Общее отступление австрийцев 12–25 сентября и итоги битвы
Все кончено. Порядок предстоящего отхода всех австрийских армий за р. Сан установлен в директивах № 1877 и 1925, отданных 11 и 12 сентября. Уже 15 сентября 9-я армия без особых проблем форсировала Сан. Обложен Перемышль. Отступление австрийцев местами принимает характер бегства, русские части сдерживают уже не столько австрийские арьергарды, сколько внезапный двухметровый паводок на Сане. Но с 22 сентября начинается вызванная наметившимся наступлением германцев рокировка армий на Среднюю Вислу. Назревает Варшаво-Ивангородская операция, и «это уже совсем другая история».
Общий итог сражения отлично передают цифры: Русская армия захватила Галицию и Буковину, в том числе крупный административный центр Львов, города Галич, Станислав, Миколаев, Черновицы, обложили крепость Перемышль. Их потери составили 190 000 человек убитыми и ранеными, 40 000 пленными (итого 230 000 человек, или треть первоначально состава), 94 орудия. Австро-венгерская армия потеряла 300 000 убитыми и ранеными, 100 000 пленными (400 000 человек, половина первоначального состава), 400 орудий.
Н. Иванов
Родился 3 августа 1851 года в семье офицера, выслужившегося из солдат сверхсрочной службы. Окончил 2-ю петербургскую военную гимназию, Павловский кадетский корпус и Михайловское артиллерийское училище (1869). Служил в 3-й гвардейской и гренадерской артиллерийских бригадах. Участник Русско-турецкой войны 1877–1878 гг. Был инструктором румынской армии, затем состоял при Э. И. Тотлебене. С 28 июля 1884 г. – командир 2-й батареи лейб-гвардии 2-й артиллерийской бригады. С 1888 г. заведовал мобилизационной частью ГАУ. С 11 апреля 1890 г. командовал Кронштадтской крепостной артиллерией. С 14 декабря 1899 г. состоял для особых поручений при генерал-фельдцейхмейстере великом князе Михаиле Николаевиче.
Во время Русско-японской войны 1904–1905 гг. состоял в распоряжении командующего Маньчжурской армией, с 18 июля 1904 г. командовал Восточным отрядом, впоследствии преобразованном в 3-й Сибирский армейский корпус. За боевые отличия в войне награжден орденом Святого Георгия 4-й и 3-й степени и золотым оружием, украшенным бриллиантами.
После окончания военных действий – начальник тыла Маньчжурских армий. 19 декабря 1905–6 ноября 1907 г. командир 1-го армейского корпуса (Петербургский военный округ). С 20 апреля 1907 г. главный начальник Кронштадта и одновременно с 6 ноября 1907 г. временный кронштадтский генерал-губернатор. Принял решительные действия к пресечению беспорядков во вверенных ему частях. Генерал-адъютант (1907). Генерал от артиллерии (ст. 13.04.1908). Со 2 декабря 1908 г. командующий войсками Киевского военного округа.
Во время Первой мировой войны 19 июля 1914–17 марта 1916 г. главнокомандующий армиями Юго-Западного фронта. Под его командованием русские войска одержали крупную победу в Галицийской битве. В марте 1916 г. был заменен на посту командующего фронтом Брусиловым и переведен в Ставку, где находился в свите Николая II.
С началом Февральской революции Николай II 27 февраля назначил Иванова главнокомандующим войсками Петроградского военного округа с чрезвычайными полномочиями и с подчинением ему всех министров. Задачей Иванова было с отрядом надежных войск прибыть в Петроград и прекратить волнения в столице. Однако Иванову не удалось выполнить эту задачу, и 3 марта Иванов был арестован, как и сам Николай II. Через некоторое время Иванова освободили по распоряжению Керенского, и он уехал в Новочеркасск.
Иванов присоединился к Белому движению в Гражданской войне, в 1918 г. командовал Южной белоказачьей армией. Был разбит под станицей Вешенской, после чего остатки его армии влились в состав войска Донского. Умер от тифа 27 января 1919 г. (Википедия).
Галицийская битва остается в истории памятником стойкости русских солдат и бесполезного мастерства австрийского командования.
«Самая лучшая армия, которую когда-либо старая Австрия за многие столетия своего существования выставляла против врага и которая в 1914 г. была таковой, несмотря на все недостатки, – погибла преждевременно благодаря последним» – этой эпитафией австрийских исследователей заканчиваются почти все описания Галицийской битвы, и я не хочу нарушать эту традицию.
Альтернатива: Краков
Австрийцы действовали в Галицийском сражении достаточно грамотно и изобретательно, отчасти им и везло. Можно поискать за них шансы «на краю Гауссианы», но, в общем, складывается впечатление, что австрийцы могли выиграть эту битву только за счет откровенно кооперативной игры. С другой стороны, русские одержали победу, настолько значимую и убедительную, что попытка еще как-то улучшить их «игру» воспринимается с улыбкой: «вот если бы покойник с трефы пошел…»
В принципе придумать такую альтернативу нетрудно. Например, «осень в 1914 году выдалась сухой, ожидаемого паводка на Сане не произошло, что позволило русским армиям сохранить высокие темпы преследования». Беда в том, что никаких значимых изменений при таком предположении не происходит: русское наступление и в Текущей Реальности дошло до своего естественного предела, которым являются Карпаты. Ничего ведь не меняется от того, выйдут русские армии к этому рубежу неделей раньше или позже, потеряют австрийцы пленными 100 тысяч человек или 150 тысяч.
В Карпатах наступление придется приостановить хотя бы просто вследствие перенапряжения коммуникаций. Устройство тыла и подготовка нового наступления потребуют немало времени, начнется осень. Трудно предположить, что в этих условиях рубеж Карпат будет преодолен с ходу, а это означает затяжную Карпатскую операцию и возврат на рельсы Текущей Реальности.
В начале сентября 1944 года советские войска будут вновь штурмовать Карпаты. При полном превосходстве в артиллерии, танках и авиации, в условиях просоветского восстания в Словакии и практическом отсутствии у гитлеровцев свободных резервов наступление развивалось очень тяжело, и продвижение не превысило 50 километров за месяц ожесточенных боев. В 1914 году австро-венгерская армия была потрясена поражением в Галиции, но, конечно, меньше, нежели вермахт, переживший летом 1944 года полный распад Восточного фронта.
Хочется побыстрее взять Перемышль, но русская армия «образца 1914 года» не имела сверхтяжелой артиллерии, равно как и отработанной на учениях схемы ускоренной атаки первоклассной крепости. В Текущей Реальности такая атака была предпринята и закончилась катастрофическим провалом.
В 1914 г. крепость состояла из восьми оборонительных секторов (групп). Первые два включали внутренний обвод протяженностью 15 км и радиусом 6 км. Всего в рамках внутреннего обвода было возведено 18 фортов и 4 батареи. В свою очередь внешний обвод общей протяженностью 45 км подразделялся на шесть секторов (групп) в составе 15 главных и 29 вспомогательных фортов. В интервалах между фортами размещались 25 артиллерийских батарей. Большинство фортов были оснащены 150-мм гаубицами, 53-мм скорострельными орудиями и 210-мм мортирами. Помимо этого, в главных и бронированных фортах имелось электроснабжение, лифты, вентиляторы, помпы, рефлекторы. В крепости работала система радиосвязи.
Некоторые шансы на содержательную альтернативу дает наличие косвенной связи между полями сражений в Галиции и Восточной Пруссии. Поражение немцев в Восточной Пруссии (Реальность Pax Rutenia, сюжет пятый) дает русскому командованию возможность сымпровизировать версию плана Шлиффена против Австрии.
В этой Реальности задачи преследования австро-венгерских войск возлагаются на Юго-Западный фронт в составе 5, 3, 8-й армий, в то время как 10-я (в Текущей Реальности – в Восточной Пруссии), 9-я и 4-я армии совершают марш-маневр через Среднюю Вислу (участок Сандомир – Ивангород и севернее), имея своей целью Силезию. При успехе этой операции линия Карпат будет обойдена с севера, и русские войска вырвутся на Венгерскую равнину.
Возможная схема преследования в Реальности Pax Rutenia
Вероятность такой Реальности, однако, невелика. Прежде всего немцы могут допустить прорыв в Силезию только в случае полной военной катастрофы. Но в таком случае в общем-то все равно, как выигрывать, и возможно, имеет смысл сосредоточить усилия против Германии, а не против Австрии. Во-вторых, очень велики расстояния, которые предстоит пройти армиям импровизированного «Русского Правого Крыла». В-третьих, роль Перемышля может сыграть другая первоклассная австрийская крепость – Краков.
Укрепления образуют три пояса и цитадель: форты наружного пояса, форты среднего пояса и сомкнутая ограда, также усиленная фортами. В наружном поясе, имеющем около 40 верст в обводе, расположено 48 фортов, из коих 15 современных: на левом берегу – 35 фортов, из коих 11 современных, на правом – 13 (4 современных).
Внутренний пояс – около 20 верст в обводе – образован 27 укреплениями (4 современных). Сомкнутая ограда – около 10 верст в обводе – имеет 11 укреплений, в том числе 5 фортов: 4 – на левом берегу и 1 – на правом. Цитадель – старинный Вавельский замок – на высоком левом берегу реки.
Большинство фортов наружного пояса построены из бетона и железа. Особенно сильны форты Маршовица и Тоние. Среди фортов имеются и броневые.
Долина Вислы весною и осенью затопляется естественным и искусственным разливом реки.
Тем не менее поздней осенью 1914 года «тень» подобного русского наступления незримо висит над Восточным фронтом и оказывает влияние на ход и исход Варшаво-Ивангородской и Лодзинской операций (сюжет восьмой).
В Текущей Реальности кризис на Восточном фронте разрешился 17 сентября, когда 3-я русская армия подошла к Перемышлю. Россия проиграла сражение в Восточной Пруссии (к середине месяца армия Ренненкампфа была оттеснена к Неману), но одержала громкую победу в Галиции.
Шлиффен мог быть доволен. Немецкий фронт сохранил свою целостность свыше шести недель, причем на севере немцы владели инициативой, а на юге Австро-Венгрия могла еще довольно долго держаться, опираясь на Карпаты и крепости.
Разгром австрийцев в Галиции, с точки зрения Шлиффена, был, скорее, положительным результатом: вечный спор за преобладание в германском мире не мог быть решен одной победой под Садовой-Кенигрицем. Потерпевшая поражение Австрия попадала в зависимость от Германии и, во всяком случае, переставала быть препятствием для мирных переговоров. Впрочем, Шлиффен в любом случае предполагал по итогам войны вернуть ей Галицию и не препятствовать показательной экзекуции Сербии.
Но судьба Австро-Венгрии решилась на Сене, как, впрочем, и судьба Германии.
Кризис на Западном фронте был острее и сюжетнее, чем на востоке. Барбара Такман пишет: «Так близко подошли немцы к победе, а французы к катастрофе, так велико было горестное изумление мира, следившего с затаенным дыханием за триумфальным маршем германских армий и отступлением союзников к Парижу, что битву, решившую исход войны, стали называть «чудом на Марне».
