Глава 33

Дефицит мути в организме импа вызывал жуткую ломку. Мышцы бил тремор, суставы выворачивало до хруста. Моды зудели так, что их хотелось вырвать или вырезать из тела. После захвата Шершнем Громовой Кузни, имевший с ним давние разногласия Падлик был вынужден скрываться и скитаться. Деньги разлетелись как стайка вспугнутых рыбешек, Падлик ночевал в таких притонах, которые раньше обходил за пару кварталов и ел самые дешевые питательные таблетки, которые расплавленным свинцом жгли его желудок. Но страдал он не за зря, купленные на последнее осведомители сообщили, что ненавистный Падлик мужик с космодрома снюхался с Шершнем и обстряпывает с ним какие-то делишки.

Падлик торжествовал! Ему оставалось только сообщить Арбитрам, где искать Гвоздя и получить большую награду. Или большое моральное удовлетворение, если ему не удастся сначала уладить небольшой конфликт с Арбитрами. Который привел к смерти всей его банды.

В дороге до Омска Падлик поиздержался до обнищания. Когда-то люксовая броня «АйКул» покрылась трещинами и царапинами и выглядела так, как будто он вывалялся в грязи. А все из-за того, что бывшему владельцу Тринадцатой Зоны приходилось в дороге спать на земле. Последнюю инъекцию мути он делал себе двенадцать дней назад и теперь чувствовал, как его улучшенный организм разваливается на части. Но теперь-то все беды закончатся, он зайдет в Омск как победитель, сдаст Гвоздя и получит взамен щедрое вознаграждение. Потом вернется в Зону 13 и вернет эту локу себе!

Триумфальное шествие Падлика омрачалось одной неприятной мелочью. Странного оборванца с диким горящим взглядом и знаком «50» на груди таможня просто так в город пускать отказывалась. Пришлось Падлику оформлять рабочую визу, подписываясь на уборку нечистот из коллектора и вживление микробомб в коленные суставы. К ломке во всем теле добавился еще  хруст и неприятные ощущения в коленках.

Хрустеть оставалось не долго. Падлик стоял перед воротами и ждал, когда они откроют ему дорогу в богатое будущее. Вдруг его усиленный модами слух уловил утробное завывание турбины из-за стены. Падлик поднял глаза, в чистом летнем небе не было ни единого облачка и ни одного летательного аппарата. Но рев однозначно становился все ближе и ближе! Падлик испуганно оглянулся назад, не желая попасть под колеса мчащегося в город транспорта.

Беда пришла оттуда, откуда он не ожидал. От громоподобного удара изнутри ворота прогнулись пузырем, пошли трещинами и их сорвало с подъемного механизма.

– Мамочка, – совсем по-детски пискнул Падлик, глядя как него падает тяжелая створка.

Падлика вдавило в землю, а грохнувшаяся створка послужила настилом, по которому на лихой скорости пронеслась краса и гордость глобальной полиции – штурмовой танк «Горыныч».

После успешного тарана внутри танка раздались радостные крики, а потом вся команда Гвоздя не сговариваясь, погрузилась в тягостное молчание. Ласка провалилась в оздоравливающий сон. Рома загибал пальцы и бесшумно шевелил губами, подсчитывая сколько всего необычного с ним сегодня произошло. Гвоздь смотрел в затылок ведущего «Горыныч» японца и перебирал в уме варианты того, для чего он мог понадобиться легенде импов.

– Рома, можно увидеть, что снаружи творится? – озадачил Гвоздь инженера.

– Да, давай сюда очки, – Рома настроил очки виртуальной реальности на внешние камеры танка, вернул их Гвоздю и продолжил рассеяно лепетать, – Люмины… надо же… и Кейташи… живой…

– Кейташи, – окликнул Гвоздев японца примерно через час любования за проплывающим за бортом пейзажем.

– Да, Андрей-сан?

– Возьми чуть правее и остановись метров через сто.

Сначала копал один Гвоздь. Плотный суглинок тяжело поддавался лопате. Первым понял, что задумал Гвоздь, японец. Он преобразовал конец своего посоха в подобие заступа и начал помогать рыть.

– Место здесь хорошее, – как будто бы одному себе сказал Гвоздь, – речка журчит-переливается. Дуб красавец, втроем не обхватишь.

– Достойное место для погребения, – согласился с ним японец, оборачиваясь к Роме, – принеси с берега камней, пожалуйста. Выбирай круглые, вот такого размера.

С присущей его нации невероятной способностью творить одновременно простое и прекрасное, Кейташи выложил из камней невысокую оградку. А Гвоздь положил тело Лисовского в могилу и вложил в его разорванную грудь искусственное сердце. И ни Рома, ни пришедшая в себя к тому времени Ласка даже не заикнулись, что ценный мод сорок восьмого уровня бездумно закапывается в землю.

«Они изменились, – подумал Гвоздь, пуская из винтовки Лисовского в небо плазменный шар, а потом укладывая оружие рядом с его погибшим хозяином, – стали другими».