марсианском Суахили, – сообщил робот.

Джефф сосредоточился. Потом его брови удивленно поползли вверх, и он произнес какую-то фразу, непонятную для управляющего.

– Чепуха какая-то, – буркнул тот, пожав плечами.

– Вовсе нет, – возразил Джефф. – Я все же немножко знаю Суахили, и сейчас я сказал: «Доброе утро, как поживаете?» Но, правда, я впервые смог произнести фразу правильно, без акцента.

– В таком случае, вы не можете надеяться, что я продам вам обучающего робота в исправном состоянии за какие-то жалкие восемьдесят пять кредиток, – торопливо сказал управляющий.

– Не могу, – спокойно согласился Джефф. – Но именно за такую сумму я его приобрел. Документы у меня, а деньги у вас, и покончим на этом, если вы не хотите, чтобы я рассказал полицейским, что вы пытались всучить сломанного робота четырнадцатилетнему подростку. Я уверен, что этот робот может изобразить неисправность, если его хорошенько попросить.

Управляющий снова принялся надувать щеки.

Робот, казалось, начал расти в высоту. Он в самом деле становился выше. Из дна бочкообразного корпуса появились телескопические ноги со ступнями, развернутыми в обоих направлениях. Глаза робота теперь поднялись до уровня глаз маленького толстяка, который был на добрую голову ниже Джеффа.

– Я предлагаю вам, недостойная личность, вернуть восемьдесят пять кредиток этому молодому человеку и отдать меня бесплатно, – сказал робот. – Сломанный робот ничего не стоит.

Управляющий завопил и попятился, уткнувшись спиной в стазисный контейнер.

– Этот робот опасен! – выкрикнул он. – Он не подчиняется законам роботроники! Он угрожает мне! На помощь!

– Не глупите, мистер, – сказал Джефф. – Он всего лишь сделал вам предложение. Вы можете оставить себе восемьдесят пять кредиток, мне они не нужны.

Управляющий снова вытер лоб носовым платком.

– Ну ладно, убирайтесь отсюда. Теперь вся ответственность лежит на вас. Я больше не желаю видеть этого робота – и вас, между прочим.

Джефф вышел наружу, держа за руку бочонок, в котором когда-то хранились «Гвозди Норба», а ныне отрастивший две руки, две ноги и полголовы.

– У тебя болтливый рот, – заметил Джефф.

– Откуда ты знаешь? – спросил робот. – Я говорю через свою шляпу.

– Ну да, конечно. Как тебя зовут?

– Вообще-то Мак, то есть Мак-Гилликадди, называл меня Микки, но мне это не нравилось. Мак и Микки – звучит похоже на имена двух актеров в комедийной пьесе. Но по крайней мере, он обращался ко мне на «ты», а не говорил «эта штука». Кстати, давай перейдем на «ты»; по-моему, это признак взаимного доверия. Как бы ты хотел назвать меня, Джефф?

Джефф подавил желание поправить своего собеседника. Считалось, что все роботы должны обращаться к своим владельцам с добавлением уважительного титула, но было совершенно ясно, что робот не слишком хорошо следует общепринятым правилам. Джефф решил не возражать. Кроме того, ему надоело бы постоянное обращение «хозяин Джефф».

– Ты всегда находился в бочке из-под гвоздей? – полюбопытствовал он.

– Нет, лишь с тех пор, как Мак-Гилликадди нашел меня; вернее, с тех пор, как он починил меня. Знаешь, он был гением роботроники.

Подумав, робот с гордостью добавил:

– Бочка – это часть меня, и я никогда не изношусь. Никогда!

– Ну, не знаю, – с сомнением в голосе протянул Джефф. – Твой ярлычок только что отвалился.

– Это потому, что мне не нужен ярлычок. В старой, но прочной бочке уже давно нет гвоздей. Там есть я. Мне нравится эта бочка. Она сделана из отличной нержавеющей стали.

– Хорошо, – сказал Джефф. – Раз уж в этой распрекрасной бочке когда-то хранились «Гвозди Норба», то почему бы мне не назвать тебя Норби?

Робот моргнул.

– Норби, – пробормотал он. – Норби… – словно перекатывая звук на языке и пробуя его на вкус – хотя у него не было ни языка, ни вкусовых рецепторов.

– Мне это нравится, – решительно заявил он. – Очень нравится.

– Вот и хорошо, – улыбнулся Джефф.

Они двинулись дальше, держась за руки.